Ты - мой дом...

Тело пронзает ноющей болью, полученной в результате удара ногой в живот. Омега уже потерял надежду на спасение, и сейчас лежит неподвижно, смиренно ожидая свою участь. Чонгук знает, что с ним сейчас сделают, знает, что это одна из самых страшных вещей в мире, которая может случиться с омегой. Ханбок разорван на части и откинут в сторону, нижняя рубаха свисает с плеч клочьями, а штанины опущены до колен. Природные запахи альф смешались воедино, образуя смрад и вызывая рвотные позывы и отвращение. «Я люблю тебя, Тэхён» шепчет Чонгук и закрывает глаза, медленно проваливаясь в темноту. Перед тем, как полностью потерять сознание, до омеги доносится родной аромат хвои. *** Тэхён следует за омегой по пятам, в это же время стараясь не выдать себя. Даже если Чонгук поставил точку в их зарождающихся отношениях, то это не значит, что альфа не будет за него беспокоиться. Он всегда, незаметно для омеги, провожал его до ворот Дворца, и сегодня — не исключение. Тем более Тэхён почувствовал слабые отголоски течки. Да… нежный аромат жасмина, который кружит голову и не даёт весь день спокойно вдохнуть. Альфа Тэхёна, почуяв омегу, встал на дыбы, требуя забрать своё. Именно своё, потому что старший ни за что не отпустит Чонгука; пройдёт совсем немного времени, альфа всё объяснит младшему и «штурмом возьмёт неприступную крепость», навсегда забирая себе. Альфа прислушивается к звукам на улице, какое-то эфемерное чувство опасности не покидает его, заставляя быть готовым в любой момент обнажить свой меч и сражаться. В темноте какого-то заброшенного дома Тэхён разглядел два силуэта, один из которых показался смутно знакомым: тот, на котором был накинут капюшон передал «знакомому» записку и бегло огляделся по сторонам, высматривая, не следят ли за ними. Тэхёна, конечно, ни первый, ни второй не заметили. Получив записку, человек, что был ростом поменьше, вышел из дома и не оглядываясь назад зашагал прочь. Взглянув в сторону Чонгука и убедившись, что с ним всё в порядке, Тэхён пошёл вслед за мужчиной, в котором, подойдя ближе и почуяв природный запах, узнал одного из своих воинов, Чхве Мумёна. — Прекрасный вечер, не правда ли, господин Чхве? — названный альфа испуганно дернулся и обернулся на голос своего генерала. — Генерал Ким, не ожидал Вас встретить, — Мумён никогда не отличался особой храбростью, но в тяжёлые времена, когда война может вот-вот начаться снова, любой альфа, готовый добровольно пойти на службу, не бывает лишним. — Я увидел тебя и решил пойти за тобой. Мне вот стало интересно, почему ты не в дозоре? Если мне не изменяет память, то сегодня твой черёд дежурить ночью. — Я… я просто…Генерал.. — Ты дашь мне то, что у тебя в кармане, а я за это не буду отрубать тебе голову, — Тэхён обманчиво улыбнулся и протянул руку. — Генерал Ким, у меня ничего нет… — Я видел, как тебе передали записку. Не испытывай моё терпение. — Это… это… — Чхве напуган и не знает, что делать, поэтому говорит единственное, что пришло в голову. — Генерал Ким, это записка от моей возлюбленной. Тэхён собрался было ответить, как услышал крик о помощи, крик Чонгука.Немедля больше ни секунды, альфа одним ударом вырубил Мумёна, достал бумагу из его кармана и бросился бежать со всех ног. Он выбежал на дорогу, по которой шёл за Чонгуком и начал оглядываться во все стороны, пытаясь выискать омегу, и, наконец, находя его по слабому аромату жасмина, который тянулся из тёмного переулка в конце улицы. Подбегая всё ближе и ближе, Тэхён смог разглядеть троих альф, что остервенело срывали с омеги его одеяния. Альфа с запахом корицы ударил ногой Чонгука в живот, что заставило генерала бежать ещё быстрее. Он ведь знал, чувствовал, что произойдёт что-то плохое; если бы он не отвлёкся и не оставил младшего одного, то его маленький мальчик сейчас не был бы там, переживая не самый лучший момент в жизни. Наконец добравшись до переулка, Тэхён с размаха ударил в нос альфе, что посмел сделать больно его омеге. Оттащив двух других от Принца и приложив обоих головой об стену, альфа вновь вернулся к первому, нанося удар за ударом в это ненавистное лицо, превращая физиономию в кровавое месиво. Удовлетворив внутреннего альфу кровью обидчиков его омеги, Тэхён бросился к младшему, осматривая его на наличие переломов или вывихов. Не обнаружив таковых, старший снял свой ханбок, оставаясь в нижних одеяниях, и накинул его на омегу, после осторожно поднимая и прижимая к себе. *** Проснувшись утром, первое, что почувствовал Чонгук, это ноющую боль во всем теле. Картинки вчерашнего вечера проносятся перед глазами: вот он выходит из дома Ким, вот идёт по улице, а вот альфы… вот его