Обещанное

- Ты выйдешь замуж за военачальника, и это решено. Старскрим обнажил зубы и зарычал. Он схватил со стола винглорда хрустальный шар, швырнул его на пол и почувствовал удовлетворение от полученного удара. Осколки хрусталя разлетелись повсюду. Создатель Старскрима, сам винглорд, только наблюдал за своим потомством с многострадальным неодобрением. Он привык к вспышкам гнева Старскрима и не реагировал на них уже многие звездные циклы. - Ты закончил? - Нет, я еще не закончил! - Свирепствовал Старскрим. Возможно, это была бесполезная битва, но это еще не повод сдаваться. Он добьется, что его чувства будут услышаны, несмотря на то, что все это приносит ему мало удовольствия. Праймас знал, что удовольствие будет в дефиците, как только он будет связан с этим пыльным старым антиквариатом. Мегатрон из Тарна. Бич Кибертрона, - если верить сообщениям в новостях, - ужас Иакона, самый злой мех, который когда-либо ходил по планете. И всякий другой подобный мусор. Все, что Старскрим знал о нем, было то, что он вдвое старше Старскрима и выглядел как старый мешок с болтами, лишенный чувства юмора. Они пытались продать его честно - Мегатрон был лидером, очень мощным ботом с многообещающим будущим, - а потом, когда это не сработало, как должное. Как будто Старскриму когда-то было наплевать на долг. В конце концов, винглорд и старейшины прибегли к простым угрозам. Старскрим будет отправлен в Каон, чтобы стать рабом Мегатрона, или он будет отречен, лишен права претендовать на трон и возможности занять свое место при восианском дворе. Он станет посмешищем и нищим. Каждый бот знал, что гордость Старскрима заставит его покинуть Вос, а не жить в таких унизительных условиях. Это все равно было изгнание, независимо от того, подчинится он или нет. Старскрим выбрал менее позорный для публики вариант, и винглорд знал это, но Старскриму все равно доставляло злобное удовольствие закатывать сцену. - Как ты смеешь продавать меня этому незнакомцу? – Закричал он. - Я его даже не видел! Да каждый бот говорит, что он животное. Кто сказал, что я проснусь после того, как меня убьют в первую брачную ночь? - Тебе не нужно бояться за свою безопасность. Ты возьмешь с собой полный контингент гвардейцев, а также личный состав. - Пока Старскрим кипел от злости, винглорд переставлял какие-то мелкие предметы на своем столе, - кроме того, причинять тебе вред будет против его интересов. Наш договор, естественно, зависит от твоего дальнейшего благополучия. Если Мегатрон причинит тебе неоправданный вред или, не дай Праймас, смерть, договор будет аннулирован, и, что еще важнее - Вос должен будет объявить войну Каону и десептиконам. Мегатрон уже сражается с Праймом и его автоботами. Он не может позволить себе вести войну на два фронта. - Как ты можешь быть таким холодным? - Спросил Старскрим. - Мой собственный любящий создатель. Я слышу сожаление в твоем голосе. Ты просто разрываешься на части из-за того, что продаешь свое любимое детище незнакомому меху. - Запомни мои слова, Старскрим. Если Мегатрон не уважает тебя, - то он не уважает весь Вос. - И он тоже будет трахать весь Вос? - Ты же знаешь, что мне всегда не нравился твой грубый язык, - с легким отвращением сказал винглорд. - А мне всегда не нравилось, когда меня продавали как движимое имущество. Как ты смеешь говорить об уважении… - У тебя был выбор, - оборвал его винглорд. Затем резким тоном, не терпящим дальнейших возражений, он сказал: - Мегатрон и его свита прибудет через три солнечных цикла. Выкинь все лишнее из своего процессора до этого. Когда он приедет сюда, ты будешь представлять Вос, и будущее твоей родины может зависеть от того, сможешь ли ты произвести хорошее впечатление. - Если ты хотел произвести хорошее впечатление, то должен был выбрать другого принца. Винглорд ничего не ответил. Старскрим знал почему, и, несмотря на свое легкомысленное, презрительное поведение, это все еще сжимало его искру. Старскрим был тем, кто вытащил короткую соломинку, потому что он был позором Воса. Старейшины были бы счастливы избавиться от него при первой же возможности, которая собственно представилась. Что ж, поймут ли они всю ошибочность своего пути, когда этот договор не пойдет дальше? Он даже подумывал о том, чтобы намеренно саботировать его. Он мог бы приложить все усилия, чтобы быть совершенно невыносимым во время своей первой встречи с будущим супругом, и могучий Мегатрон сбежал бы обратно в свою крепость, разорвав помолвку и договор. И ввергнуть свой народ в войну. Он развернулся на каблуках и вышел из кабинета своего создателя. Он держал голову и крылья высоко, чтобы лучше бороться с кислым чувством унижения, которое заставляло его искру трепыхать. Он был сыном Воса, наследником одного из самых древних домов в королевстве. Нельзя позволять им так обращаться с собой. Но они еще об этом пожалеют. Старейшины, винглорд, даже чужеземный военачальник, согласившийся на это варварское соглашение, - все они будут сожалеть, когда Старскрим неизбежно окажется неподходящим. Даже если бы он не пытался саботировать события, даже если бы он держал голову опущенной и делал все, что должен был делать, все равно все было обречено с самого начала. Он был недостойным принцем, позором Воса, и это был только вопрос времени, когда Мегатрон узнает об этом. Это доставляло ему некоторое удовлетворение, и этого было достаточно, чтобы заставить его вернуться к себе. Договор, так или иначе, сгорит в огне, и тогда все, кто участвовал в его создании, пожалеют, что так плохо обращались со Старскримом. Старскрима оторвали от апокалипсических размышлений - о разрушении его родины, разрухе и отчаянии, распространяющемся по Кибертрону, как следствие, - так как его брат не слишком мягко толкнул его локтем в бок. Он впился взглядом в Скайварпа, но тот даже не взглянул на него. Он смотрел в окно башни, и как раз в