Слышал ли его Ёсан? Он вернётся?
Сонхва внимательно прислушивается, но не слышит ничего. — Ёсан?! — Кричит. Может, тот просто стоит у двери и ждёт, когда Пак будет в полном отчаянии, — Ёсан, пожалуйста, не уходи! И снова никакого ответа. — Ёсан! — Он кричит громче. — Ёсан! В звенящей тишине, которая сопровождает его крики, парень должен оценить ситуацию в полной реальности, его оставили одного. Это невозможно, чтобы Ёсан сбежал, когда Сонхва так кричал, вне зависимости от того, какую сексуальную практику они проводили. Хва неподвижно лежит, изо всех сил пытаясь не потерять хладнокровие. По правде, он понимает, что невозможно предугадать, когда заявится его парень, и следует быть спокойным, но это сложнее, чем он предполагал. Всё, о чём он мог думать — это то, что Ёсан оставил его одного, без возможности видеть и выбраться. И дело в том, что, возможно, чувствовать себя настолько испуганным сейчас — своего рода, двойной стандарт. Да, Сонхва также покидал квартиру, оставляя Кана связанным в спальне. Но младший никогда не говорил о беспокойствах и всегда был возбуждён по возвращении старшего. Пак смягчился сразу после того, как дверь закрылась, а разум наполнялся страхом из-за происходящего. Он хочет закончить. Сейчас. Не долго думая, Сонхва начинает дёргать за верёвку, пытаясь найти слабое место. Что за чёртов узел он сделал? Он уже не в силах вспомнить. Паника всё прочнее заседает в голове. Он начинает тянуть сильнее. Воображение разыгралось или верёвки затягиваются туже? Он тянет ещё сильнее. Затем он начинает вертеться. Но что бы он ни делал, узлы не меняют своего положения. — Блять! — Он снова старается, дёргает и крутит запястьями. Он ощущает, как кожа горит, заставляя задыхаться от боли, но он сдерживает это в себе, продолжая упорно дёргаться до момента, пока физически не может продолжать, бессильно падая. Он не знает, что делать. Он напуган, не имеет возможности видеть и хочет освободить руки, но они сильно болят. Поэтому он делает последнее, что может — начинает плакать. Его страх с невероятной быстротой превращает слёзы в рыдание — мощное, такие, что ломает рёбра — и он не может заставить себя остановиться. Не прекращая рыдать, он пытается потереться головой о руку, чтобы снять повязку с глаз, но из-за слёз она прилипает к лицу сильнее, а из-за движений, разрывающих запястья сильнее, сделать ничего не возможно. Вновь сдаётся, опускаясь обратно. Просто плачет, плачет и плачет, и это время кажется вечностью, в которой он теряет сам себя из-за боли рук и мокрой ткани, прилипшей к глазам. Он слышит звук открывающейся двери. Прежде, чем он действительно осознаёт это, снова тянет за верёвки, шипя от боли, но не может остановиться. — Сани? — Он плачет, изгибаясь на простынях, — Сани? Слышит шаги в коридоре и рыдает ещё больше. — С-Са-аа-ни-ии. — Сонхва кричит, с трудом проговаривая имя. Руки висят в воздухе, верёвка стягивает запястья, а голова тянется вперёд, пытаясь что-то увидеть в темноте, — С-С — Неожиданно повязка сползает с лица, а над ним — шокированное лицо Ёсана. Пак выгибается сильнее, руки начинают неметь от боли. — Хва? — Ёсан раскрыл рот. Сонхва вновь начинает плакать. — Са-аани, останоо-оови это! Оо-останови! Прекрати! — Кричит. Ёсан слушает его, начиная распутывать верёвки. Сонхва кажется, что парень говорит что-то, пока пытается ослабить узел, но даже это не воспринимает. Он всё ещё дёргает запястья в этой ловушке, пусть это и не помогает, но не может перестать. Наконец, наконец, верёвки летят прочь, и Пак тут же притягивают ладони к лицу, закрывая его. Он до сих пор дрожит, всхлипывает и отодвигается от Ёсана, притягивая колени к груди и сворачиваясь, как мячик. Он чувствует, как руки Кана поглаживают его по боку, но не может успокоиться, как бы не хотелось. — Сонхва? — Голос парня звучит хрипло. — Детка? Хва вновь всхлипывает, но разворачивается лицо к своему