"Вы никогда не узнаете, что такое настоящая любовь, пока не захотите от нее избавиться". — Фредерик Бегбедер
Каменные ступени, панельная стильная дверь, из окон льется неяркий свет, и, если прислушаться, то можно различить внутри негромкую классическую музыку, — дом Харрисона Уэллса выглядел также, как и в прошлый раз, когда команда была здесь в связи с нападением Хартли. За одним лишь исключением, что окрестности давно накрыла темная пелена и сейчас было очень поздно, в том числе для дружеских визитов. Но этот был не из их числа. Кейтлин в нерешительности застыла у порога, собирая остатки храбрости, чтобы самостоятельно разобраться в этой неприятной истории. Пока она добиралась сюда, то уже сотню раз успела обдумать и хорошо взвесить каждый свой вопрос. Сердце требовало объяснений, каких-то доказательств, и ей представлялось, что именно доктор Уэллс сможет дать их. Но, когда её палец коснулся дверного звонка, заготовленные заранее фразы и вся решимость вмиг исчезли. Осталась лишь приятная мелодия и звуки небольшого работающего мотора, предвещающие приближение её начальника. Всего несколько секунд, и мужчина распахнул дверь и удивлённо посмотрел на посетительницу. — Кейтлин... Что тебя привело в такое время? Проходи. — Он отъехал в сторону, давая возможность зайти внутрь. Девушка осталась стоять на месте, словно не расслышала приглашение. — Эмм... — Нежданная гостья переступила с ноги на ногу, лихорадочно пытаясь вспомнить свои заготовки, но мысли путались. И вместо беспокоящего её вопроса, она решила обсудить совсем другой. — Я просто хотела узнать... Вот вы столько сделали и продолжаете делать для нас. Без вас мы бы не смогли вывести Барри из комы, бороться с мета-людьми, спасти Ронни... — Ты преувеличиваешь. Эта заслуга всей команды, — вполголоса вставил Уэллс. — ...когда нужно было решить какую-то проблему, — продолжила она, проигнорировав комментарий мужчины, — вы всегда были рядом, всегда знали, как всё исправить. И порой казалось, что у вас самого этих проблем нет, нет боли... Но ведь она есть? Боль утраты? Я имею ввиду вашу жену, погибшую в автокатастрофе много лет назад. Вы никогда не говорили о ней, в следствие чего я... мы не могли оказать вам поддержку. Один на один с горем — что может быть труднее?.. — На последнем слове её голос чуть дрогнул, и девушка неловко заправила каштановую прядь за ухо. Лицо Харрисона стало непроницаемым, словно он надел маску. После небольшой паузы, в течение которой его взгляд был сосредоточен исключительно на сумочке своей коллеги, которую та поминутно перекладывала из руки в руку, Уэллс всё таки смог выдавить из себя снисходительную улыбку. — Кейтлин, я очень признателен тебе за заботу. Но на эту тему мне бы не хотелось говорить. С ней связаны довольно болезненные воспоминания. Тем более уже поздно, и я бы хотел отдохнуть. — Сноу смущённо закивала. — Да, да, простите... В последнее время столько всего навалилось... Не знаю, что на меня нашло. Доброй ночи. — Слабо улыбнувшись, она развернулась и поспешно направилась подальше отсюда. — Доброй ночи... — Тихо прозвучало вдогонку, перед тем, как дверь захлопнулась. Пройдя несколько метров от дома своего начальника и выйдя к дороге, Кейтлин вызвала такси и стала ждать. Мысли в голове то ворохом поднимались, метаясь из стороны в сторону, то внезапно замирали, и тогда подобные короткие перерывы казались ей страшнее хаоса. Она сделала глубокий вздох: после произошедшего было трудно прийти в себя. "Ох! И о чём я только думала! Не стоило говорить с ним о его супруге...". А пока в ожидании машины Сноу стояла и казнила себя за бестактность и невероятную