Je mourrai sans ton amour

      Прошло четыре месяца после их встречи. Поттер больше не спрашивал о странном поведении Драко, а тот в свою очередь, перестал касаться других людей, чтобы вновь не чувствовать себя плохо. Они жили бок о бок все эти дни и с каждым днём их общение становилось всё более открытым, правильным и жизненно необходимым. Малфой со временем стал меньше язвить в сторону Гарри, изредка задавая вопросы касающиеся войны, но Поттер не злился на него, понимая, насколько всем интересно узнать подробности Битвы. Герой был благодарен Драко за то, что не расспрашивает слишком много и задаёт вопросы о прошлом лишь тогда, когда это действительно в тему. Что говорить о панических атаках и депрессии? Гарри никому из профессоров не рассказывал, что кошмары до сих пор мучают его, но он не кричал во сне… Или ему так казалось. Ученики были благодарны Гарри за такие интересные уроки и хорошо подготовленные материалы, они ни разу не прогуливали и не опаздывали на его уроки, чему другие профессора очень завидовали (возможно, что Малфой тоже, но он никогда этого не скажет). Всё и вправду было хорошо, до определённого момента…       Драко сидел в своём кабинете, читая очередную книгу. Всем казалось, что он перечитал уже всю библиотеку Хогвартса, но самому Малфою было плевать. Он удобно устроился у себя в тёмно-зелёном кресле, но за его дверью раздалось тихое шуршание, отчего он сразу отложил книгу, ожидая ввалившегося Поттера. Честно говоря, он уже привык наблюдать Поттера у себя в кабинете в течении всего дня: в будни он постоянно брал какие-то книги, вечером сидел вместе с Малфоем и проверял работы учеников, а утром был в роли будильника. Они, если смотреть со стороны, проводили все дни вместе. Парни могли даже не разговаривать, просто сидеть в кабинете у Драко и выполнять профессорские обязанности. Малфой даже перестал язвить, когда тихим вечером Гарри заваливался к нему без предупреждения. Такая жизнь была обоим по душе, никто даже не жаловался. Хотя Драко иногда злился, когда Поттер открывал его дверь заклинанием Alohomora. Именно сейчас Гарри не входил порядка пяти минут, из-за чего Малфой тяжело вздохнул и поднялся с кресла. После нескольких шагов, которые глухим звуком отдались по комнате, возня за дверью закончилась. Хотя Драко знал, он буквально ощущал Поттера за дверью. После той выходки, которая закончилась пьяными танцами, приятное ощущение в груди, когда рядом был Национальный Герой никуда не уходило. Зельевар пробовал найти какую-либо информацию в библиотеке Хогвартса, но там ничего не было. Малфой быстрыми шагами преодолел разделяющее пространство между ним и дверью и резко распахнул её, сильно заехав Гарри по носу.       — Ауч, — прошипел Гарри, останавливая идущую из носа кровь.       — Мерлин, — приложил руки ко рту Малфой, присаживаясь рядом с Гарри. — Как же так? Episkey!       Кровь, конечно, течь перестала, но одежда Поттера была вся запачкана, поэтому Драко помог ему подняться и провёл в свой кабинет. Вопросов было куча, но нос Гарри был важнее, чем его возня под дверью. Малфой даже и представить не мог, что он там делал, но молча посадил его на своё кресло, а сам уселся напротив, закинув ногу на ногу и делая очень холодный взгляд. Это было буквально его фишкой: владеть лицом и телом в любые ситуации. Он критично осмотрел Гарри, который старался оттереть кровь от своей облегающей чёрной рубашки.       — Tergeo, — не выдержал Драко и его рубашка стала как новая.       — О-о-о, — протянул Гарри, разглядывая идеально чистую ткань. — Спасибо!       — Поттер, ты мне объяснишь, что ты делал под моей дверью? Территорию метил? — спросил Драко, протяжно хмыкнув, отчего Гарри только рассмеялся. — Не вижу ничего смешного.       — Ты разве не заметил? — с надеждой спросил Гарри, окидывая своего собеседника неприятным взглядом.       — Смотря, что я должен был заметить, — встал со стула Драко и подходя в сторону двери, чуть открывая её.       