Из всех зверей пусть государь уподобится двум: льву и лисе. Лев боится капканов, а лиса — волков, следовательно, надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков.
***
Хината выскочила из машины и забежала домой. Старательно сдерживаемые рядом с водителем слезы вырвались наружу, и встречающая ее на пороге мать встревоженно воскликнула: — Хината! Что такое, что случилось? — Мам... Я с ним гуляла, и все хорошо было, а потом... Потом... — девушка судорожно всхлипнула и закрыла руками лицо. — Ну, сейчас ты мне все расскажешь, пойдем скорее... — женщина обняла дочь и, проводив ее в гостиную, усадила на диван. — Что-то с тем мальчиком, да? — Да... Мы в снежки играли, и разговаривали, а потом я отошла... Ты мне звонила, я хотела ответить... Вернулась, а его... Он ушел, мам! Неужели я ему не нравлюсь? – прошептала Хъюга. Ей было обидно, больно, ее одолевало, душило недоумение: ведь было весело, было все просто отлично, но стоило отвернуться... Исчез словно сон, ничего не сказав. Почему? Женщина со вздохом прижала к себе дочь. — Хината, может, у него что-то случилось? Не расстраивайся так, дорогая. Вы встретитесь в школе, и он тебе обязательно все объяснит, не переживай. Главное, при отце не плачь, ты же знаешь, что он тебя не поймет, не примет эту любовь... Хорошо? — Да, мама, — вздохнула Хината. Она через силу улыбнулась и, поцеловав мать, ушла к себе. Теперь обида постепенно перерастала в тревогу: а если с этим дурачком что-то случилось?***
Нагато нервно расхаживал по кабинету. — Что за спокойствие! Да он чуть не превратился прямо в парке, среди бела дня! Я еще ни разу такого не видел. Это не зверь, а демон какой-то! Что прикажете делать, если он не справится, а?! Я главой и дальше быть не собираюсь! Дедушка укоризненно покачал головой: — Ах, ах, как ты экспрессивен! В тебе говорит страх, Нагато, но вспомни, чей он сын! Наруто просто может проиграть, это немыслимо. Подумаешь, зверюшка бунтует, это вполне обычное явление. Волк поперхнулся: — Обычное?! — Почти... Все, хватит смотреть так, будто я в чём-то виноват! — непривычно нервно сказал старейшина. — Если ты так нервничаешь, то будь готов в любую минуту соваться к нему, а остальных не беспокой, ясно? Нагато развернулся и выскочил в коридор. Дедушка редко выходил из состояния благостного спокойствия, но если уж выходил, перечить ему было опасно.***
Наруто сказали, что в целом он образование получил и школу посещать больше не будет; у него есть дела поважнее, а все необходимые в дальнейшем знания будут получены от оборотней. Узумаки безвылазно сидел в доме Семьи и страдал от скуки. По утрам он занимался с дедушкой, но Демон больше не желал говорить с ним. Вечером, в семь, всех подростков с этажа собирали в толпу человек на сорок и вели на стадион, расположенный в паре кварталов от дома, и гоняли по физкультуре. Большинство из них уже прекрасно контролировали свою вторую сущность и на новичка поглядывали насмешливо и сочувственно. К нему присматривались: кто недоверчиво, кто с надеждой, кто презрительно. Наруто это не заботило. Днем он был предоставлен сам себе. Телефон раздражал яркостью экрана, книг в комнате не было, не смотря на наличие шкафа для них, и единственным развлечением стали прогулки по дому. Узумаки заметил, что во многих местах стены исписаны и изрисованы, большинство дверей не похожи друг на друга, а некоторые окна снаружи запшиканы баллончиком, — неверное, это были части граффити. Здесь было множество коридоров и переходов, комнат и классов, заблудиться оказалось проще простого. Неоднократно по чистой случайности встреченные оборотни выводили Наруто из темных закоулков, а однажды полный парень с зеленоватым ирокезом и гитарой в руках помог ему вытащить ногу из щели между стеной и лестницей. Он же объяснил, что стены — своеобразная лента новостей для каждого коридора, а с комнатами дедушка разрешил делать все, что приспичит. По