глупость, застигнутый врасплох внезапным визитом Уэллс пил виски и размышлял, что могло быть причиной такого поведения. "Возможно, она, как некогда детектив Уэст, заподозрила меня в чём-то. Надо сегодня же отправиться к ней и разузнать всё, а при необходимости — запугать". Решив возникшую проблему подобным образом, доктор Уэллс подошёл к столу, налил себе ещё немного крепкого напитка и удобно расположился в кресле, держа в руке стакан. Классическая музыка, доносившаяся из соседней комнаты приводила все мысли в порядок, позволяя успокоиться, обдумать все произошедшие за день события и подготовиться к предстоящему ночному визиту.***
Когда мужчина прибыл на место и фазировал сквозь входную дверь, было уже заполночь. Он тихо прошёл в гостиную, попутно осматривая всё вокруг. Неподалёку от него находился журнальный столик. Большую его часть занимала кипа бумаг, в основном по работе, в центре была ваза с фруктами, а рядышком с ней примостилась рамка с фотографией. Уэллс взял её в руки и поднёс к свету, струящемуся из окна. На него смотрели четыре радостных лица, включая его собственное. Он отлично помнил тот день и внезапный порыв Аллена сфотографироваться на "добрую память". Ему отвели место на первом плане в центре, словно отцу семейства. Ироничная улыбка коснулась его губ: они действительно считают его близким человеком. Каково же будет их разочарование, когда им станет известна правда. Он двинулся дальше по коридору, направляясь к спальне. Дверь была открыта. Бесшумно проникнув внутрь, Харрисон неторопливо подошёл к кровати. Таинственной и невероятно хорошенькой показалась ему Кейтлин в тот момент, когда она перевернулась с бока на спину, и несколько серебристых от лунного света прядей упали ей на лоб. Он хотел было их убрать, но вовремя спохватился: нельзя было ее будить. Не сейчас... Уэллс продолжил изучать обстановку: на одном из прикроватных столиков лежала стопка статей какого-то научного университета, на другом — находился в раскрытом виде свежий журнал Nature Biotechnology, под ним — довольно большая и немного потрёпанная книга по биоинженерии. Он из чистого любопытства взял её и бегло пролистал. Вдруг оттуда что-то выпало: видимо, лежало между страниц. Это был белый лист бумаги, сложенный пополам. Доктор Уэллс раскрыл его и немного удивился, увидев собственный почерк. Ему и в голову не могло прийти, что Сноу до сих пор хранит, словно дорогую сердцу вещь, своё приглашение на собеседование в Стар Лабс. В то время из под руки учёного выходило множество таких документов, с помощью которых тот надеялся завлечь к себе в команду лучших специалистов. Но она по непонятной ему причине сберегла эту бесполезную бумажку. "Скорее всего из чувства ностальгии" — подумал мужчина. При дальнейшем исследовании доктор Уэллс нашёл в комоде нечто любопытное — это оказалось смятое и кое-где залитое чаем письмо, которое написала Кейтлин своей матери. То, что оно так и не было отправлено, свидетельствовало о непростых отношениях между ними. В этом послании его коллега рассказывала о своей жизни, новой работе, друзьях и немного о начальнике. Она ограничилась о нём лишь одной фразой: "Я так счастлива, что смогу строить карьеру под началом столь гениального человека". Уэллс сухо кивнул: нечто подобное обычно говорили все подчинённые, которым повезло устроиться на хорошее место. Далее почерк и манера письма изменились. Весьма вероятно, девушка продолжила своё обращение спустя несколько лет. Это подтверждалось тем, что в некоторых предложениях упоминалась смерть её жениха. В каждой строчке чувствовалась боль и отчаяние. По размытым пятнам можно было понять, что она плакала в