***
Сакура перебирает конверты в холодных руках, совсем на них не смотря. У Саске аккуратный, чёткий и понятный почерк — девушка, наверное, тоже такой хотела бы. Всё детство мучилась с этими ручками и бумагой, с позой и освещением, но писать внятно так и не научилась до сих пор. Сакура ненавидит этот почерк. Ненавидит эту его манеру писать коротко, ничего не объясняя. Сакура ненавидит эти маленькие бумажки, их фактуру и конверты, в которых Учиха отправляет ей записки с другого конца планеты. Сакура ненавидит Саске, но всегда поправляет себя: она ведь к этому стремилась всю жизнь. Стремилась к Саске. Куноичи встаёт с мягкого синего дивана, на котором коротает обычно свое свободное время, и направляется к кухне. Уже давно за полночь, но девушке совсем не хочется спать. Ей теперь вообще ничего не хочется, кроме как заесть свои переживания, но холодильник оказывается пустой, потому что всё остальное время Харуно проводит где угодно, только не в собственной квартире. Из госпиталя к Хокаге, от Хокаге в соседнюю деревню, из соседней деревни опять в родную, обратно к Хокаге и снова в госпиталь. Сакура грустно усмехается — её никто не ждёт за дверью спальни и не будет ждать после этой чёртовой свадьбы. Скорее всего, Учиха снова будет странствовать. Изредка будет отпускать своего посыльного, чтобы сообщить ей об очередном уходе из деревни, а если и нет, то не будет обращать вообще никакого внимания на свою «жену». Она ведь к этому стремилась всю жизнь. Она ведь стремилась к этому всю жизнь… Но вот, когда цель почти достигнута, она почему-то оборачивается: а нужно ли ей это? Нужна ли ей эта лживая забота, холодные и совершенно бесчувственные объятия? Поцелуи без инициативы и желания со стороны партнёра? Секс по одной лишь причине «нам нужно продолжать клан»? Нужны ли ей отношения, в которых чувства только у неё самой? В которых только она старается угодить предпочтениям любимого, старается сделать вкусный ужин и приятный подарок? Сакура в первый раз в жизни думает, что нет. Она хочет другого. Сакура в первый раз в жизни думает о себе, о своем настоящем счастье, потому что её счастье — вовсе не Саске. Саске не сможет сделать её счастливой, но ирьёнин знает, кто может. Харуно присаживается за кухонный стол и хмуро оглядывает со всех сторон недавно пришедшее письмо, из-за которого она, собственно, и не спит. «Жди меня к утру.»***
Хината поправляет красную атласную ленту в волосах невесты и скромно улыбается, сообщая, что куноичи очень красива. Будущая Учиха розовеет и смотрит на свое отражение. Ино гордо складывает руки на груди, глядя на своё творение и снова тихо шепчет поздравления на ухо подруге. Темари тоже радостно улыбается, сидя на небольшом белом диванчике с букетом роз в руках — Сакура пригласила всех своих подруг. Сегодня важный день, но важный для всех по своему. Харуно как-то печально проводит рукой по цветочному кимоно, жалея, что надевает его на день, который теперь официально ненавидит. Точнее, нет, она не ненавидит ни в чем невиновный день. Она ненавидит себя за свою слабость, за глупость и детскую влюблённость в самого красивого мальчика в их выпуске. Саске по прежнему прекрасен, как бы куноичи не хотела об этом думать и воспринимать это. Выше её на головы две точно, он одет в иссиня-чёрное кимоно, смотрит в даль, ждёт свою будущую жену. Ждёт Сакуру. Сакура медленно подходит к Учихе, невесомо касается своего платья и сглатывает ком волнения, стараясь не смотреть на него. Ей показалось, или бывший нукенин улыбнулся? Они идут медленно и девушка начинает нервничать, сжимая ткань своего кимоно в свободной руке до белых костяшек пальцев. Её мать в толпе гостей восторженно улыбается и стирает ладонью слёзы на