Уличный художник

Ветер колышит тёмные волосы, что торчат из-под кепки. Он пробегает по ладоням, запутываясь в пальцах и оставаясь там неприятным холодком. Края длинного пальто медленно поднимаются и так же медленно опускаются, цепляя по пути опавшие листья. Мужчина раздражённо вздыхает, сильнее сжимая руки в кулаки и пряча их в карманах, где можно обнаружить кучку разнообразной мелочи. Поломанная спичка, пара монеток, какие-то бумажки, являющиеся то-ли чеками, то-ли чьими-то записками — он уже не помнил этого. Да и не хотелось вспоминать, ведь голову нагрузили мысли о более насущной проблеме. Несмотря на все попытки быстрее дойти до остановки, Джотаро всё-таки опаздал на свой автобус, а следующий даже и не думал появляться в ближайшее время. Это выводило из себя, заставляя просто закипать от негодования. Но, естественно, внешне на Куджо это практически никак не отразилось. Настроение испортилось окончательно, когда подступила сонливость на пару со своей злобной подругой, которую все зовут усталостью. Глаза неимоверно слезились, широкие плечи слегка подрагивали, а мысли постепенно утихали, растаивая, словно сахар в горячем чае. Чай. Он напоминал о доме, куда так хотелось, наплевав на все дела, вернуться. Джотаро предпочёл бы этим поездкам и разрешениям каких-то моментов тихий вечер за чашкой травяного напитка, от которого причудливыми рисунками струится пар, и просмотром документального фильма о подводных обитателях. Фантазии о идеальном дне окончательно добивали, из-за чего мужчина не сдержался и всё же зевнул. Если бы не все эти проблемы, то определённо бы поспал ещё пару-тройку часов надеясь, что не проснётся от пугающих снов. И чтобы уж точно не погрузится в возможный кошмар, Куджо решил пройтись по окрестностям. Помнилось ему, что кажется, где-то поблизости был парк. Точно ведь, он не ошибся, вдалеке виднелся вход с красивой аркой, по которой витиеватым узором росли лианы. А ещё дальше вишнёвые деревья, покачивавшиеся из стороны в сторону своим медленным темпом, похожим на танец. Когда же Джотаро зашёл в парк, его внимание привлекли указатели и большая карта, на которой крупной точкой отмечалось местоположение мужчины. Решив, что это пустая трата времени и интереснее самому побродить, он неспеша пошёл по каменной дорожке. Ничего, кроме удивительно красивых, но таких похожих друг на друга деревьев, не могло заинтересовать его. Конечно, вокруг гуляли, тихо хихикая, парочки, но обращать на них внимание не было никакого желания. Да и по правде, Куджо просто не хотел расстраивать себя ещё больше из-за того, что он чувствует себя брошенным среди кучи влюблённых сердец. Нет, он не одинок. И каждый раз, брюнет твердил себе это, стоило только этим мыслям вспыхнуть в его голове. У него есть чудесные друзья — Польнарефф и Абдул, только вот и у этих двоих на личном фронте всё превосходно, ведь те, откидывая все противоречия, всё-таки сблизились друг с другом. Ещё пара шагов в неизведанном для него направлении, и в поле зрения Джотаро попадает какой-то незнакомец с карандашом за ухом. Он сразу пленит взгляд Куджо, не давая ни единого шанса отвернуться или начать рассматривать бесконечный ряд деревьев. В отличие от всех, кто пришёл этим ранним утром в парк, он был совершенно один, такой же отстранённый и слегка раздосадованный. Замедляя свой шаг, а после и вовсе останавливаясь на место, брюнет позволяет себе неприлично долго разглядывать незнакомца. Красная вьющаяся чёлка спадает, закрывая собой часть лица. Это забавляет Куджо, привыкшего прятать большую часть волос под головным убором. Сверкающие искренностью глаза, похожие на два аметиста, в ответ осматривают Джотаро. Это ни чуть не смущает мужчину, которому и самому уже не хочется отводить взгляд. Какёин улыбается, из-за чего лишь сильнее заманивает в свои сети любопытного прохожего, и он это прекрасно знает. От него, конечно же, не скрылся тот факт, что пара изумрудных глаз пристально изучают его образ. Не долго думая, Нориаки перелистывает страницу потрёпанного временем альбома, подхватывает почти спавший из-за уха карандаш и начинает творить. То самое, настоящее вдохновение посещало его не часто. Он видел красоту в каждом, но этот человек вызывал совершенно непонятные для него самого чувства. Какёин не понимал этого, ведь он даже не знает имени этого мужчины, но почему-то именно его образ художник хотел запечатлить на бумаге и в своих воспоминаниях. Карандаш в руках Нориаки плавно перемещается по листу, оставляя на нём полосы, складывающиеся в портрет. Пронзительные глаза с обжигающим взглядом, пухлые губы, искривлённые в ухмылке и прямой нос уже виднелись на листке. Джотаро, обладающий превосходным слухом, услышав тихие звуки черкающего карандаша, опешил и немного расстроился. Мужчина надеялся, что своебразные гляделки продлятся хотя бы ещё одно мгновение, хотя прекрасно понимал, что это могло ни на шутку смутить незнакомца. Нориаки совершенно не замечает пролетевшее время, сосредаточенный на своём деле. Так же он не замечает и мужчину, подошедшего его и наблюдающего за его работой. Но ему и не до этого, ведь осталась пара штрихов и набросок наконец-то готов. Куджо всматривается в портрет и узнаёт свои черты лица. Маску безразличия он сменяет тёплой улыбкой, которая показывается так редко. — Прошу прощения, возьмите, пожалуйста, — произносит Нориаки, протягивает альбомный лист смущённому брюнету. — Благодарю, — Джотаро аккуратно забирает портрет, боясь что-то испортить.