процессе написания. Один фрагмент мужчине особенно запомнился: "Мама, как мне дальше жить? Как ты смогла пережить смерть моего отца, своего мужа? Я практически не сплю: уже которую неделю, когда закрываю глаза, вижу лицо Ронни, слышу его голос, и это разбивает моё сердце. Циско пытался как-то меня отвлечь, вытащить куда-то, но я просто физически не могла улыбаться и радоваться. Или даже хотя бы казаться радостной. Лишь когда мы с доктором Уэллсом засиживались допоздна на работе, беседовали обо всём, мне становилось чуть легче. Он тоже однажды потерял вторую половинку и как никто другой мог понять меня". Харрисон тяжело вздохнул. Внутри него всё сжалось. Последний кусочек пазла встал на своё место, и он, наконец, понял, в чём причина того позднего разговора и почему было сохранено то приглашение. Вмиг она предстала для него в совершенно другом свете: такой манящей и желанной. И все неловкие ситуации, неосторожные фразы, произнесенные вполголоса, её самоотверженность и готовность помочь ему, пожертвовав отличным шансом присоединиться к команде доктора Пирс, приобрели теперь новое значение. Она его любит. Как только Уэллс осознал это, то в его сердце встрепенулось давно забытое ощущение стремления к другому человеку, которое, как выяснилось, лишь дремало всё это время. Разве он не чувствовал притяжение всякий раз, когда девушка находилась в комнате? Кейтлин всегда действовала на него, как магнит: каждое её движение находило в нем отклик, будто они были неразрывно связаны. Вместе с этим озарением появился и безотчетный страх, что его счастье теперь будет зависеть ещё от кого-то. В создавшемся положении он не мог так легко поддаться эмоциям, которые стали бы преградой на пути к его заветной цели. Харрисон так тщательно выстраивал всю свою жизнь, прорабатывал всякую, даже мельчайшую, деталь, что позволить всему распасться из-за светлого чувства казалось ему сейчас чистым сумасшествием. Решив пока не предпринимать никаких действий и понаблюдать за коллегой завтра, он осторожно вышел из спальни и на быстрой скорости отправился к себе домой.***
Следующий день не принес Уэллсу никаких новых сведений касательно душевного состояния Кейтлин: случай с метой-оборотнем с первых минут завладел её вниманием и заставил полностью сосредоточиться. Так что наблюдать было особо не за чем, только однажды, когда их взгляды встретились и он ей приветливо улыбнулся, девушка слегка кивнула и, покраснев, отвернулась. В остальном всё было по-старому. Отчасти это ему в ней нравилось: Сноу, как и он, могла при необходимости абстрагироваться от эмоций, полностью сосредоточившись на работе. Порой, облокотившись на подлокотник, доктор Уэллс размышлял о Ронни и его возвращении. Кейтлин была так рада снова увидеть своего жениха, узнать, что он жив и по-прежнему питает к ней сильные чувства. А что насчёт её чувств? Иногда он замечал на себе тот же теплый взгляд, каким она смотрела на Ронольда. Ведь можно же любить двоих, или по крайней мере обманывать себя в этом, в то время как сердце принадлежит лишь одному человеку. Тому, ради которого Сноу пожертвовала сначала своей карьерой у доктора Пирс, потом будущим с Ронни, отказавшись уехать с ним подальше отсюда и оставшись, как и раньше, помогать в Стар Лабс. Харрисон попытался отмахнуться от этой теории, но она была слишком правдоподобной и такой желанной. Одна только мысль, что девушка не просто его полюбила, а предпочла изгоя-инвалида вместо своего красавца-жениха с суперсилой, опьяняла, с каждой секундой всё больше завладевая разумом. Уэллс с ужасом начал замечать за собой безотчетное стремление прикоснуться к Кейтлин: всякий