Иной рассказ

Ночь…Время, когда из тёмных уголков разума выбираются самые потаённые кошмары. Холодный лунный свет пробиваясь через прозрачную гладь окна тускло освещал почти всю спальню Доры. За исключением дальнего угла комнаты - такого невзрачного, что просто так и глаз не зацепится, в отличии от всей остальной комнаты с разного рода полотнами, множеством книжных полок в компании безделушек типа статуэток и вазочек. Почему-то он был оставлен без единой доли внимания. Ну бывает - совпадение. Осторожно ступая из его тьмы появился мужчина, что передвигался словно призрак — не издавая ни единого звука, ступая легкой поступью по досчатому полу чужой спальни. Неспешно подойдя к широкой кровати с алым балдахином и золотистой бахромой он присел на край рядом со спящей девушкой, которая мирно дремала в россыпи мягких подушек разной масти, руками то и дело подминая их к себе. Под весом мужчины кровать слегка прогнулась и скрипнула, от чего молодая особа приоткрыла свои сонные глазки, невидяще спросонья уставившиеся прямо перед собой. Голос неизвестного пришельца приятно зашелестел баритоном, прореживая тишину тёмного времени суток и перенимая внимание её взгляда на себя. — Здравствуй, Дора! — произнёс он едва слышно. А затем, чуть громче, но всё так же, всенепременно мягко заговорил снова, — Как ты, моя малышка? Всё в порядке?.. Не случилось ли чего необычного сегодня, ммм? — поинтересовался мужчина, через мглу глядя прямо в такие невинные карие глаза, которые растеряно глядели на него. В конце сказанного на его лице высветилась едва различимая улыбка. Та, к кому была обращена речь, недоуменно молчала, не понимая того, сон это или же явь. Воспоминания о прошедшем дне вновь посетили её голову, капля по капле представая во всех красках, словно живые. Вместе с воспоминаниями появлялись и закономерные вопросы, заданные также пробужденной вместе с сознанием логикой. С чего бы незнакомому человеку интересоваться подобным? Он что- то знает? Хотя действительно, поинтересоваться было чем. Этим утром особняк её большой семьи — Сэмпер-Холл, лишился одного из его обитателей. Тело сестры — маленькой красавицы Сары, лежало на окровавленных простынях в собственной кровати и на нём полностью отсутствовала кожа. Которую, собственно, не пришлось искать долго… Она была аккуратно натянута на одну из фарфоровых ростовых кукол, которые коллекционировала убитая девочка — дочь хозяина особняка — Маркуса Блэка. На стене около кровати ютилась фраза, выведенная красивым, можно даже сказать каллиграфическим подчерком: «Маркус, я заберу у тебя семью. Не скучай». Художественной кистью, смоченной в крови… А сама кисть была вложена в кисть руки Сары (как комично), не менее аккуратно отрезанную от остального тела. Её нашла гувернантка, которой теперь, собственно, тоже не было в особняке, однако с более благоприятным исходом - всего-лишь истерикой отделалась, да до вечера побилась в конвульсиях. Более никто об этой смерти не знал кроме нее, кроме прислуги, некоторых членов семьи и окружного прокурора, взявшегося за это дело по дружбе. Да и тело всё так же ютилось в детской комнатке, прозябая без кожи в одном лишь клеенчатом саванне. Совсем близко к горюющим и убивающимся маме и папе, сестрёнкам и братьям, дядям и тётям, друзьям семейства, которые съехались со всех концов страны, чтобы поздравить самую маленькую Блэк с днём рождения — с десятилетием. Отпраздновали… Друзья уехали, некоторые родственники разъехались по своим домам и не зря — кто мог гарантировать, что жертва выбрана специально и никто не мог стать ей заменой? Доре не разрешили увидеть Сару, пусть она и считалось взрослой — ведь ей целых восемнадцать лет! А многие другие в принципе не изъявили такого желания. И кто поспорит? Их всех можно понять. Наверное, лишь мама и папа любили свою дочь даже в таком виде и даже в таком виде тоскливо