Географичка

— Я с тобой в карты играть больше не буду, — Ондатре забирать мини-посылку пришлось в пригороде, именно там, в десяти километрах от города, находилось почтовое отделение номер четырнадцать, выбрала я его для того, чтобы не выдать себя и место своего пребывания. — Ты, надеюсь, не открывала письмо? — у меня непроизвольно поднялась одна бровь. — Не имею привычки, — она положила заветную коробочку, обёрнутую целлофаном на стол поближе ко мне.       В коробке было письмо и шкатулочка с кольцом. С нетерпением я читала строчки, написанные ровным почерком: "Благодарю за подарок. Кольцо маловато на два размера. Хотелось бы знать имя дарителя и не только из-за любопытства. Анонимки воспринимаются мной, как шутка и насмешка".       Очень сухо, но радует, что есть обратная связь. Анонимки напрягают её ввиду долгой работы с подростками, которые имеют в большинстве своём, весьма своеобразное чувство юмора.       Учителя со временем обрастают толстой кожей, более не обращая внимания на розыгрыши и шалости учеников. Может, она подумала, что кто-то из выпускников занимается ерундой. Но ведь я подарила не игрушку из магазина приколов. Очень недоверчивая женщина, осторожная что ли... Само собой, она не маленькая девочка, которая будет пищать от сопливых признаний в любви, надо заметить, она даже ни словом не обмолвилась о романтичном письме к подарку. Очень хотелось подписать подарок своим именем, но это было невозможно, несбыточная мечта. Она бы не поняла и не приняла. Скажу больше, она никогда не поймёт и не примет. Я это вижу.       Если я не могу подписаться, то нужно что-то придумать, без ответа её просьбу об указании личности отправителя игнорировать нельзя.       Сказать, что я выпускник, который влюблён в неё? Она не будет переписываться со мной, скажет, что она учитель, хоть и бывший, а после сведёт общение на нет.       Написать, что я давний ухажёр из прошлого? Она задаст пару простых вопросов и поймёт, что это не так.       Или наплести, что я некий коллега из соседней школы или деятель из городского образовательное комитета?       Я думала весь день. Ни в учёбу, ни в тренировки я не была вовлечена — на автомате плыла, также без интереса слушала учебный материал на уроках.       Всё не так уж и плохо, она идёт на контакт. Я сама себя подбадривала и искала только положительные аспекты ситуации. Самым правильным будет максимально честно объяснить, что я не могу раскрыть себя. Других вариантов я не видела. ***       Во время мозгового штурма, пришла идея попросить хоть какие-то контакты у математички. Ну, а что?! А вдруг?! Сомнения на этот счёт имелись, но минимальные, я ожидала помощи от неё. Как ни крути, а иногда от неё польза была. "Юлия Юрьевна, извините, что обращаюсь с просьбой и прошу совета..." — я отправила сообщение, вернее обрывок сообщения, своему бывшему учителю алгебры.       Я надеялась на отклик, ждала, чтобы она сама спросила, чего я хочу от неё, чтобы не казаться навязчивой и при этом ровно выстроить диалог.       Мы не разговаривали с того самого вечера, когда мы были с ней близки, в мой семнадцатый день рождения. Признаться, ещё бы столько же не общалась с ней, но сейчас мне действительно была нужна её помощь.       Она молчала, несмотря на то, что была в сети, будто специально не открывала сообщение и не читала его. Через полчаса она прочитала сообщение, но по-прежнему молчала, игнорируя меня.       Я знала, что Юлия Юрьевна — сова, ближе к ночи она становится сговорчивее, это подтверждалось многократным нашим общением именно в тёмное время суток.       Уже перед сном я решила продолжить незаконченное сообщение: "Как вы считаете, если человек в наше время, не зарегистрирован ни в одной социальной сети, значит ли это, что он всё же пользуется сетями, но под фейком?" "Понятия не имею" — на этот раз ответ не заставил себя ждать. "А вы не знаете, есть ли у Раисы Васильевны электронная почта? Или ватсап?" — старалась спрашивать как можно более аккуратно. "Есть рабочая почта у неё, но она общая на всех завучей. Да, у неё есть ватсап, каждое утро, в общем чате, раздаёт свои указания, информацию по конкурсам, аттестации и тому подобному".       Вот так удача! У меня есть шанс получить её номер и попробовать пообщаться неформально, хотя бы в Интернете. "Можете ли вы мне дать её номер телефона?" "Нет"       Так коротко, без особых церемоний, просто "Нет" и всё! Нужно было сначала поинтересоваться её делами, обстоятельствами жизни, тогда и ответ был бы другим. Или нет?! В любом случае, кривить душой не получалось: мне были неинтересны подробности её жизни.       Затем она всё же добавила: "У меня на это две причины. Во-первых, рано или поздно, она узнает, что это я раздаю её номер телефона направо и налево, а это всё же неправильно. А во-вторых..."       