Выходной

— Какаши-сан! Какаши-сан, как хорошо, что я встретила вас! Он останавливается, тяжело вздыхает и оборачивается на голос Шизуне. Её короткие волосы слегка растрёпаны, щёки ещё не успели порозоветь, а Тонтон крутится у ног и издаёт беспокойные звуки. Какаши обращает внимание на вывеску заведения, возле которого они стояли — всё верно, бар. — Чем могу быть полезен, Шизуне-сан? — Он уже заранее понял, что вечер своего единственного выходного придётся провести за поручением. — Какаши-сан, мне срочно нужно на тот конец деревни, а Цунаде-сама, она... — Шизуне пытается подобрать подходящее слово, но он её опережает: — Переборщила с саке? — Да! Молю, Какаши-сан, доведите её до Резиденции. Если Цунаде-сама... — Я о ней позабочусь, — успокаивает он, направляясь ко входу в бар. — Поторопитесь, вас ждут. — Я выбью вам ещё два выходных дня, я не люблю оставаться в долгу, Какаши-сан! Спасибо большое! Шизуне поднимает Тонтон на руки, прижимает её крепче к себе и отправляется в назначенное место. Какаши тяжело вздыхает, качает головой и входит в заведение. Оно небольшое, людей по минимуму, а каждый столик огорождён от чужих глаз. Цунаде знает, где выпивать. Вот только её место нахождения выдаёт громкий звон стекла. — Доброго вечера, Цунаде-сама, — приветствует её Какаши, как только подходит ближе и заглядывает за перегородку. — А-а-а, Какаши-и! — Женщина пьяно тянет гласные, широко улыбается, как только слышит его приятный голос. — Присоединяйся! Выпьем по бутылочке саке! — Я бы с радостью, вот только мне на миссию в десять утра. А у вас в девять совещание, так что, думаю, пора закругляться с саке на сегодня. — Он берёт со стола почти выпитую бутылку, не давая Цунаде её перехватить. — Это совещание! — недовольно прикрикивает Цунаде, с шумом ударяя ладонью по столу. Это она так положила пару купюр в качестве оплаты своих скромных посиделок. — Опять видеть недовольные ро... — Я вас доведу до Резиденции, — перебивает Какаши, протягивая свободную руку Цунаде. Она за неё хватается, встаёт на ноги не без его помощи и тут же виснет на нём, намертво хватаясь за широкие плечи. — Какаши, я та-ак устала, ты не представляешь! — Он отводит взгляд к потолку, пытаясь вспомнить, когда в последний раз нормально отдыхал между миссиями. Недели три назад? — Ты не мог бы... Не мог бы... — Она глупо хихикает, обходит Какаши и крепко обнимает его со спины, прижимаясь щекой к красной эмблеме на жилете. — Просто твоя спина выглядит та-ак уютно! Какаши усмехается, уже понимая, чего она от него добивалась. Он немного пригнулся, а Цунаде, что-то радостно и неразборчиво пискнув, залезла на его спину. Ногами крепко обхватывает пояс, руками обнимает Какаши за шею, а голову уютно устраивает на копне пепельных волос, которые ещё хранили запах его постели. Ему ничего не остаётся, кроме как покинуть с Цунаде бар. Резиденция Хокаге, на его счастье, находилась в пятнадцати минутах ходьбы. Разумеется, они бы добрались быстрее, гораздо быстрее, если бы он ускорился, но Какаши хочет провести побольше времени рядом с ней. Даже несмотря на то, что перечитать любимую главу “Ича-Ича” он хотел не меньше. Однако сделать это он сможет в любой момент, а снова увидеть Цунаде выдастся только при сдаче отчёта. Ему сложно признаваться самому себе, что он скучает и даже тоскует по любимой женщине, пока пребывает на миссиях. Все эти чувства новы — по юности он и не глядел в сторону романтических отношений, а в старшем возрасте не был уверен, что готов для этого. Не был уверен до тех пор, пока не встретил Цунаде. Самоуверенная, напористая и... хлопотная. Какаши окружён хлопотными людьми сколько себя помнит. Сперва Тензо, которого Какаши словно взял