***
— Нет! Я не буду! — резко вскрикнул Хината, вскакивая с дивана и быстро отстраняясь от братьев. — Вы извращенцы?! Как вообще так можно?! — кричал и не унимался он, ходя из стороны в сторону и уперев руки в бока. — Шоё, мы всё уже прочитали. Всё будет хорошо, — спокойно заверил его Осаму, вставая с дивана, чтобы притянуть взбешённого Шоё к себе для объятий, но не тут-то было. Хината резко вывернулся из рук своего парня и отпрянул за кофейный столик. — Ты, может, и прочёл, а этот — нет! Я знаю его! Он только всё узнал от тебя! — затараторил Хината, сверля взглядом Атсуму. — Да. Я узнал самое важное, — весело парировал блондин. — Во-первых, мы уже купили для этого анальную пробку. Во-вторых, нам всем троим будет приятно. А в-третьих… — договорить ему не дал визг Хинаты: — Какая анальная пробка?! Ты совсем с ума сошёл! Нет! Я не буду этим заниматься! Ну вас к чёрту! Саму, ты ему хоть скажи! — … В-третьих, мы станем ближе, — спокойно закончил фразу брата Осаму. — И ты туда же? Вы сговорились?! — продолжал истерить Хината, ходя из стороны в сторону и размахивая руками от негодования. — Да вы… да вы… вы порвёте меня просто! — От двойного проникновения ещё никто не умирал, — констатировал факт Атсуму, улыбаясь во весь рот. — Замолчи! Боже! Даже не произноси это словосочетание при мне! Не произноси! — кричал Хината, закрыв руками уши, сев на корточки и прижав колени к груди. Вдруг его сзади обняли сильные, мускулистые руки и подняли под колени, от чего парень тут же вздрогнул и зашебуршал руками и ногами, как перевёрнутый на спину жук. — Я буду всё контролировать. Просто доверься нам, — тихо и нежно, почти интимно прошептал на маленькое ушко Осаму. От этого шёпота по телу Шоё прошла полная волна мурашек. Братья Мия всегда знали, на какие точки нужно нажать, чтобы Хината завёлся с полуоборота. И всё же совместное проживание сыграло на руку и Шоё. Он тоже знал многие точки, которые могли возбудить или, наоборот, быстро сбросить возбуждение с ребят. — Я сказал: нет! Да и вообще, если вы будете настаивать, то я перееду к Кагеяме. Он будет только за, — резко ответил Шоё. Он прекрасно знал, как задевает братьев лишь одно упоминание о его бывшем партнёре по команде. — А ну-ка иди сюда, мелкий засранец, — прорычал Атсуму, хватая Хинату за руку и утягивая его на себя вместе с братом. Шоё оказался зажатым между двумя телами как между Сциллой и Харибдой. Рука Атсуму резко прошлась вверх по его животу и остановилась около шеи, легко сдавливая её. От такого движения Хината резко подался назад, опрокидываясь на широкую грудь Осаму, который, в свою очередь, уже держал одной рукой чужие запястья. — Ты же не хочешь, чтобы нас посадили за преднамеренное убийство? — усмехнулся Атсуму, ослабляя хватку и невесомо касаясь чужой шеи губами. От контраста ощущений Шоё почувствовал, как внизу живота становилось теплее. — Тсуму, ты слишком агрессивен, — слегка высокомерно поддел парня Шоё. — А ты — маленький провокатор, — безэмоционально шептал на ухо парню Осаму, блуждая второй рукой под домашней футболкой и оглаживая маленькое, худое и подтянутое тело. — И всё же, нет! — смотря точно в глаза Атсуму, сказал, как отрезал, Шоё. Старший Мия издал тяжёлый выдох и отстранился, закатив глаза. — Ну сколько можно, Шоё? Мы всё продумали. Всё прочитали. Мы всё сделаем как по инструкции, — тяжело выдохнул Атсуму. — Это же такая прокачка отношений. Чего ты боишься? — Чего я боюсь? — снова встрепенулся Хината, вскочив с дивана. — Это не в тебя будут вставлять два огромных члена! И это нихрена не комплимент! — Хорошо. Шоё, как ты смотришь на