Придурки из Сейджо

— Зачем Ойкаве вообще групповое свидание, — Киндаичи недовольно покачал головой, проводил взглядом проходящих мимо одноклассниц, после чего вновь повернулся к Куними. — У него нет проблем с тем, чтобы позвать кого-то на прогулку. Он вновь покачал головой и подхватил с подоконника сумку. Куними пошел за ним следом, не слишком-то торопясь на тренировку. — Позвать — да, — согласился Куними. — А потом девушки узнают его получше. Киндаичи невольно усмехнулся, машинально расправляя плечи. Да, Ойкава мог разбивать девичьи сердца охапками благодаря смазливой внешности, но до второго, а тем более третьего свидания он доходил редко. Детали встреч он обычно опускал, приговаривая, что не собирается рушить образ прекрасной дамы, но вся команда была уверена — прекрасные дамы сбегали со свиданий, не выдержав и получаса. Жизнерадостную болтовню Ойкавы о научной фантастике вперемешку с волейболом никто в команде выдержать не мог. И это в волейбольной-то команде. — Так, ну и... — Киндаичи затормозил перед входом в раздевалку, покосился на Куними. — И что ты думаешь, стоит нам завтра идти? Куними помолчал. Если бы не тренировка, которая должна была вот-вот начаться, Киндаичи не стал бы его торопить: они любили вот так перекидываться ленивыми фразами. Но злить не хотелось ни тренера, ни Ойкаву, который мог в порыве обиды и отозвать свое приглашение. На групповое свидание Киндаичи хотелось. — Идем или нет? — нетерпеливо спросил он, открывая дверь в раздевалку и оглядываясь на лучшего друга. Куними закатил глаза, догоняя его. — Идем, — буркнул он. — Хочу своими глазами увидеть, как вы опозоритесь в караоке. Киндаичи искренне надеялся, что опозорится только Ойкава — пел тот хорошо, но перебарщивал с жестикуляцией в духе Пикотаро. Сам Киндаичи в этот раз шел в караоке не петь. Впрочем, грустно подумал он, опозориться он может и без всяких песен. С девушками у него не то чтобы все было хуже всех — до Яхабы, который при виде симпатичных блондинок впадал в ступор и начинал нести ахинею, ему было далеко. Но и похвастать было особо нечем. Торопливо переодеваясь перед тренировкой, Киндаичи мысленно сравнивал себя с сокомандниками и проигрывал им по всем статьям. Ему бы самоуверенность Ойкавы, спокойствие Иваизуми или безразличие Куними ко мнению окружающих. Тогда групповые свидания его бы не пугали. А будь он гением типа Кагеямы, девушки сами бы за ним бегали, подкладывая записки в шкафчик. Хотя вряд ли Кагеяма вообще хоть раз замечал такие записки, сметая их вместе с мусором. — Киндаичи, ты вообще идешь или решил сегодня тренироваться в раздевалке? — Мацукава с силой хлопнул его по плечу, прервав размышления Киндаичи о собственной заурядности и пустом шкафчике. За другим плечом тут же вырос Ханамаки: — А что, место отличное, ни тебе тренера, ни Ойкавы. Может, нам тут остаться? — он подмигнул Мацукаве и подтолкнул Киндаичи к двери. — Иди-иди, нехорошие третьекурсники решили украсть твою гениальную идею. Мацукава демонстративно прилег на скамейку, с трудом вытянувшись во весь рост. Весь его вид говорил о том, что им с Ханамаки, в отличие от первогодок, спешить на тренировку не нужно. А вот Киндаичи с ожидающим его у шкафчика и уже чем-то недовольным Куними лучше поторопиться. — Парни, вы чего застряли? — показавшийся в дверях Иваизуми прервал идиллию и хмыкнул, увидев лежащего Мацукаву. — Смотрю, у вас полно сил, которые можно потратить вечером на уборку. Киндаичи поспешно вышел из раздевалки, потянув за собой сверкнувшего глазами Куними. Не хватало только ввязываться в спор третьекурсников. Такими темпами убираться придется остаться именно им с Куними. Мысли о собственной никчемности сбивали настрой и на тренировке. Не сумев вовремя заблокировать сброс Яхабы, Киндаичи мысленно треснул себя по затылку: вот придурок, нашел время отвлекаться. Он оглянулся: Куними тоже играл без особого энтузиазма, не вкладывая все силы в удары по мячу и тихо огрызаясь на подбадривания подошедшего Ханамаки. Киндаичи представил, как на групповом свидании Куними с презрением оглядывает девушек, поворачивается к нему и без стеснения озвучивает вердикт. Он похолодел и невольно вжал голову в плечи. На