Необходимое зло

Когда Майлз ставил новенькому администратору локатор на телефон, он и подумать не мог, что воспользуется программой в личных целях. Назначив Карла администратором, Майлз подарил ему новый аппарат, на тот момент самый дорогой и навороченный, и обновил привязку, оправдывая себя тем, что теперь работа у альфы ещё ответственнее, деньги в руки попадают большие и нужно знать, где тот «на всякий случай» находится. Но «всякий случай» настал не из-за рабочих моментов: Карл никогда в клуб не опаздывал, деньги считал безупречно и дела вёл как полагается. Майлз сегодня, по сути, воспользовался служебным положением, и единственным оправданием, хоть и слабеньким, было волнение за Карла. За все пять лет знакомства, Карл никогда не пропадал, никогда не выпадал из поля зрения Майлза, никогда не ночевал вне дома, если не оставался в клубе или у своего омеги, и вообще много чего ещё никогда не делал. Например, не ездил в заведение главного конкурента Майлза, не лез там на сцену, не танцевал стриптиз и не целовался с какой-то проблядью в блёстках. Хорошо, что Майлз по настоянию Барона приехал на такси, а не на своей машине. Не хватало ещё впилиться куда-то или лишиться прав за вождение в нетрезвом виде. Если бы не отсутствие тачки, Майлз мог бы свалить сразу после поцелуя, а Карл… А что он? Получил бы свой приз, натрахался вдоволь и навсегда освободился от Майлза, как омега и хотел. А хотел ли? Вот это был совсем другой вопрос, и задавать его себе Майлз будет не здесь и не сейчас. Карл послушно плёлся за Майлзом, а тот и знать не знал, куда именно его ведёт. До дома далеко, до клуба ещё дальше, а устраивать разборки в гостинице слишком опасно. Заметив выруливающее со стоянки такси, Майлз махнул рукой и практически пинком отправил Карла на заднее сидение пойманной машины. Альфа сопротивляться не стал, только зыркнул из-под своей блядской чёлки и пальцы переплетал, выдавая напряжение. Майлз не стал садиться вперёд, а забрался на заднее сидение, устроившись в противоположном от Карла углу. Тот попытался, вроде, дёрнуться в сторону омеги, но порыв погас под ледяным взглядом Майлза. До дома доехали молча, молча вошли в квартиру, сняли верхнюю одежду и разулись без слов. В гостиной первым не выдержал Карл, ёжащийся под изучающим взглядом омеги: — Ну что ты молчишь? Я думал, ты орать будешь или по шее дашь. Нафига ты меня сюда притащил, молчать? — А ты обратно очень хочешь? Я прервал твою триумфальную карьеру стриптизёра? Или ты решил пойти дальше и показать, на что в постели способен? Лучше не отвечай, знал бы ты, как я хочу тебя прибить. Лучше вот что скажи: почему клуб Форса? Что он тебе пообещал? Карл вспыхнул, выдавая себя с головой, а Майлз сжал кулаки. Он бил наугад, хоть и догадывался, что в клуб конкурента Карл поехал не просто так. И надо же — прав оказался. В груди словно морской узел завязался. Одно дело срыв и блядки — это дело поправимое, а совсем иного порядка – предательство. Карл понятия не имел в какие дебри влез и чем теперь связь с Форсом может ему грозить, хотя бы в отношении реакций Майлза. Картер когда-то был для Майлза всем, и он думал, что такой любви у него никогда больше не случится. Он и расставание-то пережил потому, что уязвлённый, взбешённый и разочарованный Картер начал мстить и вставлять палки в колёса, мешая бизнесу. Злость всегда крепко мотивировала Майлза, и на чистом бешенстве омега тогда вылез из депрессии и запоя и смог поднять клуб. Даже Барон не знал, почему Майлз расстался с Картером на самом деле. То есть знал, но отчасти, и был прав в том, что Майлз испугался. Правда, не отношений самих по себе, а реакции отца, преследования Сида и откровенных угроз сжить Картера со свету, подкреплённых слежкой и фотографиями из повседневной жизни любовника. Наверное, тогда Майлз мог бы взбунтоваться и сбежать, мог бы поговорить с Картером и решить проблему вместе, да много чего мог бы, но что сделано, то сделано. Майлз бросил любовника по настоянию семьи, Картер оказался мстительной сучкой, а кем теперь показал себя Карл, даже думать было неприятно. Первым желание было выставить альфу нахер и напиться ещё сильнее, чтобы не колупать себе мозг, а реально забыться. Майлз не знал, как ему до сих пор может быть больно из-за Картера. Двойной удар, блядь, комбо. Бывший и нынешний любовники сговорились за его спиной, и творят… что-то. А