Обещай все забыть

- Может, все-таки в кровать? Драко медленно поднялся с колен, специально притираясь всем телом, так что, когда он, наконец, выпрямился, ноги у Невила уже подкашивались. - Нуу… - промямлил он. – Тут только… Он кивнул в сторону кушетки. Драко оглянулся и махнул головой. - Да пофиг. Я просто хочу лечь. - Ну, тогда пойдем, – Лонгботтом без труда подхватил Драко на руки. - А я помню, как ты нес меня… Невил все еще не сделал ни шага. Ему казалось, что он мог бы так стоять всю ночь. Тело Драко было плотным и не тяжелым. Оно лежало в руках как-то так удобно и правильно, да и Малфой помогал, обхватив за шею. Невил не отрываясь смотрел в его лицо. Лунный свет делал черты резкими, подчеркивая линии густыми тенями. Малфой походил на мраморную статую с ожившими блестящими глазами. Удивительно, каким разным мог быть Драко. Холодным и страстным, язвительным и нежным, злым и веселым, раздражительным и снисходительным… И Невил понял, что будет любить его, даже когда он снова спрячет себя настоящего под маской высокомерия и презрения. Он влюбился. Безнадежно, глупо, безрассудно. Навсегда. - Драко? – позвал он, сглотнув комок в горле. - А? – откликнулся тот. - Когда тебя нес, мне почудилось, что ты поцеловал меня. - Так? – горячее дыхание защекотало шею, влажные губы чуть всосали кожу, заставляя все тело Невила покрыться мурашками. - Нет, не похоже, - нашел он в себе силы отпираться. – Наверное все-таки почудилось… - Я ничего не делаю просто так, Лонгботтом, - зашептал Драко, лаская языком ухо. – Я ужасно коварен. Я уже тогда задумал тебя соблазнить… И, скажешь, у меня не вышло? - Ха! Еще кто кого соблазнил! – откликнулся Невил, впечатывая Малфоя в лоскутное покрывало и нависая над ним на локтях. - Ты соблазнил меня еще раньше, дурачок, - со смешком возразил Драко, не выпуская его шею. – Разве ты не понял? - Не-а, я же дурачок, - и Невил нашел губами его губы. У Драко тянуло в груди от нежности, такого непривычного, чужого для него чувства, что это было даже больно. Ему не хотелось думать об этом, он хотел переключиться на что-то более простое, плотское – на желание. Но чертов Лонгботтом со своими мягкими губами и шершавыми ладонями не давал ему ощущать лишь похоть, он был слишком …открытым, уязвимым перед Драко, и его не получалось низвести лишь до сексуального тела. Он вызывал в Драко какие-то чересчур сложные, незнакомые эмоции. Может, то самое, на букву «Л»? Но, нет, Драко не готов был об этом думать! Не сейчас. Когда-нибудь потом, когда Невила уже не будет рядом, и не будет соблазна вывалить на него ненужное признание, которое только усложнит все. Драко хватало соблазна, что исходил от самого Невила. Горячее, атласное от выступившей испарины тело прижимало его к жесткой кушетке. Мягкие губы прослеживали поцелуями линии бровей, носа, скул и подбородка, обнимали и всасывали адамово яблоко, мочки ушей. От всего этого Драко едва мог дышать, и лишь выгибался, подставляясь под поцелуи. Он толкнул голову Лонгботтома ниже, и тот послушно принялся покрывать поцелуями плечи и грудь, ласкать языком набухшие соски, проводить мокрые дорожки вдоль ребер и от солнечного сплетения вниз. Драко вздрагивал и ахал, но не мог разрешить себе хоть что-то произнести. Потому что на уме было только две фразы: «я люблю тебя» и «люби меня». От кожи Драко пахло сейчас как-то по-другому. Не так, как раньше, когда к естественному чуть ощутимому мускусному аромату примешивались простые запахи травы и земли, мыла и хлопкового белья. Сейчас ноздри щекотало чем-то пряно-изысканным, сандалом и кофе, анисом и кардамоном, дубом и табаком. Но, все же, где-то