Ничего особенного

Деку выбрала Тодороки, потому что он в миллион раз лучше всех на свете, ничего особенного. Она любит его, потому что это правильно любить — Деку умеет и любить, а любить Тодороки — это почти как любить бога, это правило и закон, это жизни. Если б можно было высечь себе на лбу — одно только имя, это было бы имя Тодороки, она точно знает, и она в очередной раз берет на себя ответственность, когда соглашается быть с ним до конца и намного позже. — Ты выйдешь за меня? — Я мечтала об этом всю свою жизнь. Она не врет ни на йоту — разве могло бы быть иначе, какое счастье просыпаться с единственным на свете мужчиной, думать о нем денно и нощно, стать его невестой, а после и женой, вынашивать его ребенка, потом второго, мечтать о третьем и дальше, дальше. Тодороки сам приводит Деку к матери — госпоже Рей нравятся кудряшки девушки и ее теплые глаза, она с нежностью гладит по щеке избранницу сына, и та обещает, что сделает Шото-куна счастливым. Она не врет. Со Старателем, конечно, сложнее — но и он принимает выбор Шото. В конце концов, он тоже выбрал в свое время обладательницу сильной причуды — а причуда Деку делает ее героиней номер один, и даже будущий муж уступает ей, с нежностью любуясь ее гордым профилем, осанкой и выдержкой. Он ее любит и мечтает умереть с ней в один день — много-много-много десятков лет спустя. Ничего особенного — как в сказке, как в сериале. — Ты счастлива? — Я самая счастливая на земле. Она засыпает его девушкой — а просыпается настоящей женщиной, когда нагая трет глаза и смотрит на него. На бедрах все еще застыла кровь, но это не так важно, Тодороки у нее первый и единственный, как и она у него. Внутри все еще бушует пламя — больше они так поступать не будут. Теперь можно подождать свадьбы — но он уже сделал свой выбор — и Деку выходит замуж в предательском белом, а внутри вынашивает своего первенца, которого, конечно, они назовут именем Всесильного, если будет мальчик. Тодороки ходит на работу, приносит зарплату в конце месяца и ест приготовленное женой бенто — дочка машет ему, когда он закрывает дверь, и умилительно тянет к нему ручонки, когда он возвращается, его мир смыкается кольцом вокруг этих двоих, вокруг растущего живота Деку, застывает на ее безымянном пальце, он любит ее до луны и обратно, больше жизни, больше всего на свете. И делает вид, что не слышит ее слез по ночам, играет в ее игры столько, сколько этого хочет она — поэтому дочку сегодня он отвезет в садик сам, а завтра немного задержится после работы, чтобы у Деку было немного времени на себя. … И старательно опускает глаза, когда видит, как она гладит фотографию героя номер один — нового — как его там, Взрывокиллер?.. А после просто выносит изрезанные газеты в мусорный бак и никогда не говорит Деку, что он все видел, что он все знает. — Ты потеряешь меня, Каччан, — так она сказала ему много лет назад, — Я не всегда буду ждать тебя! Я устала ждать! — Я тебя ни о чем не просил, — грубо отвечал ей мужской голос. — Иди к половинчатому, если я тебе надоел. Непонятно о чем думал Бакуго, но она так и поступила. А половинчатый сыграл по правилам — сделал все так, как нужно было ему. У его дочки, кстати, глаза госпожи Рей, и причуда милая, снежинки из ладошки… За одно это можно умереть. А так — ничего особенного… Тодороки знает — Деку выбрала его, потому что он в миллион раз лучше всех на свете — Тодороки и сам выбрал ее поэтому. Две большие силы сольются в одну, начнется новая история, в которой будет все по полочкам, по правилам, подчеркнуто и хорошо, Деку сетует с улыбкой, что живот растет так быстро — будет мальчик — а Тодороки делает вид, что ему нравится смотреть новости про героев и днем, и ночью, лишь бы Деку была спокойна. Он засыпает и слышит собственное одиночество — Деку рядом тихо плачет, думая, что ее муж давно спит. Она любит не только Тодороки и боится признаться в этом самой себе — как побоится изменить ему или уйти от него, и в этом ее трагедия. — Ты ни о чем не жалеешь? — спрашивает он ее, уходя на работу на следующий день, с надеждой услышать правду и закончить эту игру в ничто. — Я мечтала об этом всю жизнь, — натянуто улыбается Деку — маленькая дочка на ее руках тянет к Тодороки руки, и сердце его медленно остывает. Ничего особенного не произошло — ни сегодня, никогда в его жизни.