Его взгляд упал на подстилку внизу. Она была приятного серого цвета, очень пушистая и приятная. Драко чувствовал исходящее от неё тепло через свои тапочки. Он слегка улыбнулся, но Поттеру он это, конечно же, не покажет. Величаво обернувшись на Гарри, у которого снова пошла кровь из носа, он первый раз за полгода почувствовал себя не одиноким, будто только сейчас прозрел, что вся их нынешняя дружба — не посредственность. Драко вернулся к Гарри и легонько улыбнулся, отчего Гарри просиял. Национальный Герой любил видеть его улыбку, хоть она и появлялась раз в несколько дней, любил наблюдать за официальным Драко во время урока, когда заходил за забытыми вещами, любил смотреть на сонного Малфоя. И ему не надоедало проводить с ним время. На душе всегда было спокойно, приятно, когда вечерами они сидели друг напротив друга. Даже когда Малфой не успевал закончить работу в то же время, как и Поттер, то тот просто ходил по его кабинету и рассматривал картины. Однажды ему попалась интересная фотография со школьных лет, где Драко стоял посередине своих бывших друзей: Панси, Крэбба и Гойла. Гарри аккуратно взял фотографию со стола, разглядывая её поближе. Малфой сидел на кресле и не следил за своим гостем. Тем временем, тот смахнул пыль с рамки и увидел их компанию. Они выглядели немного страшно, их можно было принять за команду главных стерв в школе, но хотя, так и было. Взгляд Поттера упал на правый угол и слегка ужаснулся. Там сидела Гермиона Грейнджер и совсем не по-детски целовала стервозную Панси Паркинсон. Рон и Гарри знали только то, что они с этой девушкой не ладят друг с другом, поэтому не имели никакого понятия об их отношениях. В эту же секунду Поттер побледнел, как смерть. По фотографии было видно, что это были последние курсы, но у Гермионы и Рона тогда уже что-то было… Как же так вышло?       — Драко, — позвал его Гарри, приложив руку ко рту. — Драко…       — Да что? — раздражённо спросил блондин, поднимаясь со своего кресла, подходя к Гарри. — Ну?       Гарри тыкнул на задний фон фотографии, но на лице Малфоя не дрогнула ни одна мышца. Он пробубнил что-то наподобие: «Так вот, почему она так часто спрашивала об этой грязнокровке», Поттер укоризненно посмотрел на него, когда тот назвал его лучшую подругу грязнокровкой, но ничего больше не сказал. Было ощущение, что Малфой был в курсе об интрижке Панси и Гермионы. Конечно, это было не их дело, но остался неприятный осадок от того, что Грейнджер им ничего не сказала. Гарри был уверен, что понял бы. Он убрал фотографию обратно на стол и уселся напротив Малфоя. Тот поднял на него вопросительный взгляд.       — Ты был красивым на четвёртом курсе, — выпалил Гарри и вышел из комнаты, оставив Драко в недоумении и одного.       Конечно, эта фраза долго крутилась в сознании Малфоя, но что Гарри хотел сказать? То, что сейчас он некрасивый или потешить его эго, сделав такой загадочный комплимент? Только сейчас Драко вспомнил про этот случай, когда у Поттера из носа кровь хлещет. Он опомнился через несколько минут и подбежал к Гарри, доставая палочку из кармана, но тот лишь хищно улыбнулся, потянул свои окровавленные руки к чистой, белоснежной коже и трепетно притянул к себе, страстно впиваясь в нежные и такие манящие губы. Драко, казалось бы, не дышал. Он широко открыл глаза, но через секунду вновь закрыл, ощущая металлический привкус крови на языке. Он сам не заметил, как немного приоткрыл рот, впуская горячий язык бывшего врага к себе в рот, который сразу начал там хозяйничать, начиная буквально передавать всю искренность своего действия. У обоих бешено стучали сердца, а взгляд стал затуманенным, похожий на животный. Они не задыхались, но щетина Поттера начала неприятно колоть ухоженную кожу Драко, а в висках начинало пульсировать. Гарри с неохотой отстранился и только сейчас понял, что сделал. Он пару раз чертыхнулся и быстрым шагом двинулся в ванную комнату, оставив Малфоя одного. С неприятным ощущением в штанах. Драко коснулся своих немного побаливающих губ подушечками пальцев и подошёл к зеркалу: его волосы были слегка растрёпанны, губы с каждой секундой алели всё больше, а на щеках появился слегка видимый румянец. Он напряжённо выдохнул и переосмыслил всю эту ситуацию и невольно подумал, что он, Драко Люциус Малфой, ответил на поцелуй этого заносчивого придурка Поттера. Он откачнулся от зеркала, но не переставал думать об этом. Ему было точно