***
Счастье длилось недолго. Маленькое чудовище честно молчало, пока Винсент пытался разобраться в содержимом сумки и его применении — жаль, что в Турках не проходят подготовку к сидению с детьми — но, осознав, что мамы нет, а кушать хочется, Сеф, немного подумав, подергал няня за штанину, чтоб обратить внимание на себя. Тот посмотрел на него вопросительным взглядом, на что малец тихо сообщил, что голоден. Не то, чтобы у него был выбор, поэтому Сефирот был усажен за стол, а горе-нянь открыл холодильник, в котором мышь повесилась. С горем пополам найдя два яйца, Винсент, под внимательным взглядом мелкого, начал пытаться приготовить съедобный для ребёнка омлет. Малой тем временем, подперев щеку рукой, осматривал квартиру няня. Она не выглядела большой и достаточно обжитой. Местами было много пыли, будто в квартире бывали довольно редко. От размышлений его отвлекла поставленная под нос тарелка с едой. Винсент был более чем доволен собой, а вот малец, поковырявшись вилкой в тарелке и приходя к выводу, что мама все же готовит лучше, не совсем довольно начал есть.***
Чуть позже Валентайн щёлкал каналы по телевизору, пока Сефирот строил рядом игрушечных солдатиков. В принципе, турк представлял себе процесс сидения с ребёнком более утомляющим и в целом ужасным, но Сеф оказался достаточно тихим и самодостаточным, чтоб не капать на нервы. По телевизору некая Матрисиа спорила с Филимом насчет обоев в спальне. Винсент так увлекся сюжетом — интересно же, какие обои создают ощущение любви — что не заметил, что мелкий стоит рядом, шмыгая носом. — Что-то случилось? — с недоумением спросил Винсент глядя на мальца, который кивнул и протянул ему сломанного солдатика. Кажется, этот длинноволосый был у малыша за генерала. Повертев его в руках и поняв, что генерала не спасет даже медик уровня Ходжо или Лукреции, он протянул его обратно мальцу, сообщив, что игрушку проще выкинуть. Впервые за час или два юный Сефирот расщедрился на крик.***
Теперь Винсент был абсолютно уверен в том, что им в штат надо было набирать детей. Этими воплями и соплями можно было запытать даже самого отъявленного преступника. Малец никак не успокаивался и требовал починить игрушку — ведь кому командовать армией, если генерал сломан. Винсент был близок к тому, чтоб сесть и зареветь самому, потому что он понятия не имел, как успокоить маленькое чудище — такому их в турках не учили. Но тут по телевизору начали крутить рекламу похожей фигурки, и Винсент, собрав остатки самообладания, мальца, к слову подозрительно затихшего, и свою немногочисленную зарплату, поспешил в магазин, надеясь, что это его спасение.***
Уже в магазине малец тут же прильнул к прилавку с новым генералом. Винсент уже был готов расчехлять свой кошелек, но тут обратил внимание на цену и посчитал, что продавцы что-то напутали. Поймав консультанта и уточнив, есть ли здесь ошибка, турк понял, что попал. Он присел рядом с Сефом, уже взявшим коробочку и придирчиво рассматривающим фигурку. — Знаешь, мне кажется, из него вышел бы лучший генерал, — сообщил Валентайн, обворожительно улыбаясь и протягивая малышу коробку с игрушкой, которая по цене была куда приятнее для кошелька. Сеф, окинув взглядом низкокачественный заменитель, снова начал дуть губы, и Винс, понявший, что вновь грядёт несколько часов пыток, вернул дешёвого воина на полку.— Понял, идем на кассу. Кажется, в этом месяце ему светят только дошираки.***
Вечером, помывшись и вновь лениво листая каналы, Винсент думал о том, сколько еще времени ему терпеть маленького чертёнка. Начальство уже было предупреждено о том, что Валентайн добровольно сдал себя в лапы врага на пару дней. Хотя, ему уже казалось, что после такого няньчества ему нужен будет минимум месяц отдыха, чтоб восстановить нервную систему. Кровать пришлось уступить мелкому, поэтому турк был морально готов к тому, что его ждет незабываемая ночь на скрипящем диване, который, кажется, был старше старика Ходжо. Малой уже час как дрых, а Винсент, смотря сериал, сам не заметил, как начал засыпать. Но тут раздались тихие шаги, вырвавшие его из дрёмы. В поле зрения появился Сеф, держащий в руке игрушку чокобо. Дитё смущённо отводило взгляд. — Что-то случилось? — сонно пробормотал нянь и уставился на мелкого, подперев щёку. Тот кивнул, забираясь на диван: — Мне приснилась страшная тётя, поэтому я хочю спать с тобой, — сообщил малец, удобно устроившись у турка под боком, тут же засопев. Винсент, с умилением смотря на эту картину, стал готов простить малышу все истерики и сопли. До возвращения Лукреции и Ходжо оставалось два дня…