пари? — спокойно предложил Осаму, садясь поудобнее на диван. — Если на кону стоит моя порванная на британский флаг жопа, то я не хочу такое пари! — тут же ощетинился Хината. — Мы завтра перекрасимся с Атсуму в один цвет. Если ты сможешь нас различить, то эту тему больше не трогаем, а если нет, — мы укрепим наши отношения, — развёл руками Мия. — Лихо ты завуалировал слова «мы порвём твою задницу»! — огрызнулся Шоё, складывая руки на груди и надувая щёки. Сейчас он и вправду похож на маленького, оперившегося воронёнка. — То есть спустя четыре года наших отношений, ты хочешь сказать, что не отличишь нас? — откровенно стал брать на слабо своего парня Атсуму. — Конечно, нет! То есть да! Отличу! — резко закивал головой Шоё. Он и сам понимал, что слишком хорошо знал своих парней. Атсуму любит собу и клубничное молоко, а Осаму предпочитает больше супы и чай. Атсуму сначала делает, а потом думает, а Осаму — наоборот. У Осаму голос более низкий, а у Атсуму звонкий. У Осаму на спине есть три родинки, которые собираются в большой треугольник, они ещё шутят, что он Бермудский, а у Атсуму есть родимое пятно на боку. Оно маленькое и чем-то похоже на волейбольный мяч, такое же круглое. Атсуму любит жёстко и властно, а Осаму нежно и аккуратно. Атсуму любит кривляться, а из Осаму порой еле улыбку вытащить можно. В общем, они были совершенно разные, и Хината даже представить себе не мог, как можно перепутать их. Однако следующее утро изменило его убеждения. Братья Мия переступили порог их квартиры в двенадцать часов, и с этого момента началась их игра. Только увидев ребят на пороге, Хината впал в ступор. Перед ним стояли два Атсуму или два Осаму. Разобраться он никак не мог. Оба перекрасились в светло-каштановый цвет. Шоё смотрел сначала на одного парня, потом на другого и никак не мог понять, кто из них кто. Вроде бы, эта небольшая родинка на щеке была у Осаму, а может, и у Атсуму. Почему он так невнимательно смотрел на их лица раньше? Хината ходил вокруг парней, брал их за руки, рассматривал всех целиком, а когда хотел полезть под футболки, парни его резко остановили, закачав головами, давая понять, что Шоё должен узнать их только по лицам. Ребята стояли с каменными выражениями на них. Сейчас они оба похожи на Осаму, но стоило Хинате снова начать размышлять, как ребята легко улыбались, и Шоё сразу понимал, что перед ним стоят два Атсуму. Казалось, что прошла уже вечность. Хината извёл себя и всю свою нервную систему. Как он мог не различить своих же парней?! Они же всегда ему казались такими разными, тогда почему сейчас он в ступоре? Почему он не может понять, где кто? — Ты — Атсуму, а ты — Осаму! — громко крикнул Шоё, показывая пальцем сначала на одного студента, а потом на другого. Сердце билось бешено в ушах. Казалось, что такого стресса Шоё не испытывал даже на соревнованиях по волейболу. — Ты уверен? — вдруг сказал один из братьев, и тут Хината понял, что, видимо, ошибся, так как голос того, кого он назвал Атсуму, больше похож на голос Осаму. — Не-е-ет. Не знаю. Нет! Ты — Атсуму, а ты — Осаму! — всё так же тыкая сначала в одного, потом во второго, не меняя своей уверенности, выдал Шоё. — Хорошо, — ответил второй Мия. Его голос показался Хинате больше похожим на Атсуму, хотя он был слишком спокоен для него. Шоё настолько запутался, что уже просто ждал ответа, как вдруг оба парня развернулись и быстро ушли к себе в комнату, оставив Хинату дальше нервничать. Однако долго эта нервотрёпка не продолжилась. Через несколько секунд они вышли с каким-то розовым пакетиком, на котором написано две большие английские буквы: «L» и «U». — Прости, Шо-чан, но ты не угадал, — сказал Атсуму. Это был сто процентов он. Его голос, интонация и этот хитрый, лисий взгляд. — Не-не-не-не-не! — замахал руками и головой Шоё, отступая назад, пока не упёрся спиной в диван. — Живым не дамся! — завопил он, вцепившись в обивку дивана. — Шоё, это всего лишь пари, — развёл руками Осаму. Сейчас Хинате очень сильно хотелось двинуть по этому чересчур спокойному лицу. Конечно, не в него же будут совать два больших члена. Не в его многострадальную задницу. — Может, всё же горловым минетом обойдемся? Тсуму, ты же любишь его, — нервно улыбнулся Хината, видя, как на него надвигаются, словно цунами, братья Мия. — Поговорим об этом позже, Шо-чан, — хитро улыбнулся Атсуму, хватая Хинату за одну руку, а Осаму за другую. Шоё и очнуться не успел, как оказался в полулежачем состоянии на своей кровати. С одной стороны его обхватил Осаму, медленно целуя щёки, лицо и шею, а с другой Атсуму, вовсю уже хозяйничая в ногах парня. Осаму стал медленно снимать домашнюю футболку, проходясь длинными горячими пальцами по выпирающим рёбрам и плоской груди парня. Атсуму же аккуратно снял чужие синие носки и стал целовать каждый сантиметр ног Шоё. Они оба знали, что Хината с ума сходил от нежных поцелуев вперемешку с жаркими и болезненными укусами, и всегда этим пользовались. Осаму аккуратно стал проходиться губами по всей длине шеи возлюбленного, изредка оставляя на ней мимолётные поцелуи. Атсуму же быстро поднялся к бёдрам и, не церемонясь, стянул с него штаны вместе с трусами. Хината тут же взвизгнул, вздёрнулся и попытался отстранить от себя Атсуму, но Осаму не дал этому случиться. Парень резко перехватил руки Шоё одной своей и, нежно поцеловав запястья, положил их на грудь парня, продолжая целовать шею, плечи, щёки, медленно переходя на губы. Хината не сразу стал отвечать на ласки. Нервное напряжение во всём его теле сковывало его движения. Однако, когда Атсуму аккуратно поцеловал тыльную сторону ладони, а потом резко укусил, оставив след от зубов, Шоё встрепенулся и резко ахнул. — Без меток. Через два дня в клуб перваки придут, — хныкнул Хината, вертя головой и надеясь на то, что братья действительно прислушаются к нему, но его слова побудили совершенно к обратным действиям. Атсуму стал ещё больше кусать и оставлять засосы на бедрах парня, а Осаму переместился на ключицы, аккуратно покусывая выпирающие косточки. — Как с нами в постели ты можешь думать о ком-то ещё? — прошептал Осаму, проходясь язычком по маленькому аккуратному ушку. — Интересно, сколько ещё первокурсников заглядываются на твою аппетитную задницу? — с этими словами Атсуму сильно сжал одно из полушарий Хинаты, от чего парень вздрогнул и тихо всхлипнул. — Да кому я нужен, — хныкнул Хината, запрокидывая голову назад, когда Атсуму резко вобрал его член в рот, встречаясь губами с губами Осаму, что переросло в страстный поцелуй. — Ты недооцениваешь себя, Шо-чан. Уж поверь, мы видели, как на тебя смотрят эти малолетки, — усмехнулся Атсуму, проводя языком по всей длине члена возлюбленного. — Ты слишком привлекательный. Особенно после тренировки, когда пот струится по твоим вискам и на щеках появляется милый румянец. В такие моменты даже моя выдержка даёт сбой, — нежно шептал прямо в губы своему парню Осаму. — Я уверен, что они мечтают дотронуться до тебя, — провёл рукой по искусанному чужому бедру Атсуму. — Жаждут овладеть тобой, — продолжил Осаму, снова исцеловывая чужую шею и рисуя свободной рукой по груди парня, случайно задевая соски, от чего Хината вздрагивал и издавал несдержанные всхлипы и стоны. — Они хотят