неясно, хочется послать этого придурка куда подальше, либо заставить его повторить это. Сейчас всё его внимание переключилось на нижнюю часть брюк, где красовалась набухающая проблема, решение которой он найти не мог, ведь Поттер засел в его ванной. Он растерянно сел на край кресла, стараясь не думать о том, что ему правда понравилось. Он предпочёл игнорировать это сводящее с ума возбуждение и сконцентрироваться на звуках, которые доносились в ванной: как будто кто-то умывался. Через несколько секунд вышел Поттер, на лице у которого остались капельки воды. Он смущённо посмотрел на Малфоя, буркнул что-то наподобие: «Прости» и убежал.       Гарри было плохо до головокружения в голове. В момент поцелуя он не правил своим телом, это была лишь минутная влюблённость. Он, по крайней мере, хотел в это верить. Он трусливо сбежал из кабинета Малфоя, позорно прикрывая бугор на штанах, который каждую минуту только больше был виден. Поттер старался не думать о своей выходке, но эта ситуация не давала ему покоя. Он поблагодарил умершего (на 100% перевернувшегося в гробу) Мерлина за то, что их комнаты находились рядом, но и в этом были свои недостатки. Гарри быстро забежал в свою комнату и закрылся на ключ. С бедой снизу надо было что-то делать поэтому он поспешно удалился в ванную и заперся. Душ оказался самым лучшим спасением. Холодные капли воды снимали напряжение в мышцах, заставляя думать о хорошем. «Да как тут о хорошем подумаешь?», — спросил Гарри сам себя и опустил свой взгляд вниз. Он сам не понял, как рука с опаской опустилась вниз, прямо к набухшему члену. Гарри издал звук-недостон и сразу зажал свой рот второй рукой, ведь Малфой был буквально через стенку. Как только Поттер подумал о Драко, то его движения руками стали более увереннее, а мысли всё более раскрепощёнными и постыдными. Сколько лет он жил, а представлять своего бывшего врага во время дрочки он никогда не собирался. Несколько движений руками и Гарри уже был на пределе. Горячее семя разлилось по его ладони, заставляя немного поморщиться, что это всё — было лишь его фантазией. Он ещё очень долго нежился под душем, желая помыть себя и изнутри тоже.       Он укутался в полотенце и вышел из ванной расслабленный и счастливый. Его немного клонило в сон, хотя было всего семь вечера. За окном солнце уже садилось, ученики заходили обратно в Хогвартс с прогулки, собрать вещи, чтобы послезавтра разъехаться по домам на весенние каникулы. В кои-то веки это радовало Гарри, но отсутствие учеников означало отсутствие работы, а с Драко было бы очень неловко общаться после сегодняшней выходки. Поттер выдохнул от своих мыслей и очень расстроился, что не прочитал мысли Малфоя об этом поцелуе. Всё было так просто, а он… Потянувшись, он быстро переоделся в пижаму и забрался под одеяло, стараясь не думать об этом поцелуе. Сон вышел никудышным: он постоянно просыпался, сильно потел, спал без сновидений, беспокойно метаясь по кровати. Посреди ночи ему начал сниться ужасный кошмар, который парализовал тело Национального Героя. Воспоминания о Тёмном Лорде вихрем проносились в его сознании, пока чудовищные картинки сменяли одну за другой. Поттер начал сильно ворочаться, а затем до безумия громко закричал, будто его начали насильно запихивать в мешок или убивать. Он кричал так, что мурашки начинали бегать по коже: истошно, со слезами и воплями.       Драко мирно сидел на кресле, выпивая уже вторую чашку кофе. Сегодня ночью он не захотел спать, ведь завтра всё равно нет уроков. Изредка поглядывая в окно, он замечал, как быстро закат сменяется кромешной тьмой. Никто и думать не мог, что Малфой так сильно вздрогнет, когда услышит жуткий крик соседа слева. Несколько секунд Драко не мог понять, что такой истошный крик принадлежит Поттеру. Кружка сразу вылетела из рук, а сам он побежал к комнате Гарри. Ему сейчас было правда наплевать, что было на пути. Главная цель — помочь Поттеру, что бы там у него не случилось. Пару раз он чуть не упал на лестнице, пока поднимался, но даже слегка поцарапанные колени не могли остановить его. Драко со всех ног нёсся в комнату, попутно используя примитивные отпирающие чары. Через несколько секунд он увидел Поттера, лежащего на кровати и сильно кричащего. Он осторожно опустился на колени перед ним и потряс за плечи. Его опухшее лицо вызывало жалость, но Малфой аккуратно убрал его длинные волосы и присел на край кровати. Поттер осмотрел его слегка затуманенным и голодным взглядом.       