— // —
Эллет открыла глаза в своей комнате, но от яркого света сразу же их закрыла. Голова почти не болела, но оставалось мучительное послевкусие, по всей видимости, уже вчерашнего боя. Она сотни раз дралась на мечах и была одной из лучших эльфиек, владевших луком. Многие эльфы просили ее помощи в постановке руки, в правильности дыхания и самого прицела, и Лаирасул никогда и никому не отказывала. Ей было не сложно, и эллет шла к своей цели, которой был Трандуил. Не влюбиться в короля Лихолесья было почти невозможно. Он манил к себе эльфиек, словно он самый яркий огонь, но на самом деле он лёд, который не подвластен ни одной из тех, кто находился в замке. Лаирасул не понимала почему именно этот удар стал таким болезненным. Таким, что она пробыла в отключке некоторое время. В дверь тихо постучали и, не дождавшись ответа, в комнату эльфийки зашёл отец. Он выглядел крайне веселым и беззаботным, Лаирасул ловила каждую улыбку отца и сохраняла в своей памяти. Растив из дочери воина, он совсем забывал о том, что ей иногда нужно немного тепла. — Что произошло? — тихо спросила эллет и, приподнявшись, села в более удобную позу. — Видимо, я слишком измотал тебя тренировками накануне, — отец сел на край кровати и изучал побледневшую дочь взглядом. Он и правда слишком перегнул палку, когда не давал ей спуску многие годы. — Тем не менее, ты придёшь в норму уже к завтрашнему вечеру, тогда же и отправишься на ночную стражу короля. Лаирасул слушала его речь и смотрела в окно, ей итак было понятно, что она придёт в норму в ближайшее время. Голова уже не беспокоила, но была ломота в теле, что служило побочным действием лекарских трав. Эллет знала, что отец иногда сожалеет о своем напоре и при этом тренирует ее еще больше, но она никак не могла знать, что он скажет в конце предложение. — Куда отправляюсь? — удивлённо переспросила Лаирасул, не веря своим ушам. Радость моментально разлилась по телу вместе с диким приливом адреналина. Она ночная стражница короля. — Ты слышала, девочка моя, — с улыбкой проговорил отец. — Ты смогла это сделать. Я очень горжусь тобой, — Полдон склонился к дочери и мягко поцеловал в лоб. — Владыка сам хотел тебе об этом сообщить, но ты спала. Чувства в один миг захлестнули эллет с головой. Трепет и волнение пустили по телу толпы мурашек. Она никак не могла поверить в то, что ей досталась такая высокая должность. В ночную стражу короля редко попадали девушки, и то, что Лаирасул смогла — значительно улучшило ее состояние. Ее раздумья сразу же обернулись в бесконечный водоворот мыслей о Владыке. То, что она испытывала к нему было недозволенным. Все эти чувства могли принести ей только вред, и эллет отчетливо боролась с ними, не позволяла себе смотреть на него, потому что от взгляда холодных глаз короля сердце замедлялось в груди. Эта влюбленность, что теплилась на дне ее души вдохновляла на все те бесконечные тренировки, в которых она сбивала руки в кровь, но оттачивала мастерство, чтобы хотя бы на метр приблизиться к Трандуилу. И она смогла. Но также эти светлые чувства могли принести лишь боль.— // —
В последнее время опасности в королевстве практически не было, но стража постоянно прочесывали леса и границы, каждое утро и каждый вечер докладывая владыке про спокойствие в его владениях. Трандуил, что был выращен на войне, всегда следил за безопасностью своего народа. И с большой ответственностью подходил к охране границ и леса. Пауки, что вили свои мерзкие гнезда в лесу, были одной из частых опасностей королевства. Эти огромные твари подкрадывались иногда слишком близко, и тогда все силы были брошены на зачистку гнезд и уничтожение обителей, как и самих пауков. Сбор на ночную вахту проходил волнительно. Лаирасул получила новую форму, которую натерла до блеска, чтобы выглядеть перед Владыкой идеально. Завитки на латах изображали множество листьев, что только расцвели с приходом весны. Но шлем был крайне неудобным с теми густыми волосами, что имела эллет. Он сел нелепо и неуверенно. Эллет вымыла голову в растворе с лесными цветами и любимой лавандой, экстракт которой ей давала травница. Лаирасул не засыпала от сладковато-терпкого аромата этого фиолетового цветка, наоборот, растение бодрило. На мокрые волосы она заплела косы и смогла натянуть шлем так, чтобы все село правильно. Заступив на караул, Лаирасул получила небольшой доклад от стражника, которого она сменяла. Тот бросил немного недовольный взгляд на волосы, что были заплетены в косы, вместо собранных в хвост. Миримон как-то странно улыбнулся, вводя эллет в некое заблуждение, но ничего не сказав, покинул покои короля. — Добрый вечер, Владыка, — она поклонилась и в ответ получила короткий кивок от Трандуила. Это была ее первая ночь подле короля, и теплые порывы летнего ветра трепали выбившиеся пряди, иногда попадая на лицо. Лаирасул вела ночной дозор с балкона, на котором владыка пил сладкое вино. В его руках была книга, которую он читал под светом горящего факела. Трандуил выглядел спокойным, казалось, что его абсолютно ничего не беспокоит и не волнует, кроме строчек в слегка потрепанной книге, ну и вина, конечно. Эллет то и дело бросала на него короткие взгляды, что не