под своё "крыло", уча работать в команде. Потом — Гай, он то и дело втягивал его в авантюры и соревнования. Следом уже ученики, их мелкие проделки — самая малая часть того, из-за чего приходилось суетиться. А теперь Пятая. Азартная, шумная, с пристрастием к алкоголю и бесчисленными долгами. Он не проявлял к ней никакого неформального интереса, пока она сама не сделала первый шаг навстречу, предложив немного прогуляться по ночным улицам деревни. Какаши не посчитал это чем-то романтичным, ведь ночью он предпочитает спать, но почему-то не отказал ей. И вот сейчас она сидит на его спине, перебирает своими тонкими пальцами пепельные пряди его непослушных волос, а он несёт её до резиденции, словно так и должно быть. — Ты ведь трезвая, Цунаде, — подаёт Какаши голос. — Трезвая. — А как ты Шизуне уговорила подыграть? Она же в таких случаях совсем врать не умеет. — А я не уговаривала. Я-то врать умею, — хмыкает Цунаде, утыкаясь носом в макушку Какаши. — Если ты догадался, что я не пьяная, то почему понёс меня? — Ну, я же не уточнил, в какой момент я догадался. Предугадывая твой вопрос — ты прокололась когда начала в моих волосах рыться. Ты так только трезвая делаешь. — Правда? Никогда не замечала, — задумчиво бубнит она, осторожно выуживая из волос Какаши маленький листик. — Ну, а как ты узнала, что я буду проходить мимо именно этого бара именно в это время? — продолжает он допрос, желая разведать все тонкости хитрого плана Цунаде. — Если ты думаешь, что я не заметила, как ты выглядываешь меня по барам, то ты сильно ошибаешься. А ещё ты каждый выходной мимо него и проходишь. Ты очень предсказуемый, — она хмыкает, невесомо целует Какаши в макушку и крепче его обнимает. — Ладно-ладно, закрыли тему! — суетливо говорит он. — В любом случае мы уже пришли, — Какаши останавливается у дверей в особняк при Резиденции Хокаге. Цунаде нехотя слезает с его спины, медленно обходит, придерживаясь за его крепкое плечо. — Ну, я домой пожалуй пойду. Ты знаешь, у меня завтра миссия и... — Он не хотел и в какой-то мере смущался напрашиваться к Цунаде. Это казалось чем-то неправильным — раньше они виделись на нейтральных территориях. — И мы еще минимум два дня не увидимся, — она перебивает. Голос раздосадованный, ей явно хотелось побыть с Какаши подольше. — А потом ещё одна миссия и ещё. Давай мы... — ...проведём этот вечер вдвоём? — Он предугадывает её фразу и решает перебить в ответ. Какаши кладёт ладонь на макушку Цунаде, нежно поглаживает, заглядывая в её удивлённые глаза. — Да. И, надеюсь, не только вечер, — она игриво подмигивает, перехватывает руку Какаши и торопится с ним зайти за двери особняка. — Ты будешь саке? — Я же ещё в баре сказал, что нет. — Он первым делом скрывается в уборной. Открывает кран, недолго регулирует температуру воды. Прикасаться к Цунаде хотелось исключительно чистыми руками. Она увязалась за ним и легонько толкнула бедром, чтобы втиснуться рядом. Какаши нежно обхватывает её ладони своими, осторожно растирает по ним жидкое мыло, склоняется чтобы поцеловать Цунаде в висок. — И тебе пить не советую. Особенно учитывая, что у тебя завтра собрание. К тому же ты должна быть осведомлена, что употреблять алкоголь перед сном вре... — Какой же ты зануда, Какаши, с тобой и не выпить толком, — бурчит Цунаде, взглянув на его отражение в зеркале. — Совсем развлекаться не умеешь. Хотя... — она хитро улыбается, прижимаясь к нему ещё ближе. — Смотря что понимать под развлечениями. — О-о, Цунаде-сама, я смотрю, у вас хорошее настроение? — усмехается Какаши. Он как специально отходит в сторону и отворачивается, чтобы насухо обтереть ладони полотенцем. — Да, — Цунаде закрывает кран, поворачивается вслед за ним