Гарри ещё не понял до конца, что проснулся. Он думал, что сидящий перед ним Драко — всего лишь плод его воображения, поэтому уверенно вытер слёзы и привстал на локтях. Сам Малфой даже не успел сообразить, как Гарри чувственно коснулся его губ. Это было приятно, что пугало до чёртиков. Солёный вкус слёз портил всю картину, но и дополнял её одновременно. Было сладко, горько, горячо и остро одновременно. Маленькая проблема внизу снова появилась, но Поттер, который думал, что всё происходящее здесь — сон, даже не думал останавливаться.       — Поттер, — прошипел Малфой, когда тот отстранился. — Ты же понимаешь, что нам нельзя? — тихо прошептал Драко, но заметив затуманенный взгляд Поттера, сразу понял, в чём дело. — Ты не спишь, Гарри.       — Что? — Поттер отстранился, будто кипятком ошпаренный, разглядывая Малфоя сквозь слёзы в глазах. — Чёрт.       — Ничего, — выдохнул Драко, не замечая вставшего члена Гарри.       — Я могу поспать в твоей комнате? — спросил Гарри, с надеждой посмотрев на Драко.       — Эм… Почему ты думаешь, что это поможет тебе?       — Пожалуйста.       — Хорошо, вставай.       Они оба встали с кровати, а Поттер завернулся в одеяло. Он выглядел сейчас словно ребёнок, что боится спать один в комнате и идёт к родителям. Признаться, сейчас он был каким-то домашним, уютным, любимым. Драко сам не понимал, почему назвал Гарри любимым, но его мозг отказывался работать сейчас. Было только сердце, которое говорило, что они на правильном пути. Гарри немного боялся темноты, поэтому схватился за руку Драко, шоркая по полу своими голыми пятками. Им вдвоём сильно повезло, ведь их комнаты находились в конце коридора, поэтому случайно их никто не увидит, даже если сильно захочет. Когда они вышли из комнаты Поттера, ногам сразу стало холодно (можно было попроситься на ручки, но Гарри подумал, что это слишком). Глухие звуки раздавались по коридору, отталкиваясь от стен и растворяясь в глубине пустынных коридоров, когда Драко шагал в своих бежевых тапочках. От неприятного скрипа двери оба слегка поморщились и зашли в комнату, стараясь поменьше шуметь. Гарри сразу направился в спальню, на пути постоянно зевая и получше закутываясь в одеяло. Малфой на секунду умилился, но быстро вспомнил вопли Поттера пару минут назад. Они поднялись по лестнице, Гарри сразу улёгся на двуспальную кровать, а Малфой отправился в ванну, чтобы немного подумать об этой ситуации. Мысли разбегались в разные стороны, он никак не мог успокоить свою фантазию, что было если бы он не остановил Поттера. Он несколько раз вздохнул, пытаясь успокоить бешеное сердце. Вернувшись в спальню, он слышал только тихое сопение своего соседа, который свернулся калачиком и лежал прямо посередине кровати. Драко раздражённо выдохнул и понял, что всю эту ночь придётся делить кровать с Национальным Героем. Он подошёл поближе и легонько отпихнул того в сторону, аккуратно ложась рядом. Тот, в свою очередь, издал тихий звук и снова оказался рядом с Малфоем, обнимая его за руку. Драко немного засмущался, потрепал того по волосам и накрыл обоих одеялом.       Следующее утро выдалось на удивление лёгким. Драко сонно разлепил глаза и увидел, что Гарри нет на месте. Воспоминания прошлого вечера и ночи заставили его покраснеть, он помотал головой, отгоняя воспоминания и хотел было отправиться на поиски Поттера, но услышал шум льющийся воды в ванной и немного успокоился, давая полежать себе ещё пару минут. Поттер вышел обёрнутым в полотенце, которое чудом держалось на его худых бёдрах. Он немного потянулся и посмотрел на смущённого Драко.       — Доброе утро, — бодро сказал он и кинув пару вещей в Драко, ответил на его вопросительный взгляд: — Нам нужно проводить школьников.       — Точно, — вспомнил Драко и выскочил из-под одеяла, стараясь не показывать Поттеру свой торс, на котором ещё остались шрамы.       Этот день предстоял быть очень неловким и насыщенным.