Смерть на взлете, или как убить короля в Неверлэнде

Смерть короля Редании Визимира в Саге о Ведьмаке для нас, читателей происходит, что называется, «за кадром». Однако для северных королевств она оказалась подлинной трагедией, за которой последовала серия жутких военных и дипломатических поражений в начавшейся Второй Мировой Северной войне. Пан Сапек королю Визимиру уделил не слишком много внимания в своих книгах, и мы не успели его ни полюбить, ни возненавидеть… даже хорошенечко распробовать на вкус и то не сумели. Однако автору удалось навести на его гибель столько туману, что я практически до конца повествования была убеждена, что за этой смертью стоит император Эмгыр. Уж больно вовремя для нильфгаардского правителя произошла столь неожиданная гибель короля-противника, и главным бенефициаром от нее стал именно он. И только исследуя роль Филиппы Эйльхард в гибели короля Визимира в эссе «Взлет и падение Великой Ложи Чародеек», я обнаружила, что Эмгыр, собственно, совсем не при делах. И стало быть, зря я в своем воображении рисовала сцену, в которой Эмгыр говорит начальнику своей разведки виконту де Ридо: «Хвалитесь, Ваттье! Кому мне звезду Героя Нильфгаардской империи давать и внеочередное воинское звание присваивать?» Хотя нильфгаардская разведка все-таки баклуши не била и расстаралась — имя заказчика назвала Эмгыру раньше, чем оно стало известно верноподданному главному шпиону Визимира, графу Дийкстре, с которым Эмгыр и Ваттье потом «щедро» поделились столь ценной информацией. И вот тут я задала себе вопрос: «А откуда Белое Пламя так прекрасно осведомлен о гибели короля Визимира? Кто ему «слил» информацию?». Подобные вопросы позволили мне попристальней вглядеться в короля Визимира, рассмотреть все известные факты его жизни, и неизвестные — его гибели. Первый раз мы слышим о добром короле Визимире в самой первой новелле о Ведьмаке — тот желал выдать свою доченьку Ульянку за темерского короля-красавца Фольтеста, да не срослось… Фольтест как раз вздыхал по другой персоне, и не только «вздыхал». Естественно, король Визимир не мог простить своему соседу такого афронта, и когда у того начались неприятности с дочерью-стригой, затеял против него «войну пограничных столбов». Подробности этой ползучей аннексии расписаны в приквеле «Сезон гроз», и я буквально валялась под столом от смеха, читая, как доблестные реданские пограничники ведут копательно-освободительные работы. Не до смеха было только крестьянам, которые засыпали в Темерии, а просыпались в Редании, и посему были обязаны платить налоги дважды. А кто не согласен платить, посылался на родину с нажитым добром в двух руках… совсем как нильфгаардские переселенцы во «Владычице Озера». Не ржал и Ведьмак, который нажил себе приключений на пятую точку, когда вмешался в эту «столбовую» войнушку. Во второй раз мы встретили короля Визимира в романе «Кровь эльфов», и вот тут он предстал перед нами уже в ином свете. Ветераны Первой Мировой Северной войны — люди, краснолюды, эльфы, — слушая под дубом Блеобхериса выступление всемирно известного певца Лютика, с придыханием вспоминали тех, кто сыграл решающую роль в сражении у Содденского Холма. Но учтите, что те чародеи, которые объединились и плечом к плечу стояли на Холме, признали верховенство Вильгефорца из Роггевеена, как и мы, бойцы Четырех Королевств, признали командование Визимира Реданского. Да-с… нечасто нелюди находят хвалебные слова для представителя человеческой расы. И если достопочтенный краснолюд Скаггс хвалит короля Визимира, то такая похвала дорогого стоит. Жаль, у нас мало сведений о Первой Мировой Северной войне, есть только красочное описание знаменитого сражения под Содденским холмом, где «смешались в кучу