Судьбы связанные искусством

Хитоми разбудили звуки перепалки двух очень знакомых голосов: — И почему ты уже два часа сидишь в моей мастерской, а? Шёл бы куда подальше, тебе самому не помешает подлечиться. — Замолчите, данна, хочу и сижу. Вам какое дело?! — Ты не даёшь мне нормально сосредоточиться на работе! — Ой да какая там работа, просто в деревяшках ковыряться. Хитоми сразу узнала знакомое небольшое и мрачное помещение. Здесь царили, пожалуй, самые разнообразные сочетания запахов из всех, что ей доводилось чувствовать: ярким был запах древесины, металла, чего-то похожего на машинное масло. Из всех выделялся запах трупов. Обычно запах трупов можно было разделить на две категории: совсем свежие, которых жизнь покинула совсем недавно и уже начавшие разлагаться. В мастерской Сасори же чувствовался третий вид запаха: трупы здесь бы будто бы сухими, в них не чувствовалось ни остатков жизни, ни начала разложения. Помимо основных запахов в мастерской кукловода переплеталось бесчисленное количество ароматов различных ядов. Одним словом, Хитоми даже не нужно было открывать глаза, и вслушиваться в перепалку, чтобы понять, где она находится. Девушка потихоньку приходила в себя и постепенно вспоминала произошедшие ранее события, как вдруг резко поднялась, чем привлекла внимание двух спорящих в стороне нукенинов. Она в упор смотрела на Дейдару. Подрывник был в одних штанах, так как остальные части его тела покрывали криво завязанные бинты.  — Дурак, — в очередной раз заключила девушка, но вдруг тело резко свело от ещё не до конца выведенного яда и она, изогнувшись, снова рухнула на поверхность массивного деревянного стола в мастерской Сасори. — И это моя благодарность, мм? — подрывник поднялся со скамьи и теперь оказался ближе. — У тебя куча ран…бинты ужасно наложены…надо лежать, а не орать об искусстве…неужели найти нормального медика так сложно…– пробормотала Хитоми. — У нас действительно проблемы с медиками, — вдруг включился в разговор Сасори, — раньше мы сотрудничали с несколькими, но… — Но они оказались подонками и пришлось их прикончить, — завершил фразу Дейдара, — так что теперь у нас есть только Какузу, который если чё руку или ногу может пришить, ну и данна со своими ядами… В остальных случаях сами выкорабкиваемся, как можем, хм. — Ясно, — Хитоми плавно приподнялась на локтях, а затем и вовсе села, — подойди, — требовательным голосом сказала она, обращаясь к Дейдаре, — я перевяжу нормально. — Только не в моей мастерской! — снова вмешался Сасори, — проваливайте уже отсюда!  *** — А вообще мы с тобой оба дураки, — заключил Дейдара, заваливаясь на жёсткую постель в комнате девушки. Они только что преодолели лабиринт коридоров, а с их ранами это было отнюдь не простой задачей. — Почему сразу оба? — Хитоми часто дыша сидела на полу, прислонившись спиной к двери. — Ну, а кто из нас психанул и послал меня, а? А потом неожиданно заявился и не дал показать всем силу настоящего искусства, мм? Девушка вдруг рассмеялась. — Тебе не дали помереть и ты недоволен? — Ну ты и скучная, — Дейдара недовольно нахмурился, — взяла и испортила красивую фразу. — Ну, а зачем нужны эти красивые фразы? — Хм…ты просто ничего не понимаешь. Мой последний шедевр, хоть и не сбывшийся, не заслуживает такой посредственной оценки. Именно после него моё искусство получило бы то уважение, которое всегда заслуживало! — Значит искусство для тебя настолько ценно, что ты готов за него умереть? — Чего?! Глупый и бессмысленный вопрос, хм. Я не просто готов ради него умереть, я и умру ради него, если мне в очередной раз не помешает выскочка с чёрной косичкой. — Мог бы и поблагодарить, — обиженно сказала девушка, — она уже подошла ближе и начала снимать криво обмотанные вокруг тела напарника бинты. — За что? За то, что влезла и сама чуть не умерла… Когда тебя…точнее твоего клона проткнули мечом, знаешь, как я исп…– парень осёкся и замолчал, однако в смотрящих на него зелёных глазах блестнул озорной огонёк. — Испугался? Да? — Да нет…я совсем не это хотел сказать… — Да неужели. Хитоми снова засмеялась, а Дейдара насупившись молчал. — Кстати, — начал подрывник, — я хотел спросить, — твой клон очень долго держался, для теневого. Обычные клоны лопаются в воздухе как только их ударить посильнее, а этот долго и очень реалистично истекал кровью. Как тебе это удалось? На лице девушки появилась гордая улыбка. — Я наполнила её специальной чакрой, которую использую для техники остолбенения, поэтому он и держался дольше, как раз столько, сколько мне было нужно для того, чтобы накопить ещё чакру, сидя на дереве. — Значит позаимствовала у меня способ, мм? — Чего?! — самодовольная