и прижимается к его спине, обхватив чужие бедра руками. — И я хочу, чтобы оно стало ещё лучше. Ты понимаешь, о чём я, ведь так? — Ты ладошки о мои штаны вытираешь? — Чтоб тебя, Какаши, ты можешь не быть таким занудным хотя бы тогда, когда я заигрываю с тобой? — Цунаде прикрикнула, что заставило его дёрнуться от неожиданности. И ведь не привыкнут никак. Он — к её перепадам интонации, а она — контролировать эту интонацию. — Ну-ну, ладно тебе, — он оборачивается, чтобы снова положить ладонь ей на голову, очаровательно улыбается. — Как я могу улучшить твоё настроение, Цуна? — Не делай вид, что не понимаешь, Какаши, — она хватает его за воротник жилета, тянет на себя. — Ничего не поднимает моё настроение лучше, чем ты. И алкоголь. Но алкоголь, я так понимаю, мне сегодня не светит, так что... — Ками-сама, Цуна, пожалуйста, контролируй свою силу, — жалобно просит Какаши, которого она так резко приблизила к себе. — Если я могу заменить тебе алкоголь, то я готов тебя радовать хоть каждый день. Отпусти только жилет, ладно? Я, конечно, люблю твой напор, но третий раз за месяц менять форму даже для меня будет как-то слишком. — Зануда, — недовольно повторяет она, отпуская ворот. — Но люблю тебя. — Цунаде быстро целует его в лоб, хватает за руку и тянет за собой, на второй этаж. — Я, так уж и быть, купила ортопедический матрас. — Ну, раз ортопедический матрас, то я точно не в праве отказывать вам, Цунаде-сама, — шутит Какаши в своей привычной манере, пытаясь поспеть за ней. — И сейчас мы его на тебе проверим, Шаринган-сама, — передразнивает его Цунаде, открывая дверь в свою спальню. Та просторная, с большой кроватью, застеленной шёлковым постельным бельём. Какаши даже тихо присвистнул и подумал, что вся эта комната стоит дороже его головы. За разглядыванием апартаментов Цунаде он и не замечает, как она оказалась ещё ближе. Стянула его жилет, небрежно уронила его на пол. Потянулась руками к ширинке, как вдруг Какаши отошёл в сторону. — Уж в этом я и сам справлюсь, — усмехается, плавно расстёгивая пуговицу. Штаны сползают вниз по его длинным ногам, он медленно через них переступает, поднимает с пола, складывает, кладёт на комод. Протектор он снимает так же медленно, предварительно развязав крепкий узел на затылке. Подкидывает его в сторону Цунаде, которая ловко хватает повязку за металлическую вставку. — Какаши, если ты и дальше будешь так медленно раздеваться, то мне никакого терпения не хватит, — бурчит не особо довольная этим представлением Цунаде, подходя ближе к Какаши. Он самодовольно посмеивается, но тем не менее даёт ей приблизиться и сделать всё самостоятельно. Цунаде осторожно хватается пальцами за края маски, закрывает глаза, медленно спускает плотную ткань и касается своими губами губ Какаши. Он слегка наклоняется для её удобства, слабо хмурится из-за маслянистой текстуры её помады. — Лицо-то какое состроил, — хохотнула она прямо в поцелуй, как только приоткрыла глаза. — Ну, прости-прости, — неловко смеётся Какаши, отводя взгляд в сторону. — Никак не могу привыкнуть к твоей помаде. — Теперь наверняка буду знать, что перед поцелуями с тобой стоит её стереть, — она опускает ладонь на его голову, приглаживает непослушные волосы, которые после этого стали лишь сильнее торчать в разные стороны. — Мог бы и раньше сказать. Какаши усмехается, склоняется к шее Цунаде, чтобы коснуться испачканными в помаде губами её нежной кожи. Попутно стягивает с неё зелёный плащ, следом за ним распутывает безумно длинный пояс на талии. Цунаде задирает его кофту, ненадолго отстраняется от Какаши, чтобы помочь её стянуть. Без одежды он гораздо привлекательнее. — По-моему, немного не честно, что ты ещё не раздета, — подмечает