Розарий

      Вольный Новиград – пуп земли! Кажется, так когда-то кто-то говорил Геральту об этом городе-государстве. Тут есть всё: морской порт, склады, мельницы, бойни, лесопилки, цеха различных ремесел и производств, банки, ломбарды, дворцы, различные развлекательные заведения, включающие в себя театры, цирк, базары, корчмы, трактиры и, конечно же, бордели. Легче спросить, чего в Новиграде нет.       Геральт, путешествуя по землям Северных королевств, исправно выполняя ведьмачьи заказы и тем самым значительно пополнив свой денежный запас, одним хмурым ненастным осенним вечером вступил в Новиград.       Ведьмак имел в городе вполне определённые цели, перед тем как отправиться на зимовку в Каэр Морхен, а именно пополнить продовольственные запасы в дорогу, собрать некоторые травы, отремонтировать седло и, конечно же, приятно отдохнуть. Дабы исполнить последнее Геральт направил Плотву в район Золотого Города. Физическое и эмоциональное перенапряжение последних месяцев требовало разрядки. Желание побыть с женщиной временами даже мешало спокойно думать. В этот раз знаменитое повышенное ведьмачье либидо было Геральту на большаке не с руки.       Известное в Новиграде и далеко за его пределами заведение «Стратоцвет» хотя и было лучшем борделем, но не имело лояльную ценовую политику. Его первый, но отнюдь не худший конкурент бордель «Розарий» давал клиентам за такие же деньги чуть ли не в два раза больше услуг. Открывшись недавно, заведение имело вполне пристойную репутацию, куртизанки были здоровы и ухожены, при дворе находилась баня, таверна, постоялый двор и личная конюшня.       Сейчас был, так сказать, не сезон. В городе отшумели ярмарки и основные праздники, торговые корабли не так густо и часто заходят в порт из-за приближающихся осенних штормов, и потому возможность попасть в заведение была выше, чем ранее.       Большой двор борделя «Розарий» встретил Геральта огнём двух больших чаш, доверху наполненных маслом. Несмотря на то, что сумерки едва лишь стали опускаться на город и заведение само по себе считалось греховным, тут рьяно придерживались культа «Вечного огня». Усмехнувшись сему взаимопротиворечию, ведьмак направился внутрь дома, доверив Плотвичку молоденькому прыщавому конюху.       Едва Геральт переступил порог, как в нос ударил острый запах благовоний, духов и пряный аромат разгоряченного тела. Внутри оказалось довольно тепло, отчего мужчина поспешил снять теплый плащ. Осмотреться толком не удалось ― к новому посетителю тут же подпорхнула затянутая в корсет немолодая женщина с завитыми, напомаженными и надушенными светлыми волосами в длинном до полу, с явной претензией на моду, платье темно-бордового цвета. Мило улыбнувшись и игриво стрельнув глазками, женщина заговорила:       ― Добрый вечер, господин ведьмак. Меня зовут Эленна. Рада приветствовать в нашем заведении. Здесь вы найдёте цветок на любой вкус! Прошу, милсдарь.       Мамзель широко и, как по мнению Геральта, наигранно улыбнулась, указывая рукой в сторону небольшой винтовой лестницы, ведущей куда-то вверх. Хмыкнув, Беловолосый направился в указанном направлении, сопровождаемый резким запахом духов идущей следом женщины.       Вскоре они вышли на небольшой балкон, огражденный невысоким резными перилами. Здесь звучала музыка, слышалось журчание воды и звонкий женский смех; в воздухе витал аромат парфюма и запах фруктов.       ― Прошу, ― Эленна плавным, как взмах крыльев бабочки, движением указала куда-то вниз, ― выбирайте прелестницу.       Ведьмак подошёл к ограждению и, глубоко вздохнув, на мгновение замер. Внизу было расположено что-то наподобие прямоугольного внутреннего дворика. На этой территории находилось не больше тридцати женщин, как высказалась мамзель, на любой вкус. Среди куртизанок были блондинки и брюнетки, шатенки и рыжеволосые. Женщины, подходящие под понятие «кровь с молоком» и меднокожие зерриканки. Человеческие женщины, эльфки, полуэльфки и даже две краснолюдки.       