тот момент, когда Старскрим собирался поссориться с ним, он высунул голову и закричал: - Он здесь! - О чем, шлак подери, ты там болтаешь? - Он здесь, Стар! Смотри. Старскриму вдруг стало дурно. Он провел последние три дня, колеблясь между негодующим гневом и безумной тревогой, надеясь, что когда военачальник все-таки прибудет, он преодолеет все это и спокойно примет свой долг. Он должен был знать себя лучше. Он оттолкнул Скайварпа с дороги. - Дай посмотреть! - Не пихайся. - Здесь достаточно места, чтобы мы все могли смотреть, - сказал Тандеркрэкер, подходя к Старскриму с другой стороны, - а вот и он. - Я его не вижу. - Ну, он внутри шаттла. Старскрим наблюдал, как корабль приземлился на главную посадочную площадку за пределами дворца, вне поля зрения. Не было никаких фанфар, возвещающих о прибытии военачальника. Все начнется на следующий день, на церемонии соединения. Затем загорятся башни, улицы наполнятся конфетти, и все жители Воса выйдут посмотреть на это зрелище, сверкая, как множество ярких драгоценных камней. Целыми днями будут пир, музыка, танцы. Если восианцы и умели что-то хорошо делать, так это устраивать вечеринки. Поначалу старейшины планировали поженить Старскрима с Мегатроном через посредника, полагая, что военачальник будет слишком занят, чтобы отвлекаться от своей кампании против Иакона, но, к всеобщему удивлению, Мегатрон настоял на полной восианской церемонии, на которой должен был присутствовать лично. Из этого, как понял Старскрим, узы в Каоне были минималистским делом, иногда полностью отказывались от церемонии в пользу простого слияния искр. Он предполагал, что конечный результат будет тем же самым в любом случае, но в Восе было принято делать это особым событием. Многие боты росли, мечтая о своем идеальном дне соединения. Старскрим был не из их числа, он вообще не собирался привязывать свою искру к другому, но мысль о том, чтобы улизнуть просто, без фанфар, привела его в ужас. Это было бы так скучно, так угнетающе. Как будто они делают что-то постыдное, то, что должно быть скрыто ото всех. Он не думал, что Мегатрон настоял на этом из-за своей любви к вечеринкам. Мегатрон привел с собой не один шаттл, а целый конвой. Некоторые из них должны были содержать подарки для Старскрима и его семьи, персонал для обслуживания за Мегатроном и его охраной, но Старскрим подозревал, что большая часть из них была заполнена солдатами десептиконов. «Силы вторжения», - подумал он. Не просто демонстрация силы, а скрытая угроза. Старскрим сглотнул. Давление внезапно стало намного более реальным. - Разве ты не должен быть там, чтобы встречать его? - Спросил Тандеркрэкер. Старскрим сморщил нос и сказал: - Я не хочу выглядеть слишком нетерпеливым. - Поздновато прикидываться труднодоступным, - хихикнул Скайварп, - ты уже обещан. - Тсс. Я скоро его увижу. - Кто-то нервничает, когда видит своего суженого, - поддразнил Скайварп. - Вовсе нет! - Тише, полегче, Варп. Как он сказал, они скоро увидятся. Церемония состоится завтра днем, и после этого ему придется провести с ним всю оставшуюся жизнь. Напоминание о том, что Старскрим скоро должен будет - так быстро, когда оно успело подкрасться? - уйти в другой город на другом конце света, отрезвило буйного сикера. Скайварп неловко положил руку на плечо Старскрима. Старскрим подумал, что это так же плохо, как грубо шутить насчет того, что он лежит на спине и думает о Восе. - Пошли, Стар, - сказал Скайварп, - все будет не так уж плохо. - Тебе легко говорить. Это происходит не с тобой. - Но ты ведь вернешься и увидишь нас, правда, Стар? Он не может держать тебя взаперти в башне или в каком-нибудь шлаке... верно? - Кто знает. Он точно не известен своей добротой и милосердием, не так ли? Совсем наоборот, - Старскрим потер лицо руками, - меня выдают замуж за ужасного варвара. Я должен был стать винглордом! Скайварп и Тандеркрэкер обменялись взглядами. Они пытались поддержать дух своего брата, но под всей театральностью Старскрима, его страх и отчаяние были слишком реальны, и они ничего не могли с этим поделать. Мгновение спустя, Старскрим справился со своими эмоциями и глубоко вздохнул. - Я собираюсь лететь, - объявил он, - и вы оба пойдете со мной. Военачальнику на время его пребывания будут предоставлены комнаты в королевском дворце, и ему будут оказаны все необходимые любезности как почетному гостю винглорда. Остаток дня Старскрим провел в небе, доводя себя с братьями до предела. Напряжение его корпуса, холод воздуха, проносящегося мимо крыльев, головокружительная высота - все это напоминало ему о том, кем он был на самом деле, кем он был до того, как стал пустым и бесполезным трофеем, спрятанный в какой-нибудь крепости Каона для хранения. Он был принцем Воса, сикером, сыном неба. Он был Старскримом. Следующее утро выдалось ясным и свежим. Старскрим встал рано и провел утро взаперти, готовясь к церемонии. Его вымыли, покрасили, натерли воском и отполировали. Его корпус, теперь еще более безупречный, чем обычно, был облачен в церемониальную мантию королевского пурпурного цвета, а лоб украшала золотая корона. Когда слуги закончили, его запястья, пальцы и крылья также были покрыты золотом и драгоценными камнями. Он утешался своим отражением, уверенный, что, по крайней мере, встретит свою судьбу, выглядя как будущий винглорд, которым он действительно был. - Праймас, Старскрим, - сказал Тандеркрэкер, увидев мрачное выражение лица Старскрима, - ты идешь не на собственную казнь. - С таким успехом, возможно, - сказал Старскрим. Тандеркрэкер только покачал головой. - Ты знаешь, - сказал Скайварп, развалившись на диване в другом конце комнаты. Оба брата Старскрима были одеты менее помпезно, ведь им предстояло сыграть свою роль в церемонии, - по мне он неплохо выглядит, если учесть все обстоятельства. Старскрим повернулся к брату. Его драгоценности зазвенели, когда