The Coffee Shop Hero

Эри. Эри услышала щелчок. Она услышала его на другом конце поля боя, почувствовала спиной. Мир остановился. Воздух застыл. И её причуда взорвалась, как тысяча солнц. - ИЗУ-ЧАН!! - Вся её боль, вся печаль заполнили имя её самого дорогого человека. Не имело значения, что мир раскрутился. Для Эри ничто не имело значения теперь, когда Изуку был мертв. Её брат. Ее Изу-чана. Её героя. Погиб. - Ты чудовище, - еле слышно произнесла она, несмотря на громкость. Её тусклые глаза не видели ничего, кроме красного цвета битвы, смешанного с её причудой. Эри словно покинула свое тело, не желая больше находиться в нем, если рядом не будет Изуку. - Почему они дерутся? - смутно подумала она. Ударные волны обрушивались на нее одна за другой. Старик, ростом с неё, обнял её. - Перестаньте драться. Нет смысла...нет смысла ... Изу-чан... - внезапно в ней вспыхнул гнев. Как они смеют драться, когда её Изу-чан исчез, погиб, а они бьют друг друга?! - СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ! - Ты просто дурак! Ты умрешь здесь сегодня! Посмотри на себя, даже твоя причуда уходит от тебя! - Голос злого человека отдался эхом. Всемогущий очень похож на Яги-сана, его лицо осунулось. - Даже если я умру, я никогда не перестану защищать людей от тебя! - Всемогущий кричал в ответ и бил ещё сильнее. - Прекратите это! Прекратите это!! - Она начала петь. - Прекратите драться. Хватит драться! Вы больше не можете драться! - Она повторяла это снова и снова. Белизна росла, её причуда распространялась на всех, кто находился поблизости. - ПРОСТО ПРЕКРАТИТЕ ДРАТЬСЯ! И мир был тих для Эри. Использование её причуды сделало её сонной, и она начала видеть сны ещё до того, как её глаза закрылись. Потому что не было никакого способа, чтобы её Изу-чан бежал к ней, верно? Прямо перед тем, как Эри потеряет сознание от перенапряжения. Вся миссия превратилась в кошмар. Он не слушал, не ждал, что кто-нибудь, кроме Гран-Торино, поддержит его. А теперь умер молодой человек. Молодой человек, которого он когда-то хотел сделать своим преемником. За свою долгую жизнь Тошинори видел много людей, умерших после Наны. Но только Изуку смог поменять в нем что-то. Теперь Всемогущий боролся за то, чтобы нанести последний удар, в то время как его причуда буквально умирала внутри него. Он умрет здесь со своей причудой. Всё надежды были потеряны. По крайней мере, он сможет извиниться перед юным Изуку в загробной жизни. Он молился, чтобы Гран Торино забрал Эри, чтобы она, по крайней мере, выжила. Он молился, чтобы тело Изуку вернули позже, чтобы она успокоилась. Тошинори Яги почувствовал, как его тело начало опускаться. Это было время. Но потом белизна накрыла его, как материнское объятие, и гнев злодея слился в одно. Это были счастье и ярость, нежность и грубость. Это было таким множеством вещей, и он мог бы поклясться, что в течение этого времени видел лицо единорога внутри света, несущего Изуку обратно к его упавшему телу. Свет накрыл всё вокруг, и через несколько мгновений он уже стоял во весь рост, не чувствуя боли в животе. И без Один за Всех. Он был беспричудным, но исцеленным. Но, угадывая по всем этим яростным, но слабым крикам, что тело старика осталось там, где когда-то был злодей, он был не единственным. Бывший злодей слабо кашлянул, двухсотлетнее тело не выдержало. - Эри! - Голова Тошинори резко повернулась от вида его заклятого врага к Изуку, вскочившему на ноги и бегущему к каким-то образом потерявшей сознание Эри и выглядевшему моложе Гран Торино. Он снова повернулся к своему заклятому врагу. - Думаю, мы закончили. - Он ухмыльнулся и позволил себе немного самодовольства. Изуку, до причуды Эри. Изуку проснулся от того, что его шея хрустнула, и оказался в белом пространстве. - Ну, я думаю, что ничего не понял, - невозмутимо ответил он. Мелодичный смех заставил его немертвое сердце остановиться. - О, ты сделал это, милый. - Мать смотрела на него сверху вниз с выражением "Я знаю кое-что, чего ты не знаешь", которое он всегда ненавидел. - М-мама. Мама! Я умер, и теперь вижу тебя! - Воскликнул Изуку и двинулся к ней. Она подняла руку, чтобы остановить его. - Может, да, а может, и нет. Но одно я знаю точно: ты не мертв. У тебя слишком много дел, Зузу. - Но я мертв, - настаивал Изуку. - Нельзя просто так пережить перелом шеи. Большинство людей умирают от этого. - Нет, это правда. Но вы - не большинство людей, или, скорее, твоя сестра любит тебя слишком сильно, чтобы ты был здесь.