Один день лета

- Ну наконец-то! Был первый день июля. Довольный швейцарец спешно вытер руки о передник и оставил пустой таз, покрытый каплями клубничного сока. Лето действительно выдалось урожайным – клубника, малина, смородина и крыжовник поспели уже к концу первого месяца, что очень обрадовало Даана и несколько огорчило Ваша. Швейцария знал, что нидерландец очень любит сладости, а ягоды и вовсе не исключает из этого списка, особенно малину и клубничный джем, которым Ваш его иногда баловал. Сейчас же Ваш, уперев руки в бока и нацепив горделивую улыбочку, лицезрел только что отсортированные, вымытые и очищенные от зеленых шапочек ягоды, занявшие всю кухонную утварь, которая в свою очередь теснилась на столах, полках и даже на стульях. То, что светлый линолеум, избранный (именно избранный) Дааном из многих других для своей обожаемой светленькой кухоньки, был едва ли не полностью залит водой и ярко-красным соком, его смущало ничуть не больше, чем отчаянно бившаяся в конвульсиях муха в четырех сантиметрах от открытого окна. Главное – ягоды прошли весь свой нелегкий путь и наконец-то были готовы к употреблению, ведь Ваш так старался! Это ведь он, он, а не Даан собирал их в полуиссохшие корзинки, он потел и сквозь зубы проклинал мужа с его вареньем, он каждый день по нескольку раз обливался водой и вновь плелся на осточертелые грядки, он… - Ух, ты, клубника! – радостный голос из-за спины, легкий толчок локтем - и вот уже этот вихрастый блондин с по-детски горящими глазами подлетел к ближайшей чашке, тут же принявшись с восторгом уплетать содержимое, морщась и расплываясь в улыбке, находя то кислую, то сладкую ягодку, - Моводефф, хваю! - Нравится? - Агамф. - отвлеченный кивок в ответ и возвращение к любимой клубничке. Минута молчания. «И всё, что ли?» - противная, но верная мысль назойливо завертелась в швейцарской голове, как волчок, - «Вся моя награда за эти адские мучения?» - Эй! - Шево? - А «спасибо»? - Фпафыба. - И всё? - А што есче? Пока Даан увлеченно поглощал одну ягоду за другой, едва ли пережевывая и работая рукой от чашки до рта, аки подъемник, его великомученик развернулся и, обыденно хлопнув дверью, удалился прочь из комнаты. Передернув плечами от громкого звука, нидерландец нахмурил брови, уничижающе посмотрел на недонесенную до рта ягоду, оглянулся на дверь, глянул еще раз на ягоду и фыркнул, уставившись в чашку. Затем он положил клубничку на верхушку объеденной горки, облизнулся и, найдя полотенце, тщательно вытер губы и руки, напоследок еще раз облизнувшись. Потом в последний раз посмотрел на несчастную ягодку и, ухмыльнувшись, схватил горсточку, направляясь к двери. Выйдя из замаранной кухни, Даан проследовал в общую спальню, но швейцарца там не оказалось, как и в кабинете, да и в маленькой библиотеке тоже не нашлось. Искомый нашелся в своей комнате, куда он приходил и запирался от гостей Нидерландов, а именно: от шумного датчанина, пугающего шведа и сестренки-Бельгии, которые удивительным образом появлялись в самые кхм… неудачные для встреч моменты. Цвингли сидел на узкой кровати, которая была впору только ему, и укрывался оранжевым пледом, подаренным Дааном на день рождения, хотя он был лишь официальным подарком, помимо него был еще один сюрприз, о котором Ваш предпочитает умалчивать, но плед все же был дорог для него. Погладив через апельсиновую ткань голову швейцарца, Нидерланды осторожно присел на край кровати, чуть сжимая клубнику в другой руке: - Хеей... - Иди к своим ягодам. - Ну Ва... - Иди, я сказал. - Но... - Ничего не хочу слышать, иди! - Да пришел я! – решив, что драма затянулась, Даан сдернул плед и легко вдавил ягоды в лицо немного ошарашенного швейцарца, размазывая кроваво-красную кашицу по щеке от подбородка и до скулы. - Т-ты… - Ну а что? Вот - я, а вот – ягоды, - словно в подтверждение своим словам Даан сначала дважды похлопал ладонью по груди, а затем лизнул щеку швейцарца. Заметив, что Ваш все еще силится что-либо возразить, вихрастый вновь продолжил вылизывать его и даже начал щекотать, пробравшись чистой рукой под заляпанную соком нидерландскую же «одолженную» футболку. - Ну всё, иххихихи, всё, хва-атит, Даа-а-ан! Ваххаха..! - Нетушки, ты мне ответишь за кухню! - Не-е-ет! - Бра-атик, ты дома? – в очередной раз голос Бельгии нарушает семейную идиллию. Был первый день июля.