Тепло твоих объятий

Если бы кто-нибудь узнал о его недуге, то спросил бы когда это началось.Я бы просто ответил: когда съел свой фрукт.Дьявольский фрукт типа зоана- Мифический Феникс. В то время дозор ещё не знал о кайросеки, и я был счастлив, что меня никак не могли поймать. Тогда же я встретил Эдварда Ньюгейта, и он пригласил в свою семью. Которая состояла в то время из него одного, но я согласился. В то время я хотел быть поближе к морю и я просто воспользовался случаем. И уже чуть позже появилось: уважение к личности Белоуса, восхищение его силе и любовь к отцу. Тогда мы только собирали команду-семью, и я не замечал прохладу вокруг. Осознание, что что-то не так, пришло где-то через год. Когда я заметил как остальная команда загибалась от жары на летнем острове. Я ещё подумал, что они слабаки и не могу вытерпеть простых лучей солнца. Окончательно осознал, что я не чувствую жару, произошло тогда, когда мы сражались с Морским дозором в пустыне,а точнее после неё. Естественно тогда мы победили и решили отпраздновать. Был день и кто-то из братьев спросил, не жарко ли мне под палящим солнцем, а то уже часа три сижу. Сказав нет, я задумался. Действительно, в последнее время я перестал ощущать жару. Тепло я чувствую, а жару-нет. В то время я только этому радовался. А почему нет? Такое преимущество перед дозором, да и мы останавливаемся по большей части в летних островах. Так что я не переживал. Где-то спустя 5 лет сообразил, что перестал чувствовать и тепло. Сколько бы я не стоял под солнцем -ничего не чувствовал. Это начало меня пугать, и я начал собирать информацию о прошлых владельцев моего фрукта, но ничего не было. Даже в Великой Библиотеке на острове Охара не нашел нужной мне информации. Но я не сдавался, искал и искал. И спустя три года я смирился, что решения нету. Команде, а тем более отцу я ничего не говорил. В недавнем бою здоровье старика ухудшилось, поэтому братья и так были на нервах. Не хватало чтоб ещё и за меня переживали. Но чем больше времени проходило, тем больше приходило осознание, что хуже становилось после того, как я превращался в феникса. Эта мысль сильно подкосила меня, но я делал всё чтобы никто не заметил моего состояния. Неосознанно, мимоходом я покупал все больше и больше теплых одеял. Поэтому по крайней мере во сне мне было тепло. Но позже я начал замечать, что кожа на моих руках и ногах словно как бы сморщивалась, будто бы находился на зимних островах. НО будет странно если капитан первой дивизии, что никогда не носивший тёплую одежду на корабле, вдруг при палящем солнце оденет пуховик. Из-за этого пришлось на ближайшем острове покупать летнюю рубашку с длинными рукавами до кистей и штаны-шаровары. Конечно команда удивилась моему новому вкусу, но вопросов не задавали. Знать, то знал, но и отказаться от превращений не мог. Ведь я же правая рука Белоуса, командир первой дивизии, первый сын. Я не мог быть в стороне, смотреть как мои братья страдают и умирают. С годами становилось всё хуже и хуже. Дошло до такого момента, что из моего рта выходило облачко холодного воздуха. Мне приходилось воздерживаться от долгих разговоров и отмазывался тем, что много забот. Хотя это и было правда. С годами команда становилась больше и моей работы тоже. Приходилось по нескольку часов запираться в своей каюте с несколькими слоями одеял на мне и заниматься бумажной работой. Подсчет полученных сокровищ и денег, покупка провизии и воды, ремонт корабля, порох, пули, ядра и одежда, кухонная утварь, средства личной гигиены, выпивка и много другое. Всё дошло до такой степени, что новички, а это добрые полкоманды, думают, что я люблю находиться один и ненавижу когда со мной разговаривают. И только «старички» команды, коих немного, ведь остальные умерли или остались на островах принадлежащих Белоусу, так вот они то знают, что я любил общения и общие пьянки, что таким я был не всегда. Но ничего не говорят, наверное думают, что Гранд Лайн изменил меня. Хотя может так и есть, все-таки фрукт я нашел на нём. Мне было плохо, очень плохо после каждого боя. По окончанию я быстро бежал в свою каюту, чтобы набрать горячую воду в деревянную ванную. Не просто горячую, а адски горячую воду, куда залезал с головой. Обычно мне это не помогает, а после боя хочется хоть чуть-чуть тепла. Конечно же после того как выйду из воды я пожалею о таком решении.