увидеть тебя таким, — продолжал мысли брата Атсуму, поднимаясь рукой по накаченному прессу, оглаживая каждый кубик мышц. — Но у них никогда этого не получится, — с этими словами Мия-старший заглотил член Хинаты полностью, от чего парень задёргался и громко и сладко застонал, вырывая на мгновение руки из захвата Осаму и обхватывая его за шею, притягивая к себе для мокрого и грязного поцелуя. Видя, как Шоё плавится под умелыми ласками, Атсуму быстро достал из пакета тюбик со смазкой и выдавил себе на пальцы, аккуратно проталкивая один. Его Хината почти не почувствовал. Благодаря регулярному и бурному сексу, растяжка для него была обыденным делом, хоть и не всегда приятным. Хотя, когда твоё тело ублажают в четыре руки, любой дискомфорт быстро отступает на второй план. Атсуму аккуратно добавил второй палец и несколько раз развёл их в стороны, от чего Хината ещё сильнее застонал, кусая Осаму за шею, когда тот удачно смог наклониться, чтобы поцеловать возлюбленного в солнечное сплетение. Мия-старший от неожиданности издал какой-то задушенный рык, который ещё сильнее раззадорил Шоё. Вдруг около входа Хината почувствовал что-то странное и немного холодное. Он на секунду открыл глаза и привстал на локтях. Увиденное его так испугало, что он заметался и чудом не лягнул Атсуму пяткой. Мия-старший пытался вставить в него анальную пробку с хвостом, причём очень даже приличных размеров. — Нет! Мы так не договаривались! — завопил Шоё, начиная отползать, но поздно понял, что деваться некуда, так как упёрся в горячую грудь Осаму, который резко надавил ему на плечи, прижав к себе. — Не-е-ет! — завертел головой в разные стороны Хината, с опаской посматривая то на Атсуму, то на пробку. — Шоё, успокойся, — нежным, бархатным голосом начал Осаму, нежно целуя парня в основание шеи и медленно поднимаясь к красному ушку. — Ты только посмотри, как она входит. Атсуму стал медленно вводить пробку, чтобы доставить меньше дискомфорта. — Она… хнм… — замычал Хината, смотря на то, как конец пробки погружается в него, медленно раскрывая. — Смотри, как она входит, — томным голосом зашептал на красное ушко Осаму, слегка обводя его языком и придавая больше остроты ощущениям. — Она по ширине как член Атсуму, но по длине как мой, — продолжал нашёптывать пошлости парень. — Смотри. Ты почти полностью её принял. — Шо-чан такой хороший мальчик, — развратно облизнул губы Атсуму, от чего Шоё издал несдержанный вздох. — Она… михн… больше, — хныкнул парень, зажмуривая глаза, на которых стали выступать капельки слёз. — Потерпи немного, — продолжал блуждать руками по чужому телу Осаму. — Тебе будет очень хорошо. — Слишком… ахм… большая… хмахха, — застонал Хината, полностью облокачиваясь на Осаму и напрягаясь всем телом. Чувствуя это напряжение, Мия-старший стал ещё больше уделять внимание телу своего парня. — Шо-чан, ты полностью принял её, — промурлыкал как кот Атсуму. — Ты такой молодец, — поднявшись на руках, он медленной дорожкой поцелуев прошёлся по животу, груди, плечам и шее возлюбленного, пока не добрался до губ. После чего игриво их облизнув, парень резко спустился вниз, глубоко взяв чужой член в рот. От избытка чувств Хината вскрикнул и застонал, мельтеша руками по простыням в поисках опоры, которую в следующую секунду дал ему Осаму, положив чужие руки на свои плечи. Шоё извивался, стонал, всхлипывал и вскрикивал, сильнее цеплялся за чужие широкие плечи, оставляя на коже красные следы от ногтей. — Шо-чан похож на милую маленькую лисичку, — ехидно заметил Атсуму, облизывая головку. — Стой, Тсуму! — Хината резко вскрикнул, когда почувствовал, как