кони, люди, и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой…». А вот как создавался неверлэндский Северо-Атлантический союз четырех королей, мы так и не узнали. И ведь не только Визимир пытался «оттяпать» земли у короля-соседа. Короли Каэдвена и Аэдирна тоже со времен короля Гороха грызлись за Нижнюю Мархию. И кто и как сплотил эту неспокойную королевскую братию — хотелось бы узнать поподробней. Впрочем, можно предположить, что если в достопамятной битве всеобщее северное воинство признало что король Визимир равнее других королей главенство короля Визимира, то значит, его роль в создании коалиции северных королей была решающей. Вот только просуществовал первый Северный союз недолго. Еще не отгремели праздничные салюты в честь победы в Первой Мировой Северной войне, а уже между победителями не стало былого единодушия. На что справедливо указывает краснолюд Скаггс: Жаль токмо, что лишь на время войны достало у нас согласия. Потому как ныне, в мире, снова мы разделились, Визимир с Фольтестом душат друг друга пошлинами и правом торга… И судя по всему, инициатива в торговой войнушке принадлежала именно королю Визимиру: он заставил Новиград ввести право склада, а потом в ответ на симметричные действия короля Фольтеста поднял таможенные пошлины на товары из Темерии. И хотя сам Визимир уверяет, что защищал интересы «родных» реданских производителей, чует мое сердце, что до сих пор он не простил Фольтесту нежелание породниться с королевским домом Редании. Да и нельзя было стерпеть, что самые лакомые трофеи после Первой Мировой Северной войны достались удачливому темерийскому королю. Но, несмотря на личные заморочки, умеет Визимир лучше всех поглядеть вдаль. Именно он раньше других «братьев-королей» понимает, что время работает на императора Эмгыра, и новая война отнюдь не за горами. И надо не только ждать «кто к нам с мечом придет», но и неплохо подготовиться к этому пришествию. Хотя принимающей стороной наисекретнейшей сходки в Хагге выступает король Демавенд, есть у меня предположение, что инициатором встречи на высшем уровне был король Визимир. Поскольку между ним и Фольтестом на данный момент шли серьезные таможенные «терки», а значит, не могли короли Темерии и Редании приехать с рабочим визитом друг другу в гости. Поэтому для встречи нужна была относительно нейтральная территория. Ведьмак, путешествуя по Понтару, встречает трёхмачтовый реданский галеас с роскошным шатром (предположительно королевским) и галеру с аэдирнским шевроном. Без всякого сомнения, именно там шла дипломатическая подготовка саммита королевской «четверки», и именно короли Редании и Аэдирна решили устроить «сходку королей» в нейтральной Хагге — местечке, где батюшку Фольтеста заставили отказаться от власти в долине Понтара. Такая общая шпиля от Визимира и Демавенда… дабы приросший землями и вассалами король Фольтест не слишком «возносился» перед своими королями-братьями. Правда, Фольтест тоже не лыком шит, и в обиду себя не даст. На саммите в Хагге он выступает генератором большинства идей, и не прочь одернуть реданского коллегу: «Не разевай рот, Визимир, когда слышишь дельную мысль». Ему принадлежит инициатива отобрать Цинтру у императора Эмгыра, устроить Casus belli в Доль Ангре, и он в тайне от своих партнеров вовсю разыскивает пропавшую сиротку Цириллу. И именно он, любимец женщин, предлагает убить Львенка, лишь бы она не досталась Эмгыру. Визимир на сходке идею убийства Цири поддержал двумя руками. Но покинув Хаггу, на досуге обдумал ценность беглой, но законной наследницы Цинтры, и изменил свое решение. Во всяком случае, так утверждает граф Дийкстра: Да, я знаю, вначале планы королей относительно девочки не отличались особым вкусом. Но все