любовались своей ненаглядной, которой теперь предстояло быть живой лишь на фотографиях. Дора же знала лишь то, что её сестра мертва и обезображена — подробности не было бы приятно ни узнать, ни кому-либо ей рассказывать. Но, наверное, хозяину таки стоило рассказать своим гостям о том, какую же «открытку» оставили ему, но при этом и в адрес всей семьи. Не сказал. Да кто его заставит? Не хотел человек наводить панику — вот и всё. Бывает. Оу… Так вернёмся к нашим попугаям. Девушка немного приподнялась, облокотившись на подушки, чтобы поравняться взглядом с незнакомым мужчиной. Первой мыслью в голове был вариант, что он — убийца Убийца, пришедший за сестрой своей жертвы. Если он убийца — лучше не кричать, во избежание скоропостижной смерти. Ведь пока говоришь — можно и что-то придумать… Или заставить передумать его. Может быть. Возможно. Но пока она лишь тщательно подбирала слова, собирая по крупицам выдержку и уверенность в свой голос. Молчаливо Дора осматривала своего ночного гостя, взглядом подмечая детали его внешности, которая всё же отчасти тонула в ночи — чёрные, не совсем длинные, но и не короткие волосы, чёрные или карие глаза, волевые черты лица, цвет кожи не смуглый — казался каким-то сероватым и светящимся изнутри из-за света луны, а рост было не определить, ведь он сидел. Одежда была лаконична и аккуратна — чёрная обтягивающая торс водолазка и чёрные брюки, обувь также не было видно. Фигура была ладной… Не грузной, не полной и не громоздкой. Девушка запомнила. Во всяком случае, если бы увидела снова — точно бы узнала. А он её не торопил. Лишь терпеливо смотрел, не отводя взора своих увлеченных и лукавых глаз, в которых виднелись искорки… Нежности? Могло показаться. В конце концов, голос Доры зазвучал, мягкой волной звука прореживая мрачную обстановку комнаты. — Сара умерла. Мне кажется, будто Вы понимаете о чём я. — коротко ответила она, — Как Вам кажется, это можно назвать «В порядке»? — в бесцветной интонации голоса всё же прослеживались какие-то нотки укоризны, — Не Вы ли, случаем, приложили к этому руку? Не для того же ли пришли в мою комнату? А-то я, честно говоря, даже не догадываюсь кто Вы и зачем Вы здесь. — с холодным интересом спросила девушка, в свою очередь, буравя незнакомца взглядом. Губы мужчины, сложенные в тонкую линию, изобразили ещё более широкую улыбку, будто его очень забавляла мысль Доры о том, что он — убийца. Но, он не спешил сразу же её опровергать — лишь нарочито драматично пожал плечами, мол «Ну не знаю — не знаю». Затем, тот произнёс свою речь, весьма насмешливым тоном и весьма насмешливо поглядывая на Дору. Но насмешливо… Не то чтобы злорадно. Скорее, откровенно забавляясь чему-то своему. — Оу. Да… Я и сам своего рода убийца, да. Только было это давно… Но правда! — хохотнул он, — Боюсь тебя расстроить, дорогая. Ты немножко обозналась — не того убийцу нашла! Я, конечно, видал того самого, который тебе нужен, но… Эх, чёрт, Дора! Но я ей-Богу буду по-лучше! Хотя бы тем, что храню чужие секреты. Поэтому, не могу указать тебе пальцем на него, уж прости, не со зла. А ты ведь тоже сохранишь мой? Очень-очень прошу! Мне БЕЗУМНО не хочется снова быть убийцей. Ты такая милая и мне будет очень-очень жаль. — действительно с печалью, но, как ему свойственно — с преувеличенной, признался мужчина, — Я обещаю, что мы подружимся с тобой. Тебе понравится! — пообещал он с горящими азартом глазами, словно дитё, обещающее вечную дружбу первому встречному знакомому в детском саду. Дора же с неприкрытым удивлением смотрела на своего ночного визитёра, откровенно ничего не понимая. — С чего бы ей ему нравиться? С чего бы ЕЙ с ним водиться? Он, на минуточку, хоть какой, но убийца! Или он врёт? Играется? Проверять на себе не хотелось. Зато хотелось задать целую уйму вопросов. Откуда этот мужчина знал кто убийца Сары? Почему пообещал молчать? И