Our plan is us

Был уже поздний вечер, и в часовне горел приглушенный свет, отчего глаза Мартина начинало неприятно саднить. Он и Андрес практически весь день провели за составлением плана, только иногда отвлекаясь на прием пищи и другие потребности. Последний раз Мартин уходил на кухню и, когда возвращался в часовню, решил захватить с собой бутылку красного итальянского вина, что была просто обязана скрасить их вечер и наконец-то отвлечь Андреса от работы. — Итак, дверь в хранилище нам откроет директор банка, — сосредоточенно говорит Фонойоса, смотря на план его строения. — Откроет, — поддакивает ему Палермо, разливая алкоголь по бокалам и подставляя один из них ближе к мужчине. Андрес, кажется, находится на своей волне и продолжает дальше рассказывать про план выгрузки красных кейсов, больше шепча его себе под нос, а не ведя диалог с Берроте. Мартина такое развитие событий не устраивает совершенно, поэтому тот собирается действовать куда решительнее. Он, уже успевший расслабиться, поднимается, подходя к спинке стула Андреса и укладывая ладони на его плечи. Бархатная ткань темно-зеленого костюма очень приятна коже, и Мартин слегка надавливает через нее на плечи мужчины, делая что-то вроде массажа. — Нам нужно еще раз обсудить план, — ладонь Андреса накрывает руку Мартина, заставляя того остановиться. Это начинает понемногу раздражать аргентинца, однако он принимает правила игры, которую сам и придумал. — Хорошо, давай обсудим план еще раз, — он мимолетным движением отстраняется от плеч и подходит к Андресу спереди. Несколько секунд он смотрит на сосредоточенное и немного хмурое лицо мужчины, изучая его, а потом нагло садится на его колени, заглядывая прямо в глаза и похабно улыбаясь. — Значит, если директор не откроет нам дверь, — Мартин ёрзает на коленях, устраиваясь поудобней и пододвигаясь ближе к паху, — мы используем с-4, правильно я понял? — ладонь нежно проходится по щеке Андреса, заставляя его уже хоть как-то отреагировать. — Всё верно, — стойкий Фонойоса наконец сдается, отвечая на ласки своего парня коротким поцелуем. На губах Мартина яркий вкус красного, и это заводит его ещё сильнее, вынуждая вновь прикоснуться к нему. Мартин, словно довольный кот, выпросивший рыбу, ластится всеми способами, стараясь быть как можно ближе. Язык бесцеремонно проникает в чужой рот, исследуя его, и мужчина будто вновь открывает для себя секреты Фонойосы. Его руки так же бесстыдно лапают тело напротив: оглаживают шею, забираются под ткань дорогого пиджака, но этого чертовски мало. Недостаточно и пальцев Андреса, что с силой сжимают бедра, заставляя хотеть его ещё больше. — И что потом? — Мартин выдыхает вопрос прямо во влажные губы. Фонойоса определенно побеждает в этой игре и берет контроль на себя: принуждает Мартина встать, и тот беспрекословно повинуется. Андрес же поднимается следом и тут же толкает его ближе к столу, заваленному различными схемами, картами и чертежами. Тот без слов понимает, чего хочет его возлюбленный, и садится на поверхность. Андрес мгновенно оказывается рядом, сразу впиваясь в его губы с жадным поцелуем. В это время пуговицы на молочного цвета рубашке расстегиваются с помощью длинных пальцев Фонойосы. Мартину же кажется, что этого всё еще мало, и он пытается скинуть с любимого одежду. Андрес замечает это и решает на несколько секунд отстраниться, чтобы быстро справиться с одеждой и достать смазку из шкафа. Скорость его действий можно сравнить со скоростью работы розыскной службы, когда те сразу же установили сигнал звонка Рио. Темно-зеленый пиджак, черная рубашка и брюки, а также рубашка Мартина быстро улетают куда-то в сторону, приземляясь на рыцарские доспехи. В это время Мартин расправляется со своими брюками, и те присоединяются к остальной одежде. Берроте наконец может насладиться любимым телом без всяких преград. — Потом, querido, будет «бум», — тараторит глава плана, а