мгновение мелькнула мысль отговорить лучшего друга, но пойти на свидание одному и совсем потеряться на фоне Ойкавы не хотелось. Звать с собой остальных игроков из команды тем более было плохой идеей. Это Ойкава подчеркнул несколько раз, размахивая указательным пальцем перед носом Киндаичи. Над головой, едва не коснувшись макушки, со свистом пролетел мяч, отскочил от сетки. Киндаичи машинально пригладил торчавшие пряди, оглянулся с негодованием. Куними внимательно смотрел на него. В такие моменты Киндаичи всегда казалось, что тот способен прочитать его мысли и убедиться, насколько друг малодушен. — Не сутулься, — бросил Куними. — Опять забиваешь голову всякой ерундой во время игры. Ойкава тут же оказался рядом: — Переживаешь из-за завтрашнего свидания, Киндаичи? — ласково пропел он. — Взбодрись, я покажу тебе свои охотничьи угодья. Рано или поздно они станут твоими, Симба! Он явно настроился на длинную речь. Киндаичи обреченно приготовился к насмешкам Ханамаки и Мацукавы — те обожали врываться в подобные разговоры. — Так у вас завтра свидание? — равнодушно спросил Яхаба, проворачивая в ладонях мяч. — Вы можете обсудить его после тренировки? Ойкава прервался на полуслове. В зале стало тихо, но Киндаичи не обманывался. Он знал, что сейчас будет, и прикрыл глаза, готовясь к худшему. Вот спасибо, Яхаба. — К слову, Киндаичи, — продолжил Яхаба так спокойно, будто каждое его слово не ловила толпа голодных шакалов. — На мой взгляд, ты заслуживаешь большего. Киндаичи моргнул. Первым, прикрываясь ладонью, рассмеялся предатель Ватари. Хороший, спокойный игрок, говорили они. Никому нельзя верить. Ханамаки подскочил к Яхабе, одобрительно хлопая того по плечу. Иваизуми слишком быстро отвернулся к тренеру, но и его плечи подрагивали от сдерживаемого смеха. Мацукава с другой стороны площадки восторженно кричал что-то про подрастающую смену. Ойкава недовольно вопил в ответ про бессовестных игроков, которые совсем не уважают своего капитана. Кётани, единственный оставшийся спокойным, оглядел его и скривил губы. Похоже, в его рейтинге Ойкава тоже не котировался. Киндаичи перехватил насмешливый взгляд Яхабы, кивнув ему, пожалуй, с благодарностью. Мысли о собственной неудачливости отступили: да эта команда полна придурков. Пожалуй, теперь он был готов блокировать самые сложные пасы. Яхаба перевел взгляд ему за спину и изменился в лице. — Эй, сейчас наша очередь, — возмутился он, успев лишь зацепить прилетевший мяч кончиками пальцев. — Разве? — удивился Куними из-за спины Киндаичи.

***

— Мне кажется, что свидания переоценивают, — угрюмо рассуждал Киндаичи по дороге домой. Как только он вышел из спортивного зала, то вновь почувствовал себя единственным придурком на планете. — Вот закончим школу, тогда можно уже будет и о девушках задуматься. А сейчас главное — волейбол. Куними, шагающий по пустынной аллее чуть впереди, покосился на него с плохо скрываемым недоверием. — Ну и учеба, конечно, — спохватился Киндаичи. — Прогулки с друзьями, компьютерные игры. Действительно важные дела. Список вышел коротким. — И волейбол, угу. Какие уж тут свидания, когда целыми днями то тренируешься, то учишься, — согласился Куними, на каждой перемене утягивающий его на крышу. Они сидели там в тишине, изредка перебрасываясь репликами. Куними постоянно засыпал, подложив под голову их сумки. Киндаичи будил его за несколько минут до начала урока, неловко трогая за плечо. — Вот Кагеяма, наверное, все успевает. И тренироваться, и уроки делать, и на свидания ходить, — не веря самому себе, буркнул Киндаичи. Он, конечно, помнил, что учился Кагеяма так себе. Но горькая мысль о том, что Кагеяма превосходит его во всем, была слишком привычной. Куними резко остановился и процедил: — Кагеяма? Киндаичи запоздало вспомнил, как моментально ощетинивается Куними, стоит только этому имени прозвучать в диалоге. Они редко упоминали бывшего сокомандника вслух. Но когда Киндаичи чувствовал себя неуверенно, все равно начинал сравнивать себя с Кагеямой. Никогда в свою пользу — Киндаичи был честен с собой. Он все еще завидовал Кагеяме: наверняка давно уже забывшему и их ссору, и зарождающиеся приятельские отношения. Если Киндаичи