он двигался. - Что? Откуда тебе знать? - Вчера вечером был ужин, чтобы поприветствовать наших новых союзников в городе, на котором ты не присутствовал, - сказал Тандеркрэкер, - помнишь? - Ты был слишком занят - дулся в своей комнате, - вставил Скайварп. - Да, да. - Это было невероятное нарушение этикета, но Старскрим отказывался встречаться с Мегатроном до самого последнего момента. Поэтому в первый раз он встретится со своим бондмейтом лицом к лицу во второй половине дня, на самой церемонии. - Я просто говорю, - пожал плечами Скайварп, - что он не так уж плох. Ну, знаешь, для варвара. - Это еще ни о чем не говорит. Скайварп только пожал плечами и ухмыльнулся. - Я просто говорю, что все может быть не так уж и плохо, как ты думаешь. Быть участником этого, я имею в виду. И ночь соединения. - Он ухмыльнулся и подвигал надоптиковыми дугами, а Старскрим огляделся в поисках чего-нибудь, что можно было бы бросить в него. Скайварпу повезло, что Старскрим отсоединил свое оружие для церемонии. - Я больше не хочу об этом слышать, - сказал он, - ни слова! Он снова повернулся к зеркалу. Пока он еще раз осматривал свою внешность, братья обменялись взглядами за его спиной. Скайварп ухмыльнулся, а Тандеркрэкер покачал головой. Церемония состоялась в большом кафедральном соборе. Это было чудо восианской архитектуры, с массивной куполообразной крышей из сверкающего хрусталя и золота, со стенами, украшенными мозаикой из ярких драгоценных камней. Все высшие круги восианского общества были представлены в огромном круглом зале, а улицы и насесты на многие мили вокруг были забиты жителями города, которые хотели стать свидетелями исторической королевской свадьбы принца Старскрима с грозным иностранным военачальником Мегатроном. Здесь также присутствовал контингент десептиконов - офицеров, все они выглядели пугающе опасными и соблазнительно чужими в своих тяжелых корпусах и темной металлической краске. Старскрим впервые встретил своего будущего бондмейта в центре собора, под витражной восианской звездой, в окружении тысячи мехов. Старскрим знал, как он выглядит. Он видел голосканы, фотографии, смотрел новостные ленты. И действительно, он питал некоторое очарование к высокому, сильному меху, который командовал армиями одним словом, который выглядел готовым создать новую эру для Кибертрона одной своей волей. Он знал, что это был харизматичный оратор и уважаемый лидер, он знал, что военная проницательность сделала его ужасом Содружества автоботов. Он был не только тактическим гением, но и руководил фронтом, демонстрируя мужество, которого не хватало многим лидерам. Но, даже зная все это, даже посмотрев все эти каналы и прочитав каждую историю, которую он мог узнать о нем, ничто из этого не могло сравниться с личной встречей. Наконец-то он оказался лицом к лицу с самым скандально известным мехом. Каким-то образом в жизни он был еще красивее. Старскрим не был низким мехом, но Мегатрон возвышался над ним и казался таким широким в плечах. Он был массивным, мощно сложенной рабочей моделью, которая превратилась в воина. Его обшивка была отполирована специально для этого случая, но все еще сверкала царапинами и шрамами, которые были слишком глубокими или слишком старыми, чтобы их можно было отполировать, свидетельствуя о жизни, прожитой в трудностях и борьбе. Несмотря на все его грубые черты, его лицо было удивительно тонко нарисовано. У него был чувственный рот, сильный нос и пронзительная красная оптика. Старскрим почувствовал, как его собственные лицевые пластины нагреваются под внимательным взглядом военачальника. Он задался вопросом, соответствовал ли он голосканам, которые послали Мегатрону, а затем вспомнил, что ему было все равно. Он выходит за Мегатрона ради Воса, ради альянса, а не потому, что его интересовали романтические отношения. Не имело значения, находит ли Мегатрон его привлекательным или нет - хотя, конечно, он будет идиотом, если не найдет. Он вскинул голову и одарил Мегатрона своим лучшим испепеляющим взглядом. Оптика Мегатрона сверкнула, а уголок его рта приподнялся в легкой ухмылке. В ярости Старскрим поднял крылья и выпятил грудь. Но времени на ответные действия или даже на то, чтобы заговорить, не было, потому что жрица обратилась к собравшимся, и церемония началась. Внезапно Старскриму показалось, что он находится в свободном падении: все слишком быстро несется к нему и проходит мимо, его двигатели отказывают, и он ничего не может с этим поделать, кроме как наблюдать, за тем, что происходит. С этого момента все, что нужно было делать, - это следовать по намеченным для него ступеням. Иди сюда, скажи это, пожми руки вот так - его рука казалась такой маленькой в руке Мегатрона, и он ненавидел это, ненавидел чувствовать себя слабым и маленьким - пока не понял, что церемония почти закончилась, и все, что ему оставалось, это… - Поцеловаться? - Взвизгнул он, а потом зажал рот свободной рукой, ужаснувшись, что сказал это вслух. Жрица мягко улыбнулась и кивнула. Старскрим переключил свое внимание на Мегатрона. Выражение его лица было непроницаемым. Старскрим свирепо посмотрел на него, когда он наклонился ближе, приподнял подбородок Старскрима, а затем коснулся губами его губ. Все было кончено в одно мгновение. Все было… не так уж и плохо. Все было слишком коротко, чтобы сказать иначе. После церемонии во дворце был устроен пир. Весь город будет наслаждаться праздником, а на улицах и в небе на многие мили вокруг будут устраиваться банкеты и танцы. Празднование продолжится еще несколько дней, но в глазах закона Старскрим и Мегатрон уже были связаны узами брака. Все, что осталось, - это сам акт, слияние их искр. Старскриму становилось дурно, когда он думал об этом слишком долго. Это было слишком интимно, слишком ужасно, чтобы заниматься этим с незнакомцем и вообще с кем-то. Но ему придется это сделать. Он не мог