Она не дописала послание, потому вторую причину я так и не узнала, хотя отдалённо понимала её мотивы. Я не собиралась упрашивать её, а потому закрыла диалоговое окно, закуталась в одеяло по самый нос и продолжила думать о том, как выйти на связь с географичкой, поддерживать постоянный контакт и при этом не выдать себя. ***       На последние оставшиеся от карточной игры деньги, я вызвала курьерскую доставку. Курьер принёс пустую коробку, в которую я вложила кольцо на два размера больше, напечатанное письмо, затем запечатала всё содержимое, а курьер обмотал посылку фирменным скотчем компании. Заполняя место доставки, получателя, я чуть было не вписала себя в графу "отправитель", вовремя сдержалась, попросила сохранить анонимность. Репутация для курьерских фирм главное, а потом я была уверена, что мой секрет будет сохранён, а посылка в целостности будет доставлена.       После ухода курьера, я снова и снова, на планшете, перечитывала напечатанный мной текст: "Раиса Васильевна, дублирую адрес моей электронной почты. Кольцо в этот раз на два размера больше. Я знаю, что у вас есть рабочая почта, но не хочу писать на неё, так как ваши коллеги могут прочитать, потому прошу написать мне либо на электронную почту, либо написать в ватсап, номер телефона указан на коробке. Я обязательно всё расскажу и представлюсь. Но будьте уверены, намерения мои чисты, нет никакого злого умысла".       Сегодня предстоял трудный день, я даже не представляла насколько... ***       После тренировки, тренер объявил, что через пару дней я и Ольга уезжаем в столицу на сборы. Там мы пробудем до конца июня, а в июле отправимся в Китай на Олимпийские игры. Завтрашний день для нас обеих объявлялся выходным.       До этого заявления мне казалось, что я готова уехать. Но в минуту, когда я услышала о скором отъезде, глаза мои наполнили слёзы. Морально я была измотана и желала немедленно уехать домой. Я хотела продолжить нормальную жизнь, без всех этих соревнований и подготовок. Я скучала по дому, по родителям, по Юльке, по географичке, по своей прошлой почти беззаботной жизни, в конце концов! Родители при всём желании не успели бы приехать, чтобы попрощаться со мной, так как они сейчас на отдыхе по моей инициативе, ведь я сама лично подарила им билеты.       По всему коридору корпуса, в котором я жила, был слышен "плачь Ярославны". Весь вечер я выла диким зверем. Из-за случившейся истерики, разболелась голова: тысячи невидимых, неосязаемых иголочек поочередно впивались в затылок, а спустя время боль проявилась и в височной области. Внезапно возникшая тоска и печаль не собирались отступать, выливаясь потоками слёз из моих глаз. Ника сидела на своей кровати, она что-то лепетала, пытаясь успокоить меня. Через некоторое время пришла Ольга, она села на край кровати, так она и просидела молча, около меня, до самой темноты, не проронив ни слова... ***       Утром в свой выходной я лежала на подушке лицом вниз, я чувствовала, что оно опухло, а глаза почти не открывались, скорее всего, я была похожа на китайского пчеловода. По правде говоря, я даже не собиралась проверять эту схожесть, желания не было никакого. Расстраивать себя ещё и внешним видом — апогей новообразовавшейся депрессии.       Днём пришло сообщение. Даже любопытство не победило грусть — я не собиралась читать его. Через некоторое время пришло ещё одно, затем ещё и ещё.       Я присела на кровати, потёрла глаза. Включила подсветку телефона, во всплывающем окне я увидела, что все письма от Юлии Юрьевны, кроме одного. Решила сначала умыться, а уже затем посмотреть, что ей нужно.       Первым делом открыла сообщение от незнакомца в мессенджере: "Ну что ж, теперь-то я могу узнать имя дарителя?"       Сердце учащённо забилось, не могу поверить, что она написала, к тому же не на почту, а в ватсап, засветив свой номер! Так, надо думать, что ответить, сначала посмотрю, что надо математичке. Время на часах — ровно двенадцать часов — полдень.       От Юлии Юрьевны пришло два текстовых сообщения и одно голосовое: "Это ты там дурью маешься?" "Тут такой концерт в школе среди педагогов" "Я знаю, что это ты, признавайся. Я, конечно, не знаю чей там номер на коробке был написан, я её не видела, но поговаривают, что анониму Раиса Васильевна написала в ватсап" "Юлия Юрьевна, у меня сейчас вообще нет никакого настроения, мне сказали, что скоро я уезжаю. Что произошло?" — из ЮЮ выливался поток сознания, она писала и писала, в отличии от вчерашнего её разговора со мной "через губу", сегодня она сама искала контакта со мной. Вчерашняя её флегматичность сменилась повадками холерика. Такая быстрая смена настроения характера для истеричных личностей.       Не обратив внимания на то, что у меня нет настроения, она продолжила рассказ, диктуя голосовое сообщение. Я слушала внимательно, вникая в каждое слово, моё воображение рисовало картины сегодняшнего школьного утра, в которое ворвался курьер, привнося в скучные будни учителей разнообразие. Я погружалась в рассказ всё больше и больше, словно сама видела происходящее вокруг географички:       Утром в понедельник, ровно в половине девятого, стационарный телефон, в кабинете завучей, разрывался от входящего звонка. Трубку подняла Татьяна Дмитриевна, в трубке послышался мужской голос: — Доброе утро, могу я услышать Раису Васильевну? — Кто её спрашивает? — Курьерская доставка.       