Silly things

Джон зашёл и стал осматриваться. - Прикольная у тебя комната, - сказал он. Второй Джон был новеньким в школе, и, хотя они были довольно разными по характеру, они быстро подружились. До этого Джону едва ли удавалось с кем-то подружиться. Он был очень застенчивым, а кроме того, ещё и бедным, и это сразу бросалось в глаза и отталкивало от него его сверстников, которые чванливо отворачивались и не хотели принимать его в свой круг. От этого Джон ещё больше замыкался и копил внутри себя обиду и злость. Гнев был его энергией, его источником вдохновения. Он искренне не понимал, когда кто-то говорил, что злиться – это плохо. Злость помогла ему избавиться от застенчивости. Так что, придя в новую школу, он уже не тушевался и сразу подружился с парнишкой, у которого было такое же имя. Джон подумал, что им нужно что-то придумать, чтобы различаться, потому что, когда кто-то звал одного из них, откликались они оба. - Иди сюда. Джон подозвал его устроиться рядом с ним на диване. - Ого, что это! Рядом в кучей скрученных одеялах свернулся, смешно подёргивая носом, маленький мохнатый клубок. - Я чуть на него не сел, - сказал Джон и потянул к нему руки. - Осторожно! Он может укусить. Но Джон уже взял его на руки. Хомяк быстро перемещался по его ладоням, перебирая когтистыми лапками и оставляя на руках Джона мелкие царапины. Джон расплылся в улыбке совсем как ребёнок. Разница в возрасте со вторым Джоном у него была всего год с кусочком, но Джону казалось, что он намного младше. - Это самый пушистый и милый хомяк на планете. Как его зовут? - Сид. - Сид? - Да, это вообще-то в честь Сида Барретта из «Пинк Флойд». - Ненавижу «Пинк Флойд». - Я тоже, но это не важно. Сид хороший. - Да, он классный. - Он похож на тебя. - Ты думаешь? - Да. Ты тоже классный… - Ну спасибо. - Слушай, может, мы тебя будем называть Сидом? Нам же надо как-то отличаться. - Ты назовёшь меня в честь своего хомяка? – засмеялся Джон. – Обычно бывает наоборот. Ай! – Джон крикнул, потому что хомяк укусил его. - Сид сегодня злой. Vicious. О, я придумал! Сид Вишес! Будем звать тебя Сид Вишес! - Нет, Джон, не надо! Я не хочу, чтобы меня называли, как хомяка! – запричитал Джон серьёзно. Но всё было решено. Теперь он – Сид Вишес. Так решил Джон. Кому-то из них двоих суждено было вести другого. И это был Джон Лайдон, назвавший Джона Риччи Сидом Вишесом. Если ты дал ему имя, он твой навсегда. И ты за него теперь в ответе. * * * Как-то раз Джон и Сид гуляли по территории заброшенного завода. Они прослонялись там до позднего вечера, болтая и дурачась. И, хотя заметно похолодало, домой им идти совсем не хотелось, потому что не хотелось расставаться. Насобирав каких-то веток, они сделали костёр. Джон вспомнил старую ирландскую традицию. - Сидни… Потрогай пламя. - Что? В каком смысле «потрогай пламя»? - Просто сделай. Сид подошёл к костру. Он присматривался к нему, как будто желая понять, в чём смысл просьбы Джона, и, не найдя ответ, наклонился над пламенем и сунул руки прямо в огонь. Несколько секунд он действительно трогал пламя. - Что ты делаешь, Сид! – Джон схватил его за руки и оттащил от огня. - Ты же сам попросил, - удивлённо посмотрел на него Сид. Значит, он настолько ему доверяет, подумал Джон. У ирландцев есть поверье: если попросить человека потрогать пламя, то он должен сунуть руки в пепел. Тогда с ним всё будет в порядке. Он не пропадёт в жизни. В детстве Джона попросили потрогать пламя в камине, и он так и сделал, и ему сказали, что он дитя пепла. Но Сид сунул руки прямо в огонь. Джон не знал, что точно это должно значить, но у него появилось нехорошее предчувствие. Он понял, что за Сидом нужен глаз да глаз. И следить за ним будет Джон. Ведь это по его просьбе он обжёгся. - Ты дитя пламени, Сид. - Чего? - Ничего… Джон покачал головой и взял его за руки, проведя по ним пальцами. - Ай… От ожога ладони у Сида были горячими. - Больно… - Знаю. Если бы поблизости была речка или какой-то водоём… Придётся идти домой. - А зачем ты попросил меня это сделать? Сид посмотрел на Джона так невинно – как будто его совсем не удивляла странность этой просьбы. Как будто, если об этом попросил Джон, то значит, так оно и нужно. - Это такая ирландская традиция. Это как клятва. Смотри. Джон подошёл к костру, который всё ещё горел. Посмотрев на пляшущие языки