уйти от своего долга без последствий, и что еще важнее - он не мог потерять лицо. Старскрим сидел за высоким столом рядом с Мегатроном. Пока играла музыка и вся элита Воса обедала, у Старскрима появилась первая реальная возможность обменяться словами со своей новой парой. Поигрывая топливом, он рискнул искоса взглянуть на Мегатрона. Мегатрон держал в руке кубок с тонко выдержанным маслом и наблюдал за празднеством. Он не пытался вовлечь Старскрима в разговор, и Старскрим воспринял это как грубость и признак отсутствия интереса. Конечно, Мегатрона интересовали только богатства, которые мог предложить Вос, особенно кредиты на финансирование войны, или революцию, как он там это называет. Нахмурившись, Старскрим вонзил вилку в кристаллизованный кубик энергона. - С тобой все в порядке? Сначала Старскрим не понял, что медовый голос обращается к нему. Он повернулся и в шоке посмотрел на Мегатрона. - О, так ты наконец-то соизволил заговорить со мной, - усмехнулся он. Мегатрон некоторое время наблюдал за ним, а затем сказал: - До сих пор не было такой возможности. Ты сделал себя слишком труднодоступным, хотя я отправлял тебе сообщения. Старскрим фыркнул и посмотрел на свою еду. - Я их не читал. - Я надеялся немного узнать своего партнера, прежде чем связать наши искры вместе навсегда. - Какое это имеет значение? - Угрюмо спросил Старскрим, пожав плечами. Он знал, что сейчас его манеры были далеки от королевских, но ему было все равно. Если Мегатрону нужен был чопорный, идеальный принц, он должен был выбрать одного из братьев или кузенов Старскрима. Восианцы предпочитают большие семьи. - Никакое, - ответил Мегатрон, заработав еще один возмущенный взгляд от Старскрима. Он отхлебнул масла, - как насчет танца? - Восианцы лучше всего танцуют в воздухе. - Да, я знаю, что позже будет представление. Но почему бы мне не показать тебе, как мы танцуем в Каоне? Старскрим скривил губы. - Я не думаю, что из того, что ты предлагаешь, меня может что-то заинтересовать. - Возможно, ты удивишься, - сказал Мегатрон, сверкнув оптикой. Старскрим фыркнул. - Ты, кажется, не так озабочен, как твои соотечественники, тем, как приветствовать меня и моих десептиконов. Разве ты не беспокоишься о договоре? - А с чего бы мне беспокоиться? - Ты в курсе, что автоботы с радостью сотрут Вос с карты, если их манипуляторы протянутся сюда? - А десептиконы не станут? - Я предпочитаю более цивилизованные методы. Например, договоренность, которая сейчас у нас есть. Вос - прекрасный город с богатой культурой. Я не вижу причин разрушать его, когда мы могли бы иметь гораздо более процветающее и многообещающее будущее, работая вместе. Старскрим сунул в рот кусочек кристаллизованного энергона и принялся энергично жевать. - Ты ничем не лучше Прайма. Вы оба хотите лишить Вос всего ценного, единственное разница - ты ожидаешь, что мы упадем к твоим ногам за эту привилегию. Ты не хочешь разрушать красоту Воса, но ты вполне счастлив претендовать на него для себя. - Ты говоришь о городе или о себе? Старскрим вспыхнул. - Разве это имеет значение? Тебе нужен был восианский принц как интербот, и теперь у тебя есть такой. Мегатрон на мгновение замолчал. Старскрим был слишком взбешен, чтобы смотреть на него, поэтому он сфокусировал свою оптику на тарелке и рубил энергоновые кубики с той же яростью, с какой хотел бы кромсать тупое лицо Мегатрона. Через некоторое время Мегатрон тихо спросил: - Значит, ты вступил в это соглашение не по своей воле? - О, не делай вид, что не знаешь, - язвительно сказал Старскрим, - я слышал рассказы о твоем мастере шпионажа, так что игра в невежду заставляет тебя выглядеть глупо. - Я вовсе не собирался брать партнера поневоле. В конце концов, этот союз принесет пользу нам обоим. Да, союз с Восом мне помогает, но как бондмейт Лорда десептиконов ты будешь пользоваться огромной властью и влиянием. Ты хочешь иметь собственный город? Я могу завоевать один из них для тебя. Старскрим не был уверен, серьезен он или издевается над ним. Он изучал его, не зная, как к этому отнестись. - Я хочу Вос, - сказал он. - Тогда ты получишь его, - Мегатрон сделал еще один глоток масла и улыбнулся, - ты уже сын нынешнего винглорда. С армией десептиконов под твоим командованием... - он слегка пожал плечами. - Кто будет против тебя? - Ты бы...- Старскрим прикусил свою глоссу. Он не хотел помощи от этого чужеземного варвара. А кем на самом деле был Мегатрон? Он не был членом королевской семьи, он даже не принадлежал к элитной касте. Он был просто каким-то выскочкой - рабочим с манией величия. При обычных обстоятельствах Мегатрону даже не позволили бы говорить со Старскримом, настолько он был ниже его. А ожидание, что Старскрим будет с ним связан, было бы оскорблением астрономических масштабов, и Старскрим не понимал, почему никто другой не видит этого. Мегатрон не должен быть ничем иным, как грязью под элегантно отполированным каблуком Старскрима. Нет. Нет, если ему и суждено стать винглордом, то только на своих условиях, завоеванными собственными заслугами, а не с помощью самозваного революционера, который не знает своего места. - Пойдем. - Что? Что ты делаешь? Отпусти меня. - Ты будешь танцевать со мной. Старскрим открыл рот, чтобы еще раз сообщить Мегатрону, что он не намерен делать ничего подобного, но Мегатрон уже поднялся и схватил его за руку, потянув Старскрима к танцполу. Ему пришлось бежать, чтобы не выглядеть так, будто его новая пара тащит его за собой, - как он, собственно, и выглядел. Танцоры освободили место, и по жесту Мегатрона музыканты заиграли веселую мелодию. Мегатрон не отпустил руку Старскрима и, к удивлению сикера, притянул его ближе, а другой рукой крепко сжал его тонкую талию. Щеки Старскрима вспыхнули румянцем. Никогда еще он не был так подавлен. Мегатрон собирается опозорить их обоих, ведь все смотрели на них. - Традиционный