Ода шрамам

      Он аккуратно убрал длинную чёлку с её лица. - Не надо, - тихо, но довольно строго попросила она. И отвела голову в сторону так, что чёлка снова упала. - Там шрамы, - сообщила она и так известный ему факт. - Ты зря их стесняешься. Они... Красивые.       Она сжала губы в саркастичной ухмылке и исподлобья взглянула на него: - Спасибо, конечно, но нет... Да и потом, неприлично выставлять такое на всеобщее обозрение. - Как ты думаешь, почему? - Почему неприлично? - Да... - Ну... Это как последствия сильной боли. А такую боль не выставляют на показ... К тому же никакой эстетики в этом нет, что бы там ни говорил. Не обижайся, но это... Действительно очень нелепый комплимент, - добродушно улыбнулась она. Конечно, подобные успокоительное комплименты приятны, но не когда они успокоительные насквозь и в них нет хоть капли реального восхищения. - А по-моему, эстетика есть, - он снова мягко прикоснулся пальцами к её лицу, в это раз не убирая чёлку. - Ты только... подумай. Шрам - это место ранения. Настолько страшного, что оно навсегда оставило след, - он серьёзно смотрел ей в глаза. Она смущалась, когда он был слишком близко или так прикасался к ней, но каждый раз, встречаясь с его взглядом, иногда пронзительным и серьёзным, иногда внимательным и мягким, она чувствовала, что к ней обращаются как к человеку, как к душе. Именно к ней, а не к некоему образу или трофею. И тогда смущение отступало до такой степени, что она допускала подобные жесты. - Но тело справилось с этим повреждением. Оно смогло себя исцелить, - он аккуратно прикоснулся большим пальцем к выступающей шершавой линии, переведя на неё взгляд. - Навсегда оставив знак этой борьбы, знак того, насколько ужасна была травма и насколько велика живительная сила организма. Так что шрамы это, скорее, ода жизни, символ перенесённой и побеждённой смерти, нежели что-то... уродливое...       Она внимательно смотрела на него. В её взгляде читалась смутная благодарность, но при этом была и тоска. - Хотя ты права. О такой силе тоже не говорят постоянно. Это из разряда... сокровенного... - В мире достаточно сокровенного, которое находится на самом видном месте. Только редко кто видит...       Он снова отвёл чёлку с её лица. Его не было рядом, когда она получала свои шрамы. Он никогда не желал ей судьбы, которая оставила бы такие следы. Но глядя сочувствующим взглядом в её чистое строгое лицо, тронутое этими следами, он безмолвно говорил лишь одно: "Как красива твоя боль. Как красивы твои шрамы. И то, как ты излечилась, сохранив о них память".       Она увидела восхищение в его глазах. Тихое, выстраданное, выдержанное. И, опустив голову, позволила смотреть на себя тому, кто видел правду.       Но правда всё же была слишком страшной... - Может, я и не исцелилась до конца... Эта смерть... эта мертвечина всё ещё во мне. Видимо, навсегда. Иногда мне не хочется... не хотелось жить именно поэтому. Справедливо ли жить, когда ты мёртв внутри? - отрешённо озвучила она мысли, давно ставшие её частью. - Знаешь, что иногда говорят про наши травмы, про то, какой у них был смысл? - Что они делают нас сильнее? - усмехнулась она. - Не совсем... Что мы их переносим, чтобы предотвратить подобное в будущем. Спасти от них кого-то другого...       Она хмыкнула, слабо улыбаясь. - Пожалуй, это благородно и правильно... Но нам уже никогда не быть прежними. Похожими на них, на спасённых...       Он смотрел на неё, опустившую взгляд, тихо проживающую свою внутреннюю расколотость. - Может, это моё личное нетолерантное мнение, но... По-моему, им никогда не сравниться по красоте с теми, кто носит шрамы.