парню. Ёсан буквально задыхается, а Сонхва смотрит на состояние своих рук. Внезапно чужое тело покидает кровать. Легко и нежно его пальцы возвращаются, теперь поглаживая висок старшего, постепенно переходя к волосам. — О боже, — едва проговаривает Кан, — что я наделал? — Сонхва, детка? Ты… ты слышишь меня? — Он кивает. — Хорошо, малыш, правда хорошо. — Пальцы в волосах и голос Ёсана помогают успокоиться, а плачь утихает. — Ты можешь посмотреть на меня? Пожалуйста? Сонхва снова кивает, но не сразу делает это. Потребовалось ещё несколько секунд, чтобы пошевелить пальцами и посмотреть сквозь них на Ёсана. Он стоит на коленях возле кровати, правой рукой вцепившись в край матраса, а другой поглаживает волосы парня. — Детка, — шепчет Ёсан, — я… я так виноват. Я. — и тут же он начинает плакать следом за ним. — Я не могу поверить, что поступил так с тобой! — Он приземляется на пол, заодно отпуская волосы Сонхва, чтобы закрыть своё лицо. Пака замечает, как трясутся плечи Кана, и протягивает свою руку навстречу. — Сан… Как только пальцы касаются рук Ёсана, его ладони тут же отрываются от лица и он открывает глаза. — Блять! — Он вскакивает на ноги. — Блять, что я творю?! Он делает несколько шагов назад, не отворачивая взгляд от кровати, и цепляется за волосы, крепко сжимая их. Рука Сонхва продолжает свисать с кровати. Он смотрит на Ёсана, а слёзы текут по щекам. Как только взгляд Ёсана вновь переходит к нему, Пак замечает, как мышцы на лице сжимаются. Он падает на колени перед старшим парнем. — Детка, что мне сделать? Скажи, что я должен сделать? Всё, что может Сонхва — это смотреть в глаза младшего. — Прошу, Сани, ты нужен мне. Кан издаёт приглушённый звук, на мгновение зажмурившись, а после вновь открывает их. — Ты уверен, детка? Ты уверен, что хочешь, чтобы я был здесь, после того, что я сделал с тобой? Ещё одна слезинка скатывается по лицу Сонхва. Он слишком устал, чтобы разбираться со своим парнем; он просто надеется, что тот послушает его. Ему на самом деле нужен Ёсан, он чувствует холод и одиночество без тепла его тела рядом со своим. Теперь, когда все преграды закончились, он безумно устал и хочет, чтобы Кан держал его, пока тот не заснёт. Изо всех сил он поднимает руку, ровно настолько, чтобы коснуться нижней части подбородка Ёсана. — Мм, — утвердительно протягивает, — я очень устал и ты нужен мне. Его глаза закрываются, когда он замечает кивок младшего, но он достаточно чувствует, чтобы заметить, как Кан забирается на кровать и устраивается позади. Пак с облегчением выдыхает, чувствуя чужую руку на рёбрах, и позволяет себе прижаться к груди Ёсана, наконец засыпая.***
Проснувшись, Сонхва чувствует, как голова идёт кругом, а ещё эта пустая постель. Он растерянно оглядывает спальню, но здесь тоже никого. В комнате всё ещё темно, так что он не мог заснуть надолго. Где Ёсан? Пак садится на кровать и тут же начинает слышать: звуки тихих рыданий, исходящие из-за двери ванной комнаты. Его сердце останавливается. Теперь, когда сознание вернулось, он может яснее думать о случившемся прошлой ночью. Он мог только представлять, как же ужасно себя чувствовал Кан, придя домой и обнаружив парня кричащего и плачущего на кровати. Он не знает, что бы делал, если бы ситуация поменялась. Всё, что он знает — это как сильно терзает себя Ёсан. Как бы Сонхва не нуждался в утешении той ночью, сейчас в помощи остро нуждается его парень. Быстро встаёт с кровати, тут же шипя от боли. Раны на запястьях покрылись корками. Чёрт, они ещё хуже, чем он думал. Но сейчас не время думать об этом, его ждёт Ёсан. Дверь в ванную заперта, он пытается повернуть ручку, но безуспешно. Шум внутри сразу прекращается. Хва вздыхает. — Сани? — Его голос звучит так грубо, словно голосовые связки побывали в блендере. Он прокашливается и пробует снова. — Ёсан? Это я. На короткое время тишина заполняет всё пространство, но Кан отвечает. — Да? — Я