больно пинают ногой, а тут раздирают одежду и… темнота. Что было дальше, омега не помнит, но внутренний голос шепчет, что его… его.. обесчестили. Улица была пустая, никто бы не увидел его и не пришёл бы на помощь; и вряд ли эти альфы смогли одуматься и остановиться. Чонгук теперь грязный омега, который закончит свою жизнь в одиночестве, в одиночестве без Тэхёна. Горькие слёзы стекают по щекам, громкие всхлипы вырываются из горла, истерика захлёстывает омегу с головой и из-за этого он не может увидеть альфу, что прибежал на звук рыданий. — Чонгуки.. Чонгуки, радость моя, посмотри на меня, — Тэхён бросается к младшему и берёт его лицо в свои ладони, вытирая дорожки слёз. — Умоляю, посмотри на меня, — но Чонгуку стыдно поднимать глаза на альфу после того, что с ним сделали. Он не знает, как оказался здесь, в доме старшего, но уверен в том, что альфа откажется от него, когда узнает, что его изнасиловали в подворотне. Из-за этих мыслей слёзы с новой силой текут из глаз, сопровождаемые громким скулежом. — Мин Чонгук, сейчас же посмотри на меня, — рычит альфа и омега поднимает свой взгляд, не смея сопротивляться рыку. — Всё хорошо, ты слышишь, всё хорошо, маленький мой, — снова мягким голосом говорит Тэхён и заключает младшего в крепкие объятия. — Меня… меня… — договорить не получается из-за того, что альфа сильнее прижимает маленькое тельце к себе. — Тш-ш-ш… ничего не говори, всё хорошо.. тебе надо успокоиться, — альфа перебирает каштановые пряди волос омеги и оставляет поцелуи на висках и лбу. — Выпей это и спи, маленький мой, — старший протягивает чашу с успокаивающим чаем, который стоял на тумбе. — Сколько сейчас времени? — тихо спрашивает Чонгук. — Сейчас восемь утра. А теперь выпей это и засыпай обратно. — Не оставляй меня, пожалуйста. — Омега вцепился в руку старшего и испуганно заглянул в его глаза. — Не уходи, прошу… — Я тут, с тобой. — И помогает выпить всё до последней капли, награждая после поцелуем в носик и давая устроиться на постели удобнее. Омега засыпает быстро, а тем временем альфа вновь обрабатывает синяки и ушибы младшего, невесомо проходясь пальцами по горячей коже. *** Джин лежит на постели, удобно устроившись на подушках и поглаживая голову дочки, с которой играет альфа. — Моя маленькая девочка, отец тебя очень любит, — Намджун оставляет поцелуи на голых пяточках дочки. — Я всегда мечтал о такой прелестной доченьке и вот, Высшие Силы послали мне тебя. — Ты отправил письмо своей матери? — омега смотрит на мужа с дочкой и счастливо улыбается. — Не думаю, что это хорошая идея. Сначала тебе надо оправиться после родов. — Пока она доедет до столицы я уже окончательно восстановлюсь. Меня она и так недолюбливает, не хочу лишний раз давать ей повод злиться ещё больше, — Джин грустно вздыхает, смотря на альфу, что нежно поцеловал его в губы. — Милый, не надо об этом сейчас думать. Я сообщу ей, что у нас появилась дочка, но не буду настаивать на ее приезде. Если она не принимает тебя, значит и меня тоже. Мы — одно целое, любовь моя. — Я так люблю тебя, Намджуни, — омега вновь прижимается к любимым губам в поцелуе. — Я тоже люблю тебя, тебя и нашу малышку, — отстраняясь, говорит альфа и прижимает Джина к своей груди. На сегодняшний день Императорские полномочия Юнги передал Намджуну и лучшее начало для тяжелого дня — это немного понежиться со своими любимыми омежками. *** Чимин просыпается в жарких объятиях альфы и ощущает на своей шее и плечах его тёплое дыхание. Лёжа спиной к Юнги и прижимаясь теснее к любимому, омега чувствует, как руки альфы крепче обхватывают его поперёк живота. Прошедшая ночь была просто потрясающей, Чимин никогда не думал, что в первый раз он испытает столько наслаждения. На месте укуса щиплет, но это ничего по сравнению с эйфорией, которая накрывает омегу от осознания того, что теперь полностью принадлежит только Юнги. Завозившись на месте и повернувшись лицом к альфе, Чимин рассматривает своего любимого, иногда нежно касаясь пальчиками то тут, то там. — И тебе доброе утро, — не открывая глаз говорит старший. — Ах... действительно, доброе, — не сдерживая улыбки отвечает омега. — Чем займёмся сегодня? — открывая глаза и поигрывая бровями спрашивает Юнги и тут же получает ощутимый тычок в бок. — Ой-ой, засмущался… а вчера ты был таким бесстыдным, когда стонал подо мной и просил резче и глубже, — понизив голос, томно шепчет прямо в губы. Одним заходом дело не обошлось, Чимин буквально вымолил у альфы ещё один раз испытать кровать на прочность и уже сам старался доставить больше удовольствия своему партнёру. — Ничего я не засмущался, — а щеки у самого уже покрыты румянцем. — Я так рад, что