танец Каона, - сказал Мегатрон. - Я думал, ты из Тарна. - Каон - мой приемный дом. Просто следуй за мной. - Почему именно ты ведешь меня? - Потому что я единственный, кто знает шаги. - С улыбкой ответил Мегатрон. Те редкие восианские танцы, которые происходили на земле, а не в воздухе, были смоделированы по принципу воздушного танца. Танцоры кружились вокруг друг друга в движениях, которые имитировали сложные петли реактивных самолетов в полете. В мимолетном прикосновении кончиков пальцев или пристальном взгляде чувствовался тонкий эротизм, но не было такого откровенного телесного контакта, как в танце, в который Мегатрон втянул Старскрима, ничего столь же бесстыдного, как соединенные руки. Это больше походило на коннект, чем на воздушный танец. Мегатрон направлял его туда-сюда, разворачивал и низко опускал, и все, что мог сделать Старскрим, это сосредоточиться на том, чтобы не потерять равновесие. Менее проворный мех споткнулся бы, но Старскрим не мог позволить себе такого унижения. В финале Мегатрон обеими руками схватил Старскрима за талию и приподнял его, когда тот кружился. Старскрим расправил крылья для большего эффекта, и когда Мегатрон поставил его на ноги, боты вокруг них разразились аплодисментами. Он был уверен, что все будут смеяться над ним. Вместо этого Мегатрон начал, вероятно, следующую большую тенденцию. Теперь Старскрим видел это – танец каонца, такой экзотический, такой рискованный! Мегатрон ухмыльнулся и притянул его к себе. Прежде чем Старскрим успел выразить свое недовольство, Мегатрон наклонился и поцеловал его в губы. Снова аплодисменты, снова приветствия. Восианцы любят романтику. - Я и понятия не имел, что ты такой шоумен, - сказал Старскрим, когда Мегатрон отпустил его. - Это необходимая часть работы, - ответил Мегатрон, - если ты хочешь, чтобы боты следовали за тобой, нужно научиться играть с толпой. - Теперь ты рассказываешь мне все свои секреты. - Не все, ведь мы только познакомились. У нас впереди вечность. - Не напоминай мне об этом, - он хотел вернуться к столу, но Мегатрон снова схватил его за руку. - Если ты будешь продолжать в том же духе, я возьму тебя за руку. - Прорычал он. - Ты уже держишь мою руку, разве нет? - Присоединяйся ко мне в другом танце. Ночь только начинается. Старскрим прищурился. - На этот раз я веду. Мы танцуем восианский танец. - Отлично. На этот раз они присоединились к остальным танцорам. Старскрим надеялся увидеть, как Мегатрон спотыкается о незнакомые шаги, но он двигался так, словно был создан для восианских танцев, запрограммированных в его процессор. С наступлением ночи Старскрим измотал свои двигатели. Они с Мегатроном несколько раз менялись партнерами, и потом, когда совсем стемнело, а ночь освещалась серпантинами зеленого и красного света на фоне звезд, вся вечеринка вышла на улицу, и Старскрим поднялся в воздух вместе со своими братьями, чтобы исполнить сложный традиционный воздушный танец. Он закончил вечер воздушным танцем со своим создателем, с самим винглордом, в качестве традиционного прощания перед тем, как Старскрим покинет родное гнездо, чтобы присоединиться к своей новой паре. - Это было прекрасно. - Сказал ему Мегатрон, когда он закончил. Старскрим ничего не ответил. Теперь, когда время, которого он так боялся, наступило, ему больше нечего было сказать. Вечеринка продолжится еще несколько часов и возобновится утром, но для Старскрима и Мегатрона настало время удалиться в личные покои и завершить последний этап их соединения. Тяжелый груз осел в глубинах его топливного бака, и ему стало холодно. Он смотрел на Мегатрона, стиснув зубы и застыв в напряженной позе. Он был полон решимости не показывать страха. Винглорд Кориолис произнес какую-то речь, но для аудиосенсеров Старскрима все это звучало как помехи. Толпа вокруг него расплылась, и он сосредоточил всю свою энергию на поддержании внешнего вида безразличия. Оказалось, что Мегатрона не так-то легко обмануть. Старскрим вздрогнул, когда Мегатрон взял его за руку. Он вопросительно посмотрел на него, но Мегатрон даже не взглянул в его сторону. Старскрим поднялся в свои покои в оцепенении. Его комнаты были убраны по этому случаю, украшены яркими узорами из экзотических тканей и вазами с ароматными хрустальными цветами. Его платформа была украшена тонкими занавесками, а свет был приглушен. Участники праздника, большинство из которых к этому моменту были уже порядком перегружены, сопровождали молодоженов в брачную комнату хриплым хором смеха, криков и песен. Мегатрон обменялся несколькими словами с одним из своих помощников, прежде чем войти в комнату Старскрима, а затем он провел Старскрима внутрь, и дверь за ними закрылась. Старскрим впервые остался наедине с Мегатроном. Он заставил себя глубоко и ровно дышать, ожидая, когда варварский военачальник набросится на него. Он мог это сделать. Он сделает это! - В Тарне у нас будут свидетели. - Что? - Обычай в Тарне заключается в том, что свершение бонд-связи должно быть засвидетельствовано, как доказательство того, что это произошло. Это... старый обычай. - Ну, здесь, в цивилизованном мире, мы просто сканируем искры на следующее утро. - Да. Я думаю, что эта традиция уходит корнями в более ранние времена, когда у нас еще не было таких инструментов, - сказал Мегатрон, - у вас тут чудесное место. Можно? - Он подошел к балконным дверям и, увидев озадаченный кивок Старскрима, открыл их и вышел на балкон. Из высоко расположенных комнат Старскрима открывался прекрасный вид на Вос и усыпанное звездами небо, раскрашенное полярным сиянием. Снаружи было приятно холодно. Старскрим последовал за Мегатроном и глубоко вдохнул свежий ночной воздух. До этого момента он не осознавал, насколько душно стало во дворце. - Прекрасный, - Старскрим подумал, что Мегатрон говорит о виде, но легкая усмешка, с которой чужая оптика посмотрела на