***
По мере чтения брови Дина поднимались всё выше. Это что за херня тут происходит? Мелкий никогда не нервничал на уроках или экзаменах. Но сейчас у него заметно дрожат пальцы. Это было странно, такое впечатление, что он… боялся. Да нет, не может быть, чего ему боятся. Уж точно не оценки за этот бред. Тогда чего?***
— … сметаются все чувства и установки. Любовь, жалость, терпение, милосердие – тебе это больше не нужно. Эта шелуха, привитая с детства, становится лишней. И, признайся, тебе от этого хорошо. Настолько, что даже дышать становится легче. Тебе все равно какие последствия будут иметь твои действия. Может быть ты потеряешь кого-то. Случайного попутчика в твоей жизни, не особенно ценного, или того, кем ты очень дорожишь. Кто составляет часть тебя, не до конца понятую, но бережно хранимую. В одно мгновение тебе становится плевать. Это потом, возможно, будет больно, но главное, что сейчас, в момент торжества гнева, тебе хорошо.***
Твою мать, стоит признать, что Сэмми хорош. А вот Дин лошара. Его, как дебила, заманили в ловушку. Это был тот самый разговор по душам, которого он старательно избегал уже две недели. И теперь вынужден в нем участвовать. Сэм боялся не оценок, он боялся реакции своего старшего брата на очень подробный анализ его внутреннего состояния. Например сейчас шел разбор его злости на отца, за то, что тот пол года назад съебался на охоту без него. Дин тогда знатно срывался на братишке.***
— Оранжевый. Цвет прошлого и светлой тоски по несбывшемуся. Зарождаясь где-то в середине грудной клетки, он мягко тебя обволакивает, словно заворачиваешься в свой любимый, растянутый, но очень мягкий свитер. Почему-то сосредотачивается именно в руках. Согревает их, будто держишь в руках чашку теплого малинового чая. Если закрыть глаза и представить себе этот цвет, можно услышать шёпот разноцветных крон, скрип ступеней ведущих на веранду и запах древесины после дождя. Ты практически ощущаешь нежное, ласкающее прикосновение ветра на лице, словно поцелуй. Улыбаешься, прокручивая в голове воспоминания о людях, которых ты любил; музыку, которая тебя вдохновляла; прочитанные книги, в мир которых ты так отчаянно хотел сбежать от этой реальности. В этот момент наполняет благодарность. Ведь если бы не они, то и тебя бы не было. Был бы совершенно чужой человек, почему-то носящий твоё имя. И сам не замечаешь как в твои глаза добавляется этот цвет. Совсем чуть-чуть, маленькими бликами в глубине взгляда.***
А это у нас, видимо, было замечено пришибленное состояние после того, как Дина отшила девчонка, за которой он увивался почти месяц. Но отшила она его тогда мягко и грамотно, так, чтобы не ранить самолюбия. Действительно парень был благодарен этой девушке. Происходило это школы три назад. Интересно на чём он спалился? Недостаточно хорошо спрятал свой дневник, или своими продолжительными взглядами на всех встречных рыжих девушек? Вот ведь говнюк глазастый.***
— Жёлтый. Это цвет радости и яркой энергии бьющей в полную силу. Охватывающий всего тебя, он заставляет улыбаться так широко, насколько можешь. Жёлтый — это переливы смеха в жаркий летний день, когда в тебя посылают тучу брызг на речке, это утренние лучи солнца заглядывающее в комнату, когда тебе никуда не надо и ты нежишься в кровати, это послеполуденное солнце заставляющее таять твое мороженое. Это невероятно сильный цвет, только он может наполнять тебя такой лёгкостью, что кажется вот-вот взлетишь; только он заставляет тебя весело ухмыляться, когда тебе грустно, и даёт силы сворачивать горы. В жёлтом цвете мир сразу становится ярче и насыщеннее, звуки – громче и отчетливее, так, что ты наконец обращаешь внимание на ласточек, стайками проносящихся над твоей головой. И вдруг понимаешь, что счастлив, как когда-то очень давно в детстве.***
Он помнит. Он действительно, блядь, помнит тот день, когда отец устроил им выходные. Два дня в богом забытой глуши. Джон снял охотничий домик на берегу реки. Они купались до посинения, объедались мороженым и ни хрена не делали. Господи, да Сэму было тогда года четыре! Как он запомнил такие детали?!***
— Зелёный. Если бы меня спросили, что такое жизнь, я бы ответил, что жизнь это зелёный цвет. Влажная тень лип в летний зной, раскидистые ветки векового дуба и блестящее шуршание высокого тополя. Если на рассвете лечь на шёлковое покрывало травы и немного прислушаться, то можно ощутить как дышит земля. Зелёный это умиротворение, запах свежести, уют. Рядом с этим цветом ты ощущаешь себя Дома. Не просто жилое помещение, но то место, где ты можешь быть собой и тебя примут таким, какой ты есть, целиком и полностью. Зелёный — это яркая молодость, наивная неопытность, восторг, острота ощущений, первые ошибки и первые победы. Это сама суть нашего мира. Это та доброта, которую люди усердно прячут глубоко в себе, словно боясь, что ей навредят.***
