Слова не нужны

Мы не встретились — Я не пришел на свиданье… Осада Хироси

*** — И чьей же гениальной идеей было так опозорить факультет? — профессор Снейп говорил тихо и смотрел в сторону. Это было самым плохим признаком и означало, что он очень зол и пощады не будет. Маркус оглянулся на мальчишек. Все трое стояли молча и пялились себе под ноги. «Видимо придется брать вину на себя» — решил Марк, но в этот момент Малфой вздохнул, зажмурился и выступил вперед: — Я, профессор! Декан мельком глянул на него и снова отвел глаза. — Замечательно, мистер Малфой. Минус тридцать очков. Мистер Флинт, с вас, как со старшего, тоже тридцать. Гойл, Кребб, с вас по десять очков. Вас двоих ждет мистер Филч. Можете идти. Приятной отработки. Малфой, Флинт, следуйте за мной! Как Маркус и ожидал, для них декан приготовил нечто особенно гадкое. Он привел их в класс Зельеварения и указал палочкой на полки тесно уставленные банками с различной мерзостью. — Эти экспонаты следует достать, тщательно промыть, обработать и залить свежим раствором. Надеюсь не надо напоминать, что магией пользоваться запрещено? Приступайте. И Снейп ушел, напоследок эффектно взметнув полы мантии. *** Вечеринка в гостиной Гриффиндора была в полном разгаре. Близнецы Уизли отлучились на пару часов и явились с огромным количеством всяческих сладостей, тыквенной шипучки и конечно сливочного пива. Джордж принялся кидать в толпу шоколадными лягушками, мятными червячками и фруктовыми карамельками под восхищенный визг девчонок. Фред Уизли лукаво подмигнул Вуду и поменял бутылку в его руке на другую, по виду точно такую же. Оливер глотнул и чуть не поперхнулся от удивления — там было не сливочное, а самое настоящее пиво. Он чокнулся бутылками с довольным Фредом и пошел искать себе в гостиной местечко поспокойнее. Настроения праздновать совершенно не было. В голове постоянно вертелись мысли о Маркусе Флинте. О том, что же он хотел сказать вчера, когда подкарауливал в коридоре, о том, как отчаянно смотрел сегодня из-под уродливого маскарадного капюшона. И тут же неотвязно вилась мыслишка о том, что Флинт даже в дурацком дементорском наряде выглядел отнюдь не по-дурацки… И все же, что он хотел вчера, когда поджидал у кабинета МакГонагал? *** — Твоя затея была с самого начала обречена, — раздраженно заявил Марк, вытряхивая в котел со спиртом целый фунт каких-то толстых розовых личинок. — Мог бы и не соглашаться, — обиженно откликнулся Драко. Он в таком же котле прополаскивал нечто, напоминающее зародыш гиппогрифа, брезгливо придерживая его двумя пальцами за тонкое крылышко. — Я над тобой с Империусом не стоял. — Ты по другому уговорил, — хмыкнул Флинт. — А тебе понравилось… — Нет, не понравилось. — Что??? — от неожиданности Драко выпустил из пальцев зародыш, который собирался погрузить в котел с консервирующим раствором, и все кругом усеяло вонючими брызгами. Глядя на изумленное выражение его лица, Маркус едва удержался от смеха. Малыш Малфой не мог поверить, что его неотразимость дала сбой. — Тебе еще учиться и учиться, — снисходительно заявил Марк, засыпая личинки обратно в банку. Драко сощурил глаза: — Вот я и учился на тебе! — выкрикнул он. — Ты мне только для этого и нужен! — Найди кого-нибудь другого. — Флинту неожиданно стало обидно. — Я тебя тогда пожалел… — Себя пожалей! — перебил его Малфой. Он изо всех сил крепился, чтобы не разреветься, в голосе звенели слезы, выпяченный подбородок дрожал. — Это ты никому не нужен! И Вуд никогда такому уроду не даст! Драко был готов вот-вот сорваться в истерику, и Марк испугался. — Эй, ты что? Успокойся, — он попытался ухватить Малфоя за руку и притянуть к себе. — Не трогай меня! — взвизгнул Драко и отпрыгнул в сторону. Слезы ручьями потекли по покрасневшему лицу, вмиг ставшему совершенно детским. Он попытался что-то еще сказать, но захлебнулся плачем и выбежал из класса. — Ты что-нибудь понимаешь? — печально спросил Маркус у зародыша гиппогрифа, неловко торчащего к верху задом из котла. *** Ворон на плече Вуда вот уже час с завидной регулярностью и настойчивостью повторял: «Спать пора», но Оливер только отмахивался от него. — Знаешь, Фред, любовь т-такая странная штука, — чуть запинаясь, сказал Вуд и чокнулся с Уизли очередной бутылкой. — Вот вам повезло. Вы с Джорджем любите друг друга просто по факту рождения. Никто вас не спрашивал. Вот он тебе — бери и люби. — Точно! — заржал Фред и с театральной страстью бросился обнимать брата. — Подожди, — одернул его Оливер. — Я еще не все сказал. — Спать пора! — гаркнул у него над ухом Профессор. — Не мешай, п-птица, — Вуд попытался поймать ворона за клюв, промахнулся и оставил эту затею. — Так о чем я? А, о любви! Вот вы любите, потому что не может б-быть иначе. Вам д-дали друг друга. Но не всем же так везет. Скорее единицам. — А тебе повезло, Олли? — подмигнув брату, спросил Джордж. — Спать пора! — снова рявкнул ворон. — Да отстань! — хором шикнули на него все трое. — А то по мне н-не видно? — горько улыбнулся Вуд и глотнул пива. — Я-то его люблю, а вот… — Спать! Спать! — заорал дурным голосом ворон и щипнул Оливера за ухо. — Ой! Больно же! — вскрикнул Вуд. — Иду уже, только заткнись! — Сам заткнись! — нахамил в ответ Снейп и повернулся к нему хвостом. В этот момент в гостиной появилась профессор МакГонагал в халате из шотландки и с сеточкой на волосах. Она выглядела до нельзя возмущенной. — В час ночи всем студентам положено спать! — заявила она. В спальне Вуд первым делом закрыл ворона в клетке и пошел умываться. От холодной воды хмель немного выветрился. Стоя перед зеркалом и вглядываясь в свое бледное отражение, Оливер понял, что заснуть ему сейчас не удастся. Дождавшись, когда другие парни лягут, он потихоньку вышел из спальни, убедился, что в гостиной никого нет и выбрался через портрет в коридор. Ноги сами понесли его в заброшенное крыло. *** Из-за того, что Малфой сбежал, отработка в кабинете Зельеварения затянулась. Маркус закончил только за полночь. Банки с «маринованной» мерзостью весело поблескивали чистыми боками в свете свечей. А на душе у Марка было паршиво. Он стянул заляпанную мантию, вымыл руки. Спать совсем не хотелось. Он вышел из кабинета, постоял в задумчивости и свернул не в сторону гостиной Слизерина, а в противоположную. На цыпочках миновал комнаты декана, юркнул в нишу, отодвинул гобелен. По лестнице он поднимался не зажигая Люмоса. Каждая ступенька была знакома. Он вылез из-за завесы, отряхнулся от паутины и застыл. На фоне окна чернел такой знакомый силуэт.