Трещины и шрамы

Небеса, что были покрыты темно-серыми облаками скрывали в своих холодных объятьях прекрасный огненный шар, что постепенно скрывал свои горячие золотистые лучи за горизонтом, отдавая законное место холодной, но ярко сверкающей, в круговороте других звезд большому естественному спутнику Земли — Луне. Сейчас в общежитие BTS обитал только один из семи, что собой представляли группу, которая покорила сердца многих и, кажется, оставила след в жизни каждого человека, что хоть раз слушал их песни. У Пак Чимина утро с самого начала вопреки всем канонам жанра пошло с хорошего лада и он смог быстро закончить со всей своей работай, а после со спокойной душой попрощаться с каждым и сев за руль собственного Bugatti Divo и спустя некоторое время оказавшись в родных, можно сказать, стенах наконец-то с облегчением вздохнул можно снять маску и остаться полностью с обнаженной душой, полностью открытой книгой и знать, что хотя бы здесь, до прихода ребят, можно стать самим собой, разбитым морально в мириады осколков, что терзают душу и сверкают, словно плеяды, с кровоточащими ранами на давно уже заледеневшем сердце, на котором многочисленные новенькие шрамы, старые рубцы и миллиарды маленьких, будто бы паутина трещин. Все его переживания были давно, разбитое сердце, где-то в ранние подростковые будни повседневной жизни, серой и неприметной, заполненной одними и теми же людьми, красками и странными ситуациями, порой веселыми днями, иногда горькой депрессией и держащей за руку апатией. Гибкая сторона жизни, Пака открылась давненько, вместе с вырванными крыльями, которые подарила взаимная любовь, та что настоящая, окрыляющая, та, во время которой любят оба и если ко дну то двое, если прыгать в бездну, хоть в черную дыру, то держась за руки, решать проблемы и если взлететь то до небес и выше, за миллионы световых километров и дальше, вот только все резко закончилось разбитым вдребезги сердцем и временем, что таки не излечило убитый опустошенный, когда-то переполненный всепоглощающей и всепрощающей любовью орган, лишь притупило боль, порой возвращая ее и старые прекрасные воспоминания полные волшебства, улыбок, доверия. Пак тихо опускается и отдается в мягкие объятия белоснежного дивана, сегодня один из тех дней, когда возвращаются старые воспоминания, а внутри у него полыхающих вулкан лавы, леденящая душу снежная буря, полностью накрывающая волна цунами и разрывающий с боязливым постоянством торнадо. Чимин улыбается с натяжкой и кривит губы в жалком подобии усмешки. Ему жаль, откровенно, на краю истерики жаль самого себя, за свою беспомощность, за ту ранимую ангельскую цветущую душу, что впоследствии ошибки стала артистически-жизнерадостной, аристократически-дерзкой и поэтически-усталой. Тогда он совершил уйму ошибок, прощая все и ему прощали, вот только спустя пять гребенных будь-они-прокляты лет единственное что он так и не смог простить — измену. Ту самую, что выбивает из легких весь воздух, а из-под ног почву, лишь стоит произнести это слово любимым устам. — Столько лет прошло, — Чимин задумчиво, кажется, уже около часа сидит в полумраке освещенной лишь одиноко стоящей поодаль лампой, и разглядывает потолок, — а боль все такая же, будто это все произошло пару минут назад и все также сильно тянет ко дну стоит хоть на мгновение вспыхнуть забытым воспоминаниям. Спустя некоторое время слышится мелодия звонка его телефона, он отвечает на автомате с задержкой буквально в несколько гудков, а на другом конце телефонной сети слышит знакомы голос хена, который вроде как и за хена воспринимать себя со стороны Пака точно отказывается и это в какой-то степени оправданно, ведь, если припомнить скорее Пак Чимин всегда был для Чонина, кого-то наподобие старшего брата. На приветствие старший отвечает, скорее выговаривает, как скороговорку, «Мы будем через пять минут, поэтому оторви свою задницу от дивана и открой дверь, а то мы с провизией и она тяжелая». Под мы Ким подразумевает еще и Ли Тэмина, все трое из разных групп, но подружились так, будто всю жизнь вместе, хотя у Пака хорошие отношения со всеми участниками EXO и он может назвать каждого из них хорошим другом, вот только с участниками Shinee сложилось чуточку иначе, для Пака эти люди скорее просто хорошие знакомые и на этом пожалуй все. Как и было сказано, спустя пять минут двое с довольными улыбками прошли мимо Пака, сидящего все на том же диване, после маленькой передышки. Эти двое давно знают, что, где, зачем и как лежит, поэтому по данному вопросу Чимин особо не волнуется. Как впрочем и ожидалось парочка приносит с собой пиццу, разного сорта и огромное количество пиво, чего греха таить, там, на кухне, точно в левом углу барной