пламени, он уверенно простёр к ним руки и дотронулся до них, будто пытаясь поймать. - Вот. – Он подошёл к Сиду. – Это значит, что бы ни случилось, мы с тобой всегда будем вместе и будем друг друга поддерживать. Это значит, мы друзья навсегда. – Он придумал эту глупость на ходу. - Круто, - улыбнулся Сид. Ему это всё как будто бы понравилось. – Друзья навсегда. Он взял Джона за руки, и они касались друг друга обожжёнными, горячими ладонями. Было больно, но вместе с тем приятно. Они стояли у огня, держась за руки и смотря друг на друга. Сид улыбался своей мальчишеской улыбкой, а Джон вглядывался в его глаза. Ему вдруг показалось, что в их дружбе заложено нечто большее. В нём как будто родилось какое-то новое непонятное чувство к Сиду, которое тут же накрыло его с головой. И он попытался дать этому чувству название. И оно тут же пришло к нему: «Приятная боль». * * * Это был семнадцатый день рождения Сида. Они были у него в комнате: смеялись и дурачились, как всегда. Потом Сид поставил пластинку Дэвида Боуи. - Я не хочу это слушать, Сид, ты же знаешь, я не люблю это! Он подошёл ближе к нему, встал у него за спиной и стал тыкать пальцами ему под лопатки. Сид стал брыкаться: - Это мой день рождения, Джон! И я буду слушать, что захочу. Но Джон продолжал тыкать в него пальцами, а потом провёл ими по его бокам. Сиду стало щекотно, он засмеялся, быстро развернулся и сразу же стал теснить Джона к кровати. Он толкнул его на неё и бросил ему на голову подушку, но Джон успел подставить руки и смягчить удар. Сид опять схватил подушку и замахнулся, но когда он ударил, Джон уже успел увернуться. Сид забрался на постель и схватил Джона за запястья. Неожиданно он обнаружил, что сидит на нём верхом. Он и сам не успел понять, как так получилось. Увлечённые этой игрой, они прерывисто дышали, щеки покраснели, особенно это было заметно на Джоне с его бледной кожей. - Ты когда-нибудь был с девушкой? – спросил вдруг Джон. - Почему ты спрашиваешь? Пока он думал, Джон выполз из-под растерянного Сида. - Просто у тебя сегодня день рождения. Тебе 17. И я подумал… ну интересно типа. - Нет. Ничего такого не было… - А что было? - Да если честно… ну поцелуй. - Да? И как это? - У тебя что, никогда не было? Джон замотал головой. - И у меня не было… - Ты же сказал… - Да я только поцеловал Вив в щёку и всё. И то, она сама напрашивалась. Смотрела на меня так. Ну я чмокнул её быстро и ушёл. Джон засмеялся. - Чего ты ржёшь? - Ничего, просто… Тебе не хотелось узнать?.. Как это? Сид помялся немного. - Конечно, хотелось. - Может… Мы можем попробовать? - Мы? - Ну да. Представим, что кто-то из нас девушка, а потом, когда ты на самом деле будешь встречаться с девушкой, то ты уже будешь уметь целоваться. - Да… Я… А кто из нас будет девушкой?! - Ну, раз это у тебя сегодня днюха, то за девушку, так и быть, буду я. Они стали моститься на постели. Обоим было неловко, они то и дело поправляли простынь и разглаживали складки на покрывале. Потом Сид повернулся и долго смотрел на Джона, который не отводил от него взгляд. Сид протянул руку и положил её на шею Джона сзади, несмело поглаживая. Он нервничал, и дрожь в пальцах выдавала его. Он не хотел, чтобы Джон это заметил. - Может, потанцуем? Он встал и с улыбкой протянул Джону руку. Джон улыбнулся в ответ. - Конечно. Почему нет. Он любил танцевать. Конечно, не эти дурацкие парные танцы, рассчитанные на парня и девушку, которые любили танцевать тэдди-бои со своими подружками и придурковатые хиппи. Джон положил руки Сиду на плечи, а Сид – на его талию. Они начали двигаться чертовски медленно. Сначала он едва прикасался к Джону, но вот звуки музыки и тепло их тел согрели и немного разрядили обстановку, и он стал чуть смелее. Он сильнее сжал Джона в своих руках. - Ты такой маленький. - В каком это смысле маленький?! Джон был невысокого роста, и хотя он понимал, что Сид сейчас имеет в виду не это, решил сделать вид, что обиделся. - В смысле… тонкий. «Хрупкий, стройный», - пронеслось у него в голове. Он притянул Джона ближе к себе, почти вплотную, и погладил его пальцами по спине. Джон уткнулся ему в плечо, и они продолжили свои хождения по кругу, двигаясь нелепо крошечными шажками. Сид чувствовал, как Джон дышит ему в ключицу, и его кожа нагревается от его дыхания. - Наверное, сейчас ты должен меня поцеловать, - Джон