Самый лучший враг

«Чёрт, чёрт, чёрт!.. Что это за место? И почему голова так раскалывается?.. Стоп, Кингс-Кросс? Какого?!.. Интересно, кто-нибудь додумался позаботиться об опохмелительном зелье? Судя по всему, нет... Разве здесь может болеть голова? Чёрт!..» Говорят, что люди в такие моменты видят свет в конце туннеля, блики солнца и прочую романтичную ерунду. Кто так говорит? Ну, не важно. Так уж повелось, что смерть ассоциировалась у людей именно с этим. Гарри тоже верил в подобное, хотя уж кому-кому, а ему, который умирал как минимум один раз, так заблуждаться было просто непростительно. Нет, не было никакого света в конце туннеля. Вообще ничего не было. Просто в один момент Гарри понял, что стены вокруг странно белые, а сквозь стеклянный потолок видны облака... Это место было ему знакомо, он не перепутал бы его ни с каким другим — призрачный вокзал Кингс-Кросс. Значит, он умер. Но какого дементора? Неужели Волан-де-Морт добрался-таки до него? Но нет, он победил Тёмного Лорда, выжил, война закончилась... Это отчётливое воспоминание при нынешнем полудрёмном состоянии Гарри словно протрезвило его. Волан-де-Морт мёртв! Но кто убил его самого? В голове послушно летали белые облачка. Чёрт!.. Гарри встал на ноги. Да, всё точно так же, как в тот, предыдущий, раз — резные колонны, уходящие в ослепительную синь неба, стеклянный потолок, на котором играли блики солнца. И деревянные скамьи, расставленные с восхитительной аккуратностью, на равном расстоянии друг от друга... Однако в этот раз что-то было не так. Присмотревшись, Гарри увидел в дальнем конце вокзала силуэт. Он был высокий, тощий, облачённый в чёрный плащ, так контрастно смотревшийся здесь, в безупречной белизне призрачного Кингс-Кросса. Видимо, незнакомец тоже заметил Гарри и теперь быстро направлялся к нему. В его движениях, быстрых, но в то же время плавных и будто бы змеиных, было что-то неприятно знакомое. Гарри пригляделся, надеясь, что ошибается, что это его воспалённая фантазия рисует для него такие ассоциации... Но нет, это был он, Волан-де-Морт, такой же страшный, как при жизни. И сейчас он шёл прямо к Гарри... — Гарри Поттер? — тихо произнес Темный Лорд, змеиное лицо которого с жадностью вглядывалось в лицо мальчика. Он остановился в десятке шагов от Гарри. С виду могло показаться, что он не верит своим глазам. — Допустим, дальше что? — с вызовом спросил Гарри, смекнув, что Лорд всё равно уже не сможет убить его. — «Что»? — медленно переспросил Волан-де-Морт, и лицо его перекосило. — Ты говоришь мне «что», Поттер? Скажи мне, кто тебя убил? Кто этот счастливчик, который сделал то, что я не мог сделать на протяжении семнадцати лет? Мальчик-Который-Походу-Не-Выжил почесал подбородок и честно задумался. Его память по-прежнему не желала объяснять, каким таким волшебным образом он оказался на призрачном вокзале в приятной компании Тёмного Лорда. — А соплохвост его знает! Кажется, пили с Роном огневиски... Ну, за победу над тобой. Потом хохотали с чего-то, бутербродами швырялись. Ещё что-то было, наверное... А дальше — провал в памяти, — после некоторой паузы произнес Гарри. — Постой! Уж не хочешь ли ты сказать, что умер от огневиски? О Мерлин, кого я записал в своего опаснейшего врага! — с досадой произнес Волан-де-Морт. Всё его былое хладнокровие разом оставило его, как воздух вылетает из разрезанного воздушного шарика. — Ну извини! В следующей жизни я постараюсь отбросить коньки от руки чокнутого безносого придурка, который по какой-то таинственной причине не может раздавить семнадцатилетнего мальчика, хотя зовёт себя сильнейшим тёмным гадом всех времён! — раздражённо сказал Гарри. — И