голосу Наруто узнал любившего петь ночами соседа. Впрочем, несколько дней спустя ему разрешили выходить в город. Парень сразу же воспользовался предоставленной возможностью и выбежал на улицу, — напоённый дымом, запахами смолы и мусора, выхлопными газами и пылью воздух показался ему восхитительно вкусным. Вдыхая запах свободы, Наруто часа три ходил по улицам без особой цели, а к полудню проголодался и зашел в небольшое кафе. Когда он уже допивал холодный томатный сок, дверь приоткрылась, впуская очередного посетителя, и в небольшой залл ввалился, пошатываясь, бледный как смерть высокий паренек. Огромная черная толстовка мешком висела на его худом теле, и ни куртки, ни шапки на нем не было, не смотря на полноценные минус двадцать на улице. Черные длинные патлы, спадающие на белое лицо, были покрыты изморозью и снегом, в тепле кафе с них начало капать. Губы парня были тонкими и бескровными, а глаза почему-то закрыты темными очками. Зал был полон, а потому нашлось кому обратить внимание на странного посетителя. Пробежал сухим шелестом неприятный шепот: "Наркоман, что ли?" Охранники переглянулись и пристально уставились на парня. Тот, не замечая, кажется, всеобщего ажиотажа, огляделся и направился к столику Наруто, — он стоял недалеко от входа, но вместе с тем в углу, и за ним сидел только один человек. Приблизившись, юноша тихо-тихо прошептал: — Извини... Можно?... — и тонкой рукой указал на второй, пустующий, диванчик. Растерявшийся Узумаки лишь молча кивнул. Загадочный парень, едва дождавшись ответа, упал на мягкое сиденье. Холодные и жесткие волосы, качнувшись, ударили его по впалым щекам. Ладони парень положил на колени, голову свесил вниз и сидел так, не двигаясь; со стороны он казался неживым. Наруто нервно ерзал на месте: подобное соседство изрядно напрягало. Наконец терпение его кончилось: — Ты чего... Это... Без куртки, вот? — он предпочел бы задать много других вопросов, этот казался наиболее приемлемым. — Она мне не нужна, — равнодушно шепнул парень и замолчал минуты на три, а потом неожиданно выдал: — А ты мерзнешь? В безжизненным голосе послышалось удивление. Наруто фыркнул: — Странно, если нет, не находишь? — Оборотни тоже не мёрзнут. Узумаки поперхнулся почти допитым соком. — Оборотни? О чем ты? Паренек поднял на него глаза, — во всяком случае, так показалось, но наверняка за темными очками видно не было. — Я знаю, кто ты. Не надо врать. Глупо. — Эм... — Наруто нервно хмыкнул. Ему внезапно пришло в голову, что это не оборотень, а значит, вампир... Возможно, вампир, которого прислали за убийцей той девушки. — Ты... Чего-то хочешь от меня? — настороженно спросил он. — Ничего. И он снова замолчал, опустив голову. В какой-то момент поза парня стала немного странной — совсем уж безвольно обвисло на сиденье худое тело. Он потерял сознание. Узумаки перегнулся через стол и аккуратно похлопал юношу по щекам, тот вздрогнул и, кажется, очнулся. — Ты когда ел в последний раз? Наруто понимал, что это был голодный обморок — общий изможденный вид говорил сам за себя. Он помнил, как одно время Цунаде сидела на диете и тоже как-то упала прямо на кухне; тогда Джирайя ужасно разозлился и испугался, а потом несколько дней едва ли не с ложечки жену кормил. — Не помню... Не важно. — Эй, так не пойдет. Давай я закажу что-нибудь? Парень качнула головой и блекло улыбнулся. — Мне? Здесь не подают. Да и... Не могу. — Почему? — Узумаки сам любил вкусно поесть и представить не мог причин для отказа от сытного обеда. — Я не могу пить кровь, — повторил, еще ниже наклоняя голову, юноша. — После того, как мою девушку... — вместе с талым снегом по щекам скользнули капли слез. В горле Наруто пересохло, но он решил, что не может упустить такой шанс. — Ты ищешь убийцу, да? — чуть качнулась вниз-вверх голова. — Я... Могу тебе помочь. Думаю, оборотень тебе пригодится. Я Наруто. Парень снова молчал несколько минут. — Саске.