Одни женщины отдыхали, расположившись на огромных пестрых подушках, другие сидели на краю фонтана, неспешно играя с серебристыми струями, третьи вели неспешную беседу, вкушая сладкие ароматные фрукты. Были и женщины, что, просто растянувшись на мягких коврах, бесцельно глядели в высокий пёстрый расписной купол над ними. Каждая дама носила шарф того или иного цвета, дабы клиентам можно было удобно и без лишних хлопот выбрать понравившуюся любовницу.       Облокотившись двумя руками о перила, Геральт не без удовольствия стал наблюдать за девушками, теряясь в выборе. Краем глаза он заметил, что на противоположной стороне, на балкон привели ещё одного клиента, богато одетого рыцаря с пышными чёрными усами и в напудренном парике.       Разглядывая женщин, Геральт, наконец, сделал свой выбор, и движением руки подозвал терпеливо ожидающую мадам:       ― Вон та, что у миртового дерева на софе с желтым шарфом.       ― Отличный выбор, господин ведьмак, однако она оказалась в нашем доме не так давно и ещё недостаточно опытна. Могу ли я вам порекомендовать Фрею, девушку с красным шарфом, вон ту, что вкушает фрукты у фонтана? Она очень искусна в любовных вопросах и заставит вас позабыть обо всём…       ― Нет. Я сделал выбор.       ― Как Вам будет угодно, милсдарь. Девушке нужно время подготовиться. А пока можете сходить в баню и поужинать. Она будет ожидать вас в комнате.       Геральт ещё раз, взглянув на выбранную девушку, направился в сторону лестницы, по которой поднялся на балкон, тем временем Эленна, подозвав пальцем незаметно стоящего в темном углу слугу, тихо сказала:       ― Каю в комнату для подготовки, пусть начинает собираться. Я скоро буду.       Помещение, из которого куртизанки направлялись к своим клиентам, представляло собой небольшую комнату с купальней, гардеробом, туалетным столиком и аптечным шкафом. Этим вечером тут находились четверо девушек, которым предстояло идти к выбравшим их мужчинам.       Когда мамзель Эленна спустилась к девушке, Кая, уже одетая в платье из воздушного бледно-голубого тюля*, стояла у туалетного столика и наносила духи на запястье и шею.       ― Не нужно, ― Эленна жестом остановила служанку, порывающуюся поднести Кае кубок, доверху наполненный противозачаточным снадобьем. На немой вопрос обеих девушек мадам лишь ответила. ― Ты, Кая, идёшь к ведьмаку. Нечего переводить лекарство, они и так бесплодны.       Явное потрясение отразилось на красивом лице девушки. Испугано вздохнув, Кая взмолилась, упав на колени:       ― Пожалуйста, мадам не отправляйте меня к этому чудовищу! Пожалуйста, мадам! Я не хочу…       ― А ну перестань немедленно! Встать! ― женщина разозлилась не на шутку. Подбоченившись, она смерила девушку строгим взглядом. ― Уж простите, милостивая государыня Кайлея, что не соизволила Вашего разрешения спросить!       Эленна грозно нависла над подрагивающим тельцем Каи, всё ещё стоящем на коленях на полу.       ― Смилуйтесь, мадам Эленна…       ― Да, что такое-то? Не съест он тебя, милая. Да, ведьмаки ненасытны. Будешь у него всю ночь ― это точно, но ничего. Потом дам тебе выходной, выспишься.       Кая ничего не могла ответить вразумительного, лишь шептала что-то сквозь слёзы. Разозлившись, Эленна грубо схватила девушку за руку и резко дёрнула вверх, чтобы она встала.       ― Хватит мямлить! Говори чётко, в чём причина?       ― Я его боюсь, госпожа. Ведьмаки ― чудовища! Убийцы! Мясники! ― Кая раскрытыми от страха глазами смотрела на свою госпожу, а слёзы так и катились из её глаз. ― Я из Блавикена. Однажды, когда мне было двенадцать, в наш город приехал один ведьмак и устроил там жуткую резню. Моя семья жила на окраине города, но из-за ярмарки в тот день мне не посчастливилось оказаться в самом центре событий. Вот уже десять лет прошло, а я никак не могу забыть этот кошмар!       Закрыв ладонями лицо, Кая разрыдалась. Приобняв девушку, Эленна пыталась её успокоить. Она и вправду сочувствовала, однако не могла допустить, дабы о её борделе пошла дурная слава, как о заведении, где отказывают в девушке, когда сделка уже заключена.       ― Посмотри на меня, Кая. Всё в порядке. Ведьмак тебя не убьёт, поняла? А теперь возьми себя в руки и иди к нему в комнату! ― на попытку что-то сказать Эленна нетерпеливо подняла руку в жесте, призывающем к тишине. ― Это больше не обсуждается, Кая. Или можешь убираться на улицу прямо сейчас!       Мамзель, развернувшись на каблуках, стремительно вышла вон, хлопнув при этом громко дверью. В комнате повисла тишина, остальные гурии не произнесли ни слова, каждая сделала соответствующий вывод для себя. Одно было ясно Кае, что деваться ей некуда и в постель к чудовищу идти придётся.       Прошло ещё достаточно времени, пока Кая смирилась, привела себя в порядок и успокоила заплаканные, красные, опухшие глаза. Судорожно и глубоко вздохнув, она встала, оправила платье и направилась к ведьмаку.       Комната оказалась пустой. Яркие язычки зажженных свечей резко колыхнулись от созданного сквозняка. Воздушная занавеска высоко взметнулась, пропуская в комнату холодный вечерний воздух. «Возможно, он передумал и уехал или выбрал другую девушку», ― подумалось Кае, но лежащие на тумбе и прикроватной софе вещи говорили о другом.       Молодая женщина неспешно подошла к двум мечам, облокоченным о стену, и неуверенно дотронулась до навершия одного из них. Отдёрнув руку, словно обжегшись и прижав ладошку к груди, Кая сверлила взглядом этот холодный металл в нерешительности и страхе. Все же любопытство взяло вверх. Ухватившись одной рукой за рукоять, Кая попыталась вытянуть меч из ножен, но ей едва удалось это сделать хотя бы на пару сантиметров. Оружие оказалось невероятно тяжелым для неё. Проделав это же действие, но уже двумя руками, женщина смогла вытянуть меч даже не до середины. Отпустив рукоять, оружие с тихим шелестом вернулось обратно в ножны.       Присев на кровать, Кая задумалась о том, какой же дюжей силой нужно обладать, чтобы не просто поднять, а ещё и драться им в бою. Ведьмаки сильны. И даже очень! Они ― искусные воины, мастера меча. Вздохнув, куртизанка взволновано раздумывала о том, не будет ли он груб и жесток с ней в постели и способна ли вообще эта машина-убийца на положительные эмоции и ласку?       За окном разбушевалась настоящая гроза: резкие порывы ветра, врываясь в комнату, дергали занавески, тушили пламя свечей, заставляли неприятно ёжиться, искать тепло и защиту. Закрыв створки окон, и задернув тяжелыми шторами окна, Кая в ожидании своего клиента прилегла на кровать и не заметила, как уснула.       Когда Геральт поднялся в комнату, то заметил, что дверь не заперта. Сквозь небольшую щелку просачивался тусклый свет. Оказавшись внутри, ведьмак обнаружил, что в комнате довольно темно. Все, кроме трёх свечей на прикроватной тумбе, были потушены. Выбранная им златоволосая девушка лежала на кровати и тихо и размеренно дышала. Улыбнувшись одними губами, Геральт присел на край постели и нежно тыльной стороной ладони провел по щеке, мягким локонам. Девушка, улыбнувшись во сне и глубоко вздохнув, повернулась на спину, откинув назад руки.       Геральт залюбовался представшей перед ним прелестью. Он скользил взглядом по её прекрасному лицу, отмечая, что она очень красива и невероятно привлекательна: молочная гладкая кожа, прямой нос, изогнутые брови, красиво очерченные полные рубиновые губы, длинные пушистые ресницы, мелко трепещущие во сне.       Возбуждаясь лишь от созерцания её красоты, Геральту хотелось перейти к более активным действиям. Порыв припасть к её манящим губам остановило воспоминание разговора двух девушек в корчме:       ― Бедная Кая, все-таки придётся идти к ведьмаку. Как же она боится его!       ― А ты бы не боялась, Эстель? После того, что она видела своими глазами в Блавикене, любой на её месте упрашивал бы мадам не пускать к ведьмаку.       ― Эх, точно…       Девушки не знали, кто именно сидит к ним спиной, поэтому обсуждали эту тему, не скрывая и не стесняясь подробностей того, что происходило в комнате для подготовки куртизанок. Вспоминать тот день в Блавикене хотелось меньше всего и уж тем более снова поднять его в памяти Каи. Поразмыслив над этим, Геральт кое-что придумал, однако обстоятельства сами сыграли ему на руку.       Потухли последние три свечи, комната погрузилась в абсолютный мрак, но для ведьмака это не проблема. Он видел в темноте достаточно, чтобы разглядеть на кровати, в голубом облаке легкого тюля свою прекрасную любовницу.       Опустившись рядом с горячим манящим телом, Геральт, нежно приобняв за талию, легонько поцеловал Каю в губы. Вздохнув, девушка поморгала и открыла глаза. Тут же встрепенувшись, резко поднялась.       Кругом стояла темнота, лишь изредка, когда луна освобождалась от темных рваных туч, яркий серебристый свет хоть немного проникал сквозь плотно зашторенные окна. Никак не увидев, а скорее ощутив ещё чьё-то присутствие, Кая, протянув руку вперёд, несмело спросила:       ― Тут есть кто-нибудь? ― её маленькую нежную ручку взяла широкая шерховатая мужская ладонь.       Вздрогнув от неожиданности, девушка хотела вырвать её обратно, но это казалось не так просто. Крепкая хватка не пускала.       ― Я хочу зажечь свечи. Я не вижу тебя, ― наконец взяв себя в руки, дрожащим от волнения голосом проговорила девушка, пытаясь второй рукой отыскать на ощупь ведьмака.       ― Это не обязательно. Главное, что я тебя хорошо вижу, ― раздался приятый мужской глубокий с хрипотцой голос. Горячая ладонь нежно легла на плечо. Кае показалось, что легкий, почти прозрачный тюль просто расплавится под его горячей кожей.       ― Как тебя зовут?       ― Кайлея, ― тихий ответ.       ― Эльфийское имя? Ты ведь…       ― Моя мать наполовину эльфка, ― опережая вопросы, ответила Кая. Теперь Геральту стало ясно, откуда у неё такая выраженная яркая красота.       ― Я буду называть тебя Лея. Ты…       ― Нет, прошу не надо так, ― взволнованно перебив, попросила она. Вопрос Геральта готовый сорваться с губ опередил дальнейший ответ. ― Так меня называла мама. А мне бы не хотелось о ней вспоминать в подобном заведении и ситуации… А как тебя зовут?       ― Гвинблейд, ― Геральт увидел озадаченное лицо девушки.       ― Белый волк? ― Кая наугад несмело протянула руку вперёд и легонько коснулась волос у виска. Нежными, тонкими пальчиками провела вдоль щеки к подбородку.       ― Ты знаешь Старшую Речь?       ― Да, немного, ― чуть улыбнувшись, ответила женщина, устремив взгляд в черную пустоту впереди.       Геральту надоели разговоры, он хотел Каю. Полный решительности и желания ведьмак, приблизившись к ней, хотел поцеловать, однако Кая, вздрогнув, отпрянула. Нахмурившись от такой реакции, Геральт, набравшись терпения, спокойно спросил:       ― Ты боишься меня? ― несмотря на старания, голос прозвучал отнюдь не спокойно, холодные железные нотки не ускользнули от женщины.       Покусывая губки, Кая отрицательно помотала головой. Борясь с внутренними страхами и былыми воспоминаниями.       ― Не бойся меня. Я не причиню тебе вреда, ― приблизившись к женщине максимально близко, аккуратно приобняв, опустил на подушки. ― Половина того, что говорят о ведьмаках, неправда.       ― А что правда? ― едва уловимым шепотом, но не для его ведьмачьего слуха, спросила Кая.       ― Желание обладать такой хмельной красотой.       Не желая больше терпеть, Геральт припал к манящей нежной шее. С наслаждением вдохнул аромат кожи, пахнущей сладкой ванилью, стал чувственно целовать её, запуская при этом ловкие длинные пальцы в густые золотые волосы. Сглотнув комок в горле, Кая, прикрыв глаза, терпеливо позволяла мужчине делать все, что он хочет. Не двигаясь на встречу, она просто находилась в его жарких объятиях. Временами, когда страсть и вожделение особенно сильно захлестывали разум Геральта, ведьмак крепко стискивал хрупкое тело любовницы, выжимал из неё воздух, обездвиживал и подчинял.       