вообще, между прочим, — добавил он, наблюдая, как белое лицо Волан-де-Морта становится багровым, — думаешь, мне так хотелось умирать, когда ты уже побежден и весь магический мир свободен? Оставлять Джинни, Рона, Гермиону? Если да, то ты действительно тот, кем я назвал тебя до этого! Чокнутый безносый придурок! — Ты смеешь... — вновь завел свою песню Волан-де-Морт, однако любопытство победило. Сделав усилие над собой, он спокойно спросил: — Как же так получилось, Поттер, что ты не помнишь, отчего умер? На мой взгляд, это более чем грандиозное событие, которое сложно забыть. Гарри вновь мучительно задумался, однако память объявила об официальном отпуске и злорадно показала ему дулю. — Да никак много огневиски выпили, — злорадно сказал Тёмный Лорд. Гарри молча покрутил пальцем у виска и, отойдя от своего врага, сел на одну из скамей. Волан-де-Морт наблюдал за ним с брезгливым любопытством. — Ну, была не была! — сказал Гарри и, закрыв глаза, о чём-то задумался. В его руке с хлопком появились две бутылки сливочного пива. — Так и быть, угощаю. Видимо, смерть настроила меня на сентиментальный лад... — Как ты это сделал? Я проверял, магия не работает в этом месте! — изумленно сказал Волан-де-Морт. — Магия — нет. — Гарри открыл бутылку и приложился к её горлышку. Бутылка сразу же стала легче на одну треть содержимого. — Но это не магия в привычном нам представлении. Здесь появится всё, что ты пожелаешь. Ну, или почти всё. Принцип Выручай-комнаты. — Откуда ты знаешь? Такое ощущение, будто ты был уже здесь, — сказал Волан-де-Морт с раздражением. Он попытался представить себе волшебную палочку или, на худой конец, нож, однако вместо этого получил двух дохлых лягушек. — Я был здесь, — подтвердил Гарри. — Когда ты убил меня... То есть думал, что убил. Это место — что-то вроде перехода между миром живых и миром мертвых. — Он взглянул на то место, где на вокзале должны ездить поезда. — Мой ещё не пришел. И твой, судя по всему, тоже... Гарри видел, как исказилось лицо Волан-де-Морта, однако почти сразу тот взял себя в руки. Между тем Гарри уже покончил со своим сливочным пивом и заинтересованно взглянул на бутылку Лорда. — А знаешь что? — задумчиво сказал он и неожиданно с размаху швырнул её в резную колонну. Бутылка взорвалась осколками, а светло-жёлтая жидкость с величайшей готовностью брызнула на пол и стены. Волан-де-Морт с удивлением наблюдал за этим действием. — Ну его, это сливочное пиво! И на скамейке появился стакан огневиски. Видимо, Гарри это не устроило, потому что секунду спустя появился ещё один стакан и целая бутылка с известным содержимым. — Подходи, Володя, выпьем за нашу с тобой смерть! — Впрочем, это было произнесено уже много позже, когда содержимое первого стакана нашло пристанище в желудке Гарри. — Ты думаешь, я стану пить с тобой, Поттер? — брезгливо поинтересовался Волан-де-Морт, однако уже наливая себе приличное количество огневиски. — Обидно, что я за всю жизнь пил его всего дважды. Причём один раз сейчас, — икнул Гарри, поднося к губам четвёртый по счету стакан. Бутылка медленно пустела. И, как нередко бывает, в состоянии полутрезвости язык Гарри начал развязываться быстрее, чем хотел бы того хозяин. — Я помню... эмю-ээ... мы пили с Роном и Гермионой... эээ-э, да! Огневиски пили! Отпраздновать хотели победу... над тобой... ещё погибших проводить... — медленно, точно мыслительный процесс давался ему с большим трудом, поведал Гарри. — Дальше можешь не рассказывать, — хмуро перебил его Волан-де-Морт. — Ты выжил после двух Убивающих проклятий, но откинул ласты от стакана огневиски. Можешь гордиться, Поттер. — Да нет же! — воскликнул Гарри, опрокидывая пятый стакан. — Нет, ты послушай! Я дальше припоминаю!.. Мы пили-то не дома, а... э-э... в «Кабаньей голове». Ну типа в других местах нам бы не налили огневиски, да... Напились, а домой возвращаться надо. В нетрезвом же... ик!..