щеках, отец стоит рядом и, гордо подняв голову, какими-то неясными жестами пытается поддержать уже совсем взрослую дочь. Ино у алтаря улыбается так искренне и радостно, что сердце Харуно начинает биться о рёбра с новой силой. Цунаде и Шизуне, пришедшие обратно в Коноху только из-за этой свадьбы, стоят рядом с Наруто и держат по бокалу саке (Шизуне, скорее всего, заставили), пока последний смотрит то на жениха, то на невесту. Сакура знает точно — он здесь самый счастливый. И теперь она знает, что врать о своих же чувствах самой себе было самой ужасной вещью из тех, что она когда-либо делала, потому что изумрудные глаза ищут родную пепельную макушку в небольшом банкетном зале и находят её только у выхода. Сакура перестаёт дышать, когда Какаши улыбается ей глазами и исчезает за дверью. Она останавливается и сверлит взором место, где он только что был, пока Саске не кидает на неё нечитаемый взгляд. Почему он ушёл? — Учиха Саске, готов ли ты взять Харуно Сакуру в жёны и поклясться быть с ней, пока смерть не разлучит вас? — Сакура смотрит на Саске и по её коже пробегает табун мурашек. Он не любит её. Он никогда не любил её. Он никогда не полюбит её. Ему нужна Сакура, потому что она девушка. Потому что она удобная. Потому что нужно возрождать клан. — Да. Холодный голос режет слух — в её фантазиях он был мягким, счастливым, но не таким жестким и безоговорочным. Харуно сводит брови и ей кажется, что она сейчас задохнется, упадёт бессознательной тушей прямо на будущего мужа и умрёт, ни сказав не слова. И, наверное, если бы оно случилось, то всё было куда лучше, чем есть сейчас. Всё было легче и Сакуре не приходилось бы нести эту тяжёлую ношу, зная, что ей не помогут по собственной глупости самой куноичи. — Харуно Сакура… Она не слушает, смотрит пустым взглядом в грудь Учихи и не понимает. Она ничего не понимает. Почему она здесь? Почему согласилась? Почему не смогла раньше отпустить эту глупую, наивную и до невозможности странную любовь, зная, что ничего не выйдет? — Готова ли ты взять Учиху Саске в мужья и… Почему, достигнув того, к чему стремилась всю жизнь, она говорит… — Нет. Все в зале охают. Её сердце бьётся о рёбра, стучит как бешеное, неуправляемое животное, когда Сакура, кинув последний жалкий взгляд на человека, которого она, вроде как, любила всю жизнь, и который сейчас должен был стать её мужем, сходит по маленьким ступеням и быстро идёт прочь от алтаря, не давая себя остановить одним лишь грозным потемневшим взглядом. Она сбегает с собственной свадьбы и искренне верит, что это не напрасно, что мужчина, ради которого она, глупая, это делает, не откажет. Гости перешёптываются, друзья пытаются перехватить Сакуру у выхода, но та молча обходит их и выбегает, тяжело дыша. Саске даже не дёрнулся. Саске плевать хотел на неё. Саске хотел её использовать. Она уверена в своих мыслях и даже вспоминать не хочет этот странный, в какой-то мере даже понимающий взгляд, коим одарил он куноичи после отказа, но тот сам вспыхивает огнём перед её затуманенными глазами каждый раз. Будто впечатался. Харуно уже не думает, не знает, что делает. Сакура, пусть и знает адрес проживания Какаши, никогда у него в гостях не была — только он несколько раз у неё, да и то, обычно по каким-то делам или если на улице начался ливень. Вчера, когда куноичи готовилась к церемонии, он сказал, что специально выкроит себе выходной для неё, так что на своём рабочем месте его нет точно. Быть Хокаге и разбирать ещё оставшиеся с правления Цунаде документы Хатаке, всё-таки, терпеть не мог. Но почему он тогда ушёл? Если бы у Какаши была свадьба, Харуно тоже ушла бы, не силясь смотреть, как любимый клянётся в верности кому-то другой. Но с чего она решила, что