Старскрима, заставила его встрепенуться, - Вос действительно жемчужина Кибертрона. - Вот почему ты этого хотел, - резко сказал Старскрим. Он облокотился на балконные перила. Он много раз прыгал с этого балкона, совершая множество импровизированных полетов. Все небо было его домом, он мог исследовать его и властвовать над ним по своему желанию. Он был хозяином небосвода, свободным, как сам ветер! Уже, к сожалению, нет. - Если тебе все равно, - сказал он, - я бы предпочел покончить с этим. - Ты же приложил столько усилий, чтобы создать романтическую обстановку. - Я этого не делал. - Не вижу причин торопить события, - сказал Мегатрон, - до утра у нас есть джооры и джооры. Почему бы нам не узнать друг друга получше? - Мы скоро обнажим наши искры. Насколько лучше тебе нужно знать меня? - Ты всегда так все усложняешь? - В большинстве случаев да, - он скрестил руки на груди, - послушай, тебе не нужно тратить свое время, пытаясь завести со мной роман. Это политический союз, не более того, поэтому давай не будем представлять, будто это нечто большее. Кроме того, я знаю, что ты согласился на союз со мной только потому, что никто из других принцев не был свободен. - Это неправда. - Не ври мне. Я же не дурак. - Это ты так говоришь, - Мегатрон повторил позу Старскрима, прислонившись к перилам и скрестив руки на широкой груди. Он проигнорировал бормотание Старскрима и сказал: - из всех подходящих принцев я выбрал тебя. - Я тебе не верю. С чего бы это? Объясни. Мегатрон слабо улыбнулся. - Не думай, будто я не знаю, что задумал твой коварный создатель и его совет старейшин. О, они думают, что были такими умными. Сначала я поинтересовался парой других, хотя ты сразу зацепил мою оптику. - Но почему? Мегатрон слегка пожал плечами. - Я хотел посмотреть, что они скажут. Неудивительно, что принцы, о которых шла речь, резко стали менее подходящими, как только я выразил заинтересованность в ухаживаниях за ними. Один из них был объявлен слишком молодым, а другой неожиданно приобрел бондмейта, о котором, по-видимому, забыл. Очень небрежно. Не хочешь войти и посидеть? - Я люблю свежий воздух. - Отлично. Ну, как я уже говорил, ты сразу же привлек мое внимание, и не только потому, что посланники, с которыми я имел дело, так сильно настаивали на тебе. Я подумал, что тут какая-то ошибка. - Со мной что-то не так? - Совсем наоборот. Я не мог поверить, что Кориолису придет в голову расстаться с тобой. Старскрим насмешливо фыркнул и отвернулся, но Мегатрон объяснил: - Подумай об этом. По всем правилам ты должен быть следующим в очереди, чтобы стать винглордом. Не должно быть никакого соревнования. - Что ты вообще знаешь об этом? - Ты изучал меня до сегодняшнего дня, я прав? Читал новостные ленты, узнавал все, что мог? Я сделал то же самое про тебя. Я не люблю принимать неподготовленные решения. - Тогда ты знаешь, что тебя обманули. - Я знаю, что на бумаге ты - очевидный выбор как приемник Кориолиса. Ты самый быстрый летчик во всем Восе, а может, и во всем Кибертроне. Твои результаты на арене выдающиеся, а твоя научная и инженерная работа все еще преподается в Королевской Академии. Так почему же, спрашивал я себя, винглорд рискнул женить своего наиболее вероятного преемника, бота, которого он должен был холить, для того чтобы тот занял его место и повел свой народ в светлое будущее, за лидера иностранной державы, вовлеченной в войну, в исходе которой не может быть полностью уверен ни один бот? Он, конечно, хочет, чтобы этот союз работал - с моими десептиконами я могу гарантировать защиту Воса от растущей угрозы автоботов, - но я никогда не ожидал, что свяжусь с наследником винглорда. Поэтому я заглянул о тебе глубже. Я нашел то, чего не было в официальных записях, и то, что посланцы Кориолиса не хотели мне говорить. - Значит, ты знаешь. - Я знаю, что вы соперничаете, и что у тебя мало друзей. Я знаю, что ты играешь в азартные игры, пьешь и ввязываешься в драки, и что единственная причина, по которой тебя не вышвырнули из Академии, - где ты уже зарекомендовал себя как выдающийся - это то, кем является твой создатель. Я знаю, что старейшины не захотят короновать тебя и через миллиард лет, потому что ты слишком непредсказуем, слишком своенравен. В юности ты был преступником, а теперь, став взрослым, превратился в джокера, на которого любой бот может сделать ставку. - Не останавливайся, - сказал Старскрим. Его лицевые пластины нагрелись и, наверняка, были ярко-розовыми, а крылья дрожали от негодования. Ему не было стыдно за себя, но все же было неудобно, что все его недостатки были изложены перед ним так кратко, все причины, по которым ему было отказано в правах по рождению. - Ты меня неправильно понял. Знание этих вещей о тебе только укрепило мое решение, что ты именно тот, кого я хотел. - Сейчас ты просто несешь шлак. Ты чокнутый. Что ты имеешь в виду? - У тебя сильная воля, ты другой. Ты не позволяешь ни одному меху указывать тебе, кем быть. И ты очень жестокий. Я думаю, ты хочешь большего, чем может предложить тебе жизнь избалованного аристократа. Я полагаю, ты сам жаждешь чего-то большего. И я думаю, ты также жаждешь приключений, завоеваний, величия. Разве я не прав? - Тебе нужен партнер или солдат? - Я хочу и того, и другого. Меня не интересуют украшения или трофеи. Мне нужен бондмейт, который сможет быть рядом со мной во всем, что случится. Я верю, что нам будет хорошо вместе. Скажи мне, Старскрим, как бы ты отнесся к тому, чтобы править всем Кибертроном на моей стороне? Старскрим уставился на него. - Ты сошел с ума, - тихо сказал он. В груди у него болело, что-то было не так с его искрой. - Некоторые так говорят, - согласился Мегатрон. Он шагнул вперед, медленно приближаясь. Старскриму некуда было деваться, если только он не хотел улететь, и он... не хотел... Он вцепился в перила позади себя, когда Мегатрон сократил расстояние между