Человек тумана

Demons like obedient dogs; they come when they are called. Демоны, как послушные собаки; они всегда приходят, когда их зовут. Реми де Гурмон

Знаешь, есть в нашем городе одна очень старая сказка. Откуда она взялась, никто не знает, но передают ее как страшилку. Хотя я не совсем уж в это верю, но судить тебе… Стоит только ночи накрыть старинный городок своей пеленой, а дождю зашелестеть по старым камням, которыми выложена каждая улочка, отбивая таинственную и чарующую мелодию, около фонаря, что на углу дороги, появляется человек. Мужчина с зонтом. Его одежды всегда одни и те же – длинное пальто, строгие брюки и начищенные башмаки со звонкими набойками. Бордовая шляпа закрывает верхнюю часть лица и оставляет воображению рисовать в сумерках его зонта форму подбородка и узор губ. Никто из тех, кто его видел, не сомневается лишь в одном – он всегда улыбается. Когда-то тепло, почти по-дружески, когда-то холодно и надменно, как король на недостойного, иногда – насмешливо, с легким невидимым прищуром. Говорит он редко, лишь смотрит. А после разворачивается и уходит, оставляя потрясенного прохожего одного. Только пока что. Потому что после него приходит туман. Лишь те, кто не боятся молочно-белой пелены, которая укрывает землю, могут пережить встречу с человеком в шляпе. Нет, он не жесток, не ужаснее, чем ваш добрый друг, что в один не особо прекрасный день воткнет нож вам в спину. Просто люди слабые сердцем и те, кто носят в сердце злой умысел, не проходят его испытаний. Им остается лишь, как призракам, ходить по этим улочкам до первых лучей рассвета. Некоторые по неосторожности сваливались со стен замка у холма, забредая туда. Поговаривают, что когда-то был он богачом аристократом, прибывшим из самой столицы. Служил там при дворе короля и был знатным дуэлянтом. Таким же, как и задирой, и повесой. Весь город шептался о его похождениях на любовном поприще – не одно сердце было вложено в его руки столичными красавицами, начиная фрейлинами королевы и заканчивая простыми прачками. Однажды на роскошном балу, что так любят устраивать придворные, он знатно поцапался с братом тогдашнего правителя из-за внимания какой-то юной барышни и убил того на дуэли. Бой проходил по всем правилам, несколько секундантов и благородных господ присутствовали тогда, поэтому разгневанный король приказал ему убираться прочь и сослал в провинцию. Сказать, что наш герой был недоволен, значит не сказать ничего – он рвал и метал, грозясь отомстить за подобное унижение. По приезду, немного залив горе вином, устраивал полнейшее безобразие ночью, приставал ко всем женщинам от млада до велика и тем еще был мерзавцем. Но осень сменилась зимой, та весной, а после летом и к наступлению дождей он смирился и потихоньку начал привыкать к размеренной жизни маленького городка. Казалось, жизнь вернулась в привычное русло и снова катила свои воды, как величественный Мен. Но маленький городок потрясла неожиданная новость – среди благочестивых жителей была ведьма! Как обычно бывало, ею нарекли юную вдову, чей муж умер при весьма странных обстоятельствах. Поговаривали, что имел он дурную привычку ее побивать, когда был пьян или зол, вот девушка и обратилась к дьяволу за помощью. Аристократ, прогрессивный выходец из столицы, лишь только посмеялся и обозвал их всех дураками. Ведь охота на ведьм уже добрую сотню лет считалась пережитком прошлого. Он не ожидал, что в ту же ночь суеверные жители подожгут дом на окраине, где жила их названная ворожея. Сухое дерево занялось пламенем в считанные секунды, едва огонь факела коснулся его. Испуганная, запертая в ловушке, та только и успела выбросить свое рыдающее чадо из окна, в единственном порыве – спасти и уберечь. Холм свежескошенной травы на счастье был достаточно далеко, чтобы до него не добрался огонь, а трясущийся комочек никто из рьяно верующих так и не заметил. Наутро многие пришли в