состоянии трансгрессировать нельзя... — И ты умер от расщепа, неудачно трансгрессировав? — поинтересовался Темный Лорд. — Нет! Меньше всех напилась... ну, это... Гермиона. Так она трансгрессировала, а мы за неё ухватились. Ну да она... эээ-ээ... немного неудачно трансгрессировала. В общем, мы... кхгм... оказались в Антарктиде. Гарри вздохнул и запил эту грустную весть шестым стаканом огневиски. — Так вы, получается, замёрзли там? — нетерпеливо спросил Волан-де-Морт. В отличие от Гарри, его ещё можно было с большой натяжкой назвать трезвым, хотя глаза уже начали коситься друг на друга. — Да ты слушать будешь? Нет, говорю тебе! Мы... это... метлы призвали... ну, «Акцио», манящие чары, короче. И полетели обратно... А там...ик... океан... — Так вы утонули? — Да не... Обошлось. Летели часов восемь, чуть не обледенели... эээ-ээ... Заблудились, короче... Так Гермиона, молодец, снова выручила!.. Она... ээ-э... какое-то заклинание использовала, оно путь указывало. Ну, вернулись всё-таки домой... — Так умер-то отчего, если вернулись? — поинтересовался Волан-де-Морт. — Так мы вернулись домой, а там миссис Уизли и Джинни... Злые, как десять тысяч соплохвостов... — заплетающимся языком поведал Гарри. — Тебя что, бабы убили? — не без ехидства поинтересовался Тёмный Лорд. — Эти-то? — усмехнулся Гарри. — Не, они меня в святого Мунго в магвытрезвитель отправили... А там... там... — Там тебя убили, — подсказал Волан-де-Морт. Гарри вновь икнул и хихикнул. — Не-е-е, глупости. Я сбежал оттуда. То есть, пытался сбежать... ээ-э... я с кровати встал и в стену врезался. Башкой — бух! — И из-за этого умер? — разочарованно спросил Волан-де-Морт. Гарри энергично замотал головой. — Не, глупости... От этого не умирают... Ну да я тогда всё равно сбежал, только башка болела — жуть! Я... эмю-ээ... не помню даже, как это сделал. Ну вот, оказался на улице, центр Лондона, ночь. А я не знаю, куда идти. Вот такие вот делишки! Пошел, значит, туда-сюда... По городу, короче, бродить стал... Наткнулся на маглов... — Так тебя маглы прикончили? — возмутился Волан-де-Морт. — Нет. Выпить предлагали, но я отказался. И так уже много выпил... А потом, значит, домой пошел. И в люк упал — бултых! И какой гений в центре Лондона люки открывает? — Гарри махнул рукой, заставляя пустую бутылку исчезнуть. На её месте возникла другая, полная... — Умер в магловской канализации? Самому не смешно, Поттер? — Тогда было не смешно. Но я выбрался... э-э-э... кажется, лестницу какую-то нашел. А потом собака напала. Они ведь не любят пьяных, эти блохастые животные... Нет, не волнуйся, меня убила не собака! — добавил он, заметив, что Тёмный Лорд приготовился, чтобы сказать что-то колкое. — Поттер! — простонал Волан-де-Морт, решительно вставая со скамьи и пьяно пошатываясь. — Ты что, намерен сто лет мучить меня неизвестностью? Просто скажи, отчего, отчего, Аваду на твой Круциатус, ты откинул ласты? — Э-э-э... Ну ладно. Я, в общем-то, домой вернулся, выслушал лекции морали от миссис Уизли и отправился спать. А в спальне я... кгхм... ударился лбом о подоконник, когда хотел крикнуть в окно: «Волан-де-Морт мертв, вахаха!»