изменилось. Сейчас стало ясно, что живая, здоровая и находящаяся в безопасности Цирилла может сыграть в надвигающейся бойне роль гораздо более существенную, нежели десять полков тяжелой конницы. Мертвая же она и гроша ломаного не стоит. — Филиппа Эйльхарт знает о твоих планах? — Нет. [] Моя некогда столь обожаемая Филь высоко задирает нос, но пока еще в Редании правит король Визимир. Я выполняю приказы Визимира. «Ха! — скажут некоторые читатели. — Верить шпиону — себя не уважать. Все, что говорит этот новоиспеченный граф, надо делить на тридцать шесть!» Но есть некоторые резоны, чтобы я в этом случае наилучшему реданскому шпиону поверила. Когда гонец Аплегатт приезжает в Третогор с важнейшим донесением для короля Визимира, то его принимает начальник разведки. А где же король? Может быть, спит в своей постели? Нет, не таков король Редании… Пусть скажет об экспедиционном корпусе под командованием Визимира из Редании, стоящем на берегах Понтара. Или ты думала, Филиппа, мы слепы и глухи? — восклицает Тиссая де Врие. Итак, накануне Танедда король при войске выдвинулся в сторону… Отобрать у нильфгаардцев Цинтру. Форсируем Яругу, ударим первыми. Сейчас, когда они не ожидают. Выкинем их снова за Марнадаль. Это умная «мысля» принадлежит королю Фольтесту, но, думаю, король Визимир по достоинству оценил идею своего соперника «наступательная война — лучшая защита собственного королевства», потому и самолично возглавил экспедиционный корпус. Но вот какие «плюшки» рассчитывал получить король Визимир за сие доблестное деяние? Цинтра отделена от его владений Темерией и прочими королевствами, заменить одну оккупацию на другую не получится… коллеги-короли не дадут. Но если благодарная Цирилла выйдет замуж за юного Радовида, сына реданского короля, то королевства Цинтра и Редания могут образовать династическую унию (наподобие Англии и Аквитанского герцогства, или королевства Польского и Литовского княжества). Вот теперь, действительно, Львёнок стоит более «десяти полков тяжелой конницы». Император Нильфгаарда собирается осчастливить бедную сиротку предложением своей руки и сердца, а чем, спрашивается, король Визимир хуже? У него, кстати, и жених припасен помоложе императора и короля Фольтеста более чем втрое. Смерть Визимира от руки безумного полуэльфа накануне войны лично мне напомнила, как в реале в Европе XVI–XVII веков от рук фанатиков-одиночек один за другим гибли короли Франции. Французский король Генрих III Валуа был убит Жаком Клеманом, когда осаждал свою собственную столицу во время гражданской войны. Его преемник король Генрих IV был убит адвокатом Франсуа Равальяком, когда готовился к войне с габсбургской империей. И, как указывают прозорливые историки и даже некоторые талантливые писатели-романтики, за спиной этих фанатиков стояли весьма могущественный особы, тронуть которых было себе дороже. Позволю процитировать себе отрывок из своего любимейшего романа «Три мушкетера» Александра Нашего Дюма, а именно любопытнейший разговор кардинала де Ришелье и леди Кларик, когда они обсуждают возможность убийства герцога Бекенгэма еще не ведомым никому фанатиком на религиозной почве. Ну, вот есть у них предчувствие, что такой фанатик найдется! — А разве стали достоянием гласности имена сообщников Равальяка или Жака Клемана? — Нет. И, возможно, потому, что эти люди занимали слишком высокое положение, чтобы их осмелились изобличить. Ведь не для всякого сожгут палату суда, ваша светлость. — Так вы думаете, что пожар палаты суда не был случайностью? — осведомился Ришелье таким тоном, точно он задал вопрос, не имеющий ни малейшего значения. — Лично я, ваша светлость, ничего не думаю, — сказала миледи. — Я привожу факт, вот и все. Я говорю