Кажется, что после такого обряда становится раза в два холоднее. Холод таки дошел до моих костей. Было холодно. Холодно. Ужасно холодно. Не спасали ни одеяла и горячая вода, даже как то раз в горячие источники ходил, ничего не помогает. Я подумывал, не умру ли я, прыгнув в жерво активного вулкана, как почувствовал огонёк на острове, к которому мы приплывали. Несколько минут спустя я понял, что это был за огонёк, а точнее кто. Стоило сразу же догадаться, что это был за огонёк.Портгас Д. Эйс. Человек съевший фрукт Мэра-мэра-но-ми. Фрукт огненной логии. Уже спустившись на остров, я понял где он находиться. Будто горел для меня. И всей командой мы пошли на место сражения Джимбея и Эйса. А он сильный, думал я, и горячий. И смотря на него, как он сражается с отцом, я думал, что будет если я коснусь его. Мне очень повезло, что Огненный кулак понравился капитану. А если тот хотел его в команду, то так и будет. Они заключили пари, и Эйс вступил на борт корабля Моби Дик. В течение двух месяцев я следил за Эйсом и его командой. Разговаривал и наслаждался теплом исходящего из его тела. Конечно не всё сразу. Сначала просто следил на расстоянии и смотрел на него. Он замечал мои взгляды, но пожав плечами, занимался своими делами. С каждым днем я сокращал расстояние и ощущал всё больше волн тепла.Спустя дней десять я с ним заговорил. О простых вещах: где жил, как стал пиратом, где собрал накам и всё такое. Как же хорошо рядом с ним. Видели бы вы, как он удивился, когда за обедом я сел рядом с ним, да не только он, но и все остальные. Они то знали, что я кушаю один, а тут такое. А как я удивился, когда он упал головой на кашу и заснул. У меня возникло большое желание поднять его и увести от чужих глаз. А знаете что? Я так и сделал. Когда коснулся его спины меня будто бы ударило током и это было так приятно, что я тут, чуть прямо перед всеми не застонал. Скрипнув зубами, я поднял его, но он сразу же проснулся. Когда он понял, что лежит у меня на руках, очаровательно покраснел и сбежал на палубу. Я громко засмеялся и братья вокруг меня. И с того случая мы стали часто общаться. Рассказывали друг другу смешные моменты наших путешествий. В течение этих разговоров я невзначай касался его, то взъерошу его волосы, то проведу рукой по шее, то коснусь его бедро своим. И я не заметил как влюбился в него. В его веснушки на лице, его голос, в характер мальчишки, по сравнению со мной.(Здесь имеется ввиду , что в свои 17-19 лет Эйс иногда ведёт себя как мальчишка, а Марко к тому времени 43 года и он чувствует себя стариком) Мы решили причалить корабль к какому-то острову, чтобы пополнить запасы и отдохнуть. Большинство направилось в город, чтобы вернуться завтра. Немногие остались на корабле и я в том числе. Эйс же был на вахте. И снова я пошел к нему поговорить. Мы говорили о многом, что я даже не заметил как Эйс меня поцеловал. Мне казалось, будто я обжегся. И не был против такого. Я потянул его в воронье гнездо. Насчёт нападения на корабль не волновался потому, что все кто остались на корабле умели применять волю наблюдения и поняли, что нам не до этого. Когда мы забрались в гнездо Эйс покраснел, аки девица перед брачной ночью. Я, хмыкнув, громко и весело засмеялся. Его это явно ошарашило и, воспользовавшись моментом, я прислонил его к мачте, а сам лег на его грудь. Я был выше него, это доставляло неудобство. И впрочем мы довольно быстро нашли удобные нам положения. Эйс, обнимая меня, затих. И я снова начал говорить. Говорил о себе, как встретил отца, о команде, что к нему чувствую и в конце о своем недуге. И замолчав, я стал прислушиваться к тому, что скажет Портгас. Но он ничего не говорил, а только сильнее обнял меня. Я в раю. Эйс таки перетащил свои вещи ко мне. И засыпая в его объятьях, я думал, что вся та боль от холода, стоит того. Лишь бы он был рядом со мной.