ними, - ну, скажи мне, Старскрим из Воса, что ты на это скажешь? Ты принимаешь мое предложение? Ты будешь моим партнером, моей королевой, моим бондмейтом? - Я... - Мегатрон был так близко. Взглянув на его лицо, Старскрим потерялся в горящем свете его оптики, - я... я уже с тобой. Мегатрон приблизил свои губы к губам Старскрима, и тот приподнял голову, принимая поцелуй. Руки Мегатрона легли на перила, обхватив корпус Старскрима. Вокруг них мерцали звезды и полярное сияние, отражаясь во всем сверкающем великолепии Воса. - Идем, - пробормотал Мегатрон, - пойдем внутрь. - Нет, - Старскрим вцепился в обшивку Мегатрона, впиваясь пальцами в шрам, чтобы удержать его на месте, - здесь. Под небом. Мегатрон кивнул. Его грудные пластины раскрылись, и оттуда вырвался яркий свет. Старскрим ахнул. Он не ожидал, что грозный военачальник проявит слабость первым и с такой готовностью обнажит свою душу. Если у Старскрима и были какие-то сомнения, что Мегатрон несерьезно относится к своим желаниям или планам, то теперь они были отброшены. Он изо всех сил пытался убедить Мегатрона, что тот заключил плохую сделку, и ожидал, что он вернется к старейшинам и потребует, чтобы они забрали Старскрима и дали ему вместо него более подходящего партнера, но все его попытки потерпели неудачу. Теперь было поздно отступать. - Покажи мне свою искру, Старскрим из Воса, - сказал Мегатрон своим глубоким, хриплым, таким неожиданно мягким голосом, со слабой улыбкой на губах. Старскрим никогда не думал, что можно найти мягкость в мехе, которого боятся и осуждают по всему Кибертрону как жестокого и безжалостного убийцу. Он собрался с духом, поборол желание закрыть оптику и открыл свою искру. Мегатрон опустил глаза, и Старскрим увидел его лицо, залитое бело-голубым светом. - Прекрасный, - выдохнул Мегатрон. Старскрим подозревал, что одна искра была похожа на другую, и он уже собирался сказать это, когда Мегатрон обнял его за талию и прижал их грудные клетки друг к другу. Старскрим почувствовал первый прилив энергии к своей искре и ахнул, а в следующий момент искра Мегатрона полностью завладела его собственной. Больше не было никаких предупреждений, прежде чем Старскрим был брошен в еще одно свободное падение, на этот раз через душу Мегатрона. Он запаниковал, попытался поднять свою грудную клетку и предотвратить вторжение, потому что, пока он тонул в искре Мегатрона, его сущность обволакивала и проникала в его собственную. Это было неприятно. Его процессор, казалось, не знал, как распознать множество ощущений и сигналов, проходящих через сенсорную сеть. Было мгновение, когда казалось, что каждая линия, каждый контур Старскрима были охвачены огнем, и он попытался избежать этой боли, но был привязан к ней, и, казалось, не было никакого спасения. В следующее мгновение жгучая боль превратилась в возвышенное, опаляющее душу наслаждение. Слияние искр было опасным процессом, и обычно не происходило более одного раза в жизни бота. Иногда несовместимость между потенциальными партнерами может дестабилизировать слияние и в результате повредить сами искры. Но, после первого беспорядочного сигнала тревоги, процессор Старскрима больше не показал никаких серьезных предупреждений, и вместо этого никогда ранее не использованные протоколы теперь работали именно так, как были разработаны. Вскоре он даже не заметил предупреждений собственной системы. Он вообще ничего не знал, кроме Мегатрона. Он был чужаком, и все же, благодаря этой связи, Старскрим теперь знал его так же близко, как и самого себя. Он понимал его в глубине души, он знал его стремление и амбиции, его тайные желания и личный стыд. Раньше Старскриму казалось ужасным, что его могут знать так близко. Даже его братья не могли претендовать на такой уровень понимания всех тонкостей разума Старскрима, но Мегатрон теперь претендовал на все это, как и на самого Старскрима. Границы между ними размывались все больше и больше, пока Старскрим не перестал понимать, где кончается он и начинается Мегатрон. Они теперь были не двумя отдельными сущностями, а единой. Это было страшно, он терял себя, но также приобретал то, чего никогда не мог ожидать раньше - теперь он знал с абсолютной уверенностью, что этот мех был предназначен для него. Праймас свел их как идеально подобранную пару. Старейшины все-таки не ошиблись, гордые дураки. Им суждено быть вместе - и вместе они завоюют целые миры. Он почувствовал слабость и неуверенность, когда они, наконец, отделились. Он почти не чувствовал себя самим собой, его собственный корпус казался странным, слишком маленьким. Он оттолкнул Мегатрона и упал на колени. Мегатрон увереннее не выглядел, но он оперся на перила и протянул руку, чтобы помочь Старскриму подняться. Старскрим встал сам и, оценив обстановку, быстро просканировал себя. Его искра показала некоторые необычные показания, которые, как он был уверен, медик сможет объяснить утром. Сейчас он не мог с этим справиться. Слияние отняло у него много сил, и уровень энергии был опасно низким. Все, что он хотел сделать, так это перезарядиться. - Я все еще чувствую тебя, - сказал он, поднося руку к своей груди. - Да. Теперь мы связаны, - сказал Мегатрон. Он смотрел на Старскрима широкой, яркой оптикой. - Ты великолепен. - Я знаю. Ты первый бот, который это понял. Это вызвало у него усмешку. Как бы он ни был истощен, волна жара и интереса мгновенно распространилась по его корпусу. Его искра звала свою пару. «Позже», - подумал он, - «время для всего этого будет позже». - Все время вместе, - ответил Мегатрон. Старскрим уставился на него. - Держись подальше от моей головы. - Но это такое очаровательное место. - Я серьезно! - Полегче. Это новая связь. Мои медики сказали, что нам потребуется некоторое время, чтобы установить равновесие. - И границы. - Да, и границы. Сейчас. - Он закрыл свои грудные пластины, и Старскриму стало