могу войти? И снова тишина. Сонхва не может услышать никаких движений. — Пожалуйста, детка? В конце концов, раздаётся щелчок дверной ручки и замок открывается. Пак осторожно открывает дверь, на случай, если Ёсан прямо за ней, но видит, как парень сидит на краю ванной. Он трёт лицо внутренними частями ладоней, хлюпая и растягивая кожу лица в разные стороны. Сонхва бы посмеялся с этой картины, если бы сердце не болело. — Сани-я, — произносит, скорее опускаясь на колени рядом и обхватывает мягкие ладошки своими. Кан дёргается, но позволяет это сделать. Новые слёзы замирают на глазах, когда он переводит взгляд на лицо старшего. — Я… я не знаю, как мне передать, что мне жаль. — Он закрывает глаза. — Хва, я… — Тшш. — Успокаивающе произносит Сонхва, прижимая раскрытую ладонь к щеке Ёсана. От прикосновения младший раскрывает глаза, удивлённо смотря на парня. — Я был слишком уставшим, чтобы сказать это вчера, но мне не за что тебя прощать. Ёсан раскрывает рот. — Тебе — нечего прощать? Хва, у тебя произошла паническая атака! Тебе больно! — Он указывает на запястье, которое всё ещё держит его. Сонхва лишь продолжает серьёзно смотреть. — Ты хотел причинить мне боль? — Нет, Сонхва, я бы никогда… — Тогда нет вины, правда? Пак замечает, что младший готовится к продолжению спора, поэтому обхватывает его лицо руками, заставляя полностью сосредоточиться только на нём. — Я не виню тебя, хорошо? Мы постоянно делаем это с тобой, верно? — Ёсан медленно кивает. — И тебе нравится это. Ты не знал, что может произойти со мной. И я не знал. Ты ни в чём не виноват. Успокоение постепенно действует, а Сонхва улыбается, поглаживая большими пальцами скулы парня. — Могли бы мы немного обсудить это заранее? Возможно. Но даже если бы разговор состоялся, я бы всё равно не узнал, что может сделать со мной одиночество. Я мог бы согласиться, но паника бы никуда не делась. Ты понимаешь? Кан чуть хмурится, но кивает. — Я… думаю так. — Вот, хорошо. — Хва смотрит на лицо Ёсана, залитое слезами, но всё такое же милое, отчего улыбается. — Я всё ещё люблю тебя, понимаешь? Больше всего на свете. И не важно, что случится. Выражение облегчения на лице младшего практически пробивает на очередной ручей слёз Сонхва, но, прежде чем у него это начинается, Кан наклоняется вперёд, чтобы поцеловать старшего в лоб. — Я тоже люблю тебя очень сильно. Пак удовлетворённо мычит, позволяя ещё одной улыбке возникнуть на лице. — Давай вернёмся в кровать? Мне холодно. — Ёсан тихо хихикает и собирается поступить, как хочет Сонхва, но как только он делает один шаг, старший обхватывает парня руками и касается чужих губ своими. Он настойчиво целует Кана несколько секунд, ощущая, как тот расслабляется в его руках, прежде чем снова отступить. Младший цепляется за парня, позволяя тащить себя следом, пока Пак делает ещё один шаг, приближающий их к комнате. — Ты сказал, что замёрз. — Недовольно проговаривает. — Мне нужно согреть тебя. Сонхва смеётся. — Хорошо, взрослый ребёнок. Прыгай. — Он кладёт руки на бёдра Ёсана, а тот следом прыгает к нему на руки, крепко обхватывая ногами талию своего парня. Сонхва кряхтит, но относит большого малыша в комнату, разворачиваясь и садясь первым, чтобы не уронить Кана на матрас. Когда оба устроились под одеялом, Ёсан пристроился на груди старшего, пряча голову под чужим подбородком. — Я очень люблю тебя. — Я тоже люблю тебя. На самом деле, мне грустно, что нам не удалось ничего сделать. Я правда ждал, чтобы понять, какого это, быть снизу. — Ёсан напрягся, прижимаясь к парню. Сонхва, вероятно, сказал что-то не то. — Что? Что-то не так? — Он чуть отстраняется, чтобы взглянуть в лицо парню, — ты больше не хочешь пробовать? — Я просто не могу понять, как ты снова можешь легко довериться мне. Пак сильнее отодвигается, но не теряя контакта с Каном, не убирая руку с его затылка. — Ёсан. То, что ты напортачил, не изменило моих чувств к тебе. Я доверяю тебе свою чёртову жизнь, понимаешь? И я знаю, что ты не допустишь, чтобы я снова прошёл через это. Младший утвердительно качает головой, даже в мыслях допустить это больше не хочет, но его брови всё ещё нахмурены. — Детка, позволь доказать, как я тебе доверяю. — Сонхва говорит так мягко, как может, пытаясь показать, что он правда доверяет. — Давай попробуем ещё раз. Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью. Я хочу почувствовать тебя в себе. Ёсан вздыхает и через секунду тянется к нему для поцелуя, и Пак знает, что младший сдался. Он горячо целует его в ответ, стараясь сделать всё, чтобы показать своё доверие, когда их губы и языки двигаются в одном ритме. Во время поцелуя Сонхва переворачивает их обоих, пока младший не оказывается сверху, затем дотягивается до баночки со смазкой, которая всё ещё стоит на тумбочке. Он протягивает её в руку Ёсана, отрываясь от губ. Тяжело дыша, Кан смотрит на баночку, которую теперь держит, а после вновь на старшего с широко раскрытыми глазами. — Растяни меня? — Подсказывает Сонхва. Младший сглатывает, но понимает, снова целуя парня под ним, прежде чем открыть баночку и распределить смазку по пальцам. Свободной рукой он поглаживает живот Пака, пока тот утягивает его в очередной поцелуй. Ёсан забирается на Сонхва, чистой рукой цепляясь за волосы. Старший ощущает, как другая ладонь скользит по телу, проходит грудную клетку, талию, бёдра, пока не останавливается в области таза. Липкие пальцы касаются бёдер, и тут Кан хмыкает, отстраняясь от чужих губ. — Хва, — хнычет младший. Открывая глаза, парень видит надутые губы Ёсана и не может сдержать при этом улыбку. — Хва, я слишком короткий, — продолжает, — я не дотягиваюсь. Сонхва непонимающе смотрит на его руку. При виде их тел и твёрдого члена парня, по спине пробегает дрожь и до него не сразу доходит в чём проблема. Но когда понимает, начинает смеяться. Рука Кана полностью вытянута, плечо опущено, а тело слегка изогнуто, но он всё ещё не в силах дотянуться дальше члена. — А, бедняжка, не получается дотянуться до моей дырочки, пока целуешь меня? — Ёсан снова хнычет, утыкаясь головой в плечо парня. А тот лишь смеётся и гладит младшего по спине. — Мне перевернуться? — Скорость, с которой Кан вновь поднимает голову, удивляет, и он откидывает свою голову на подушку. — Извини. — шепчет младший. — извини, я просто. мы можем придумать что-то ещё? Не думаю, что смогу сделать это, если не буду видеть твоё лицо. Любовь и нежность переполняют сердце Сонхва. Нежным прикосновением он убирает волосы с лица парня. — Конечно, детка, конечно можем. Важно, чтобы ты мог ещё раз поцеловать меня? — Ёсан кивает. Затем его глаза округляются. — Подожди, я идиот. — Он быстро тянется к подушке, которая не находится под головой Пака, и чистой рукой прижимает её к груди парня. — Вот, положи под бёдра. Старший смеётся над этими забывными действиями, но выполняет, как говорят, слегка отодвигая младшего, чтобы расположить под собой подушку. Как только он сделал это, Кан садится на парня, на этот раз располагаясь на талии. — Удобно? — Мм, да. Хорошая идея, детка. — Проговаривает и протягивает руку, чтобы вернуть их поцелуй. Пока поцелуй продолжается, Ёсан начинает двигаться, располагая колени по бокам от тела Сонхва, так что он больше не сутулится, сидя на нём. Когда его пятая точка встречается с бёдрами Пака, где сгибаются его ноги, Кан придерживает поднятые бёдра, останавливаясь и прекращая поцелуй. Старший внимательно смотрит, как парень над ним осторожно приподнимает ногу Сонхва, так, чтобы та оказалась между его бёдер, затем задерживает её на своей талии. Дыхание Хва прерывается. — Боже, Сонхва. — Ёсан падает обратно на парня, чтобы соединить их губы, а из-за бедёр Пака под таким углом, это идеальная поза, чтобы их члены касались друг друга. Их стоны разносятся между губ, бёдра Сонхва