стойки, потому что он ближе к выходу и в пьяном угаре до него быстрее всего можно добраться стоят три бутылки виски. Можно, ведь звезды сошлись так, что у каждой группы на завтра и послезавтра заслуженный отпуск. — Хорошо, что остальных нет дома, — садясь рядом с Паком на диван Тэмин улыбается, этими словами он не пытается выразить что-то наподобие неприязни, они прекрасно ладят между собой и каждый из них знает, что для Пака мемберы BTS — семья, одна большая и сплоченная семья. Сами мемберы должны были решить оставаться в Сеуле или же вернуться в свои города, Пака возвращаться было незачем, вся его семья давно переехала в Сеул, открыв сеть кофеен и кафе. А насчет парней он был уверен, что они выберут второй вариант. Ночь превратилась в день, а парни так и не вернулись в общежитие, в прочем эти трое хорошо провели ночь и следующий день. Выпивая, рассказывая разные новые истории, делясь секретами и потайными страхами, что маленькими шагами все больше и больше завоевали в свои объятья подсознание, руша внутренний, построенный как карточный домик, мир. Когда Пак днем воскресил, словно феникса из пепла, свой телефон, что издал последний писк, молящий о таком желанном и жизненно необходимом электричестве еще где-то в начале намечающейся тихой, в какой-то степени, вечеринки для очень узкого круга, тот разорвался от огромного количества сообщений, пропущенных вызовов. Было по десять звонков от каждого мембера, по пять сообщений тоже от каждого, конечно, каждый из них писал в своей манере, но наверно самые эмоциональные были от Чона и Мина. От младшего, «Чимин-щи, твою дивизию, какого черта не отвечаешь?!» и много злых смайлов. Вообще Пак удивило, что макнэ написал, не важно как, да и формальности у них остались где-то в 2014, потому что Чонгук не любит писать сообщения, ведь любит общение тет-а-тет. А вот сообщение Шуги можно было даже спеть, «Твою блять черствую душу Пак Чимин, ты в край охренел, нахуя на звонки не отвечаешь?» и еще много матов. В общем чате также были сообщения, что они на день уедут к родителям и вернуться в воскресение днем, конечно, вся эта информация была благополучно забыта на пьяную и раздраженную голову. Следующий день, точнее быть суббота, прошла почти также, с одним отличием, парни решили сделать коллаборационизм и после того, как скудный неповоротливый пьяный ум вновь стал полноценно функционировать парни взялись за незапланированную идею всерьез. Как оказалось у Пака давно была готовая песня, ждущая своего часа, а у Кима и Ли идеи насчет хореографии. — Только песня грустная, — медленно тянет Пак, тихо ругаясь себе под нос, хотя песни же не обязаны быть постоянно веселыми. — Почему бы и нет, — Ли улыбается, кажется он понимает, какая именно часть жизни скрыта в тексте той песни. — Я согласен, — Чонин вставляет свой комментарий следом, — песни, хореография, картины, стихи, рассказы имеют отражение души. Пак улыбается, все же это была не плохой идеей показать им именно эту песню, ведь они знают ту историю. Ту хронологию событий, что произошли, как в цепной химической реакции в прошлом Чимина и которое преследует его порой до сих пор. Скрестив все что в них было вместе они добились успеха, танец общими усилиями был готов, легкий незамысловатый, но с тайным послание, ведь он наконец-то сможет отпустить и остальные его поддерживали. О тех событиях не знали участники BTS, проблема была не в том, что Пак не доверял им, скорее переживал о том, насколько близко к сердцу может воспринять такой весьма мрачный поворот судьбы в жизни их любимого мембера. В воскресенье они были уставшими, но довольными. Куплеты были разделены и выучены, они сделали все и осталось только поставить начальство перед фактом, что у них будет сотрудничество, а после довести все до отметки идеально и выступить. А сейчас парни снова были, только на этот раз это был кофе. И они не заметили, что мемберы вернулись домой, парни бы с радостью прошли дальше, чем собственная прихожая, если бы не тихие голоса, что-то обсуждающие, они бы и прошли дальше, только их остановил голос Кима. И хорошее настроение всех как-то само собой угасло, подслушивать нехорошо, но они поняли, что если зайдут, то беседа оборвется, а виновники сменят тему. — Чим, — Чонин гипнотизируя чашку любимого американо, — причинит ли тебе боль, если я задам мучавший меня вопрос, тебе будет больно? — Думаю, — Пак делает глоток любимого ристретто, терпкий вкус вяжет язык, а вкусовые рецепторы наслаждаются насыщенным ароматом, — я знаю, какой вопрос ты хочешь задать мне, — маленькая пауза скрытые под веками кофейные глаза и еще один глоток, — спрашивай я не против. — Заранее прости, — глоток американо, не много горький