только, что если бы я была мадемуазель де Монпансье или королевой Марией Медичи, то принимала бы меньше предосторожностей, чем я принимаю теперь, будучи просто леди Кларик. Давайте поверим на слово опытному французскому политику, превосходно знавшего кухню политических убийств, когда он говорит, что одиночки-фанатики убивают королей вовсе не в одиночку. Кто-то их находит, кто-то им вкладывает в руки оружие, кто-то их настраивает на сие деяние, кто-то обеспечивает им возможность совершения процесса убийства… и этот кто-то весьма могущественная и неприкасаемая особа. Вот и у Сапека тоже оказалось, что смерть короля Визимира — дело рук не только эльфа-одиночки, но и чародейки-советницы Филиппы Эйльхарт, которая не просто советовала королю, а самолично диктовала Визимиру Реданскому королевские указы и эдикты. Жаль, король Визимир не поделился с ней своими планами женить сына на принцессе-магичке. Но в тот момент он явно желал выйти из-под опеки магического Капитула, и Филиппа не узнала, что планы Ложи «возвести магию на престол» были очень близки к воплощению. Король, в свою очередь, тоже не узнал, что первоначальным решением приговорить к смерти Цири — он к смерти приговорил самого себя. Вишенкой на торте стало то, что когда Визимира убивали, магическая общественность в лице многомудрой Тиссаи де Врие вовсю обвиняла амбициозную Филиппу в предательстве магического сообщества ради интересов оного короля: Я знаю, благосклонность Визимира тебе важнее солидарности Братства.[] Ты разрушила единство и солидарность Братства, Филиппа Эйльхарт. Ты заковала членов Капитула в кандалы, словно бандитов. Поэтому не смей предлагать мне место в новом Капитуле, который намеревается сколотить продавшаяся королям шайка путчистов. Представляю, как подобные обвинения звучали для Филиппы: лучше любой музыки. Если уж умнейшие и авторитетнейшие коллеги по чародейному цеху не сомневаются в преданности Филиппы своему королю, то кто же тогда бросит в нее камень и заподозрит в цареубийстве? И поскольку сие действие произошло аккурат накануне Второй Северной Мировой войны, то никто не засомневался, что именно Эмгыр стоит за злодейским ударом. Однако многомудрая Филиппа даже в горячечном бреду не стала бы похваляться этим деянием. Но тогда как же шеф нильфгаардской разведки раньше своего реданского коллеги пронюхал, что организатором убийства короля Визимира стала чародейка-советница? Пожалуй, стоит опять дать слово графу Дийкстре, ведущему расследование убийства короля Визимира. Одна из вдохновительниц заговора, Энид ан Глеанна, до недавнего времени — чародейка, известная под именем Францеска Финдабаир, с императорского благословения разыгрывает из себя королеву марионеточного государства эльфов в Доль Блатанна. [] Как с другими бунтовщиками и организаторами покушения на короля Визимира? Что с Вильгефорцем из Роггевеена, что с Йеннифэр из Венгерберга? Итак, Дийкстра считал, что вдохновителем заговора была Францеска Финдабаир, стакнувшаяся по этому случаю с Вильгельфорцем и Йеннифэр. Насчет Йеннифэр мы прекрасно знаем, что здесь глава реданской разведки ошибался от слова «совсем», но вот что касается Францески и Вильгельфорца, то лучше надеть окуляры и присмотреться. И начала бы я с молодого да раннего чародея. Во-первых, Вильгельфорц — один из самых информированных персон в Чародейском Капитуле. И он своей информацией не брезговал делиться с нильфгаардским императором. Например, не успел Ведьмак получить письмо от своей подруги Йеннифер с ее согласием взять под опеку некую особу, как Эмгыр в следующей главе уже отдает приказ: Риенс должен немедленно организовать покушение, незамедлительно вывести ведьмака из игры. Убить. А потом исчезнуть, затаиться и