раз, когда коллега оказывалась поблизости, он хотел подъехать чуть ближе или придвинуться настолько, чтобы их плечи находились совсем рядом. Ему нравилось смотреть, как она сосредоточено набирает текст на клавиатуре, хмурится и немного закусывает губу. Рыжеватые локоны обрамляют её лицо, плавно спускаясь на аккуратные маленькие плечи. Раз или два непослушные пряди выбиваются из прически, заслоняя обзор, тогда тонкая ручка изящным движением быстро заправляет их обратно. В такие моменты девушка выглядит очень милой и очаровательной. Внезапно возникшее невероятное желание почувствовать тепло её губ, украсть хоть один поцелуй, вернуло Уэллса в чувство. Глубокая морщинка пролегла между его бровей: ситуация стала ещё сложнее и запутаннее, чем он предполагал. Мужчина даже подумывал остаться здесь, в этом варварском веке, лишь бы она была рядом. Продолжать играть в гениального ученого, помогающего спасать город, — что тут сложного? Но он быстро спохватился: "Нет, это не входило в мой план. Хватит с меня долгих пятнадцати лет прозябания в этом месте". Доктор Уэллс мрачно смотрел на свою сотрудницу с холодным потом на лбу, размышляя о том, насколько быстро и легко любовь может затуманить разум. Ещё вчера его главной проблемой было несвоевременное разоблачение личности, которое могло негативно сказаться на его плане, а теперь он сидит и думает о том, как выкинуть прочь из головы все мысли о ней. Но чем дольше он глядел на шатенку, тем труднее становилась подобная задача. Он напряжённо всматривался в её лицо, пытаясь понять, чем именно она смогла пленить его ум. В ней не было ничего от тех обворожительных особ с пышными формами, что даже несколько веков спустя продолжают будоражить воображение мужчин, игриво взирая на них с обложек журналов. Высокий рост Кейтлин вместе с худым телосложением придавал её образу некую хрупкость, особенно в те моменты, когда она, низко наклонясь над столом и обхватив себя руками, изучала новый материал. У неё была неуловимая красота: теплый взгляд зелёно-карих глаз проникал внутрь тебя, наполняя нежным успокаивающим эликсиром, на губах порой играла странная манящая улыбка, скрывающая нечто недоступное пониманию, а маленький чуть широкий прямой нос придавал своеобразный шарм всему облику, из-за чего девушка казалась особенной, не такой, как все. "Не такая, как все" — Харрисон удовлетворительно кивнул собственной мысли. Вот что его в ней привлекло — сочетание красоты и ума. Но больше всего на доктора Уэллса произвёл впечатление характер Сноу: он своими глазами видел, как она, отодвинув в сторону своё горе, целиком погрузилась в его. Самоотверженность, преданность, готовность пожертвовать всем для другого человека, — эти качества казались для мужчины такими далёкими и непостижимыми, но в то же время очень притягательными, будто перед ним находилась уже не его коллега, а черная дыра, наполненная неизвестной материей, чью тайну была неспособна в себя вместить его обозлённая душа. С шумом в ушах и бешено колотящимся сердцем Уэллс опёрся подбородком на свою холодную, точно лёд, ладонь. Его тело сотрясала дрожь: "Это какое-то наваждение. Надо положить ему конец". Медленно склонив голову набок и пожелав Кейтлин доброй ночи, мужчина выехал из комнаты, пообещав себе, что сегодня же всё исправит.***
