Не валяй дурака, Америка...

- Ну и денек, надо же! - не устало, а чуть ли не возмущенно выдохнула Наташа, присела к столу, бросила быстрый взгляд на мужа. - Ты чего не ешь-то, Бронечка? - Да как тут есть, когда ты как на иголках! - отозвался благоверный. - Разрумянилась вон, глаза горят... Думаю, чего я не то сделал-то? - Да не ты! - махнула Наташа рукой и улыбнулась. - Отличился наш Антон Гордеич сегодня, ничего не скажешь. - Это верно, - согласно кивнул Романченко. - Всю деревню на уши поставил. Председателя вон жена домой увела настоечкой отпаивать для успокоения нервов... Ну а ты-то чего, Наташ? Ведь не к там же в огород этот Старков капиталистический свалился! - Попробовал бы к нам! - Наташа выразительно поиграла пальцами. - А вообще, поглядела я на него, Броня, и поняла - хоть и думала раньше, что наш Старков маленько несерьезный, а если с этим сравнивать... Это-то американец и вовсе без царя в голове, пожалуй! - Это откуда такие наблюдения? - слегка нахмурился Бронька, недоуменно глядя на жену. - Ты что же, с ним беседы беседовала? - Ишь ты, встрепенулся! Я ж на американский манер болтать не обучена, сам подумай! - однако, с чего-то зарозовела Наталья еще отчетливее и, поймав подозрительный взгляд мужа, вполголоса пояснила: - Я-то не говорила, а вот он... - Так, и чего ж это он тебе наговорил? - судя по голосу, товарищ Романченко готов был прямо сейчас кулаком пробить заново недавно закрывшуюся в мстюновскрм воздухе дыру, в которой скрылся ослепительно улыбающийся (и что уж греха таить, изрядно ошарашенный) гость из другого мира. - Не мне, - вздохнула Наташа. - Старк этот глядел-глядел на меня, как кот на сметану, потом к Антону Гордеичу повернулся и ну ему что-то на ухо шептать. Мне аж неловко стало, ну, и любопытно. Потом уже, как этого пижона спровадили, спрашиваю Антона Гордеича, о чём таком шептались-то? А он смеется. Мол, этот самый мистер Старк ему говорил, поинтересуйся у мисс Романофф - это ж надо так меня обозвать-то, а? - не согласится ли она ко мне секретарем пойти, мир у нас передовой, не пожалеет, озолочу и всё такое... Романченко нехорошо скрипнул табуреткой, но даже приподняться не успел, уловив выражение Наташиного лица. Кажись, и его самого не так взглядом пепелила, когда узнала, что на Гидру работает. - Шутничок... - за один только голос, каким произнесено было это слово, капитан Рощин, рьяный поборник коммунистической морали, на него бы вечный запрет положил. - Ты представь себе такое, Броня, а? Чтобы я, да мало того, что неведомо куда, так еще и к капиталистам этим проклятым! Да еще и улыбается, глазенками строчит, как из пулемета, хоть стой, хоть падай! - Да небось и падают от его взглядов бабы, где стояли, - проворчал Бронька. - Старковская порода, она такая... - Может, и такая, да только наш Антон Гордеич на честную замужнюю женщину так пялиться не станет. А уж предлагать всякое... - Наташа вдруг улыбнулась. - Он-то ведь знает, что я от тебя, Бронечка, никуда, хоть всех этих миллионеров американских строем передо мной поставь, разве кто тебя переспорит, непутевый ты мой? - Наташка... - про себя Бронька порадовался, что так и не взялся за ложку, каша бы непременно в горле застряла. - Сама говоришь, непутевый... - С того и не скучно мне с тобой, - подмигнула она вдруг. - А у этого империалиста небось одни деньги на уме, о чём с ним и говорить-то? А твою улыбочку бесстыжую ни за какие деньги не купишь... Бронька хмыкнул. Окончательно забыв о каше, решительно обнял жену за плечи, притянул к себе. - Ох, огневая ты моя... А со Старковым я завтра поговорю, чтоб руки свои умелые малость попридержал, а то ишь, шляются тут всякие, глупости жене предлагают! - Ну, глупости ихние я всё равно по-американски не понимаю, - метнула озорным взглядом из-под ресниц Наташа. - А насчет поговорить, ты это уж Прасковье оставь, она лучше управится. Антоха ученый, к нему подход особый нужен, а то вот так поучишь по-свойски подручными средствами, еще весь научный склад ума отшибешь ненароком. Лично я так страну сиротить несогласная. Бронька представил ухват в нежных Наташиных руках и бедовую голову Антона Старкова... Нет, пожалуй, и впрямь не выдержит тонко организованный ум ученого этаких воспитательных мер. А если и выдержит, так неизвестно, чем это обернется, а вдруг еще одним взбесившимся трактором дело уже не кончится? Аж поежиться захотелось от таких мыслей. - Конечно, - добавила Наташа, - взяться за Антона Гордеича как следует, так наука наша вперед бы полетела, как на крыльях! - Я и не спорю, Натусь, взялась бы ты за него, глядишь, советские люди уже и на Луну бы летали, - поддакнул Романченко. - Летали, - улыбнулась Наташа. - А вот за тобой-то кто бы приглядывал, Бронечка? Вот и думай... - Кому из нас двоих больше повезло? Ну, это я и так знаю, - отмахнулся Романченко. - С товарищем Старковым мне по уму не тягаться, а насчет счастья в личной жизни... Наташа покраснела еще пуще, ойкнула, очутившись в пылких мужниных объятиях, но отбиваться и не подумала. Кашу-то и заново разогреть можно, а вот чувствам семейным дать остыть никак нельзя. И в этом муженек ее был совершенно согласен, выкинув из головы почти мгновенно всяких пришлых капиталистов. А если даже где-то там, в другом неведомом мире и икнул неведомо с чего некий мистер Старк на всю свою миллиардерскую башню - так в Мстюновке об этом никто и не узнал.