ждать распоряжений. А если он раньше нападет на след чародейки, пусть оставит ее в покое. У Йеннифэр волос не должен с головы упасть. Запомнил, Коегоорн? Как видим, император прекрасно знает, что Цири находится рядом с Йеннифэр. Возможно, он тоже, как и Дийкстра, полагает, что Йеннифер играет в одной связке с Вильгефорцем, а значит, Цири вскоре будет в его руках. Во-вторых, сам Вильгефорц оказывается прекрасно осведомленным в технологии подготовки убийства Визимира. Когда император перестал быть его другом и покровителем, именно таким же способом он предлагает заговорщикам устранить Белое Пламя — впрочем, конечно, предлагает улучшенный вариант цареубийства. И здесь, — заявил Стефан Скеллен, — нам предлагает свою помощь Вильгефорц. Нам не придется осаждать дворец или пробиваться сквозь ряды «Имперы». Все сделает один террорист, владеющий практической магией. Да. Как это случилось в Третогоре перед самым бунтом магиков на Танедде. — Король Визимир Реданский? — Так точно. — У Вильгефорца есть такой террорист? — Есть. Чтобы доказать, что мы полностью вам доверяем, господа, я назову этого террориста. Чародейка Йеннифэр, которую мы держим в узилище. — В узилище? Но говорят, Йеннифэр — сообщница Вильгефорца. — Она его пленница. Заколдованная и загипнотизированная, запрограммированная как голем, она осуществит покушение. А затем покончит жизнь самоубийством. — Что-то не очень мне по душе заколдованные ведьмы, — сказал тягучий, из-за явной неприязни еще более растягивая слоги. — Лучше был бы герой, пламенный идейный мститель… — Мстительница, — оборвал его Скеллен. — Она подходит как нельзя лучше, господин Леуваарден. Йеннифэр будет мстить за зло, причиненное ей тираном. Эмгыр преследовал и довел до смерти ее воспитанницу, невинное дитя. Этот жестокий самодержец, этот извращенец, вместо того чтобы заботиться об империи и народе, преследовал и истязал детей. За это его настигнет рука мстителя… Как здесь не восхититься творческой гендерной задумкой Вильгефорца? Ведь перед нами буквально вариант Шарлотты Корде, чье мужество превозносили и сторонники, и противники Французской революции. Благодаря этому разговору можно представить процесс убийства короля Визимира в подробностях. Был найден полуэльф-мститель — благо северные короли вели необъявленную войну с эльфами. Возможно, он не совсем был мстителем, его заранее «запрограммировали» чародейскими наговорами. Террорист-одиночка мог обладать практической магией, чтобы оказаться в нужном месте и в нужное время. Если он такой магией не владел, то ему могли помочь, как, например, сам Вильгефорц помогал Риенсу. Убит король Визимир был ударом кинжала, который вошел в бок короля по самую гарду. В скобках отметим, что в реале и французские короли Генрих III и Генрих IV тоже были заколоты кинжалами. Когда мавр «сумасшедший полуэльф» сделал свое дело, то тут же покончил жизнь самоубийством. Здесь организаторы убийства применили «ноу-хау», до которого не додумались организаторы убийств французских королей - цареубийца быстро и своевременно становился самоубийцей. Простенько, со вкусом и концы в воду! Но поскольку «сумасшедшие полуэльфы»-цареубийцы просто так на дороге не валяются, я бы, как и граф Дийкстра, была не прочь задать несколько вопросов прекрасной эльфийской королеве Энид, в миру Францеске Финдабаир. В ходе Второй Мировой Северной войны она стала «светлейшей государыней» новосозданного государства Доль Блатанн. Но «суверенность» и «независимость» всегда имеют конкретную цену, и цену немалую — принимая дары, следует соблюдать умеренность. Особенно это относится к дарам Эмгыра, ибо Эмгыр ничего не дает даром. Поэтому посылает прекраснейшая Энид своих верноподданных «детей» в авангард