его парень ухватился за хвост. Нежные стенки медленно выпускали пробку, от чего Шоё ещё сильнее хватался за плечи Осаму и поднимал бёдра. — Агх… агрх… не надо, — стонал Шоё. — Я сейчас… аххх… — протяжно вскрикнул и простонал он, когда Атсуму резко вставил пробку обратно. Мия-старший проделал эти манипуляции ещё несколько раз. Назад, держась за хвост и любуясь тем, как покрасневшее колечко мышц выпускает пробку, и резко внутрь, расплываясь в хитрой улыбке и наблюдая за тем, как мечется по постели в экстазе Шоё. — Я сейчас… не надо… хнгмм… я… кончаю… — простонал громко Хината, запрокидывая голову назад и изливаясь, попадая каплями на лицо Атсуму и простыни. После резкого оргазма тело Шоё обмякло, и он будто бы растёкся по кровати. Оно будто бы налилось свинцом. Ничего не хотелось делать. Вдруг Хината почувствовал, как впереди и сзади послышалось какое-то шуршание. Он настолько расслаблен, что даже не мог открыть глаза. Неожиданно Шоё ощутил что-то липкое около своего прохода. Он лениво открыл один глаз, а потом резко поднял голову, давясь вздохом возмущения. — Тихо, Шоё, — возбуждённо прошептал Осаму, поднимая своего парня за талию, чтобы снова помочь ему опереться на себя. Хината спиной почувствовал, как что-то большое и длинное упиралось в него. Ему хватило и двух секунд, чтобы понять, что это. Атсуму тем временем уже хорошо смазал свой член и аккуратно приставил его к растянутому проходу. — Нет! Я же только что кончил! — вскинулся Хината, испуганно смотря на Атсуму. — Шо-чан, ты сейчас как раз расслаблен. Всё будет хорошо, — резко притянул парня к себе за бёдра Атсуму, из-за чего Шоё громко взвизгнул. — Нет. Сто… аргхм… — застонал громко Хината, когда Атсуму мгновенно вошёл на всю длину. Проникновение было грубым, но безболезненным и даже приятным. Шоё заскреб ногтями по простыням, закатывая глаза. — Шо-чан, иди сюда, лисёнок мой, — слащаво произнёс Атсуму, стремительно опрокидывая Хинату на себя и укладывая на своей груди. Теперь член стал входить под другим углом, упираясь точно в простату, от чего Шоё захныкал и заёрзал. Хотелось ещё раз почувствовать это приятное возбуждение, разносящееся по всему телу со скоростью света. — Осаму, твоя очередь, — нежно поцеловал в висок своего парня Атсуму, испытывающе смотря на брата. Эту фазу подготовки можно доверить только ему. Осаму был более сдержанным. Если бы на его месте оказался Мия-старший, то задница Хинаты действительно бы была в опасности. Осаму слишком хорошо владел собой и своим эмоциями, но сейчас даже у него сдавали тормоза. Только представив всевозможные ощущения, которые они должны испытать, у Мии-младшего просто голова шла кругом. Хотелось резко схватить эту аппетитную задницу и войти в неё со всей силы, а потом втрахивать и втрахивать её хозяина в кровать до громких стонов и криков, сорванного голоса и звёзд перед глазами. Он хотел слышать и видеть, как отзывается тело его возлюбленного. Хотел испытывать наслаждение не только от горячего и тесного нутра, но и от громких стонов и всхлипов Шоё. Осаму обильно выдавил смазку себе на руку и размазал её по всей длине члена, после чего выдавил ещё на пальцы и аккуратно ввёл один в заполненное колечко. Шоё заёрзал и захныкал, цепляясь руками за плечи Атсуму. — Потерпи немного, Шоё, — тихо произнёс Осаму, целуя выступающие позвонки на взмокшей и содрогающейся спине возлюбленного. — Расслабься, лисёнок, — зашептал в маленькое ушко Атсуму. Хината сначала замотал головой и попытался что-то сказать, но уже в следующее мгновение засопел, уткнувшись в шею Атсуму и резко выдыхая. Пользуясь моментом, Осаму