непроизвольно сжимаются вокруг чужой талии. Странное чувство, ощущать его в таком положении между ног. Обычно он раздвигал ноги только для минета, но в таком положении, прижиматься бёдрами к его, от этого разум сразу затуманивается. Он стонет в рот Ёсана, а его парень делает то же в ответ, слегка толкаясь бёдрами вперёд. Они лежат в таком положении какое-то время, привыкая к новым ощущениям, пока Хва не отстраняется от губ, выдыхая в щёку младшего. — Хорошие ощущения, Сани. — Хочешь продолжить? — Сонхва улыбается от такого внимательного парня. — Хочу, чтобы твои пальцы были во мне. — Боже, Хва. — Его бёдра прекращают движения даже во время очередного поцелуя. Он снова пользуется смазкой, распределяя по пальцам, прежде чем возвращает руку к бедру. Пальцы скользят по основанию члена, затем ведут ниже, прорисовывая ровные круги вокруг дырочки. Он ловит очередной выдох Сонхва, надавливая подушечкой пальца прямо по центру, но не проникая внутрь. — Хва, расслабься, хорошо? — На следующем вдохе Пака палец плавно двигается вперёд. — Боже! — Стонет старший, а Кан внимательно осматривает его лицо. — Хорошо? — Сонхва кивает. — Продолжай. Ёсан целует губы парня, продолжая двигать пальцем, мягко двигая им внутри. Старший начинает медленно понимать, почему это доставляет удовольствие. Однако это действительно весьма странно — впервые почувствовать что-то в своей заднице, но когда постепенно это начинает расслаблять, можно признать, что это трение пальцев внутри весьма приятное. — Вот так хорошо, Хва, — шепчет Ёсан, — продолжай расслабляться. Вспоминая, как в такие моменты расслабляется младший, Сонхва позволяет себе сильнее прижаться к матрасу. — Ещё один. — Кан слушает его, добавляя второй палец при следующем неспешном толчке. Пак стонет от ощущений, но у него получается не напрягаться слишком сильно. Он вновь расслабляется, прижимаясь к одеялу. Два пальца чувствуются больше, не комфортно и странные движения внутри совсем по-разному чувствуются, напоминая чем-то ножницы, режущие его. Он фокусируется на ровном дыхании и пытается не сжиматься так сильно, как требует того тело, отвлекаясь на Ёсана и его губы, которые без остановки целуют и целуют его. Удивительно, как медленные и целенаправленные движения пальцев попадают прямо по простате. — Блять! — Сонхва тяжело дышит в рот Кана. Он не может ничего сделать с тем, как его бёдра пытаются оторваться от кровати, слегка сбивая Ёсана от его точных толчков. Младший тихо хихикает, удерживая равновесие свободной рукой. Он снова прижимает пальцы к простате парня, вызывая очередной стон. — Я нашёл это? — Дразнится Кан. Пак только мычит, слишком сильно фокусируясь на покалывании, которое распространилось по всему телу. Их стоны звучат, как один, и Ёсан уверен, что одного только взгляда на Сонхва достаточно, чтобы кончить. — Ещё один, Хва? — Он замедляет движения пальцами, чтобы у Пака было время собраться с мыслями, чтобы ответить. Как только старший переводит дыхание, он прижимает Ёсана к груди. — Ты хорошо справляешься. Слишком хорошо. Кан краснеет, толкая парня в плечо. — Это моя работа! — Ммм, то, что ты сверху, не значит, что я не могу позаботиться о тебе. — Я люблю тебя. Хочешь продолжить? — Да. — Сонхва сжимается вокруг пальцев Ёсана, отчего у младшего перехватывает дыхание. — Продолжай, детка. Безымянный палец слегка двигается вперёд, прежде чем полностью проникнуть внутрь. Пак удивлён тем, что не чувствует больше дискомфорта, как тот, который ощущался во время присоединения второго пальца. Сонхва чувствует, как много заботы дарит его парень. — Детка, ты так хорошо растянул меня, ты и правда такой заботливый, — стонет, когда палец входит глубже. Ёсан не отвечает, утыкаясь лицом в изгиб чужой шеи. Бёдра начали упираться в таз старшего, пока пальцы осторожно и верно скользят внутри, от этого Хва чувствует жар. — Детка. — Протягивает и дёргается, как только