проснулся в твоих объятиях, мой альфа. — Этот день мы проведём вместе, Чимини, — и оставил на губах поцелуй. Чимин податливый и мягенький после сна, сам льнет ближе и отвечает не менее пылко. — Разве тебя не будут искать? — оторвавшись, шепчет омега прямо в губы напротив. — Намджун сегодня вместо меня, — и притягивает омегу для нового поцелуя. С каждым прикосновением губ друг к другу поцелуй становился всё более страстным и требовательным. Омега почувствовал, как восставший член Юнги упирается в его бедро. Не прерывая поцелуй, рука Чимина направилась вниз по животу альфы, захватывая в свой плен твёрдую плоть. Юнги застонал, чувствуя зов желания. Изящные пальцы омеги сводили с ума, двигая вдоль члена, прохладная ладонь омеги поглаживала разгоряченную плоть, усиливая тяжесть внизу живота. Когда омега сел на Юнги верхом, альфа, крепко обхватив руками талию младшего, уже ничего не помнил. Губы старшего чувствовали только то, что омега продолжает терзать его язык. Распаленный, влажный и горячий Чимин прижался к альфе. Постанывая, чувствуя сладкое томление, старший приподнял бёдра. Не было нужды тратить время на растяжку, и Чимин, горячий и бархатный внутри, уже ждал плоть альфы. Ближе к обеду в гнездышко влюблённых пришёл гонец от Намджуна. Разморенный Чимин сидел на постели в ворохе подушек и поглощал еду, которую альфа приготовил своими руками. Открыв конверт с письмом и пробежав по строчкам глазами, альфу охватил ужас. — Чимин, нам надо возвращаться как можно скорее. *** — «Ночь полной Луны. Амбар с рисом», — читает вновь записку Юнги и погружается в раздумья. — Тэхён, расскажи ещё раз, как это попало к тебе в руки. — Силуэты в заброшенном доме привлекли моё внимание и я решил проследить, что будет там происходить и, видимо, не зря. Человек в капюшоне передал эту записку одному из моих воинов, кто был первый — я не знаю. — Где сейчас Чхве? — спрашивает Намджун. — Утром я распорядился, чтобы его нашли и доставили в темницу. Постараюсь вытянуть из него хоть какую-нибудь информацию. Император, — младший обращается к Юнги. — Нам необходимо перенести все запасы риса из амбаров в другое место. Сейчас только начало зимы, мы не можем рисковать народом и подвергать их голоду в случае чего. — Мин согласно кивает. — Генерал, отберите людей, которым можно доверять и поставьте их на охрану урожая, нам ни к чему голодная смерть людей. — младший Ким кивнул. — Намджун, постарайся найти этого человека в капюшоне. Только Император закончил раздавать указы, как из соседней комнаты все трое услышали плач омеги. — Радость моя, я здесь. Брат с тобой, — первым к Чонгуку сорвался Юнги, быстро заключая омегу в объятия и беспорядочно целуя по всему лицу. Тэхён рассказал, что произошло с омегой. Юнги еле сдержал себя в руках и не пошёл собственными руками убивать тех альф. Но он это просто так не оставит, он обязательно разберётся с этими ублюдками. — Как ты себя чувствуешь? Нигде не болит? — омега лишь отрицательно качает головой и сползает вниз по постели, прячась полностью под тёплым одеялом. Стыдно смотреть в глаза альфам, что смотрят на него обеспокоенно. *** — На нём моя метка, — во Дворец Юнги вернулся теперь уже со своим законным омегой. — Теперь он будет жить здесь, рядом со мной. Свадьбу перенесём на неопределённый срок из-за возникших проблем, мы это уже обговорили и сошлись во мнениях. Больше ничего слушать я не желаю, сегодня был тяжелый день. — Когда ты успел поставить метку, Юнги? — удивлённо спрашивает Хёнджин. — Вчера. — Поздравляю, Чимин! — радостно вопит младший омега, но тут же получает пинок под столом от папы. — Ну разве я говорю что-то против? — притворно улыбается Джунхэ. — Чимин, милый, забудем все прошлые обиды и начнём всё заново. Пойми меня, лишиться мужа — это ужасно, я себя не контролировал, — Джунхэ пускает слезу, пытаясь давить на жалость и конечно у него это получается. — Прошу Вас, не плачьте. Я вовсе не обижаюсь, — и улыбается лучезарно, что глазки превращаются в две щелочки. После ужина молодая пара покидает стол, нетерпеливо направляясь в сторону своих покоев. Нет, ничем таким они заниматься не будут. Просто хотят уже оказаться наедине друг с другом и поговорить без лишних ушей и разделить объятия на двоих. — Черён, за мной, — как только Юнги и Чимин ушли, Джунхэ позвал свою приближенную служанку и направился к себе. — Мало того, они были близки, так ещё и метку поставил. Я услышал их смешанные ароматы ещё до того, как они вошли в зал, — старший зол. Он вовсе не предполагал, что Юнги решится на такой поступок. Этот омега просто заколдовал его, и никак иначе. — Пак Чимин, скоро закончится твоя сладкая сказка.