Ты - мой дом...

В тронном зале слышны только звуки шагов альфы, который не может унять боль в сердце. Император Северных земель Хансон, отец Юнги, болен на протяжении нескольких месяцев, и придворные лекари не могут выяснить причину заболевания. Именно поэтому альфа попросил своего друга и по совместительству Советника, Ким Намджуна, привести своего мужа, чтобы он, в свою очередь, осмотрел Императора. Тяжёлые звуки шагов прерываются открываемой дверью, и Юнги моментально оказывается рядом с зашедшими супругами. Намджун крепко держит своего омегу и ведёт к ближайшим стульям, чтобы усадить его. — Что ты можешь сказать об отце, Сокджин? — спрашивает Юнги, когда омега удобно устроился на стульях. — У него есть шансы на выздоровление? — Ваше Высочество, — начинает неуверенно омега, подбирая слова, — Император проживет в лучшем случае до конца этого месяца… — Юнги закрывает глаза, чтобы скрыть слёзы, которые готовы вот-вот сорваться. — Ваше Высочество.. его… — Сокджин сжимает губы в тонкую полоску, размышляя, следует ли говорить дальше. — Милый, ты должен сказать. Юнги имеет право знать, — помогает омеге Намджун, видя замешательство в глазах Принца. — Вашего отца чем-то травят. Сейчас я не могу точно назвать чем именно, но если Вы хотите знать, мне нужно всего лишь немного времени… — омега прерывается, видя как по лицу принца текут слёзы. — Спасибо, Сокджин. Я тебе благодарен за помощь, но я не могу требовать от тебя сверх того, что ты уже сделал. Ты в положении и я думаю, что не могу нагружать тебя этим. Юнги окидывает взглядом обоих супругов и его боль в душе немного притупляется: Сокджин бережно обхватил свой большой живот двумя руками, поддерживая его, а Намджун устроил свои руки на плечах омеги, мягко их массируя. Ким Намджун доказательство того, что упорством можно добиться всего: он доказал своей семье, что не смотря на то, что у омеги не было положения в обществе, семьи и денег, он является лучшим из тех, на ком хотели женить альфу. Намджун был влюблён в омегу с того момента, как увидел его на городском рынке и будет влюблён до скончания времён. *** Юнги открывает дверь в покои отца и видит омегу, сидящую на краю кровати Императора. Омега мягко поглаживает руку альфы, и иногда стирает слёзы, которые текут из глаз, не переставая. — Не лей напрасно слёзы по тем, чьё время уже пришло, Чонгуки… — говорит тихо император. — Ты так похож на свою мать, — Хансон поднимает руку и оглаживает пальцами лицо омеги. — Дядя… — голос Чонгука дрожит, но он продолжает говорить. — Дядя, не оставляйте меня, прошу Вас. Неужели Вы не хотите остаться рядом со мной? — Я бы все отдал, чтобы твоя мать увидела, каким ты стал… такой красивый, нежный и умный. — Альфа улыбается, видя, как от комплиментов щеки омеги приобрели румяный оттенок. — Повезло альфе, которому ты достанешься… На этом моменте Юнги решает прервать беседу отца и брата. — Этому альфе ещё стоит завоевать моё уважение и получить от меня согласие, — хмуро говорит Принц. Император хрипло рассмеялся с тона своего сына: замужество Чонгука — больная тема для Юнги; альфа скорее своего родного младшего брата отдаст, нежели малыша Гуки, в котором души не чает. — Сын мой, — начинает Император, обращаясь к Юнги. — Никаких лекарей не надо, чтобы понять, что мне уже ничего не поможет. — Хансон делает паузу, после чего продолжает. — Но пока я жив, я бы хотел хотя бы увидеть рядом с тобой достойную пару. — Отец, ты же знаешь, что я… — начал было Юнги, но его снова прерывает Император. — Конечно, я знаю, что тебе было некогда искать себе пару и заводить отношения.. именно поэтому я... — альфа прерывается на тяжелый кашель. — Я недавно написал письмо своему другу, Императору Восточных земель… — немного отдышавшись, Хансон продолжает. — У него есть прекрасный сын, который достиг возраста, когда можно вынашивать детей, поэтому ты отправишься за ним и привезёшь его. В комнате воцарилась тишина, даже Чонгук перестал поглаживать руку дяди. Оба альфы неотрывно смотрят друг другу в глаза, желая выиграть этот зрительный бой. Юнги размышляет о том, что возможно этот омега не плохая партия для женитьбы: принц Восточных земель, сын хорошего друга отца… Вместе с женитьбой можно и обговорить важные военно-стратегические