вот что, кстати, нужно выяснить. Кое-как взяв себя в руки и, от греха отойдя подальше, Майлз кивком указал альфе на кресло: — Так и будешь молчать? Может быть мне тебя пытать или избить? Судя по всему, тебе понравится. Не зли меня ещё больше, Карл, лучше поговорим начистоту, или я за себя не ручаюсь. Когда Майлз закрыл дверь в гостиную, Карлу стало не по себе. Он и без отягчающих обстоятельств опасался разговора о Форсе и его предложении, а теперь по всему выходило, что Карл выглядит виноватым, или того хуже — предателем. Попытка вернуть былое раздражение и злость на Майлза успехом не увенчалась, и Карл, понуро опустив голову и переплетя пальцы, выпалил на одном дыхании: — Форс пришёл месяц назад, просил помочь уговорить тебя продать клуб. Я сказал, что у меня нет на тебя влияния, но Картер предложил устроить приём у врача и я уцепился за эту идею. Карл вскинул голову и впился взглядом в стремительно бледнеющего Майлза. — Думал, что в этом не будет беды, если ты захочешь, то поправишь здоровье, а после я тебе всё расскажу. Почему не до? Я вижу, ты хочешь спросить это. А потому что я хорошо тебя знаю, и ты ни за что бы не согласился попробовать, если бы знал, кто мне помог. Майлз прочистил горло, голос подводил его, но омега всё ещё держал себя в руках, теперь, правда, буквально обхватив предплечья ладонями. — Что ещё он тебе предложил? Ты ведь не такой идиот, каким сейчас хочешь показаться. Мотнув головой, Карл поднялся на ноги, и подошёл к Майлзу ближе: — Он пытался сыграть на моём тщеславии, предлагал хорошую должность, после много денег. Очень много, Майлз. Так, что хватило бы на два помещения и ремонт там, я правда задумался о том, чтобы обговорить с тобой этот вариант. Не знаю, что за кошка между вами пробежала, но он, кажется, ради моральной победы над тобой, готов платить в разы больше. Это глупо, как по мне, а вот ты не дурак, можно было бы извлечь из этой ситуации выгоду. — Можно было бы. Если бы ты не поступил как кретин и не пытался обмануть меня. — Я не обманывал, а недоговаривал, это разные вещи. И не пытайся сейчас обвинять меня, Майлз, я ни в чём тебя не предал и действовал исключительно в твоих интересах. У Карла губы от страха тряслись, но он старался держать лицо и всем своим видом показывал, что уверен в словах и действиях. И вот чего Карл точно не ожидал, так это того, что Майлз резко отвернётся от него. Когда у омеги затряслись плечи, Карл бросился к нему, с ужасом думая, что слёз Майлза никогда не видел и вряд это зрелище выдержит. А когда вместо звуков рыданий раздался истерический, явно плохо контролируемый смех, Карла и вовсе накрыл ступор. Как подступиться к омеге и что сказать, чтобы успокоить, Карл понятия не имел. Он, вообще-то, никогда Майлза не успокаивал, всё обычно происходило с точностью наоборот. Осторожно взяв омегу за плечи, Карл притянул его к себе и крепко обнял, в ожидании окончания истерики. Смеялся Майлз долго, истерично, до слёз. Нет, ну кто бы мог подумать — и Карл туда же. Майлз хронически не переваривал фразы «ради твоего блага», «в твоих интересах», «так для тебя будет лучше» и всю прочую дрянь, под которую мудаки обычно маскировали банальное желание решать за других и попытки прогнуть. Только вот Карл мудаком никогда не был, да и деспотических замашек, как у семейки Майлза, омега за ним не замечал. И поди ж ты — придумал маскировать важную информацию под соусом заботы. Хорош женишок, нечего сказать. Продышавшись, высвободившись из рук притихшего Карла, Майлз глотнул воды и развернулся к альфе, осматривая его как диковинный экспонат в музее. Что теперь делать, Майлз пока не знал. Выгнать? И кому от этого станет хуже? Прав был Барон, одного раза вполне достаточно. И каково Майлзу будет, потеряй он Карла, омега сегодня уже прикинул. Не понравилось, причём совершенно. Но и так всё произошедшее оставлять нельзя, иначе Карл может решить, что так поступать с Майлзом в порядке вещей. Оставался только один вариант, и Майлз, прокрутив в голове сценарии, принял решение альфу проучить. Да так, чтобы Карл навсегда запомнил, что скрывать что бы то ни было от своего омеги смерти подобно. А чтобы Карлу жизнь окончательно мёдом не показалась, Майлз ему ещё и поцелуй этот треклятый неоднократно припомнит. Не одному же Майлзу беситься и страдать, пусть теперь и Карл помучается. А там, глядишь, может прощение заработает.