... — смущённо пояснил Гарри. Он взглянул на собеседника, готовый к любой реакции с его стороны, но... — То есть ты умер, ударившись головой о подоконник? — вкрадчиво, что означало у него высочайший градус бешенства, спросил Тёмный Лорд. Гарри горестно вздохнул и опрокинул в рот седьмой стакан огневиски. — Пережил общение с василиском, три испытания Турнира, два Убивающих проклятия, неудачную трансгрессию, нахождение на Антарктиде без тёплой одежды, нападение бешеной собаки... И откинул ласты, ударившись башкой о подоконник. Я правильно понимаю? — ещё более мягким голосом спросил Тёмный Лорд. — Да, Володя. Ты всё понимаешь правильно! — кивнул Гарри, в теперешнем состоянии плохо понимавший полутона. Восьмой и девятый стакан огневиски почти без интервала исчезли в его желудке. — Нет, ты всё-таки пойми, Поттер! — простонал Лорд, тоже изрядно выпивший. — Я на протяжении семнадцати лет мечтал о твоей смерти, грезил о том, что когда-нибудь убью тебя... Да в Зеркале Еиналеж я, уверен, увидел бы твою бездыханную тушку! Я ждал, я мечтал, я жаждал твоей смерти, как жаждут воды в пустыне... Но я никогда, даже в самом страшном сне, не представлял, что она будет... такой. — О да! А я, вообрази, планировал откинуть тапочки строго в 9:00 утра, ровно через сто восемь лет. У меня уже даже плита могильная на чердаке хранится, со всеми датами, — с издёвкой сказал Гарри. Он вздохнул и поднял десятый по счету стакан. Видимо, теперь его понесло по дорожке сентиментальности, потому что Гарри вдруг захотелось сказать тост. — Чтобы после смерти была жизнь, земля нам пухом... Ай, короче! За нас с тобой, Володька! Ну её к василискиному дедушке, философию эту! — заявил Гарри, высоко поднимая стакан и разбрызгивая на себя огневиски. — Давай же чокнемся! — Мы и так уже чокнулись! — хмуро сказал Волан-де-Морт. Где-то вдалеке послушался гул приближающегося состава. — Кажется, это за нами... Поезда тут, конечно, опаздывают жутко, никакого расписания. Как думаешь, нетрезвых туда пускают? — спросил Гарри. — Не знаю. — Волан-де-Морт был явно не в своей тарелке. Судя по всему, он догадывался, что ждёт его за этим вокзалом, и это знание его отнюдь не устраивало. — Знаешь, Поттер, мы всю жизнь были непримиримыми врагами. Я пытался убить тебя, ты делал гадости мне... — На что ты это намекаешь? — с подозрением спросил Гарри. Поезд приближался. Вот уже показался первый вагон, белоснежный, как и всё здесь... Вновь послышался приветственный гудок. — Время ещё есть... Я хочу выпить за тебя, Гарри Поттер. Ты — самый лучший враг, хотя идиот, конечно, тот ещё... Но это, видимо, у вас хроническое... Два стакана встретились в воздухе. Поезд уже приблизился к ним и теперь ждал, издавая нетерпеливые гудки. Отхлебнув последний раз огневиски, Гарри поднялся и, ковыляя, поплёлся к своему вагону. — Подожди, Поттер! — крикнул Волан-де-Морт, тоже вскакивая, но не почему-то не пытаясь приблизиться к поезду. Гарри остановился и повернулся к нему, пытаясь сосредоточить уплывающий взгляд на своем враге и собутыльнике. — Я вот всё думаю, как это мы смогли опьянеть? Это ведь почти тот свет... — Ну... Наверное, очень этого захотели, — пожал плечами Гарри. Он повернулся и исчез в дверях своего вагона. — Прощай, Володя! Я почему-то думаю, что это не твой поезд... Не было ничего: не вспышек пламени, ни новых радостных гудков. Состав с Гарри просто изчез — быстро унёсся, беззвучно разрезая колесами воздух. И Тому Реддлу показалось, что он воспарил над рельсами, над землёй, легко оторвался от неё и устремился в небо, иссиня-лазурное, такое солнечное и тёплое... И в тот же миг на платформу с глухим лязгом подъехал другой поезд — чёрный, массивный, с огромными колесами. «А вот это мой... Этот точно не взлетит», — невесело усмехнувшись, подумал Волан-де-Морт. Он встал со скамьи, где до сих пор одиноко стояло два пустых стакана и медленно направился к нетерпеливо гудящему поезду.