затем прикасается к горячей коже на шее. Вероятно, там снова останутся метки, но к этому Мартин уже успел привыкнуть, да и ему, на самом деле, нравится быть в собственности Андреса, а красно-лиловые пятна на его теле — только доказательство этому. — Понял, — протягивает он довольно, когда чувствует, как Андрес начинает спускаться ниже, оставляя небольшие укусы-поцелуи по траектории движения, — а после мы получим доступ к тем красным коробкам, так? Андрес в этот момент добирается до члена мужчины, сжимая его через ткань белья, а затем снимает эту часть гардероба с него, попутно расправляясь со своей же. Берроте сначала просто глубоко дышит, а затем издаёт тихий стон, когда чувствует язык на своём органе. Андрес входит наполовину, привыкая, позже заглатывая весь орган. Мартину буквально сносит голову, когда движение на его члене становится еще быстрее. Он готов взорваться, точно та самая проклятая с-4, однако вместо этого громко стонет, запуская руку в волосы Андреса, заставляя его продолжать. Он издает громкий стон, эхом разносящийся по стенам часовни и сигнализирующий о том, что мужчине следует остановиться. — Я хочу тебя полностью, — обращается он к любимому, — пожалуйста. Испанец действует довольно жестко: подхватывает Мартина под себя и опускает того на пол, затем быстро разворачивает его, облокачивая на стол. От резкой смены положения появляется небольшая тяжесть в мышцах. Однако теперь он смиряется со своим положением, удобно устраивая свой торс на столе. — Разведи ноги, — доносится откуда-то сзади, и аргентинец послушно делает это, мысленно готовясь к чему-то большему. Он шипит, ощущая приятный холодок смазки внутри. Кажется, сейчас Андрес использует только один палец, и этого не хватает, поэтому он позволяет себе требовательно застонать, показывая этим, что ему более чем хорошо. Фонойоса знает, что его парень довольно положительно относится к грубостям и иногда он просто требует этого. Такой момент происходит прямо сейчас, и теперь в него резко входят два пальца. Сейчас это то, что нужно. Зрачки Мартина расширяются до размеров черных дыр, когда тот чувствует спешное движение пальцев внутри. Ему уже хочется хотя бы дотронуться до себя, но он сдерживается, потому что до финала еще очень далеко. — Пожалуйста, блять, — Берроте, повернув голову, пытается взглянуть на мужчину. — Думаю, ты еще не готов, — серьезно произносит Андрес. — Пож-а… — не успевает произнести слова Мартин снова, как чувствует горячий шлепок по ягодице, который символизирует отказ. Это действует на него не так, как хотелось бы Андресу, так что он уже вновь хочет возмутиться, но третий палец тут же дает знать о себе. Другая рука Андреса проходится по слегка влажной от выступившего пота спине, мягко оглаживая ее и требуя Мартина выгнуться сильнее. Мужчина чувствует приказ и меняет положение. — Бля-я-ять, — вырывается изо рта, когда пальцы внутри задевают простату. Однако к этому моменту Андрес решает, что с него достаточно. Через мгновение рука сменяется членом: входит медленно, поддразнивая, знает ведь, чёрт, что Мартин уже предостаточно подготовлен, чтобы не навредить. Берроте теперь не подвластно ничего, и ему остается только отдаться страсти. Когда де Фонойоса начинает наращивать темп, Мартин буквально теряет себя: его ладони сжимают какие-то лежащие рядом чертежи в кулак, превращая некогда ценные бумаги в бесполезную макулатуру. Испанец замечает это и тут же бесцеремонно отстраняется, чтобы найти в куче разбросанного белья галстук. Благо, тот лежит практически под ногой, так что ему не приходится совершать путь до доспехов с остальной одеждой, что сравним в данных обстоятельствах примерно с километражем их маршрута по побегу из банка. Мартина же это отрезвляет довольно быстро: он пугается, когда не чувствует давления и напряжения сзади. — Руки, — серьезно приказывает Фонойоса. Мартин без единого возражения заводит