Кагеяме завидовал, то Куними его, похоже, ненавидел. Ничто не вызывало у него таких живых эмоций. Даже Ойкава реагировал на вскользь упомянутого Кагеяму куда спокойнее, хотя и бесился каждый раз. Киндаичи казалось: попроси Куними объяснить, почему он так яростно реагирует, тот и объяснить не сможет. — Ну знаешь, он же увлекается чем-то как одержимый, поэтому все время тратит с пользой, — Киндаичи понимал, что ему пора заткнуться, но не мог. — Киндаичи, — веско и очень зло выдохнул Куними. — Я не хочу, чтобы ты думал о нем. Киндаичи поспешно кивнул. Никаких мыслей о Кагеяме, без проблем. Можно уже получить назад привычного расслабленного Куними, а не эту злючку? Куними шагнул ближе и ткнул его пальцем в лоб, чуть прижимая короткую челку. — Хватит думать, что он лучше тебя. Выбрось из своей дурацкой головы все подобные мысли, — он вжимал палец с такой силой, будто пытался выдавить эти самые мысли из головы Киндаичи. Киндаичи легко мотнул головой, стряхивая чужую руку. Куними стоял напротив, распаленный, как будто и правда верил в собственные слова. — Вот только не нужно меня утешать, — Киндаичи спрятал ладони в карманы и невольно ссутулился. — То, что мы друзья, не значит, что тебе нужно лгать мне в лицо. Киндаичи поймал на себе нечитаемый взгляд Куними — в который раз за день и, если быть откровенным, за последний год. — Ты думаешь, я тебя утешаю? Лгу тебе? — наконец спросил Куними пугающе тихо. — Для чего мне это? Если ты в кои-то веки гордо расправишь плечи, я перестану быть тебе нужен. Мне бы скрыть от тебя, насколько ты хорош. А то случайно поверишь в себя и правда пойдешь на идиотское свидание с девушками, которые ничего о тебе не знают. Мне бы промолчать, что ты хорош настолько, что о свиданиях с тобой нет смысла шутить. Ну знаешь, потому что ты достоин не просто большего — всего. И уж тем более мне бы перестать доказывать, что тебе не нужна похвала от Кагеямы. Он закинул руки за голову и упрямо вздернул подбородок. Киндаичи, глядя ему в глаза, отстраненно подумал, что Куними выглядит опасным и до боли открытым. — Хотелось бы, чтобы все это видел только я. Перестать переживать, что все остальные поймут и оценят тебя. Что заберут тебя у меня. Потому что ты, придурок, именно такой, как нужно мне, — Куними отвел взгляд в сторону, словно уже жалел о вырвавшихся словах. Столько усилий ради одного-единственного Киндаичи. А ведь давно мог бы добить его. Когда-то Киндаичи поломал даже не подозревающий об этом Кагеяма. Куними, знающий его как себя, справился бы парой едких слов. — Но ты говоришь мне расправить плечи, — Киндаичи выбросил из головы страшную картину, в которой Куними смеется над тем, насколько он никчемный. — Постоянно повторяешь это. Куними поднял бровь. — Ты всерьез считаешь, что можешь затеряться среди людей, чуть сгорбившись? Я поражаюсь, как можно быть настолько упрямым и одновременно настолько неуверенным в себе. Ты себя видел вообще? Киндаичи машинально провел руками по волосам, наверняка взъерошив их. Сейчас он планировал применить все свое знаменитое упрямство, чтобы не позволить Куними свернуть диалог не туда. — Ты ведь делаешь все, чтобы меня замечали. Куними недовольно дернулся, когда Киндаичи обнял его, крепко прижимая к себе. — Ну, может, мне нравится мысль о том, что люди видят, насколько у меня крутой друг, — пробурчал он, перестав вырываться. — Пусть завидуют. Киндаичи слышал, как бьется его сердце. Как будто из-под пиджака Куними рвалась наружу маленькая яростная птица. — Нужно позвонить Ойкаве и сказать, что на свидание мы завтра не пойдем, — он уткнулся подбородком в макушку Куними, вдохнул полной грудью. — Сам опозорится в караоке, ему не привыкать. Куними согласно хмыкнул. Он уважал Ойкаву куда меньше Киндаичи, поэтому с удовольствием обсуждал с третьегодками каждое его неудачное свидание. — Надеюсь, я действительно достаточно хорош, — Киндаичи надеялся, что Куними поймет его правильно. Куними, конечно же, понял. Он поднял голову, мягко скользнув по мочке Киндаичи носом. — Для меня — и для всего света, — прошептал ему на ухо Куними, обжигая дыханием. — Но я не собираюсь делиться. Может, поэтому его поцелуи оказались такими жадными.