палец проходится по простате. — Ты готов взять меня? Хочешь трахнуть меня, Сани? Боже, ты мне нужен внутри. Губы Ёсана обжигают горячим дыханием кожу Пака, когда он трётся сильнее о него. Тем не менее, не смотря на прямое приглашение в словах парня, он не меняет нынешнюю позицию, прячась лицом в его шее. Сонхва ждёт ответа ещё пару секунд, и когда не получает его, поднимает руки, поглаживая спину Кана. — Детка стесняется? — Ёсан издаёт тихий звук и прекращает свои движения. — Мм, в чём же дело? Ты больше не хочешь это делать? Сонхва не думает, что это правда так, пальцы парня всё ещё внутри, но ему необходимо проверить. Для Кана это так же в новинку, как и для него самого, а с произошедшим ранее, важно убедиться, что они оба на одной волне. Ёсан поднимает голову и смотрит с обеспокоенным выражением лица. — Хочешь прекратить? Сонхва не мог сдержать улыбку. — Я? Нет. — Ёсан качает головой. — Скажи мне, что такое? — Я просто… Я, — младший делает глубокий вдох, — Я переживаю. Я правда хочу сделать это с тобой, но я… мне страшно. — Боишься, что что-то пойдёт не так? — Сонхва издаёт звук, который, по его мнению, должен был прозвучать успокаивающе, затем снова гладит по спине. — Да. — Выдыхает Ёсан, не отводя взгляд от парня. Пак любит это в нём. Любит, когда дело доходит до важных разговоров, его парень концентрирует внимание на нём и выражает прямо свои чувства. Это не всегда легко, и иногда нужны некоторые уговоры, чтобы другой полностью раскрылся, однако они оба упорно стараются над тем, чтобы открыто говорить друг с другом. — Всё в порядке, детка. — Произносит Сонхва. — Я тоже немного боюсь, но это не из-за тебя, правда. Я боюсь, что у меня может что-то не получиться, и тебе это не понравится. Выражение лица Ёсана выглядит так, будто его только что оскорбили, и Пак смеётся, неосознанно сжимая ягодицы, заодно и пальцы Кана, отчего у обоих вырываются стоны. Но младший сохраняет свирепое выражение лица и кладёт ладонь на щёку старшего. — Это не произойдёт. Мне точно всё понравится. — Так же и с тобой, детка. Не бойся. — Ёсан мило улыбается, вовлекая парня в новый поцелуй. Хва чувствует всю нежность, но этого недостаточно, чтобы сдержать вздох, когда пальцы покидают его тело, но это не столь важно. Эта пауза и маленькая беседа были необходимы, поскольку это помогло развеять последнюю напряжённость, которая висела над ними. Теперь Сонхва не чувствует ничего, кроме расслабленности и может подтвердить, что и Сани чувствует то же, пока лежит на нём, держа руками голову старшего. Их поцелуй длится ещё несколько мгновений, после чего Ёсан полностью садится, касаясь ладонями бёдра старшего. — Я буду готов, когда и ты, Хва. Ухмыляясь, Пак прижимается плотнее к простыням, откидывая голову так, что он точно уверен в своей сексуальности сейчас. — Трахни меня, детка. За секунды Ёсан находит смазку, выливая то количество, которое Сонхва обычно считает абсурдным. Опуская ладонь вниз, он делает движения рукой по члену, а оставшееся количество распределяет возле дырочки парня, заставляя того выгибаться от ощущений, как жидкость растекается по нему и проникает глубже. — Боже, Сани. Сделай это. — Склонившись над Паком, младший опирается одной рукой о его бедро, вторую всё ещё держит между ног до тех пор, пока головка члена не прижимается к ожидающему парню. А затем — — Бляяяяяять. Голова Сонхва снова приземляется на подушку, он почти уверен, что что-то сказал, но стоны его парня такие же громкие, а этот член внутри… Чёрт. Член Сани внутри, так медленно и мучительно двигается, но этих чувств почти достаточно, чтобы свести Пака с ума. Может, это потому, что Ёсан так хорошо растянул его, или из-за пальцев внутри всё это долгое время, пока они говорили, но какова бы не была причина, ощущать его в себе слишком хорошо для Сонхва. Хва стонет, когда движения в нём начинаются, но не от боли, чувствует лёгкое напряжение, но