конечности за спину, позволяя мужчине связать их, обездвиживая. Для сохранения удобного положения инженеру приходится положить голову на стол. Его затуманенный взгляд касается какого-то чертежа, кажется, плана первого этажа банка, и тогда к нему приходит осознание: они, черт возьми, трахаются на столе, где готовятся к одному из крупнейших ограблений двадцать первого века. Этот акт — нечто большее, чем просто секс. Это занятие любовью кажется очень символичным: все планы, напечатанные на листах формата а4, — это их детище, их творение, которое им обязательно удастся воплотить не только на бумаге, но и в жизни. Всё вокруг говорит о том, что оно сделано благодаря их любви к друг другу и любви к плану. Для любого пришедшего эти бумаги вызовут кучу вопросов, но только они смогут понять это на все сто процентов. Даже Серхио, гений, разработавший не менее сумасшедшую идею, не сможет полностью проникнуться этим. Это убивает и одновременно возбуждает Мартина: слабость в мышцах из-за достаточно неудобной позы, неспособность дотронуться до себя, полный контроль доминанта, что сейчас снова будто издевается над ним. Фонойоса безумный: сначала он со всей нежностью доставляет наслаждение своему возлюбленному с помощью рта, а теперь это. Он движется максимально быстро, буквально вколачивая аргентинца в предмет мебели. Мартин на фоне этих бумажек ощущает себя их частью, будто сливаясь с ними. Терпеть возбуждение невозможно, и он машинально дергает рукой, чтобы дотронуться до члена. — Андрес, я не могу больше, — жалобно простанывает он имя любовника, надеясь, что тот не оставит его без внимания. Фонойоса любит власть, и эти слова, словно мёд для ушей, приятно растекающийся по раковине. Он понимает, что состояние Берроте полностью зависит от его воли, и это действует на него так, как хотелось бы второму: подводит к точке кипения, и теперь он сам не может сдерживать себя. Дыхание становится тяжелым, а по часовне то и дело начинает разноситься имя Мартина. Андрес все же позволяет ему почувствовать себя услышанным: рука мужчины пробирается ниже, обхватывая изнывающий от недостатка внимания член. Мартин неосознанно дергается, явно не ожидая такой реакции. Он также не может сдерживать себя, когда движения руки вверх-вниз начинают становиться всё быстрее и быстрее, а внутри, наоборот, давление ощущается все меньше. Этот дикий контраст, на самом деле, по душе обоим, это как еще одна часть их плана: не нужно мешкать с захватом заложников, но стоит потратить капельку больше времени, чтобы уговорить директора банка покинуть свой кабинет. Андрес выходит из него полностью, но зачем-то использует большой палец, неглубоко входя внутрь, будто любуясь искусством перед собой. Может быть, в его скетчбуке правда найдется место для такой зарисовки. Теперь Мартину возмущаться просто незачем: член горит от полученного внимания. Он держится еще несколько секунд, и, когда Андрес видит, как сильные ноги вдруг начинают подкашиваться, происходит долгожданная разрядка. Больше не в силах держать себя в руках и как-то сдерживаться, он кончает, портя при этом пару документов. Похуй. Следуя за любовником, Андрес додрачивает себе, изливаясь прямо на вход Мартина: это одно из самого горячего, что когда-либо он делал. Инженер мгновенно ощущает вязкую влажность между ягодиц, и если бы он мог, то кончил бы от этого еще раз. Прежде чем полностью потерять все силы и ощутить появившуюся усталость, камнем оседающую в теле, Андрес развязывает галстук, наконец освобождая не менее уставшего партнера. От неприятной боли в спине Мартин усаживается куда-то на пол — лишь бы ощутить покой. Андрес же просто облокачивается на стол, переводя дыхание. — Да, cariño, — потом мы получим доступ к красным коробкам, а значит и доступ к засекреченным данным не только испанского государства, но и всего Евросоюза, — следует долгожданный и неожиданный ответ из уст Андреса.