День, когда для меня началось что-то.
День, когда для меня кончилось что-то.
В этот день все хранили молчанье.
Таникава Сюнтаро
*** Он пришел и сел зеркальным отражением. Одна нога на подоконнике, вторая легко покачивается, не доставая до пола. Руки на коленке, сцеплены в замок. Из приоткрытого окна тянуло яблоками, срезанной травой и немного дымом. Отсюда было видно, как второкурсники возле теплиц сжигают плети каких-то растений под руководством профессора Спраут. Вдали над квиддичным полем в воздухе сновали черные точки. Команда Гриффиндора тренировалась, хотя из-за Турнира Трех Волшебников школьный Кубок в этом году отменили. Молчание не тяготит. Оно такое простое и понятное. Если бы он заговорил, Малфой бы ушел. Но он молчит. И Драко молчит. Они просто сидят и смотрят в окно. Каждый сам по себе. Никто никому ничего не должен. *** Малфой приходит сюда побыть наедине. Уже не в первый раз. Тут можно расслабиться, опустить напряженные плечи, попинать ногами стены, раздраженно выпустить из палочки сноп алых искр, или просто поплакать, пока никто не видит. Это старое крыло, тут и днем не многолюдно, а по вечерам даже Филч не заглядывает. К тому же, сюда очень удобно добираться из подземелий. Протиснуться за дряхлый гобелен в тупике возле кладовки, и окажешься на узкой пыльной лестнице. Семь пролетов вверх, отодвинуть такой же древний гобелен, как внизу, – и на месте. Драко утомляет всегда быть на людях. Занятия, переполненный Большой Зал, толкотня в коридорах... и ни малейшей возможности расслабиться. Всегда собран, всегда надо держать лицо. Иначе нельзя. Сожрут и не поморщатся, растопчут и не заметят. Засмеют, унизят, превратят в ничтожество. Поэтому и надевается отработанная маска презрения к плебейской массе, поэтому тщательно обдумываются слова, которые полагается цедить сквозь зубы, поэтому, не доверяя эльфам, Драко в тайне от всех сам каждый вечер чистит и утюжит приготовленную на завтра одежду, а с самого утра перед зеркалом доводит до совершенства прическу. Слабость не прощают. Малфой знает, он сам такой. Поэтому, когда ему надо побыть слабым, он идет сюда. Только здесь, на пыльном подоконнике в заброшенном крыле мистер Безупречность может хоть ненадолго побыть самим собой. А потом вдруг явился он. Никто его не звал и не ждал, а он пришел и сел напротив. Молча. Будто ему (это ему-то!) слова не нужны. Драко хотел уйти, но почему-то остался… КОНЕЦ.