он, сползая ладонями вниз по её талии. Он осторожно стягивает с Цунаде бриджи, уже ощущает подушечками пальцев кружевное бельё, лишь сильнее убеждаясь, что она неплохо подготовилась к этому вечеру. Какаши осторожно распахивает полы её серой туники, которая шустро соскальзывает с узких плеч на пол. Цунаде обладает приятной полнотой, он обхватывает руками её талию и целует в губы. Даже неприятный привкус помады не мог испортить этого момента. Цунаде крепко обнимает Какаши за шею, прижимается к нему, слегка подталкивая в сторону кровати. Он ловко подхватывает Цунаде на руки и укладывает её спиной на середину постели. Подцепляет пальцами резинку стринг, снимает их, наконец оставляя Цунаде полностью нагой. — Какая же ты красивая, — восхищённо произносит он, утыкается носом меж её грудей. Ласково целует, ведёт языком до ключиц, преодолевая желание оставить несколько засосов. — Какаши, дурак, — Цунаде фыркнула, пальцами правой руки начав перебирать спутанные волосы Какаши, изредка почёсывая его за ухом. — Почему я вообще смущаюсь, когда ты это говоришь? — Потому что я твой любимый человек, — убедительно отвечает он, укладываясь рядом и прижимая Цунаде к себе. Она быстренько ложится головой на его грудь, закидывает на него ногу, не прекращая копаться в его волосах. — И на правах твоего любимого человека я хочу сделать тебе приятно. Какаши хитро улыбается, притягивает Цунаде ближе к себе, вновь целует, но уже недолго. Она шустро его седлает, прижимается своей грудью к его. Чувствует его широкие ладони на своих ягодицах, приподнимается, чтобы усесться на ногах Какаши и снять с него бельё. Неожиданно для Цунаде он притягивает её к себе ближе за талию, невесомо целует внутреннюю сторону бедра. — Какаши, ты... — Всё верно, Цунаде-химе, — согласно кивает он, помогает ей опуститься чуть ниже. Теперь-то Какаши может в своё удовольствие помучить Цунаде своей медлительностью. Целует тонкие, побелевшие растяжки на внутренней стороне её бёдер, подбирается к половым губам. Касается их кончиком языка совсем невесомо, проводит вдоль. Цунаде подрагивает, явно хочет, чтобы Какаши действовал хотя бы немного быстрее, а он как на зло лишь сжимает пальцами её пышные ягодицы, ненадолго останавливая ласки. Только через несколько секунд он проникает языком меж малых половых губ, ведёт им вверх, обводит клитор и скользит ко входу во влагалище. Цунаде задерживает дыхание и лишь слегка прижимается к лицу Какаши, искренне надеясь, что он не против. Так и есть, он не останавливается, проникает языком внутрь. Там горячо, очень влажно — он чувствует, как влага стекает с уголков губ вниз по щекам. До его ушей доносятся редкие стоны Цунаде. Какаши быстро смекает, что она скоро кончит. Осторожно проникает ладонью между её ног, скользит вниз по гладкому лобку, большим пальцем стимулирует клитор. Цунаде содрогается, отрывисто стонет. Какаши чувствует, как она становится влажнее, как расслабляется и, подрагивая, отсаживается ему на грудь. Слышит её тяжёлое дыхание, видит наконец её красное от смущения и возбуждения лицо. — Ц-цунаде... — прохрипел он, нежно проведя ладонями по её бёдрам. — Да, Какаши?.. — Цунаде, ты немного тяжёлая, мне дышать трудно. Она недовольно фыркает, но долго на нём не задерживается. Ложится рядом, крепко обнимает Какаши и благодарно целует его в губы, оглаживает влажную щёку. — Знаешь, — подаёт он голос, приподнимается на локтях, чтобы взглянуть в раскрасневшееся лицо Цунаде. Вот только фразу продолжить не успевает, она стремительно прижимает указательный палец к его губам. — Если ты хочешь сказать что-то в пользу отсутствия частого секса у нас, то начнёшь опаздывать куда-либо не на два-три часа, а на