Навеки

Такой простой при свете Луны. Или, скорее, Марса. Точно; ему это больше подходит. Без грима, безо всей этой актерской шали – человек, самый простой что ни на есть человек. Я в очередной раз ненароком наблюдаю за ним. Расслабленный, он вынимает из пачки еще одну сигарету, пальцами играя с последней до самой вспышки пламени бензиновой зажигалки. Затем затягивается и с легкой улыбкой роняет на меня взгляд своих удивительных глаз: один из них выделяется постоянно расширенным зрачком. Он говорил, что этот «подарок» ему оставил друг из прошлого, и что он не слишком хорошо им видит. Интересно, насколько размыто он видел то, с какой похотью я наблюдал за его отсосом?        Черт. Что за мысли, Резнор! Как бы ни хотелось отгородить себя от этого, я убежден, что он чувствует все, что со мной происходит: чувствует, как подрагивают пальцы, ускоряется пульс, как скулы наливаются румянцем. Это ненормально для солдата. Ненормально давать слабину перед кем бы то ни было. – Все в порядке, Трент?.. – кротко спрашивает он, словно читая мои мысли. – Конечно. Конечно, Дэйви. В ответ он обнимает меня и прижимается всем долговязым телом, будто не хочет отпускать, ни на минуту, ни на секунду. Кладу ладонь на его плечо и относительно ласково начинаю его поглаживать, как умею. – Г-господи, еще, еще..! Он стонет так жалобно, что я не смог бы отказать ему даже под дулом пистолета. Плевать на камеры. Плевать на диктофоны, уверен, распиханные по всей комнате. Я крепко впиваюсь пальцами в чужую талию и продолжаю делать все более быстрые рывки. Глухо произношу его имя, пока он, не смея произносить мое, весь извивается от желания. А с виду такой милый мальчик. Наконец я достигаю пика. Он не отстает, пускай приходится сделать еще пару движений рукой, пока она вся не покроется спермой. Вспышка страсти, которая прикончит либо нас обоих, либо лишь меня. Не самое время думать об этом, но мыслить иначе я не могу. – Извините, Трент. – Что такое? – С нами же ничего не случится, ведь так? – Конечно, не случится. Главное, не распространяться об этом, малыш. – Ах... Оказывается, не я один смущен. Либо он не привык к ласковому отношению, либо я подаю его не так, как нужно. Но, в любом случае... – Все в порядке. Правда, все будет хорошо, Дэйви. – Я вам верю. Киваю в ответ и любуюсь его тонкими чертами лица, кои не посмела омрачить природа. Большие разноликие глаза, прямой нос и потрепанные гримом и зубами губы. И пускай я ему привираю. Пускай. Главное, что он в моей памяти останется таким. Навеки. Навеки.