Девушка уже домывала тарелки после ужина, как услышала сигнал смс: "Хотел бы с тобой о многом поговорить. Буду рад, если зайдешь ко мне сегодня. Д-р Уэллс". Она застыла с телефоном в руке, не зная, что делать. Перед её глазами до сих пор стояла ужасающая картина: темная комната, стол с подсветкой, а на нем лежат высохшие останки человека - настоящего доктора Уэллса. А тогда кто же сейчас зовёт её к себе в гости? На ум пришли многочисленные ужастики, которые они смотрели с Циско: самые любопытные всегда умирали первыми, особенно, когда шли одни к загадочным незнакомцам. Девушка попыталась возразить себе: "Но ведь я знаю его. Мы столько раз оставались наедине, и он ни разу за всё время работы не повысил на меня голос. Скорее всего, Уэллс хочет просто обсудить ту больную тему, которую я вчера затронула...". С суровой решимостью она собралась и отправилась на встречу. Харрисон уже ждал её: входная дверь была чуть приоткрыта. Он в задумчивости сидел в своем кресле, плавно передвигаясь из одной части холла в другую. Вдруг с улицы донёсся звук подъезжающей машины, скрип дверцы, а затем и стук каблуков по асфальту. Мужчина остановился: "Она всё таки приехала". Его уставший взгляд обратился ко входу. Несколько мгновений — и Кейтлин осторожно скользнула внутрь, тихо поприветствовав Уэллса. Тот со слабой улыбкой кивнул и жестом пригласил посетительницу пройти в гостиную. Эта комната была очень просторной, впрочем как и все в доме. Стеклянные перегородки в некоторых местах создавали ощущение многомерного пространства, словно ты находишься одновременно и тут, и там. "Если он тот, кем ребята его считают, то этот трюк вполне ему по силе" — мрачно подумала девушка и нервно провела рукой по лбу и щеке. Ей с огромным усилием удалось собраться и принять спокойное выражение лица, — нельзя было выдавать себя. — Присаживайся. — Уэллс подъехал к столу, взял графин и налил немного содержимого в стакан. — Хочешь? — Рядом стоял такой же пустой. Коллега покачала головой. — Нет, спасибо. Вы собирались со мной о чём-то поговорить? — Да, верно, — ровным голосом ответил мужчина. Кейтлин неловко расположилась на краешке дивана. — Мне жаль, что я вчера так грубо выставил тебя. Твой визит застиг меня врасплох. — Затаив дыхание, собеседница ждала продолжение. — Смерть моей жены... её редко кто со мной обсуждает, но иногда находятся смельчаки, которым кажется, что, раз им стала известна моя трагедия, то теперь они видят меня насквозь. Но на самом деле эти люди ничего не понимают и представления обо мне у них ложные. — Сноу нахмурились: что-то в этих словах её насторожило. — Что вы хотите этим сказать? — О, ты невероятно умная девушка, Кейтлин. Уверен, что ты начала уже обо всём догадываться... Прежде всего, я должен представиться, меня зовут Эобард Тоун. — Он слегка поклонился. — Я... я не понимаю. — Ей казалось, что продолжать своё притворство — это единственно верный сейчас способ действий. Послышался негромкий смех. — Харрисон Уэллс мёртв. Его тело уже пятнадцать лет гниёт в сырой земле неподалёку от Стар Сити. — Гостья не могла произнести ни слова: ещё свежи были воспоминания об увиденном трупе. Липкий ужас полз по коже, оставляя после себя мурашки и вызывая тошноту. — Значит вы — Человек в жёлтом? Но почему... — Почему я тебе всё это говорю? Возможно потому, что мне действительно есть что с тобой обсудить. ЭоУэллс отпил немного из своего стакана и поставил его на журнальный столик. После неторопливо снял очки и положил их там же. Его взгляд упал на руки Кейтлин, нервно теребящие пуговицы на пальто. Он усмехнулся, но улыбка быстро сошла с лица. Оно стало отрешённым, почти умиротворённым. — Знаешь, порой я не ощущаю ничего. Ни злости, ни боли, ни ярости, лишь пустоту. Тогда я наливаю стакан виски и пытаюсь залить сосущее внутри чувство алкоголем, хотя остатки спидфорса в крови никогда не дают мне напиться. Играет тихая красивая музыка. Мысль в подобные часы живёт отдельно от моего разума. Иногда она заводит меня в те