Любовь в непогоду

      Кристофер глубоко вздохнул, оторвавшись от яркого экрана смартфона и, обратив взгляд сначала на часы, которые стояли на тумбочке рядом с кроватью и показывали 03:47, а после за приоткрытое окно. На улице постепенно набирала обороты непогода: ветер бил в стекло, верхушки деревьев пока что слабо покачивались из стороны в сторону, и был слышен стук редких капель дождя, а в комнату порывами попадал свежий, прохладный и влажный воздух. Уже немного светлеющее небо заволокла большая тёмная туча, обещая несколько часов непрерывной грозы.       Он задумчиво смотрел на темное облако, оторвавшись только через минуту. Решение остаться в тёплой и уютной постели, Кристофер отбросил сразу, как ощутил следующий холодный порыв ветра. Теперь в комнате было не просто слегка мерзляво, что было приятно, а ещё прохладнее. Холодный воздух вытеснил из помещения тёплый, заставляя недовольно и сонно поёжиться. Отбрасывая одеяло в сторону, юноша поднялся с постели и потянулся, почувствовав мурашки по всему телу от прохлады.       Неторопливо подойдя к окну, Кристофер стал вглядываться в грозовое небо, скрывшее лучи солнца. От нового порыва ветра, тёмные волосы ещё больше растрепались, а несколько прядей упали на тёмно-карие глаза, от чего он раздражённо выдохнул и принялся их поправлять. За окном ярко сверкнула молния, послышался гром, что пока был далеко, и юноша всё-таки закрыл его. После послышался голос младшего брата:       — Крис… — сонно произнёс Марк, стоящий в дверях в одной футболке и белье, босой. Он прижимал к груди подушку, крепко сжимая её пальцами, и переминался с ноги на ногу. Рыжие кудри растрепались, и Кристофер смутно подумал, что он, скорее всего, только выбрался из постели. Ярко-зелёные глаза смотрели на него с беззвучным вопросом.       — Всё ещё не по себе? — уже зная ответ, поинтересовался старший брат и получил в ответ кивок. Он слабо улыбнулся и направился обратно к кровати. Марк и без слов понял Кристофера, со счастливой улыбкой прикрывая дверь в комнату и быстро залезая под одеяло к брюнету, укладывая голову на принесённую с собой подушку.       Несмотря на возраст в шестнадцать лет, Марк всё ещё боялся грозы, как и в далёком детстве. Тогда он, посреди ночи, приходил к старшему брату в комнату и со слезами на глазах просил поспать у него. В грозу, ему было трудно спать без брата.       Кристофер и по сей день не осуждал его за это. Он никогда не говорил, что это глупо или тому подобное. Только кивал и позволял младшему братцу лечь рядом под одеяло, прижимаясь всем телом и иногда всхлипывая от страха в плечо во время очередного грома.       Вот и сейчас ничего не изменилось: Марк обхватил его руками и ногами, словно обезьянка, уткнувшись в плечо. Кристофер стал поглаживать его по спине и глупо хихикнул, от чего получил лёгкий тычок в бок.       — Я не смеюсь над тобой, — поспешил он заверить младшего, который явно не поверил ему, хоть Крис и не видел его выражение лица. Он знал своего брата лучше всех и мог понять всё без слов. — Просто ты очень милый, как маленькая обезьянка, — озвучил свои мысли он, наблюдая за недоверчивым и сонным выражением лица Марка, который оторвался от его плеча. Он ему абсолютно точно не поверил. Прищурившись, юноша вглядывался своими зелёными глазами в лицо того, стараясь уловить признаки лжи.       — За это завтра получишь, — пробормотал рыжеволосый и снова уткнулся лицом в плечо старшего, прикрывая глаза с нежной улыбкой.       Ничего не ответив, Кристофер улыбнулся в ответ, не прекращая успокаивающе поглаживать его по спине. Вскоре, раздался гром, но уже значительно ближе и громче, и Марк задрожал, ещё сильнее вцепившись в брата, словно его хотят украсть.       Зашипев, тот прижал Марка к себе, позволяя постепенно расслабиться. Младший и сам постоянно удивлялся, почему именно с братом ему было так спокойно. Ни с матерью, ни с отцом так не было. В детстве он много раз пробовал спать с родителями во время непогоды, но легче никогда не становилось. Зато с братом, что был старше всего на два года, он позволял себе расслабиться и забыть обо всём. Он ощущал себя будто за каменной стеной, или даже лучше. Не было никаких сомнений, проблем и страхов.       Только восхитительная лёгкость.       Когда, через некоторое время, Марк всё же уснул, Кристофер вновь нежно улыбнулся, проводя рукой по рыжим кудрям, что разметались по белоснежной подушке. Иногда шмыгая носом, младший не выпускал брата из своих объятий, а во время очередного грома лишь сильнее стискивал, ища поддержки и тепла, которые тут же находил.       — Ты даже не представляешь, насколько сильно я тебя люблю… — едва слышно пробормотал уже засыпающий Кристофер в рыжую макушку Марка, не прекращая улыбаться.       Они делились с друг другом теплом, поддерживая и успокаивая.