с такими же мыслями её бывший сенсей покинул церемонию? Сакура очень любила этого мужчину, любила его всем сердцем, но предложение Саске выйти за него замуж выбило её из колеи, потому что куноичи знала, что никто не одобрит союз учителя и ученицы (пусть и бывших, но не вся же деревня в эти подробности посвящена), что это неправильно, что это невзаимно. А Учиха… Все считают, что так и должно окончиться. Харуно бегала за ним всё своё юношество, так что вот вам логичный конец. Она несколько раз спотыкается о длинное кимоно и падает на холодную тропу, совсем не глядя, куда идёт — не очень широкие улицы Конохи ученица Пятой знает наизусть. Поворот направо, прямо, поворот налево и вот, она стоит перед не очень высоким и ничем непримечательным домом в пару этажей, подходит к дубовой двери и поёживается. Он точно ей откажет. Не назовёт глупой, наивной девчонкой, не выгонит и постарается не сделать больно — он не такой, Сакура в этом уверена, — но откажет. Мягко. Она — девочка-плакса, всю жизнь гонявшаяся за красивым мальчиком, еле пережила войну и была бесполезной практически во всех битвах и он… Шестой Хокаге, Копирующий ниндзя, сын Белого Клыка, чертов гений Листа. Сакура заносит руку над дверью, зная, что о её присутствии уже знают. Сомнения терзают куноичи, не дают глотнуть воздуха и пожирают изнутри, задевая самое больное место. Битвы с самой собой всегда были сложными. Но она не плаксивая девчонка, она не будет стоять в стороне, и она не бесполезная или слабая. Она сильная. Она — ученица двух Хокаге, победившая Сасори, Обито, саму, черт возьми, Кагую и превзошедшая свою учительницу. Спасшая миллионы жизней и освоившая сильнейшую технику, которой до неё владеет только Цунаде-сама, она, героиня войны, Сакура Харуно, сделает всё, что угодно, чтобы добиться своего счастья. Постучать в эту дверь — только начало. Какаши открывает моментально и смотрит на неё сверху вниз. Под этим взглядом ирьёнин чувствует себя нашкодившей маленькой девочкой, как когда почти десять лет назад её застукали следящей за сенсеем у памятника, но послушно заходит в квартиру за его протянутой внутрь рукой. Хатаке молчит, ничего не спрашивает и Сакура благодарна ему за это, потому что говорить и рассказывать что-то не хочется совсем. Особенно ему. Но нужно… Он проводит её на кухню и усаживает за небольшой стол у стены. Куноичи не стала осматривать его жильё, тут итак понятно, что оно точно такое же, как и все остальные базовые домики в деревне. Какаши молча наливает им кофе, ей — без сахара, как она любит, и садится напротив, ставя чёрные кружки на деревянную поверхность. Харуно не смеет поднять на него глаза и неловко теребит кимоно. Она не знает, как начать диалог о самом сложном и важном; он не пытается её разговорить, обводя понимающим взглядом. От того, что Сакура сейчас скажет, может зависеть её будущее, счастье, и это одновременно и воодушевляло, и выбивало воздух из лёгких. — Я не люблю Саске, — наконец печально вздыхает ученица Пятой и поднимает малахитовые глаза на мужчину. Как жаль, что она не видит выражение его лица. Как жаль, что она не видит его лица в принципе. — Я думала, что так и должно быть, когда он сделал мне предложение. Я ведь… стремилась к этому. Всю жизнь… Хатаке откидывается на спинку твёрдого стула и Сакура гадает: что это действие может значить? Он смотрит на неё из-под полуприкрытых глаз, та поджимает губы. Ей никогда не было так сложно разговаривать. Отпив немного своего кофе, когда горло начинает засыхать, девушка отмечает, что кружка Шестого уже пуста. Когда он только успевает? — Там, на церемонии, он был так холоден. Я вдруг поняла, что он всегда будет таким. Он всегда был таким. Интересно, о чём думает