четыре и более, — предупреждает она, нахмурившись. — Ну, я тогда, пожалуй, помолчу, — Какаши неловко посмеялся, потянулся к Цунаде за поцелуем, но она и в этот раз не даёт ему продолжить действие, снимает с него нижнее бельё, искренне сожалея, что не сделала этого раньше. — Нет, со мной ты не помолчишь, — игриво произносит она, проводя двумя пальцами вдоль эрегированного члена. — Презервативы в тумбочке. Какаши недолго возится с поисками контрацептивов, стараясь сдержаться и не усмехнуться. Он частенько отказывал Цунаде, если у них не было средств защиты. Она злилась, ворчала, а он лишь нагло улыбался ей в ответ и предлагал удовлетворить друг друга другими способами. — Ты век его натягивать будешь, так что мне отдай, — несдержанно ворчит Цунаде, забирает из рук Какаши презерватив и шустро натягивает тот на его член. — Ты куда так торопишься? — Он присаживается в кровати, притягивает Цунаде к себе, расцеловывает её шею и надплечья. — Я не убегу никуда посреди процесса. По крайней мере пока ты на мне сидишь, — Какаши мило посмеялся, мягко обхватил ладонями лицо Цунаде и поцеловал её в метку на лбу. — Просто расслабься и наслаждайся, хорошо? Нас никто не... Он не успевает договорить — Цунаде впивается в его губы поцелуем, слегка покусывает. Хватается пальцами за его растрёпанные волосы, слегка натягивает их, следом плавно опускаясь на член. Какаши мычит в поцелуй, перемещает ладони на ягодицы Цунаде, мнёт их, помогает ей подниматься и опускаться. Он изредка водит руками по её влажной от испарины спине, отстраняется, чтобы поцеловать её в надплечья, ключицы, в ложбинку между пышных грудей. Цунаде тихо стонет, вытягивает шею, чтобы ощутить на ней влажные губы Какаши. Тот невесомо проводит ладонью от её лопаток до талии, скользит по боку к лобку, чтобы вновь коснуться клитора. Осторожно сжимает его меж двумя пальцами, массирует круговыми движениями, с удовольствием слушая стоны Цунаде, которые с каждым разом становились всё громче и громче, а её темп — быстрее. Какаши прекрасно понимает, что она вот-вот кончит во второй раз, но сам ещё не был близок к этому, потому замедляется, старается замедлить Цунаде, которая жалобно и растерянно выдыхает. Она разделяла желание получить оргазм одновременно, но это не помешало ей в отместку стиснуть зубы на его левой щеке. Совсем легонько, чтобы намекнуть, что впредь так своевольничать не стоит. — Ну-Ну, Цунаде, осталось совсем недолго, — успокаивает Какаши, следом целуя её. И он не обманывает. Они вдвоём кончают через несколько минут, протяжно простонав друг другу в губы. Цунаде подрагивает, прижимается к Какаши, словно желая слиться с ним воедино. Он же бережно приподнимает её, пересаживает на свои ноги, мягко обнимает, расцеловывая красное лицо. — Пошли мыться, пока я в себя ещё не пришла, — заплетающимся языком произносит Цунаде, стягивая с члена Какаши использованный презерватив, который она шустро завязывает и в своей беспечной манере откидывает куда-то в сторону, следом кое-как слезая с кровати. — А то набросишься ещё раз, и я точно на четыре часа опоздаю, — посмеялся Какаши, вставая вместе с ней на ноги. Приходится подобрать с пола свою одежду, которую Цунаде так же безответственно разбросала по комнате. — Если ты продолжишь так сексуально наклоняться передо мной, будучи полностью голым, — она выуживает из шкафа головной убор Хокаге, кидает им в Какаши, который просто вынужден его поймать, — то я точно на тебя наброшусь. Так что прикройся и пошевеливайся в ванную. — Знаешь, — вдумчиво начинает Какаши, надевая шапку на голову. — Во-первых, мне идёт головной убор Хокаге. А во-вторых, я совсем не против, чтобы каждый мой выходной проходил в таком русле.