под ними Невил улавливал знакомый запах Драко, только ему присущие мускусные ноты. Тело реагировало на него, откликалось инстинктивно, по-звериному, так что поневоле верилось, что профессор Дарвин, сочиняя для маглов Теорию эволюции не во всем погрешил против истины, и предки людей все-таки жили в лесах и находили свою пару по запаху. Конечно, Невил не знал этого наверняка, но он чувствовал всей душой и телом, что именно Драко Малфой его пара. Тот человек, про которого не то, что подумал бы в последнюю очередь, его кандидатура вообще не пришла бы ему в голову. И, тем не менее, Драко сейчас был в его объятиях, и он не хотел никого другого взамен. А Драко обнимал его, вжимался в него, впитывая его пот и его запах, хватал ртом воздух, задыхаясь… Но не от придавившей его горячей тяжести, а от слов, которые душили его, рвались наружу, но он не мог позволить себе произнести их… - Ты мой. Никому не отдам, – в конце концов, прошептал он одними губами. А вслух добавил: - Хватит меня нюхать, Лонгботтом! Займись делом. Невил только улыбнулся. Он знал, что это никакая не грубость. Это просьба, даже мольба, просто Малфой не умеет иначе. Да он не был бы Малфоем, если бы умел. Он расстегнул молнию ширинки и поцеловал открывшийся участок живота. Драко нетерпеливо приподнял бедра, и Невил стянул с него брюки. Тазовые косточки так и манили, чтобы их поласкали языком и пальцами, но Невил чувствовал, что Малфой уже весь вибрирует, как струна, и не стал его мучить ожиданием. Он выдохнул и обхватил рукой напряженный член. Что там дальше делал Драко? Невил облизнул пересохшие губы и осторожно обнял ими бархатистую головку. Он уже миллион раз представлял, как это сделает. Что теперь? Невил осторожно качнулся вперед, пропуская головку вглубь рта. Драко глухо простонал. Одна его рука вцепилась в волосы Лонгботтома и толкнула, так что член скользнул сразу до корня языка. Невил закашлялся, подавляя рвотный рефлекс, но не позволил себе отстранился. Он переждал несколько мгновений и задвигал головой вверх-вниз, впитывая странные волнующие ощущения, которые рождало в нем скольжение гладкой плоти по губам, по небу, по языку. В однообразном ритмичном движении было что-то медитативное, но Невил не чувствовал успокоения. Наоборот, с каждым кивком головы он ощущал, как его охватывает жар, будто он шаг за шагом приближается к огромной печи. Его кожа горела, кровь бурлила в жилах, по вискам скатывались капли пота, и сердце уже не помещалось в груди. Внезапно Драко ухватил его за плечо и дернул вверх. Невил подчинился. Драко быстро и крепко поцеловал его в саднящие губы и опрокинул на спину. А сам оседлал его бедра, обхватил узкой ладонью сразу оба члена и задвигал рукой. Голова у Невила закружилась. Он потянулся к губам Драко, и тот с готовностью приник, засасывая, прикусывая, зализывая языком и снова жадно засасывая. В душе Невила все кричало «Я люблю тебя, Драко Малфой! Я люблю тебя!», но рот был слишком занят, чтобы произнести это вслух. Да и не знал он, стоит ли говорить эти слова. Невил не был уверен в ответе, совсем не был. А Драко целовал его так, словно хотел что-то сказать своим поцелуем, словно это было признание. Но, может, Невил просто все себе придумал? Рука Драко двигалась все быстрее, думать о чем-либо было уже невозможно. Мозги расплавились и превратились в сладкую розовую лужу. Сам Невил плавился и таял. В груди пылал огонь. Несказанные слова жгли язык. И в тот самый момент, когда что-то взорвалось в нем, оглушая и ослепляя, он выплеснул из самого сердца: - Люблю тебя! Драко кончил с длинным выдохом и уперся мокрым лбом в его плечо. Молча.