Лаская хрупкие плечи, Геральт не спеша освобождал свою любовницу от воздушного наряда. Широкие бретели, переходящие со спины в закрывающий бюст лиф, легким движением с едва уловимым шорохом были скинуты с плеч. Покрывая наполовину обнаженное тело рисунком поцелуев, ведьмак после пары нехитрых манипуляций отбросил платье; с легким шорохом оно опустилось на пол. За ним полетели рубаха и штаны. Открытое нагое прекрасное тело приятно радовало взор. Небольшая, но кругленькая и упругая грудь нежно и полностью ложилась в широкую горячую ладонь ведьмака. Эта особенность всегда приятно радовало Геральта. Играя с бюстом, одаривая его возбуждающими поцелуями, мужчина и не заметил, как Кая начала подаваться ему навстречу, легонечко поглаживая рельефные мускулистые плечи и широкую спину. Что ж, тело не обманешь…       Возбужденное учащенное дыхание Геральта обжигало кожу, разливалось жаром по всему телу, взывало к желанию почувствовать близость, ощутить в себе его мужскую силу.       ― Гвинблейд, будь со мной нежен, ― последняя просьба, последнее сопротивление и опасение.       Ответа не требовалось. Мягко поцеловав Каю в губы, Геральт вошёл в неё плавным аккуратным толчком. Мир вдруг потерял четкие очертания, исчезли последние крохи света. Остались лишь обострённые ощущения. Слух стал чётче воспринимать звуки, чувства усилились во стократно. Жар тела, вздохи, шепот, поцелуи, ритмичные движения ― всё слилось воедино. Всё исчезло вокруг, осталися лишь Он и Она.       Геральт, сцепив в замок пальцы своей правой руки с пальцами Каи, закинул обе руки куртизанки высоко вверх тем самым не давая ей своевольничать. Этой ночью он желал быть её господином, доминировать и повелевать ею.       Сладко постанывая от умелых нежных ласк Геральта, Кая позабыла обо всём. Мастерски владея своим телом, ведьмак приносил обоим невероятные фейерверки ощущений. Меняя силу и глубину вторжения, позы и ритм, мужчина чувствовал отдачу со стороны Каи. Полностью расслабившись, сейчас в руках ведьмака она была податлива и послушна. Она с готовностью и желанием принимала всё то, что хотелось сотворить ведьмаку. Раз за разом ощущая яркую силу оргазма, куртизанка была признательна своему, ещё так недавно не желанному любовнику за эти глубокие, насыщенные чувства и ощущения.       Прижимая Каю грудью в растрепанную от долгих и бурных ласк постель, ведьмак, обхватив любовницу за бедра, хрипло застонал. Глубокая складка появилась на покрытом испариной лбу. Погладив женщину по упругим ягодицам, ведьмак медленно вышел.       ― Уже нечем. Всё в тебе, милая, ― притянув к себе Каю, Геральт нежно поцеловал её в губы.       ― А я не…       ― Нет, ведьмаки бесплодны. Но в семени есть слабая магия, может излечить женские болезни, если есть таковые, ― прикрыв глаза, отвечал мужчина, ласково поглаживая тонкую талию Каи.       Нащупав на груди объемный медальон на толстой цепочке, Кая попыталась понять, что там может быть изображено, но никак не могла разобрать. Только острые края и грани приносили неприятные ощущения. Во время секса временами он ей откровенно мешал, неприятно холодил кожу. Женщина, уткнувшись в мускулистую, покрытую шрамами грудь, шепотом осмелилась спросить:       ― Гвинблейд, почему ты не снял своё украшение?       ― Ведьмачий медальон снимают только с мёртвого ведьмака, ― ответ прозвучал жестко, не подразумевая дальнейших расспросов.       Коротко кивнув в знак понимания, куртизанка больше не задавала вопросов. За эту ночь она вымоталась и очень устала. Тело приятно ныло, губы слегка пекли от страстных, желанных поцелуев, внутренняя сторона бёдер была влажной от соков и вытекшего семени. Кае хотелось спать. Скоро займется рассвет, начнётся новый день, прикрывающая ведьмака от неё тьма рассеется и она увидит его. Но уже без страха и волнения, а с интересом и желанием. Это потом, а пока…       Яркие солнечные лучи наполняли просторную комнату. На кровати в копне золотых волос, слегка прикрытая белыми простынями, отдыхала обворожительная гурия, а совсем рядом, на соседней подушке, её пробуждения ждала очаровательная красная роза.