поднял на него взгляд. Зрачки его глаз так расширились, что почти полностью затопили собой радужку, став почти чёрными. - Наверное… - прошептал Сид и потянулся вниз, к его губам. Джон привстал на цыпочки, его сердце бешено колотилось, а когда Сид наконец коснулся его губ своими, то и вовсе ушло в пятки. От одного прикосновения его губы как будто обожгло, и волна возбуждения прошила всё его естество от макушки до кончиков пальцев на ногах. Они так и застыли на пол-пути, не решаясь двинуться дальше, и, испугавшись, что сейчас губы Сида ускользнут от него, Джон сам обрушился на его рот, целуя его яростно и страстно. Он вцепился Сиду в плечи и почувствовал, как тот дрожит. Сид дрожит под его пальцами, от его поцелуя!.. Или это он, Джон дрожит? Или они оба?.. Он скользнул языком Сиду в рот и стал беспорядочно двигать им внутри, обшаривая его дёсны и зубы. Сначала ему казалось, что это игра в одни ворота, но вот он почувствовал, как Сид дотронулся до него кончиком своего языка, чуть смелее, ещё и ещё, и вот они уже сплетались языками, словно пытаясь отвоевать первенство. Они оторвались друг от друга, потому что воздуха в груди уже не хватало. - Меня всего трясёт, - сказал Сид. - Меня тоже. Джон заметил, что руки Сида были уже у него на бёдрах. - Эй, любая приличная девушка уже надавала бы тебе по шее. - Ты знаешь приличных? Джон засмеялся. - Давай, Сидни, потанцуй со мной! Он схватил его за руку, и они стали плясать, исполняя смесь рок-н-ролла и каких-то шаманских танцев. То отдаляясь на расстояние вытянутой руки, то прижимаясь друг к другу вплотную, они протанцевали так целую песню, и вот Сид так развернул Джона, обернув вокруг своей оси, что он встал к нему спиной. Джон почувствовал, как руки Сида обнимают его, накрывая и прижимая к себе. И вот его губы коснулись его шеи. «Ого…» - по спине и по шее Джона побежали мурашки. Он тяжело и порывисто задышал. Ему казалось, что он сейчас задохнётся. - Сид… Сидни… Господи, он почувствовал, как ему в спину упирается его стояк. Он медленно развернулся, не размыкая объятий, так что снова оказался у Сида в руках. Сид обнял его за шею и вновь поцеловал, зарываясь пальцами ему в волосы. Джон прижался к нему и почувствовал, что, о чёрт, у него тоже стоит, притом давно и сильно. Сид начал мягко подталкивать его к постели, не разрывая поцелуя, пока Джон не уткнулся ногами в край кровати, и они с шумом повалились на постель. Сид лежал на нём сверху. Поцелуй пришлось разорвать. Запыхавшиеся и возбуждённые, они смеялись, краснели и смотрели друг другу в глаза. - Чёрт, Сидни… - сказал шёпотом Джон. – Какой же ты красивый, - он провёл пальцами по его щеке, и Сид потёрся щекой об его руку, как кот. - Ты тоже. - Чёрт… Ни одна девушка бы перед тобой не устояла. Сид хмыкнул. - Да не нужна мне… - Сидни! – услышали они голос матери Сида, которая тоже стала обращаться к сыну по его прозвищу. Сид со вздохом медленно сполз с Джона. - Уже иду, ма! Джон разочарованно выдохнул. И его возбуждение никуда не делось. Он последовал за Сидом, надеясь, что никто ничего не заметит. Ему ни за что потом было не забыть ту картину, которую он увидел, когда вошёл в комнату. - О, спасибо, мама, - Сид чмокнул потрёпанную Энн в щёку. В руках у него был подаренный ею… героин. Джон похолодел. Как будто всё то, что было наверху в комнате у Сида, было теперь осквернено вот этим. Как она могла сделать это с ним? Сид же совсем ребёнок. Джон бил кулаком в кровать, уткнувшись лицом в подушку, когда вспоминал об этом ночью. Он вспоминал и о другом. О том, как они сегодня танцевали, как целовались, как… почти чуть не занялись сексом, чёрт возьми! И он был бы не против, он хотел этого… И что Сид тогда хотел сказать? Что ему не нужна девушка? «Мне нужен ты», - продолжил сам для себя Джон этот разговор в своей голове. В своей голове он также беспечно и без сожалений отдался Сиду. Ему было неловко от таких мыслей, но чёрт побери, чихал он на всякие правила. Но вот в его мечтания вторгался противный голос сидовой матери. И его поцелуй в сухую щеку. И пакет с героином. И что Джону теперь делать? Как далеко простираются его права на участие в жизни Сида? Сид был близок с матерью, этой чёртовой сукой, которую Джону уже хотелось забить до полусмерти, и если Джон надавит слишком сильно, он может потерять Сида… Его Сида.