***

Домой Куджо возвращается вечером, когда небо затянуто тёмными мрачными тучами, что угрожающе смотрят тебе в след. Целый день он пытался разобраться с какими-то делами, кажущимися ему такой непонятной глупостью, на которую не стоит и времени тратить. Очередной повод недолюбливать этот день. Вот только и во времена, полные неудач может быть что-то прекрасное. Мужчина подходит к столу, куда положил оторванный альбомный лист с быстрой зарисовкой его самого. Вновь смотря на него, брюнета охватывают неоднозначные эмоции. Воспоминания о художнике греют душу и окрашивают день небольшой белой полосой спокойствия и счастья. Но как только в голове всплывает образ незнакомца, всё будто грязнет в унылом сером, ведь вряд-ли они смогут ещё раз увидеться. Взгляд зацепляется за еле заметную стрелочку, указывающую на обратную сторону листа. Перевернув его, Джотаро не верит своим глазам. Аккуратным подчерком выведен ряд цифр, а ниже краткая подпись с просьбой позвонить. Мысли кувырком разлетаются и путаются между собой. Почему-то сердце трепещет, а волнение всё нарастает. Желание позвонить незнакомцу давит на мужчину, не оставляя ни одного шанса не сделать это. Всё как в тумане. Руки сами тянутся за телефоном, набирают номер и подносят гаджет к уху. Куджо не понимает, как получилось, что впервые контролировать себя так сложно и практически невозможно. Эта мимолётная симпатия вызывает столько вопросов у уставшего брюнета. Секунды томительно тянутся, из-за чего в горле пересыхает, а остатки спокойствия улетучиваются. Щёлчок. — Алло? — выдавливает Джотаро, надеясь, что позвонил именно ему, — Вы оставили свой номер на портрете, который отдали мне в парке. Оба затихают, ведь Куджо совершенно не представляет, как продолжить свою речь, а Нориаки пытается избавиться от остатков дремоты. — Это ведь вы, верно? — на выдохе проговаривает брюнет. — А, да. Моё имя Нориаки Какёин, я тот самый уличный художник. А вы так понимаю тот, кто заглядывается на прохожих подозрительно долго? — на последних словах мужчины не может сдержать смешок, радуясь тому, что тот прекрасный незнакомец всё-таки позвонил.