сначала, но оставляющий сладкое послевкусие, — какого это жить с разбитым сердцем? В ходе замирают шесть человек в тихом шоковом состоянии будто бы им послышалось. Разбитое сердце? Кай ведь не серьезно задает этот вопрос? — В смысле разбитое сердце, — младший Чон в замешательстве, они ведь всегда были вместе и не смогли рассмотреть тайну погребенную под красивой улыбкой? — когда хену разбили сердце? — Мне кажется это было до нас, — мозг лидера всегда отличался своими извилинами и логикой. — Но, — Ким младший и лучший друг Пак Чимина в одном ключе вздрагивает, — почему он не рассказывал нам? — Тихо, я не слышу, что там происходит, — Сокджин был обескуражен уже тем, что он не сможет помочь младшему. Мин и старший Чон пытались прислушаться, чтобы узнать все и были благодарны за действия самого старшего мембера. — Больно, — Пак затягивает мышцы и нервы губ в подобии красивой улыбки, — очень больно, ведь кусочки разбитого сердце каждый раз царапают кровеносные сосуды, заставляя переживать ломку, потому что осознание того, что это было в прошлом начинает давить и как сила всемирного тяготения расплющивает о землю со всей силы, — Чимин с силой и завидным рвением из себя ответы вытряхивает, замечая изменившегося вид и взгляды друзей. Им знать можно, они ведь были рядом и, кажется, останутся уже навсегда, — хочется с затуманенным взором сорваться к ней и снова сжать в объятьях, сказать, как сильно я ее люблю, — блондин замолкает, каждый из них знает следующий поворот, но с грустной улыбкой на лице молодой человек продолжает, — но она изменила мне, — мемберы, что стоят за стеной, в паре шагов от гостиной расширяют глаза, — променяла пять лет отношений на одну ночь. — Я помню, — Тэмин двумя руками держит свой эспрессо и понимает Чимина, у него самого была почти такая ситуация, — ты говорил, что она помогла тебе. — В этом есть доля правды, — последний глоток ристретто, кофейные глаза сверкают хитростью и толикой счастья, — я стал больше заниматься танцами и английским, начал писать песни и сочинять стихи, начал рисовать, — Пак улыбается искренне, — и смотри, где я сейчас, кумир миллионов, неплохо же. — Да уж умеешь же ты видеть хорошие стороны, — в один голос произносят двое и после начинают смеяться. — Почему тогда ты решил сделать релиз для той песни? — смех длиться не долго и облегчение за стеной тоже. — Хочу отпустить ее уже раз и навсегда, — он кусает верхнюю губу до сих пор ощущая горький вкус любимого кофе, — чтобы окончательно забыть все чувства, что когда-либо связывали меня и ее вместе, — пауза легкая и такая нужная для передышки, он сейчас признается сам себе, что уже давно был готов отпустить, но не решался, — чтобы когда воспоминания которые были в прошлом, вновь пронесутся перед моими глазами, когда увижу ее улыбку, вспомню щекочущий перепонки звонкий, немного детский смех, когда перед взором встанет ее образ, тонкая фигура легкая и нежная, держащая в руках полотенце и бутылку воды, как презент после изнуряющей тренировки, а губы вспомнят ее сладкие поцелуи, я почувствовал ровным счетом ничего. — Ого вот хен дает, — Чон тихо свистит, явно не скрывает восхищение. — Чимин был взрослым, который знал проблемы уже в свои не полные восемнадцать, — Юнги был не столь озабочен тем, что Чимин скрывал от них некоторые свои таланты. — А разбитое сердце? — голос Ли возвращает их внимание к разговору, происходящему в гостиной, — разве его излечило время? — Нет, — вздыхает, шестеро вновь начинают прислушиваться, — время притупило ноющую боль, а вот излечили его мемберы моей группы, — улыбка трогает невольно губы, а за стеной, кажется, расплачется его любимый макнэ, занимающий строчку младшего брата и деля это место вместе с его кровным братом, а за макнэ по цепной цыпочке плакать начнут и все остальные, — они вернули мне его по осколкам, с завидным упорством собирая мириады сверкающих плеяд, как космического размера пазл, даже не заметив этого — все же Чон начинает плакать, а за ним и остальные не могут сдержать свои эмоции в узде, они сыграли такую главную роль лекаря в жизни важного для них человека, — А после серый мир, с помощью слепого дождя переполненного красками вернул на холст моей жизни все оттенки до последнего, а шаткий карточный домик стал непреодолимой крепостью. Тихое «Хен» с явно заплаканным голосом Пак слышит четко, все же ему не показалось, но они в праве знать о нем все от начала до самого конца. — И я бы хотел сказать им спасибо, а еще, как бы сильно я их не любил, — Пак встает с места и идет в сторону холла, где и прятались шестеро дорогих его сердцу людей, — подслушивать чужие разговоры все равно плохо, — Чим встает перед ними и искренне улыбается, щуря глаза.