Хм… в голову ничего такого не приходило. Значит это братишка о самом себе. И это что-то невъебенно важное, потому что хрен бы Сэмми выворачивал свою душу наизнанку, даже если никто, кроме Дина, об этом и не подозревает. Вот только, что именно?***
— Голубой. Он глубокий и лёгкий. Прозрачный как весеннее небо над головой, прохладный как бескрайнее море. Цвет внутренней свободы думать, чувствовать и поступать так, как этого хочешь лишь ты. Цвет мечтателей, двигающих человечество вперёд. Он раздвигает рамки сознания, расширяет взгляд на многие вещи и обращает внимание на мелочи. Вспомни маленькие соцветия незабудок. Почувствуй ту нежность, которую они в тебе пробуждают. Или самые родные глаза. Вспомни ту любовь, которую ощущал в те моменты, даже если было больно. С лёгкостью от голубого цвета не хочется расставаться. Хочется парить в ней вечно, раскинув крылья окунуться во встречный ветер. Людям следует чаще отпускать себя и научится по-настоящему проживать свою жизнь. Не ради семьи или друзей, а ради себя самого. Ведь у нас всего лищь одна попытка прожить эту жизнь, и надо не облажаться перед самим собой.***
Дыхание Дина сбилось будто от удара в грудь. Это было ни хрена не хорошо. Это была запретная зона, они почти никогда об этом не говорили. Голубые глаза матери и ее любимые цветы. Для обоих братьев эта тема была крайне болезненна и в те редкие моменты, когда они затрагивали ее – обязательно кто-то получал по физиономии. А тема подчинения отцу влекла за собой шквал негативных эмоций старшего. Очень захотелось вмазать малолетнему козлу за то, что тот вытаскивал всю их боль наружу прилюдно. Вцепившись в парту так, что побелели костяшки пальцев, Дин призвал всю свою выдержку, чтобы не накостылять Сэму вот прям сейчас, и постарался выровнять дыхание.***
— Синий. Самый уютный и спокойный из всех цветов радуги, самый романтичный и самый противоречивый. Цвет зимних сумерек и полуночного летнего неба. Он как затишье перед бурей даёт ощущение надвигающихся изменений. Иногда глядя в ночное небо душа наполняется каким-то щемящим чувством, его довольно сложно сформулировать. Как будто отпускаешь что-то важное, прощаешься с ним, чтобы освободить место для чего-то нового, пока не известного, но точно прекрасного. Этот цвет придаёт решительности и заставляет идти вперёд когда опускаются руки. Он напоминает, что всё пройдет и всё придет – надо только подождать. Для меня душа ассоциируется именно с синим цветом. Глубокая непознанная до конца, но такая притягательная. Синий это Обещание. Обещание заботы, мудрости, нежности и поддержки. Ведь самые прекрасные явления в мире именно синие – моря, океаны, хрустящий снег зимним вечером, мелодия скрипки в канун Рождества и небо над костром в лесу.***
Интересно, что такого натворил Сэмми, что сейчас он обещает Дину практически рай на этой грешной земле? Или что такого натворил Дин, что Сэм сейчас лезет ему в самое нутро на живую, без наркоза. Это причиняло боль, тупую и изматывающую душу. Будто сердце рвали на мелкие и острые ёбанные осколки. Господи, хватит, пожалуйста, этого всего слишком много.***
— Фиолетовый. Это цвет магии, параллельных миров и неизвестности. Я ненавижу этот цвет, ненавижу магию во всех ее проявлениях и направлениях. Я ненавижу все теоретически существующие параллельные миры, потому что в них есть все то, что нам недоступно. Работа нашей мечты, внешность – не кардинально другая конечно, но вот нос точно покороче, и любимый человек, к которому мы можем прикасаться когда хотим и как хотим. А еще там хватает тех несчастных пятнадцати баллов, чтобы не завалить химию!***
На последних словах Сэм поднял лицо к потолку и рассмеялся, разряжая слишком серьёзную атмосферу своего сочинения тупой ботанской шуткой. Остальные родители вежливо хихикнули. Все, кроме Дина. — Какое интересное мышление, молодой человек. Никогда прежде я не встречала учеников, что так ответственно подходили к заданию. Это впечатляет. Позвольте спросить какой же Ваш любимый цвет? Сэм впервые за все время посмотрел на брата тяжелым, немигающим взглядом. В этот момент Дин подметил, что малой внезапно успокоился и это, почему-то, оказалось самым пугающим моментом. Сейчас происходило то, чего он избегал со всеми, без исключения, людьми. Ему отдавали свое сердце. Полностью и без остатка. И не просто отдавали — швыряли к ногам, предоставляя выбор принять или растоптать. Он не был уверен, что готов взять на себя столь тяжелую ношу, но это же, черт возьми, Сэмми. Вечная заноза в его заднице, которую надо оберегать и защищать от всего зла в мире. Но что делать, если Дин не был уверен, что сам не является злом? Что делать в таком случае? — Мой любимый цвет – зелёный. Как глаза у моего брата. Он мой дом. Дышать стало еще труднее, в ушах зашумело, а перед глазами запрыгали темные пятна. Дина полностью оглушило этими словами. Спустя целую вечность ему все таки удалось более-менее успокоится. Все что он мог сделать это очень медленно кивнуть, принимая этот дар и обещая самому себе, что если понадобится, он разнесёт этот грёбанный мир к чертям ради Сэмми.