В кабинете помимо заместителей директора была ещё и Юлия Юрьевна, причина её нахождения там, естественно, имела негативный окрас — её отчитывали за то, что у одной из девятиклассниц к концу четверти выходила не аттестация по алгебре, класс выпускной, к тому же до ОГЭ не так много времени оставалось.       Юлия Юрьевна сделала акцент на том, что Раиса Васильевна воодушевилась, глаза заблестели, хотя и старалась она не подавать виду, будто бы каждый день у фойе её ждёт курьер. Она быстро вышла из кабинета, забыв о том, что ещё не закончила отчитывать коллегу. Из рассказа мне показалось, что Раиса Васильевна ждала доставку не меньше, чем я.       Пока географичка ходила по делам, Татьяна Дмитриевна, в общем-то, нейтрально относившаяся к Юлии Юрьевне, давала наставления, как избежать подобных конфликтных ситуаций с администрацией и Раисой Васильевной в частности.       В кабинет Раиса Васильевна вошла пялясь в экран телефона, печатая короткое сообщение, на безымянном пальце левой руки красовалось новое кольцо. Упаковочной коробки при ней не было, как и моего письма — она по дороге распечатала содержимое и выкинула "улики" — записку и коробки. — Ну, что там? — любопытные женщины набросились с расспросами, Юлия Юрьевна стояла в стороне, но не спешила удаляться, так как и ей самой было интересно. — Кольцо с топазом, — она продемонстрировала его своим подругам, — была ещё коробка с номером телефона, вот пишу, хочу узнать кто дарит. — О, так ещё и без подписи подарок. — Да. — Почему бы не позвонить? Узнаешь наверняка кто это. — А зачем? — в этот момент Юлия Юрьевна выходила, закрывая за собой дверь, за спиной она услышала последнюю фразу географички, — Так даже интереснее. Может, муж проверяет или глумится кто-то. Поживём-увидим, как говорится. "Теперь уже полдня весь педсостав ходит к ним в кабинет, как на экскурсию. Всё рассматривают, строят догадки. Заняться им нечем", — Юлия Юрьевна закончила повествование. "Нет, Юлия Юрьевна, это не я" "Если честно, слабо верится..."       Больше я ей ничего не ответила, мысленно поблагодарив за информацию. Теперь я усиленно пыталась шевелить мозгами, чтобы придумать, что написать. Я обратила внимание, что, чем больше я думаю в таких случаях, тем хуже выходит. Наученная на ошибках прошлых не отправленных писем, я быстро набрала сообщение: Берегись дыханья розы, Не тревожь ее кусты. Что любовь? Пустые грезы, Бред несбыточной мечты. Следом отправила следущее: "Моя любовь к вам не шутка. Я действительно давно болею вами. Ничто мне без вас неинтересно. Но признаться кто я, не могу. Извините. P.S. Это не муж и не глумление ваших учеников. Вы очень дороги мне"       Мои сообщения открывались сразу, она читала их, но пока молчала. Зато от Юлии Юрьевны пришёл скрин моего сообщения со словами: "Своей последней строчкой ты только подтвердила своё авторство, ведь это были её слова, её опасения, сказанные перед моим уходом, а ты с точностью повторила их, прислав уверения в обратном. К тому же посмотри, сверху твой номер. Она скинула скрин литричке, литричка историчке, а уж она — мне. Желаю удачи в общении со сплетницей"       Только учителя могут называть друг друга "училками", от остальных звучит обидно. Это как с "нигерами" и "бабами".       ЮЮ вышла из сети после написания сообщения. Я понимала, что скрин подруге, географичка скинула лишь для того, чтобы выяснить не знает ли та номер телефона. А там уже пошло-поехало сарафанное радио, женский коллектив, что поделать?!       Будто прочитав мои мысли на расстоянии, географичка написала ответ на моё сообщение: "Люблю Есенина, прекрасные стихи. Прошу у Вас прощения, я хотела выяснить знает ли кто-то из моих коллег ваш номер, нужно, конечно, было просто написать номер, но я делала скриншоты. Более обещаю этого не делать и никому не показывать переписку".       Смотри-ка, отчитывается, послушная какая. Она приняла игру и согласна играть по правилам, независящим от неё. Теперь я могу хоть иногда писать ей, она заинтересована и не против получать любовные признания. Оно и понятно — скучающая женщина средних лет, возможно, уставшая от круговорота рутины в долгом браке, решила развлечься виртуальными посланиями от тайного поклонника. В душе она надеется, что это не шутка. Она верит, что может нравится и быть привлекательной. И правильно делает, что верит в свою неотразимость! Ведь она и правда такая.       Чёрт! Забыла совсем про ЮЮ, теперь она знает... Может, не сдаст меня?! Иначе всё закончится, так и не начавшись.       Эх, была, не была, сгорел сарай — гори и хата! Напишу ещё сообщение: "Хочется верить, что в момент, когда вы прочитаете моё сообщение, мы будем мысленно рядом. Вы не представляете какое это для меня счастье!"