нильфских войск, безжалостно расходуя самый ценный ресурс нового королевства. И если расписывать политические взаимоотношения между императором Эмгыром и королевой Энид «великим и могучим языком», то лежит она перед ним на спине как особа низкого социального поведения (тут можно найти словечко покрепче) и не возражает, когда имеет он ее в хвост и в гриву. Ибо, как говорит эта дамочка, таков приказ Эмгыра, а я не могу противиться Эмгыру. И надо отметить, что жизни подданных — не единственная цена, которой Энид расплачивается за якобы суверенитет своего государства. Есть замечательный эпизод, в котором светлейшая государыня дает аудиенцию весьма важному гостю из Нильфгаарда. Неофициальная аудиенция подошла к концу. Ваттье де Ридо, виконт Эиддон, шеф военной разведки императора Эмгыра вар Эмрейса, покинул библиотеку, кланяясь королеве Долины Цветов гораздо почтительнее, нежели того требовал придворный этикет. В то же время поклон был очень осторожный, а движения Ваттье отработаны и сдержаны — императорский шпион не спускал глаз с двух оцелотов, растянувшихся у ног владычицы эльфов. Золотоглазые коты казались ленивыми и сонными, но Ваттье-то знал, что это не талисманы, а чуткие стражи, готовые мгновенно превратить в кровавое месиво любого, кто попробует приблизиться к королеве ближе, чем того требует протокол. Пусть вас не смущают раболепные поклоны Ваттье де Ридо — и в Африке Доль Блатанне политес есть политес, а от поклона еще ни одна спина не переломилась. Важно, что главнейший шпион Нильфгаарда здесь явно не впервые (раз прекрасно осведомлен, для чего у ног королевы растянулись кошки больших размеров). Конечно, дать ему интересующие сведения о Вильгефорце, Йеннифэр, Риенсе и Кагыре Маур Дыффине, сыне Кеаллаха Энид не смогла… но наверняка супершпик не ушел от нее с пустыми руками. Ведь недаром он заключил негласное соглашение с графом Дийкстрой, предложив «баш на баш», сведения на сведения. А иначе для чего расточать поклоны, как не в благодарность за полученную информацию? Секретная информация всегда в цене, и в книгах Сапека ею расплачиваются и со своими союзниками, и со своими врагами… когда это выгодно. Так что королева Энид вполне могла разнюхать о роли Филиппы в убийстве короля Визимира и поделиться этими сведениями с виконтом де Ридо. А может быть, это она подсунула полуэльфа Филиппе, да так ловко, что та была уверена, что сама его нашла? Из саги мы узнаем, что на самого Вильгельфорца было достаточно охотников: его выслеживали и Геральт, и нильфгаардская и реданская разведки, и Ложа Чародеек. Убивать его в замок Стигга явился и Ведьмак с ганзой, и император Эмгыр с армией. А бедненькая Ложа Чародеек летала где-то рядом и кричала «Вильгельфорц — наша добыча! Мы для него аж целую атомную бомбу приготовили!». Так что, и у короля Визимира врагов было тоже предостаточно — хоть сетью таскай, и каждый желал его убить хоть лично, хоть в кооперации. А что смерть короля Визимира совпала с такими событиями, как взаимный путч чародеев на Танедде и взаимная военная провокация в Доль Ангре, говорит о том, что враги реданского короля могли спеть и дуэтом, и трио, и квартетом. В будущем, чтобы разделаться с могущественной Ложей Чародеек, плечом к плечу встанут рядом Святая Церковь в лице святейшего иерарха Новиграда и темерийского жреца Виллемера, молодой и перспективный реданский король Радовид (в день новиградского парада с благоговением вспоминающий своего батюшку Визимира) и опытнейший в политических интригах император Эмгыр вар Эмрейс. Потом, уже будучи в преклонных годах, вспоминая королей, на чьих курганах он сплясал, Белое Пламя напишет в своих мемуарах: «Политика порой укладывает в постель самых неожиданных партнеров» ©.