вопросы как для Восточных, так и для Северных земель. — Пойду отдам приказ на сборы. Выдвигаемся на рассвете, — ответил принц и удалился из комнаты. Чонгук непонимающе уставился на дядю. — Что это с ним? Он просто так возьмёт и согласится? *** — Намджунаа, — позвал альфу Сокджин, — милый, зайди, пожалуйста, ко мне… — Что случилось, моя радость? — альфа зашёл в комнату к омеге. — Он пинается, — надул без того пухлые губы Джин, — требует внимания отца. Альфа рассмеялся и приложил свои руки на округлый живот омеги. — Не делай больно папочке, — мягко улыбаясь говорит альфа, — если больно папочке, то больно будет и мне, пожалей меня… — альфа оставил поцелуй на животе и почувствовал, как малыш толкнул ножкой место поцелуя. — Мы очень ждём тебя. Омега блаженно закатил глаза и наслаждался, как сильные руки своего альфы оглаживают по чувствительному животу. — Джуни, всё, перестань, — тяжело дыша останавливает альфу Джин. — Мы сейчас распалимся и я останусь неудовлетворённым, — обиженно бубнит омега. — Может, я тоже поеду с вами? — Ты еле сегодня дошёл до Императора, вряд ли ты осилишь такую дорогу, — ответил альфа и увидел обиженный взгляд своего мужа. — Джинни, ну перестань. — Небось уже решил, с кем будешь развлекаться в дороге... уйди! Оставь меня! — такие приступы ревности с самого начала беременности были частыми, хотя и безосновательными. Альфа тяжело вздохнул и встал со своего места. — Пойду к Тэхёну, предупрежу, что он завтра едет с нами. — Изменник проклятый, — бормотал обиженно омега. *** — Надеюсь, что дорога не отнимет у Вас много сил, господин, — Чонгук подошёл к альфе, который расчёсывал гриву лошади. — Мы будем ждать всех целыми и невредимыми. — Ваше Высочество, мы идём на Восточные земли не с войной, а за женихом для Принца Юнги… всё будет в порядке, — альфа развернулся к Чонгуку и посмотрел прямо в глаза. — Вас не будет две недели, мой господин. Я не могу не волноваться, — омега подошёл ближе к альфе и положил свою маленькую ладошку на его щеку. — Я всегда волнуюсь за тебя, Тэхён. Я не могу не. — И Вы знаете, что я волнуюсь за Вас ни чуть не меньше, Чонгук, — альфа положил свою ладонь поверх омежьей и прикрыл глаза, наслаждаясь прикосновением. — За все шестнадцать лет моей жизни это второй раз, когда вы оставляете меня так на долго. Это так невыносимо... моё сердце сейчас плачет и готово вот-вот рассыпаться на мелкие кусочки. — Тогда я знаю, как Вам помочь, — прошептал Тэхён и придвинулся ближе к омеге. — Представьте, что Вы — мой, что мы помолвлены и скоро свяжем себя узами брака. — Шептал альфа, обвивая руками тонкую талию омеги. Младший улыбнулся своим мыслям, и прикрыл глаза. Чонгук прижался губами к губам альфы. Поцелуй был медленным, уносящим все мысли из головы. Омега ощущал всю теплоту и нежность старшего и прижимался теснее, цепляясь пальцами на широкие и сильные плечи альфы. Опьяненный этим поцелуем, Чонгук позволил себе забыть обо всех тревогах и печалях, что терзали его душу. Тэхён не стал давить и углублять поцелуй, ведь знал, что это первый опыт омеги и этого будет достаточно, чтобы довести его до безумия. Медленно оторвавшись от манящих и припухших губ, альфа взглянул на Чонгука. Омега всегда прекрасен, а сейчас, с закрытыми от наслаждения глазами и тоненькой ниточкой слюны, которая тянется к его собственным губам, младший выглядит ещё красивее и желаннее. — Надеюсь, что Вам стало лучше, — с улыбкой сказал Тэхён, смотря как омега медленно открывает глаза. — Прошу Вас, господин, не надо теперь меня смущать, мне и так неловко, — тихо прошептал Чонгук. — Возвращайтесь ко мне скорее… надеюсь, что благодаря этой вещице Вы не забудете обо мне за это время… — омега достал из кармашка своего ханбока медальон, вкладывая его в руку альфы. — Ваше Высочество, я... я не могу принять это… — увидев, что именно лежит у него в руках, альфа хотел было вернуть медальон, но его прервал омега. — Моё право отдать это тому, кому я хочу. Даже если судьба решит, что я не достоин быть с Вами и отдаст меня другому альфе, это будет напоминанием о том, что она лишь определила мою жизнь — над моим сердцем она никогда не будет властна. — Слёзы стремительно текли по щекам вниз на руки, которые зажимали дорогую отныне сердцу альфы вещь.