Потому что я на твоей стороне

— Да ты издеваешься?! — Бакуго зло врезал кулаком по наружной стене здания школы. Удар не был подкреплен силой причуды, и он лишь ушиб руку, но к чести его не стал баюкать поврежденную конечность, хныкая от боли.       Я лишь слабо улыбнулся, разводя руками и вытирая из уголка губ пятно крови. Прикусил губу от взрывной волны. Толпа зевак вокруг нас, возбужденно перешептываясь, вытаскивала блокноты.       Подходил к концу первый год обучения. Сейчас закончилась наша очередная драка с Кацуки. Ничьей. Бакуго бесится ужасно. После того, чем закончился наш четвертый бой, нам запретили вступать в какие-либо конфликты, а я еще и попал под домашний арест до конца учебного года.       А дело было так — третью драку я тоже выиграл, она произошла через месяц, после второй. Если честно, я собой не гордился. А какой смысл, если мне лично это было не нужно? Я не хотел спорить с Бакуго. И не хотел конфликтовать. Просто так вышло, что он бросал мне вызов, я отвечал. И побеждал, два раза подряд.       Четвертый… Произошел уже весной. Тем днем у Бакуго было очередное обострение и он откровенно хамил всем, кому только мог. Закончилось тем, что он после уроков озверел окончательно и, схватив подвернувшегося под руку Изуку, шарахнул его спиной об стену. — Да вы меня уже достали, сраные задроты! — заорал он, отпуская Изуку и поворачиваясь ко мне. — Но мы как бы ничего тебе не сделали, — тяжко вздохнул я. Если честно, новой драки мне не хотелось. Была весна, и мне хотелось поскорее убраться с улицы в уютную комнату моего друга. — Слышь, не корчь из себя непричастного!       Четвертая драка закончилась просто и очень быстро. Мы едва обменялись парой ударов, я даже смог опять сбить Бакуго с ног, а потом он собрал обе ладони. От взрыва я увернулся, но силой ударной волны меня отбросило так, что я врезался спиной в дерево. Не успел даже оторваться от ствола, как в стороне закричал, а потом рванулся к нам Изуку. Но Бакуго лишь шире усмехнулся, щёлкая пальцами. Очнулся я в больнице и узнал, что угодил в реанимацию. И пропустил целую неделю учебы. А еще мне остался шрам на шее, на память. Говорили, пришлось пересадку кожи делать.       Нам хорошо проехались по мозгам, грозя отчислением. Но Бакуго со скрежетом зубов согласился проводить бои до первой крови.       Может на него подействовало то, что после той драки моё лечение оплачивали его родители. А его самого отстранили от занятий на целую неделю.       Ну, а сейчас, был пятый бой и так как теперь побеждал тот, кто пустит противнику кровь раньше, сошлись в ничью… Ибо ссадина на лбу Бакуго и ожог у меня на руке, появились фактически одновременно.       Это правда было не всё. С недавних пор у Бакуго появились проблемы. Реальные такие проблемы. Ибо у Кацуки появился фанклуб. Я честно не знал, что получится с простенькой по сути задумки. Я просто подговорил Изуку, а тот в свою очередь показал, что ничего не может быть проще. И Кацуки, у которого и так фанаток было больше десятка, обзавелся организованным фанклубом. Его фаны неотступно следили за ним из-за каждого угла, а девчонки осаждали на каждом перерыве, пытаясь втюхать свою коробку бенто. И это, собственно, были еще цветочки!       Я уже заметил, что Бакуго не любитель больших компаний, и друзей он заводить тоже не рвется. И то, что на каждой перемене за ним теперь таскались все подряд, говоря, какой же он крутой, а из шкафчика вываливались любовные письма… У него был еще больший нервный тик, чем от снов с поняшками.       То есть да, он на полном серьезе считал себя лучшим и исключительным, и, в принципе, он отчасти прав. И ему нравилось, что его провожают восхищенными взглядами, то есть отстраненное и ненавязчивое внимание.       Но откровенное восхищение, похоже, не было для него тем, что ему нравилось.       И как раз весной, когда мне стукнуло тринадцать, а мы с Изуку наконец начали тренировать боёвку, я смог выпросить у маман разрешение на подработку. С тренировками, не требующими спарринга, Мидория и сам справлялся отлично. — Но зачем тебе подработка, Шион? — честно изумился Зеленушка, когда мы начали спарринг. До этого он только выполнял комплекс упражнений и повторял мои движения на бой с тенью, который я практиковал уже очень давно. С самого детства в прошлой жизни. И здесь. Сразу, как только смог дорваться до тренировок. — Разве это не очевидно? — удивился я, намечая удар ногой в бок и подмечая, что за прошедшие месяцы, прогресс стал более, чем заметен. Он не такой, как я. У него уже начали появляться мышцы, в то время как мне для этого пришлось работать с самого детства. Вот что значит потенциал. Да, я от природы гибче и ловчее. Скорость и хлёсткость это тоже моё. Но у Изуку правда хорошие задатки. Было бы обидно, если бы он вот так запустил себя. — Просто мы только начали такие тренировки и работа — она будет занимать много времени, — немного смутился из-за моего долгого оценивающего взгляда друг. — Да ладно! К тому же, я устал без вкусняшек. Не бегать же все время к тебе на пожрать! — ухмыльнулся я.       Ну да, подрабатывать только ради того, чтоб лопать вкусняшки. И носить что-то кроме дешевой и некачественной одежды. — Но ведь мы с мамой всегда тебе рады, Шион! — в этот момент уморительно милая мордаха друга обиженно надулась, и я просто не смог не взъерошить мягкие зелёные кудряшки. — Но я не хочу быть нахлебником, Изуку. Через два года я съеду из дома в общежитие при старшей школе. У меня должны к тому времени быть деньги. Буду копить на нормальную жизнь. — Ты такой взрослый, Шион! — восхитился Мидория, и мне опять захотелось побиться головой об стенку. Потому что быть таким милым — преступление!       Дома мама как всегда проигнорировала меня. От еды осталась только грязная посуда, хорошо, что я поел у друга.       Был уже вечер, и я просто плюхнулся поверх одеяла, пялясь в потолок. Эта простая комната. Безликая и серая, в которой я живу уже всю эту жизнь. Ничего общего с комнатой Изуку, которая так и пышет индивидуальностью. Хотя у меня прислоненная к кровати стоит выструганная мною дубина и шест бо. А еще под подушкой лежат парные кастеты, но мне скоро понадобятся новые. Думаю, будет логично подправить перстни…       Это был первый раз за много лет, когда я никому не снился.