- Его мать дразняще улыбнулась и подмигнула. Изуку моргнул, когда его мать начала исчезать. - Нет, мама! - Взмолился он. Его охватило теплое чувство. - О, тише, моя маленький Изу-чан. Ты всегда был такой плаксой. Не волнуйся, я всё ещё буду здесь, когда придет время. Но сейчас тебе нужно вырастить маленькую девочку и продавать кофе! Не дай нашей кофейне обанкротиться. И следи за Эри - она слишком много смотрит телевизор, мистер! И ешьте больше овощей! - Образ матери исчез перед ним. Изуку был один в Белом. А потом он оказался в своем теле. Он осторожно проверил, радуясь, что остался жив. Он мгновенно вскочил на ноги, и всё мысли о матери исчезли, как только Эри пришла в голову. - Эри! - Крикнул он бледному и спящему телу сестры, радуясь, что всё будет хорошо, даже когда прибыли десятки героев. Они это сделали. Они были в безопасности. Эпилог Один год. Именно столько времени прошло с той дурацкой спасательной операции Изуку, которая каким-то образом оказалась удачной. За этот год многое изменилось, главным образом структура героев. Всемогущий удалился, публично показав свою форму и уйдя в отставку. Никто не знал, что послужило причиной этого, так как Камино был более секретным, чем большинство правительственных секретных операций. - Юная Эри, мы не употребляем столько сахара! Из-за него образуется слишком много кариеса!- Во время обеденного перерыва из кухни донесся голос Тошинори: Мужчина взял на себя задачу позаботиться о том, чтобы у Эри был напарник на кухне в те дни, когда другие рабы - э - э, служащие-не могли прийти. Изуку предложил заплатить ему, но Тошинори настаивал, что радость от работы-достаточная плата. - Яги, заткнись, пока я тебя не заставил, - ворчливый голос с дивана возвестил о пробуждении Айзавы. - Ты ведь знаешь, что твоя квартира в одном квартале отсюда, верно? Иди спать туда, - невозмутимо сказал Изуку. После Камино этот человек переехал в новую квартиру, расположенную менее чем в квартале от магазина. По крайней мере, половину недели Изуку заставал его спящим на диване в спальном мешке. - Проблемный ребенок, моя квартира слишком далеко. А теперь перестань работать над своими отчетами и вздремни. - Изуку фыркнул и подчинился. Он плюхнулся на другой конец дивана как раз в тот момент, когда вошла Эри, вся в муке. Снова. - Эй, Дерьмо… Изуку! Нам нужно печенье прямо сейчас! - Прогремел Бакуго от двери, Полночь смеялась, ероша его волосы. Они действительно были отличной парой для матери и сына. Жизнь была прекрасна. Позже.... Ну, большая часть жизни была хороша. Посещение новой могилы его матери, теперь уже рядом с могилой Шо Курогири - обе были одобрены из-за влияния и денег Нэзу- вызвало смешанные чувства. Стоя там, он всегда оставлял кислый привкус во рту. С одной стороны, он был невероятно зол за то, что сделал этот человек, и не мог понять, какова конечная цель Курогири. Но с другой стороны, он пожертвовал собой ради Эри. Так что эмоции Изуку были повсюду. - Нэзу всё время говорит, что я должен поговорить с тобой, что это поможет, - начал Изуку. Прошел уже год, пора было все уладить. - Я ... так зол. Так, так зол. Ты украл мою сестру, предал мою мать. Но потом ты помог мне спасти её. Я думаю… Я не ненавижу тебя. Я никогда не прощу тебя, но я благодарен тебе за твою жертву. Мне до сих пор снятся кошмары из-за сломанной шеи, а Эри терпеть не может замкнутых пространств. Но она жива. - Добавил он. - Так что, Шо Курогири, спасибо за всё. С этими словами Изуку бросил на могилу письмо, в котором были написаны все его чувства, и пошел прочь. Ему нужно было управлять кофейней, а его работники без него пропадали. В тот день Изуку улыбнулся, открывая лавку для нетерпеливо ожидающих покупателей. Эри нетерпеливо подбежала к ним. - Добро пожаловать в кафе "Мидория и пирожные!! Мы так рады, что вы здесь, - просиял она. Да, жизнь была хороша.