грустно из-за того, что он больше не видит его великолепную искру. Он закрыл свои грудные пластины и отряхнулся, стараясь выглядеть менее растрепанным. - Как бы мне ни хотелось сейчас затащить тебя на платформу, я уверен, что справлюсь с этим лучше после пары джооров перезарядки. - Ты не хочешь вернуться на вечеринку? - А ты? Старскрим на мгновение задумался. Остаться в своей комнате с новым бондмейтом было более привлекательным вариантом. Они немного отдохнут, оправятся от слияния, а потом... а потом они смогут по-настоящему узнать друг друга, по старинке. Он протянул руку. - Празднование восианской связи длится несколько дней. Мы ничего не пропустим, если останемся здесь до утра. - Я надеялся, что ты это скажешь. - Мегатрон взял протянутую руку Старскрима, а затем снова удивил его, притянув к себе и перекинув через свое плечо. Старскрим протестующее закричал, но Мегатрон только рассмеялся, отнес его обратно внутрь и швырнул на платформу. Старскрим стоял на крепостных стенах Каона, глядя на свое новое королевство. Каон сильно отличался от Воса. Там, где Вос был воздушным городом, сверкающие башни которого тянулись к небосводу в честь открытого и бесконечного неба, укрепленный Каон прочно стоял на земле. Высеченный из черного камня и металла, окруженный со всех сторон толстыми стенами, Каон был окружен фабриками и шахтами. Небо было затянуто красным дымом - побочным продуктом непрерывной работы фабрик и заводов. Это был суровый, неприветливый город, где жили такие же суровые, неумолимые мехи. Здесь не было никакой элегантности родины Старскрима. Главным развлечением были гладиаторские бои на многочисленных аренах, разбросанных по всему городу. В Восе тоже были арены, но там поединки были задуманы как демонстрация изящества, техники и хитрости; в Каоне же кровожадная толпа наслаждалась твердостью и жестокостью мехов, искренне пытающихся убить друг друга. Каонцы были настоящими варварами по восианским стандартам, а офицеры Мегатрона смотрели на Старскрима и его царственный вид с подозрением. У Старскрима никогда не было много друзей, поэтому он не был слишком обеспокоен этим. Он поработает с ними и со временем завоюет их преданность, как это сделал и сам Мегатрон. Было трудно оставить позади всю свою жизнь и переехать в это чужое, недружелюбное место. Он скучал по домашнему уюту, скучал по знакомым лицам и чертам лица. И все же он нашел здесь то, что любил. Он ценил грубую, воинственную натуру каонцев, находил с ними маловероятное родство - он всегда был слишком суров для Воса, слишком резок, и всю свою жизнь был вынужден подавлять в себе эту сторону. Здесь он мог свободно исследовать все это. Он научился летать над смогом, окутывавшим город, туда, где в небе бушевали сильные бури, и танцевать между молниями. Он даже подумывал, что сможет оценить суровую красоту грубого ландшафта, впечатляющие горы и реки лавы. А еще там был Мегатрон. Они постоянно бодались, но это означало лишь то, что жизнь никогда не бывает скучной. Ни один из них не хотел полагаться на бонд-связь, чтобы сгладить разногласия между собой, предпочитая возбуждение и конфликты, которые возникали при выполнении трудных задач. - А, я так и думал, что найду тебя здесь. - Как по команде, военачальник подошел к Старскриму сзади и обнял его за талию. Старскрим откинулся на его плечо. - Как прошло военное собрание? - Как всегда, скучно. Ты бы знал, если бы присутствовал. - Я занят, а твои лейтенанты ненавидят меня. - Моим лейтенантам лучше держать свое мнение при себе, иначе я снесу им головы, - он уткнулся носом в шлем Старскрима и поцеловал его в аудиосенсер, - есть сообщения о странных передвижениях войск вокруг Полигекса. Прайм что-то задумал. - Он не посмеет вторгнуться? - Нет, если он знает, что для него хорошо, но мы никогда не можем быть абсолютно уверены в этих безрассудных автоботах. Утром я отправляюсь патрулировать границы, навещать аванпосты, поддерживать войска. Если Прайм сделает ход, я хочу быть готовым. - Ты должен нанести удар первым. Не жди нападения автоботов. - Если ты хочешь иметь право голоса в военной стратегии десептиконов, то должен приходить на собрания, - Старскрим фыркнул, а Мегатрон за его спиной улыбнулся. Его руки блуждали по кабине Старскрима, - а теперь скажи мне, почему мой прелестный партнер размышляет здесь в полном одиночестве? Все еще тоскуешь по дому? - Вообще-то у меня есть кое-какие новости. Ты уезжаешь прямо завтра? Мы не были связаны даже половиной звездного цикла, а ты уже оставляешь меня одного? - Ты можешь пойти со мной. - Ты рискнешь жизнью своего бондмейта в зоне боевых действий? - Я уверен, что ты справишься. - А как же твой спарк? - Мой... что? - Старскрим повернулся в объятиях Мегатрона. Мегатрон отступил на шаг и уставился на самодовольное лицо Старскрима. Они были связаны недолго, но каждую ночь после церемонии делили одну платформу. Мегатрон был в шоке. Его оптика посмотрела на кабину Старскрима. - Ты заискрен? - Я еще не получил подтверждения от медика, но сикеры очень чувствительны к таким вещам. Я знаю это. - Наследник, - выдохнул Мегатрон. Он положил руку на кокпит Старскрима. Старскрим никогда не видел такого мягкого света в его оптике. - Ты носишь наследника Лорда десептиконов. - И будущего винглорда, как только я верну себе законный трон. Или ты забыл? - Я ничего не забыл. Ты получишь свой трон и корону, если позволишь мне достать их для тебя. Ты получишь все, что пожелаешь. Я не поеду завтра, я останусь… - Нет, - ответил Старскрим, - Иди. Выясни, что задумали автоботы, и уничтожь их. А потом возвращайся ко мне домой. Оптика Мегатрона светилась, а каждый его дюйм излучал гордость. Он улыбнулся, обхватил лицо Старскрима ладонями и поцеловал его. - Я сделаю это, мой прекрасный дикарь, - сказал он, - и я обещаю тебе, что каждого автобота, которого я убью, я убью во имя тебя.