аккуратно добавил ещё один палец. Маленькое колечко снова поддалось, а Шоё тяжелее задышал. — Хва… хва… тит… — застонал Хината, сильнее сжимая плечи Атсуму и подрагивая всем телом. Понимая, что возлюбленный никак не может расслабиться, Мия-старший нежно обхватил его член и стал надрачивать, выбивая из чужих лёгких стоны и тихие всхлипы. Атсуму контролировал чужое возбуждение, глазами показывая Осаму, что всё идет по плану. Тот вставил ещё один палец, от чего Шоё выгнулся и снова захныкал, цепляясь руками то за плечи, то за предплечья Атсуму. — Всё хорошо. Хорошо, Шо-чан, — он нежно сцеловывал образовавшиеся слёзы в уголках глаз. — Потерпи немного, Шоё, — вытащив из растянутого отверстия пальцы, успокаивающе зашептал Осаму. — Я прибью вас, — хныкал Хината, закусывая нижнюю губу. Осаму слегка навалился на спину Хинаты, а Атсуму, в свою очередь, развёл чужие полушария руками для более лёгкого проникновения. — Шо-чан, посмотри на меня, — обратил на себя внимание Атсуму. — Иди сюда, — с этими словами он поцеловал Хинату в губы, давая понять брату, что можно продолжать. Осаму аккуратно приставил член сзади, погружая головку. Шоё тут же напрягся и замычал в губы Атсуму, отстранившись. — Больно! — взвизгнул он, падая на грудь Мии-старшего и начиная подрагивать. — Больно… — хныкал парень, резко впиваясь зубами в плечо Атсуму. Тот резко вздрогнул, но не издал ни звука. Осаму, в свою очередь, продолжал проникновение, добавляя ещё смазки. — Много… ахрах… слишком… ухуху… — хныкал Хината. По его щекам уже потекли слёзы. Атсуму, понимая, что дело идёт тяжело, аккуратно убрал руки с аппетитных полушарий и одной рукой стал водить по полуопущенному члену своего парня, а второй нежно вытирал слёзы. Вскоре Шоё снова расслабился от нехитрых манипуляций руками. Почувствовав расслабление во всём теле партнера, Осаму тяжело выдохнул и резко вошёл до конца, удерживая Хинату за плечи, чтобы тот не дёргался. Он тут же громко вскрикнул, запрокинул голову назад, закатил глаза и, казалось, что на секунду потерял сознание, но всё обошлось. Парень мелко задрожал и тихо заскулил, боясь открыть глаза. — В-в-всё?! — проскулил Шоё, всхлипывая и сдерживая лёгкую дрожь во всём теле. — Ты лучший, Шоё, — прошептал нежно Осаму, легко целуя парня в висок, а потом и в щёку. — Ты слишком узкий, Шо-чан, — горячо выдохнул Атсуму, аккуратно опрокидывая возлюбленного на себя. Хината тихо вскрикнул, но не почувствовал яркой боли. Скорее это был сильный дискомфорт. Два члена очень сильно распирали его. Казалось, Шоё был настолько заполнен, что больше некуда. Вдруг Осаму сделал пробный толчок. Хината ошарашенно открыл глаза и рот. Это что-то невероятное. Он никогда до этого не испытывал таких странных и одновременно приятных ощущений. Ему казалось, что именно такое он и должен был испытывать всегда. Абсолютную заполненность. Заполненность благодаря двум его любимым людям. — Ты такой узкий, Шоё, — тяжело дышал Осаму, медленно толкаясь в растянутом колечке мышц. Два члена тёрлись друг о друга, задевали простату и растягивали Хинату до предела. От переизбытка чувств он не знал, куда себя деть. Он стонал, выгибался, кричал, вздыхал, хватался руками за чьи-то плечи, царапал чью-то грудь. Шоё уже совсем перестал соображать. Непередаваемые, сильные эмоции поглотили его целиком. Казалось, что он просто сходит с ума. Нельзя чувствовать себя так хорошо. Все было слишком: слишком жаркая атмосфера, слишком заполнено всё внутри, слишком горячо, слишком приятно, слишком хорошо, слишком… — Ахг… агхм… мно… гхаа… ааа… — стонал неразборчиво Хината, закидывая голову и выгибаясь всем телом, чтобы принять в себя больше, чтобы получить всё наслаждение, которое ему причиталось. — Я… агх… сейчас… — Шоё не успел договорить, громко вскрикивая и изливаясь себе и Атсуму на живот. Осаму хватило ещё пару толчков, чтобы довести себя и брата до кульминации. Оба кончили глубоко внутрь Хинаты. Тот же, в свою очередь, после оргазма сразу же отключился. Видимо, для него это было действительно слишком.***