ужас, услыхав о случившемся. Хозяин тех земель лишь показательно повесил какого-то бедняка, а остальные отделались выговором. На то, что молодая жизнь, как хворостинка, погибла в огне, ему было все равно. Главное, чтобы налоги платили исправно, а тут уж пусть творят, что пожелают. Сиротку все жалели, но брать ее под свою крышу никто не хотел, чтобы, не дай Господь, не накликать беду. Сжалившись над малышкой, опальный дворянин забрал ее к себе, решив взрастить ее, как собственную дочь. Бедное дитя от страха и ужаса все позабыла, но на каком-то уровне инстинктов все же стремилась спрятаться, едва завидев человека. Но злые языки и тут нашли происки дьявола, видите ли, мать принесла разум своей дочурки как подношение, ради убийства ненавистного мужа. Не один год ушел у аристократа, чтобы добиться ее доверия, а пока время шло, он все больше и больше к ней привязывался. Несколько лет прошло, девчушка повзрослела, похорошела, но к людям все так же относилась с большим недоверием, предпочитая уходить для своих игр в лес за отчим домом. Все казалось вполне невинно, если бы лицом она все больше и больше не начинала походить на ведьму-мать. Видя неприязнь жителей, мужчина все реже и реже отлучался из дома, хотя раньше не прочь был выпить в таверне да поболтать о жизни, рассказывая байки. В тот роковой вечер срочное дело заставило его все же покинуть ее и уйти в город. Но не прошло и часа, как, задыхаясь, прибежала девушка, что временами помогала ему с хозяйством, и принесла ужасную весть – молодая госпожа ушла в лес, несмотря на то, что сумерки почти накрыли город. С ними, как и всегда, как раз надвигался туман, выползая из закоулочков, точно стая пауков, и оплетая все липкими нитями своей белесой паутины. Взволнованный известием, дворянин тут же бросился ее искать. Но главного он не знал – девушка на самом деле преспокойно спала в своей кровати, наигравшись в саду. То был заговор! В его отсутствии на дом напали и, как в прошлый раз, подожгли. Лишь когда под утро туман поредел, аристократ вышел к своему жилищу. От того остались только зияющий темнотой вход в подвал да одинокая труба, печально завывавшая на ветру. Он ничего не сказал, лишь бросив взгляд на собравшихся убийц и, развернувшись, ушел обратно, откуда пришел. Но стоило на следующую ночь упасть туману, он пришел обратно, неся над головой алый, будто пламя, зонт. Наутро недосчитались нескольких гуляк, что имели привычку возвращаться по домам после полуночи. Городок ходил на ушах, пока один за другим пропадали все зачинщики того пожара, рьяно верующие в свою правоту. С тех пор, вместе с туманом приходит он на старые улочки и проверяет сердца людей. Ведь, если сердце не чисто – человеку не будет покоя… Байка, рассказанная в пабе прошлым вечером, все не шла из головы, заставляя ворочаться на постели, но поход в музей наутро никто не отменял. Тут слишком много всего интересного, а на все лишь три дня. Картины никогда не были моими фаворитами, так что, бродя по коридорам, бросаю на них лишь мимолетные взгляды. Глаз вначале даже не зацепился за яркое пятно на черном фоне, но какое-то шестое чувство заставило остановиться напротив полотна. То ли из-за небольшого размера, то ли из-за странной атмосферы, большинство посетителей проходит мимо. Ярким пятном оказывается шляпа. Какой-то задней мыслью до меня доходит, что это портрет, но вот незадача – лица из-за тени совсем не видно. Только губы изогнуты в усмешке. Так и говорит: «Какая приятная встреча, рад видеть, старый друг». Меня бросает в дрожь, вглядываюсь в детали. На секунду улыбка смягчается, рука, придерживающая полы шляпы, чуть приподнимается, и картина подмигивает. Или то просто блик? Не знаю. На подписи красуются всего лишь два слова «Мужчина в шляпе», а ниже приписка «Художник неизвестен. Подарена музею господином Н». Жители боялись воображаемых демонских происков, но своими же руками создали дьявола.