места, что я так старательно пытался похоронить в моей памяти. Чёрные шелковистые волосы, томный взгляд... Роуз была той, что одним касанием руки и нежной улыбкой покорила моё сердце... Но судьба — дама жестокая. Нам не суждено было быть вместе и, воспоминание о ней по сей день разъедает дно моей души. Потеряв её, я понял, — мне никто не нужен. Если есть цель, то всё остальное не важно. А привязанность только мешает её достижению... — Зачем вы говорите мне это? — Охрипшим голосом спросила девушка, смутно предчувствуя ответ. Она плавно встала, обошла диван и начала пятиться к выходу. Спустя несколько шагов её спина упёрлась в стену. — Ты стала моей привязанностью, Кейтлин. — Тихо, еле слышно произнёс Тоун, поднялся с инвалидного кресла и начал медленно приближаться к ней. Ей хотелось бежать, но от страха ноги стали ватными. Да и смогла бы она обогнать спидстера? Оставалось лишь кричать, как можно громче, надеясь, что кто-то из соседей услышит. Кейтлин глубоко вздохнула, приготовившись звать на помощь, но не успел крик сорваться с её губ, как Тоун вмиг подскочил к ней, левой рукой зажал рот, а правую занёс над собой. Предательские слезы заструилась по щекам, и девушка с мольбой посмотрела в холодные голубые глаза. — Не надо, Кейтлин. Не усложняй всё ещё больше. — Напряжённо всматриваясь в застывшее от ужаса лицо, произнёс ЭоУэллс. — Знала бы ты, как мне тяжело было хранить свой секрет от тебя. Оба секрета... — Подобное откровение вывело Сноу из оцепенения. В попытке освободиться она схватилась за запястье державшей её руки и начала вырываться. Но все усилия были тщетны: хватка не ослабла, а Эобард в ответ лишь отрицательно покачал головой. После пяти минут борьбы девушка выбилась из сил. Не зная, что ещё можно сделать, она зажмурилась, чтобы не видеть, как рука Обратного Флэша медленно приближается к её груди, грозя проделать в ней дыру. Прошла секунда. Две, три, четыре. Ничего не происходило. Кейтлин открыла глаза. Уэллс опустил своё "оружие" и теперь просто находился рядом, сверля девушку хмурым взглядом. "Чего он ждёт?" — промелькнуло в её голове. Лицо мужчины казалось задумчивым, будто он вёл внутренний диалог, который должен был помочь ему на что-то решиться. Спустя минуту он убрал вторую руку, но продолжал стоять очень близко к "жертве". Мгновение - и его ладонь уже касалась влажной от слёз щеки Кейтлин. "Это так странно. Что..." — не успела она завершить мысль, как Эобард поцеловал её. Сноу, затаив дыхание, ждала, чем кончится этот поцелуй. Может, это прощание? И, когда оно завершится, он снова зажмёт ей рот и попытается убить? Но время шло, Тоун медлил. Внутри неё шевельнулось прежнее необъяснимое чувство, которое заставляло её каждый день вставать и идти в Стар Лабс. В памяти всплыли часы, когда она с доктором Уэллсом работала бок о бок, как его пронзительный взгляд заставлял её сердце биться чаще. В те минуты ей казалось, что он ощущает тоже самое. Возможно, так и было. Позабыв, что перед ней больше не Харрисон Уэллс, она прижалась к нему всем телом и позволила себе раствориться в его объятиях.***
Что стало причиной подобного поступка Эобарда оставалось для Кейтлин загадкой. У него было множество причин вчера убить её, в их числе то, что она теперь знала его настоящую личность. Тоун проявил слабину, оставив девушку в живых. Данный факт не давал ей покоя: было ли это выражением любви или он, догадавшись о тайной к нему привязанности, воспользовался данным обстоятельством, зная, что Сноу вряд ли захочет кому-либо рассказать о произошедшем. "Скорее всего, оба варианта верны" — подумала она, и это заключение не принесло ей ни облегчения, ни