— Как думаешь, стоит ему рассказывать о том, что он нас сразу отличил? — спросил аккуратно Осаму, нежно проводя мочалкой по телу Хинаты. После страстного секса ребята набрали ванную и теперь нежно и аккуратно мыли Хинату, чтобы потом уложить его спать. — Думаю, что не стоит, а то ещё обидится, — усмехнулся Атсуму, нежно проводя второй губкой по ноге Шоё. — Ах вы, — прошипел Хината, едва разлипая глаза: от слёз и усталости они слегка опухли. — Я вас обоих на колбасу пущу, засранцы вы этакие, — закашлявшись, шипел Шоё. У него совсем не было сил как-то сопротивляться или что-то сейчас делать, но ответное наказание он уже обдумывал.***
— Шо-чан, ну прости нас, пожалуйста. Да, это придумал я. Но тебе же тоже было хорошо, — извинялся, чуть ли не ползая на коленях, Атсуму. — Я сказал не трогать меня! Месяц! Месяц без секса! — шикнул Шоё. Хоть после их страстного приключения прошла уже неделя, горло у него до сих пор саднило. — Шо-чан, ну через месяц же у меня сборы, а у Саму стажировка. Мы же увидимся нормально дай Бог только через месяца два, — канючил парень. — Отлично! Может, тогда головой думать научишься! — огрызнулся резко Хината, поджимая губы. Вообще, он никогда так раньше не поступал, просто в этот раз ему и правда было обидно, что его развели как идиота. Да, эксперимент удался. Ему даже понравилось. Возможно… хотя… пока только возможно, когда-нибудь они такое и повторят ещё раз, но точно не в ближайшее время. И все же эти массовики-затейники должны получить за свои давно уж неоригинальные идеи. — Ну, Шо-чан, — хныкал парень, целуя кисти рук возлюбленного. — Ну, хочешь я убираться буду весь месяц, и стирать, и гладить? Всё делать буду! Только готовка на Саму, а то ещё потравимся все к чертям. — Ага. Постирать за тебя машинка постарается, а уборка и так на тебе, и глажка теперь, само собой разумеется, — капризно отвернулся Хината. — Шоё, ну, прости дурака. Знаешь же, что дурная голова рукам, да и не только им, покоя не даёт, — по-доброму улыбнулся Осаму, ставя свежеиспечённый клубничный торт на кофейный столик. Это было самым любимым лакомством Хинаты. Саму всегда знал, как ублажить своё рыжее чудо. — С козырей пошёл? — нахмурил бровки Хината, беря тарелку в руки и отламывая себе небольшой кусочек торта. — Шо-чан, ну, ты же знаешь, как сильно мы тебя любим. Шо-чан, я для тебя вообще всё, что хочешь сделаю, — резко схватил в охапку своего парня Атсуму, целуя в лоб, щёки и нос. — Не знаю, — снова закапризничал Шоё. — Шоё, ну не дуйся ты больше, — нежно обнял за талию своего парня Осаму, целуя в другую щёку. — Я подумаю, но! Ничего не обещаю, — хмыкнул парень. — А ты пока иди, глажкой займись, а то у меня руки до неё так и не дошли ещё с понедельника. — Шо-чан, ты лучший! — наигранно зарыдал Атсуму. — Я сказал, что только подумаю! — подчеркнул последнее слово Шоё. Конечно, он уже не обижается, да и давно не обижается. И как вообще можно обижаться на этих двоих? На таких разных, но таких похожих. Отламывая себе ещё один кусочек торта, Шоё удобнее устраивался в объятиях своих парней, задумываясь о том, какой же он счастливый и как сильно ему повезло с тем, что он встретил братьев Мия.