осталось для него незамеченным, как и ее волосы. Трандуил не любил, когда кто-то нарушает правила, когда рушат давно установившиеся законы. И пусть эта девушка была дочерью его главнокомандующего, самого близкого и достопочтенного Полдона, она не имела права приходить в таком виде. Отложив книгу, Трандуил долго прожигал девушку взглядом. С ее появлением в его покоях повсюду витал запах лаванды, который король так любил. — Лаирасул, — холодно позвал он эллет. — Подойди ко мне. Слышать свое имя от Владыки было так необычно, и сердце бедной эллет оборвалось вниз. От леденящего тона дыхание сперло, и Лаирасул медленно подошла к нему. По пути в несколько шагов она пыталась вспомнить правила ночного дозора и что она могла нарушить. «Если король подзывает тебя, — говорил отец, — ты без промедления опускаешься на одно колено и склоняешь голову.» Так она и поступила, без заминки опустилась на одно колено. — Сними шлем, — его тон был строгим и приказывающим. Лаирасул сняла шлем, и король внимательным взглядом изучал ее прическу. Девушка подняла на него глаза, дрожа от страха. Что она сделала не так? Почему Трандуил так изучает ее? Больше всего на свете она не хотела разочаровать его, упасть в его глазах, как воин и так иногда хотела, чтобы он видел в ней эльфийку достойную его любви. От своих же мыслей эллет улыбнулась уголками губ, от чего Владыка изогнул бровь, вопросительно посмотрев на нее. — Простите, — тихо бросила она. Прядь светлых волос снова упала на глаза, и Лаирасул готова была поклясться, что сделает все возможное, лишь бы ей разрешили вести дозор без шлема. Трандуил поднес руку к ее лицу и заправил мягкую прядь эллет за ухо, слегка касаясь острого кончика. Лаирасул вздрогнула, а по телу рассыпалась мириада мурашек. Ее сердце бешено забилось, взгляд его опьянял не хуже самого крепкого вина. Лаирасул уже мысленно тысячу раз умерла от острых эльфийских стрел, что летели в самое сердце. Такая близость с королем была для нее невероятным чудом. Эллет могла рассмотреть его лицо, невероятной глубины голубые глаза, что походили на самое яркое небо. — Ты понимаешь, что твои волосы мешают тебе вести дозор? — пальцы немного грубо коснулись подбородка, и эллет замерла, боясь даже дышать. — Еще раз нарушишь правило ночной стражи и заступишь с такой прической – я их отрежу! Поднявшись с кресла, Трандуил последовал в спальню, оставив Лаирасул стоять на колене.— // —
— Я не могу нести дозор в шлеме, он не надевается как положено, волосы мешают, — эллет оправдывалась перед отцом впервые в жизни. Она разочаровала Трандуила и теперь у нее вообще нет шансов быть для него кем-то особенным, кем-то, на кого он сможет смотреть с обожанием. Лаирасул разгневала короля на первом же дозоре. — Что ж, я могу дать тебе письменный документ, в котором разрешу эльфийкам быть без защиты головы на ночной страже, — саркастически сказал отец. Полдон прекрасно понимал, что чтобы он не дал дочери, короля это волновать не будет. Потому что это его королевство, его правила и его абсолютная власть над всем и всеми. Хотел ли он, чтобы дочь усвоила урок? Хотел. Так жестко? А почему бы и нет? Он воспитывал воина, а не принцессу. С немногим огорчением, Полдон достал из стола кусок пергамента и написал разрешение. Совершенно окрыленная таким раскладом событий, Лаирасул побежала заступать на ночную стражу. В покоях Владыки не было, и эллет прошла на свою позицию на балконе. Вечер был очень теплым, а закатные лучи рисовали невероятной красоты розово-фиолетовые узоры. Лаирасул чувствовала себя победителем в этой игре, у нее разрешение от главнокомандующего, а значит — никакого шлема. Возможно именно сейчас король сможет разглядеть в ней женщину. Трандуил вошел в свои покои почти бесшумно, только серебристая мантия выдавала его нахождение здесь, тихо шурша по полу. На балконе стояла Лаирасул: прекрасная копна пшеничных локонов, которые трепал ветер придавала ей невиданной романтичности на фоне живописного заката. Снова этот аромат лаванды, что дразнил его рецепторы. Ему так нравился этот дурманящий запах, хотелось подойди поближе и глубоко вдохнуть. В свете закатных лучей эльфийка совсем не походила на воина, что так яростно укладывала противников на поле боя. Король не понимал что его так тянет к этой девушке, и если это была просто лаванда, то ему срочно надо обзавестись мешком, чтобы перестать думать о ней. Трандуил не мог позволить себе испытывать чувства к этой эллет. И никогда не позволит. За всеми своими мыслями о красоте и аромате эллет, Трандуил даже не сразу заметил, что она без шлема. Приступ ярости и гнева разлился по венам, и он недовольно сжал челюсти. Лаирасул посмела нарушить правило, снова. А ведь он предупреждал. Подкравшись со спины, он резко схватил ее за волосы, накрутил их на кулак и потянул на себя. Лаирасул вздрогнула и потянулась за оружием, ругая себя, что была такая задумчивая и совсем забыла свои прямые обязанности. Шепот короля коснулся ее слуха, и она замерла: — Я никогда не позволю тебе нарушать правила. Трандуил жестко сказал это и ей и себе перед тем, как медленно достал нож, на коротком выдохе срезал густую копну волос, брезгливо бросив их на пол.