радости. Обратный Флэш всегда стремился получать желаемое, поэтому его способ сохранить тайну, а с ней и свою новую "привязанность", легко вписывался в его хитроумную схему манипуляции окружающими. Уэллс всегда ассоциировался у неё с пауком. Непревзойденный стратег и тактик, он умел искусно расставить сети и ждать, пока жертва сама в них зайдет. Несчастное существо будет барахтаться до тех пор, пока не поймет, что из-за своих усилий увязло в паутине ещё больше. Подобные хитроумные планы Кейтлин могла наблюдать, когда начальник играл в шахматы или помогал Барри поймать очередного мету. Теперь же она осознавала, что сама стала этой "жертвой". Нужно было поскорее что-то делать, найти способ, как исправить ситуацию, пока всё не стало ещё хуже. И она решила сегодня поговорить с Тоуном об их связи, объяснить, что это неправильно. Ведь он же должен был понимать, что Кейтлин не сможет, как всегда, помогать Барри с Циско в Стар Лабс, скрывая от них тот факт, что вечер она будет проводить в компании убийцы матери Аллена. В то утро девушка казалась более рассеянной, чем обычно. Папки и бумаги из её рук выпадали так часто, что Циско начал беспокоиться, не заболела ли она. Тоун тоже это заметил. Когда Флэш отправился на очередное задание, он подъехал к ней на своей коляске и произнёс: — Кейтлин, можно тебя на пару слов? - Не дожидаясь ответа, доктор Уэллс сделал разворот и стал двигаться по направлению к выходу. Сноу ничего не оставалось, как последовать за ним. Проехав дальше по коридору, мужчина завернул в небольшой тупик и остановился. Стук каблуков отдавался эхом от бетонных стен: Сноу торопливо шла по направлению к своему начальнику, поминутно оглядываясь. Когда она была почти рядом, Уэллс тихо спросил: — Что с тобой происходит? — Вопрос прозвучал так обыденно и безразлично, будто вчерашних событий не было и они сейчас обсуждали лишь рабочие моменты. Это задело девушку: — Как вы можете говорить мне такое?! — она пыталась говорить негромко, но напряжение и злость, сквозившие в каждом слове, усложняли эту задачу. — Вам всё прекрасно известно. — Её лицо вдруг вспыхнуло и залилось краской. — Ваши секреты я не выдам, но дальше так продолжаться не может. — Голубые глаза спокойно наблюдали за ней, изучая и оценивая каждое движение. Он ожидал чего-то подобного, но не думал, что данный разговор произойдет так скоро. — Кейтлин, то, что произошло... — Начал Эобард, снимая очки и потирая переносицу. — Было ошибкой. — Закончила за него собеседница. Послышался тяжёлый вздох. — Я полагаю, ты права. — Он медленно протер стёкла краешком черной кофты и водрузил очки на место. В тот момент его взгляд показался девушке каким-то странным, но в то же время очень знакомым... — Лучшее, что мы можем сделать в данной ситуации, — это забыть обо всём. Словно ничего не было. — Кейтлин кивнула: ей хотелось поскорее закончить этот необычный диалог. Она уже шла в свою лабораторию, как вспомнила, где видела тот взгляд: так смотрел Уэллс, когда рассказывал ей о Роуз. Несмотря на то, что Сноу теперь знала его страшную тайну, её сердце отозвалось болью из-за жалости к этому человеку. Ощущение, что ею была нанесена ещё одна душевная рана, не покидало девушку многие недели после этого случая. Иногда она думала, что, если бы всё пошло по другому пути, то Уэллс нашёл способ остаться с ней, а не стремился бы так сильно попасть домой, будто от чего-то бежал или от кого-то. Да, он был не тем, кем притворялся, но это не значит, что Кейтлин его не знала. Тоун даже после раскрытия личности остался самым умным интересным и невероятно обаятельным мужчиной из всех, кого она когда-либо встречала.