сам Какаши? О чём он думает, смотря на розоволосую ирьёнин, встречая её поздней ночью по пути из резиденции? Какие эмоции он испытывает при виде её? Застывает ли его сердце, когда Харуно улыбается, здоровается с ним и машет маленькой, но невероятно сильной и шершавой ладошкой издалека? Она не знает, но очень бы хотела узнать, не признаваясь при этом в своих чувствах. Не разбивая самой себе сердце. Просто забыть об этом, как об очередном глупом сне, если ответом всё-таки является «нет». Сакура так устала от этого. Хочется вернуться в детство, когда всё было куда легче — наивная детская влюбленность улетучилась бы, как будто и не было никогда её. Так было б легче им обоим. — И тогда я сказала то, что нужно. — Она тяжело вздыхает и принимается рассматривать тёмную жижу в кружке. У Хатаке кофе куда вкуснее, чем у Харуно дома, или, в конце концов, в её кабинете в больнице. — И ушла. Убрав выбившуюся прядь обратно за ухо, ученица Пятой грустно улыбается своим мыслям. Может быть, зря она это затеяла… Какаши молчит подозрительно долго, рассматривая куноичи. Она кидает на него взволнованные и даже немного испуганные взгляды, потому что не знает, что тот скажет. Начнёт осуждать? Поддержит? Вообще не начнёт сегодня говорить? — Тогда кого ты любишь, Сакура? Кого любит Сакура? Какаши Хатаке. Вопрос другой: любит ли он её? И этот вопрос пугает вот уже год. И сейчас, по всей видимости, ей предстоит узнать ответ, ответив, для начала, самой. Она снова принимает решение и всем сердцем надеется, что оно верное. — Вас, — честно отвечает и выдерживает взгляд графитовых глаз на себе, не отводя в сторону собственный. Она ведь сильная. Она справится и это не зависит от его ответа.***
Сакура берёт в руки конверт и отпускает ворона, не глядя вслед. Она мягко улыбается, читая аккуратно выведенные иероглифы на гладком куске бумаги и кладёт письмо на подоконник. Только-только вступила в свои права весна, как сакура тут же начала цвести, осыпая лепестками всех прохожих и одаривая их чудесным запахом. Она любит март за эти несколько дней такой красоты и от всей души им наслаждается. Почти две недели прошло с её побега с собственной свадьбы, но все отнеслись с пониманием - это не совсем то, чего ожидала Сакура, но она искренне рада этому. Она бы не выдержала напора со стороны близких из-за этого, и пусть ирьёнин знает, что есть люди, которые её поддержат, тревога не исчезала. Харуно уже давно почувствовала такую знакомую и родную приближающуюся чакру, но она всё равно, как обычно, вздрагивает, когда горячие руки касаются плеч, а макушку целуют неприкрытые маской губы. Девушка поворачивается к мужчине и обвивает его торс руками, кладя голову на грудь. Какаши пахнет своим крепким кофе с двумя ложками сахара и совсем чуть-чуть горчинкой распустившейся за окном вишни и Сакура с удовольствием вдыхает этот аромат. Ученица Пятой наконец получила ответ на свой вопрос, и теперь она, наверное, самая счастливая жительница Конохи, живущая с любимым человеком в одной небольшой, но зато очень уютной квартире на окраине деревни. Он опускает руки на её спину и прижимает к себе, обнимая. Харуно не видит его мягкой улыбки, но чувствует, что она медленно растягивается на его сухих губах, целовать которые имеет право только эта куноичи. — Что пишет? Она загадочно молчит, поднимая голову и приникая ко рту Шестого, не торопит происходящее и аккуратно кладёт ладони на его шею. Они не замечают, как бумажку подхватывает ветерок с опавшими розовыми лепестками и уносит прочь с подоконника. Нежно целуются и не разжимают тёплых объятий, вкладывая в касания все свои чувства, которые нельзя выразить словами. Возможно, Сакура всё-таки ошибалась в Саске. «Будь счастлива.»