почему убийца не лишил этого свидетеля жизни? Вряд ли ведь он мог быть соучастником, раз просто пообещал сдержать секрет. Как он здесь оказался? Да для начала неплохо было бы узнать имя, если уж на то пошло! Осторожно девушка решилась спросить на счёт последнего пункта, начав таки из далека… В пол-голоса, недоверчиво, но собрав все крохи уверенности в себе, не давая тому сыграть на своей эмоциональности и не показывая своего ажиотажа. — Хорошо. Не скажу. Я обещаю. Но, как мне с Вами, как вы говорите, дружить? Я даже не знаю как Вас зовут. И не знаю откуда Вы меня знаете… И, наверное, Вы можете представить то, сколько вопросов у меня к Вам может возникнуть. — лаконично сказала она, не проявляя ни дружелюбия, ни вражды к своему посетителю. Мужчина же спокойно выслушал её, не перебивая и не проявляя неудовольствия того, что девушка заговорила без спросу, ведь его вопросы были всё же риторическими. Хотя, он почти ни сколько не знал её темперамента, да и в принципе едва был с ней знаком — исключительно с поверхностными чертами характера, которые его весьма позабавили. В любом случае не стала бы рассказывать — даже если бы не доверилась бы слепо, то захотела бы жизнь сберечь. А он взаправду мог её забрать, ведь Дора очень-очень опечалила бы его своей затеей рассказать кому-нибудь об их встрече! Впрочем… То бы ничего не поменяло. Никто не в курсе кто он такой. Ну почти. Склонив голову на бок, всматриваясь в личико девушки, он таинственным тоном подал голос: — Ты ведь любишь читать, верно? Так ответь мне на один вопрос… Если ты не будешь знать названия книги, то сюжет по-настоящему интересной истории тебе ведь всё-равно понравится, верно? Не терзай свой прыткий ум подобными мелочами как имя, Дора! Возможно, когда-нибудь… Когда мы с тобой подружимся! Тогда, быть может, ты узнаешь. Открою секретик — имя выдаст меня, если ты его узнаешь прямо сейчас, моя дорогая! Завоюй мое доверие — тогда я вручу тебе сей ключик. У тебя будет время на это — я ещё навещу тебя. Только вот оставь мне на ночь молока и печенье, ибо иногда так хочется сладкого из чьих-то заботливых рук! — вздохнул мужчина, на самом деле и не шибко печалясь — то было понятно по его чеширской улыбке. Закончив говорить он поднялся с кровати вызывая очередной скрип. Теми же беззвучными шагами он подошёл ближе к изголовью, к растрепанной сном голове Доры. Мужчина не без удовольствия наблюдал то, как застыла в нерешительности и страхе девушка, не делая ни одной попытки отпрянуть от него. Но, то было и не нужно. Он ладонями аккуратно, даже бережно коснулся её щёк, приподняв лицо Доры, чтобы в следующий момент запечатлеть на её лбу по-отечески нежный, без капли пошлости поцелуй. Губы девушки едва-едва приоткрылись, чтобы сказать что-то, но… Через секунду они сомкнулись вместе с золотисто-карими глазами. Голова вновь сползла на подушку, поникнув немного на плечо. А лицо незнакомца, тем временем, отпустила улыбка и оно приняло сурово-будничное выражение. Его руки уложили Дору как положено — положили тело в ровно горизонтальное положение, поправили голову, убрали волосы с лица и укутали в одеяло по самую шею. Всё это происходило неспешно, словно какой-то магический ритуал. Но всё же, дело было сделано и теперь настало время воистину магическим образом исчезнуть из её жизни. На время… Мужчина вернулся в свой тёмный-тёмный уголок комнаты, словно поглощённый пустотой и тьмой, обернувшись на секунду со своей привычной улыбкой, чтобы увидеть мирный сон своей «малышки». Вернулась тихая ночь. Луна заняла свой зенит, освещая полностью всю комнату девушки. А она сама спала действительно мирно… Без снов — без кошмарных и без сказочных. Должно быть, что мало кто из обитателей дома мог этим похвастаться теперь. Ведь это, наверное, только Доре так повезло — слёзы не покидали её глаз, чтобы оплакивать несчастную долю любимицы Сары.