улыбка вдруг сменилась непонимаем. — Но я ведь по такому же принципу наполняю чакрой глину, чтобы она взрывалась. — Да ничего подобного, я сама это придумала. — Ну конечно, конечно, — с ухмылкой сказал Дейдара. — Да это совсем разные вещи, ничего я у тебя не заимствовала. Парень кажется решил не возражать и продолжил сидеть с ухмылкой. Ему удалось выбесить свою напарницу и теперь был доволен. Дейдара только недавно признал, как ему нравится смотреть, как Хитоми сердито хмурит брови и отворачивает взгляд. Парень был растерян и зол на самого себя. «Это и называется влюбиться? — думал он, глядя в потолок, пока тонкие пальцы девушки старательно сдирали бинты с его тела, — вот я дурак…значит я предал своё искусство и влюбился в какую-то надоедливую девчонку» Он усмехнулся себе под нос и снова уловил обиженный взгляд зелёных глаз. Такой милый и привычный взгляд, без которого, теперь казалось, он уже не сможет жить на свете. «И что, интересно, надо делать в таких случаях? Приглашать на свидания и носить букетики? Дибилизм…» А Хитоми, нахмурившись, снимала бинты. Снимать их было сложно, особенно для девушки, которая мало что в жизни делала аккуратно. Она плавно отдирала присохшие бинты в то время, как Дейдара сидел, не двигаясь. Однако иногда, когда бинты приходилось отдирать слишком резко, его мышцы слегка вздрагивали. — Ты мне так кожу скоро снимешь, — недовольно проворчал он. — Не сниму, не волнуйся, — пробормотала девушка в ответ.   Однако несмотря на раны, на то, что снимать бинты сейчас было очень сложно и на множество других неприятностей, Хитоми казалось, что теперь всё непременно будет хорошо. Девушка радовалась, что смогла помочь, что оказалась в нужное время в нужном месте. Провалили миссию по разведке? Мелочи. Это всего лишь одна миссия из многих, что у них двоих были и будут. И даже несмотря на нахмуренное лицо внутри девушка светилась от счастья.   «Ну и что, что он не признаёт, что я его спасла. Сам же сказал, что переживал за меня… Значит я всё же что-то значу в его жизни…» Хитоми подняла голову, чтобы увидеть лицо напарника, однако его глаза внимательно изучали потолок. — У тебя рука сломана, — вдруг сказала девушка, с удивлением осмотрев локоть. — Хм, да? Я и не замечал. — Всё ты прекрасно замечал, просто строишь себя непонятно кого. К удивлению Хитоми, Дейдара ничего не ответил, будто бы даже не услышал претензии в свой адрес, что было для него необычно. Парень явно о чём-то серьёзно задумался и ему было не до разговоров о сломанной руке.    «Наверняка придумывает новый способ взорвать какой-нибудь город…или унизить Сасори при следующей встрече…о чём он может так сильно задуматься, что даже не смотрит на меня? …А что если я его поцелую?» От такой внезапно возникшей в голове идеи девушка даже вздрогнула. «Как же странно и глупо, — сразу подумала она, — ещё успею, всё ведь только начинается» *** — Чё ты такой странный, а, блондинка? Серьёзно не будешь бухать? — Не буду, сказал же. — Совсем мозгами поехал со своим искусством, мы ведь всегда бухаем, когда здесь встречаемся, забыл? — Завались, достал уже. — Ну и вали нахуй тогда. — Сам вали. Примерно такой диалог гулом пронёсся по запутанным коридорам через несколько минут после того, как заново перебинтованный Дейдара вышел из комнаты своей напарницы. Хитоми усмехнулась и подумала, что всего этого могло бы и не быть… Дейдара мог бы подорваться и больше никогда не послать Хидана в коридоре, никогда не поспорить с Сасори об искусстве, никогда не пошёл бы с ней на миссию… Представлять это было страшно. «А ведь он и правда самый важный человек в моей жизни… Мой первый друг и первый напарник… И почему мне сейчас так хотелось его поцеловать? Надеюсь это пройдёт до следующей встречи, потому что иначе я и в глаза ему посмотреть не смогу…» Шли дни. На задания их не отправляли, так как оба они оправлялись после ранений, в убежище было тихо и скучно так как практически все были на заданиях и изредка возвращались, поэтому напарники много времени проводили вместе то ли от безысходности, то ли просто потому, что сами этого хотели. Они могли часами о чём-то говорить, Хитоми даже пыталась лепить из глины, но у неё плохо получилось, что вызвало бурю самодовольных высказываний Дейдары.     Они оба решили, что смысла пытаться разбираться в чувствах нет, это доставляет только лишние и ненужные проблемы, которых сейчас абсолютно не хотелось. Опасность и смерть были где-то неимоверно далеко — в прошлом и в будущем. А сейчас казалось, что всё теперь непременно будет хорошо… Для всего обязательно найдётся время. Всё, можно сделать когда-нибудь позже, даже признаться в своих чувствах.