не от боли, которую он ожидал почувствовать. Чёрт, Ёсан так добр к нему. Когда Кан, наконец, входит в него на всю длину, у обоих перехватывает дыхание, что не даёт спокойно дышать. Младший ещё больше склонился над телом парня, почти прижимаясь к нему. Его волосы щекочут грудь Сонхва, когда тот поднимается под ним. Пальцы Сонхва сжимают простыню у его головы, колени приподнялись, сжимая талию Ёсана, сцепляясь на ягодицах парня. — Чёрт возьми, Сани. Тебе даже не надо ждать, детка, трахай меня сколько угодно. Это так невероятно. Кан стонет над ним, касаясь лбом его груди до того, как поднимается и касается губ, жадно и настойчиво целуя. — Хва. — Затуманенный взгляд встречается с глазами Сонхва. — Я не протяну долго. Честно говоря, Пак тоже не уверен в своих силах. Чёртов взгляд Ёсана в сочетании с ощущениями члена внутри, который так идеально двигается, уже давно заставил его распрощаться с разумом. — Я тоже, детка, я тоже. А-аа, не важно, просто трахай меня. Бёдра младшего ускоренно двигаются. Он выпускает член больше, чем наполовину, заставляя Сонхва стонать громче, несколько секунд держится в таком положении, после чего толкается обратно. Резче. Стоны парней настолько синхронны, что звучат, как один голос. — Боже, да, детка. Продолжай сильнее. — И Ёсан слушается. Темп, который он устанавливает, быстрый и жёсткий, и Сонхва удивляется, как сдерживается от тряски, и может фокусироваться только на члене партнёра. Большой, тёплый, и то трение, которое создаётся между ними, буквально неописуемо. Как под гипнозом, Пак выгибается навстречу к груди Ёсана, и следующее, что он ярко воспринимает — то, как член скользит по простате. Тело Сонхва горит. Пальцы покалывает в том месте, где он сжимает плечи младшего. Он совершенно не чувствует пальцы ног. Он слышит, как громко стонет, когда кончает, пачкая свою грудь и Кана, неосознанно сжимаясь вокруг члена, который всё ещё находился внутри. Ёсан вслед за ним издаёт более протяжный стон, в последний раз двигаясь глубже и кончает. Пак умирает от ощущений наполненности из-за своего парня. Но оба не говорят несколько минут, лишь обнимают друг друга и восстанавливают дыхание. — Блять, Сани, я так чертовски сильно люблю тебя. — Шепчет Хва. — Я тоже люблю тебя, Хва. Так сильно. Спасибо тебе. — Ммм, нет-нет, это я должен благодарить. — Он вытягивает шею, быстро целуя. — Теперь я точно знаю, что ты имел в виду. — Могу ли я думать, что ты не захочешь быть сверху какое-то время? — Ах, чёрт, нет. — Ответ заставляет Кана снова смеяться. Он садится, смотря на весь беспорядок на кровати. — Оу, нам нужно принять душ. — Хва замечает этот взгляд. Ёсан бросает на парня дикий взгляд. — Зачем тогда так сильно всё запачкал? — Ах ты мелкий -!.. — он хотел замахнуться и стукнуть младшего по плечу, но тот увернулся. Член Кана снова проник в Сонхва, так как нынешнее положение всё ещё соединяло их двоих. Пак стонет и меняет своё положение, хватаясь за бёдра парня, чтобы остановить это. — Ой! У тебя там всё нормально? — Ёсан округляет глаза, выглядя немного виноватым. Сонхва переводит дыхание. — Ага, просто всё ещё чувствительный. — Кан оглядывает его, пытаясь разузнать, есть ли какой-то дискомфорт у парня, но так ничего и не выявляет. Он убирает руку Сонхва с бедра и подносит её к губам. — Я так сильно люблю тебя. — Он целует ранки на запястье, и от подобных действий Пак хочет разреветься. — И я тебя, Сани. Спасибо, что стал моим первым. И он так благодарен, что Ёсан — единственный, с кем он может разделить этот опыт. Несмотря на непростое начало, он бы не отказался от этого человека ни за что. Ёсан выглядит так, будто прямо сейчас растает от таких слов. Он со всей любовью смотрит на парня, нежно касается бёдер и, наконец, высвобождает его от члена. — Хорошо, детка, давай приберёмся. Я позабочусь о твоём отдыхе до конца ночи, хорошо?Боже, Сонхва так любит этого парня.