Not miss a thing

Все утро я чувствовала себя словно на иголках, что так неприятно впивались в мою кожу, терзая каждый незащищённый участок моего тела. Я волновалась. Настолько сильно, что в ушах шумело, а руки незаметно ото всех мелко дрожали. Наверное, со стороны я смотрелась почти безумной, но это было последним, что меня сейчас беспокоило… Боги, тетушка, почему ты не можешь быть рядом со мной сейчас? Ты всегда прогоняла мои страхи и вселяла в меня уверенность, как никто другой. Ну почти… Был ещё один такой человек. Есть… Из-за него, я, собственно, и нервничаю, хоть и понимаю последней своей выжившей нервной клеткой, что все мои страхи надуманны и не стоят такого масштаба переживаний. Рэйчел видела, насколько я волновалась сейчас, и всяческим образом пыталась меня привести в чувство. Я смеялась для вида, однако почему-то тревожность не хотела меня покидать. А что если… Он просто уйдёт? Кто-то из нас скажет глупость? Что-то пойдёт не так? Алекс сыграет какую-нибудь глупую и неуместную шутку? Или вообще на церемонию заявится Кадоган? Абсолютно глупые и неоправданные здравым смыслом переживания роились в моей голове, заглушая малейшие крупицы здравого смысла. В таком состоянии я просуществовала пару часов, ровно до того момента, как Фредерик провел меня к алтарю под гул сидевших рядом с проходом приглашённых немногочисленных гостей. У алтаря же эти ощущения полной растерянности и неожиданного беспокойства усилились стократно, хоть и теперь я видела, что как минимум один из страхов оказался беспочвенным. Ведь Александр стоял напротив меня, восхищённо пробегаясь глазами по моему телу. Он подал мне руку, помогая преодолеть последние ступеньки. Воспользовавшись моментом, мужчина шепнул мне на ушко: - Ты выглядишь шикарно, котёнок. Его добродушная ухмылка немного успокоила меня, а голод, сверкнувший в его взгляде, буквально кричал о том, что испаряться шатен определенно никуда не планирует. Я смущенно улыбнулась ему, чувствуя, как мне становится жарко от его взгляда, а на щеках в очередной раз выступает румянец. Священник обратил на себя наше внимание и торжественно начал церемонию, однако слова его звучали как-то заумно и неестественно. Ненадолго я отключилась от реальности, сосредоточившись на своём бешено колотившемся сердце и едва заметно подрагивающих кончиках пальцев. Александр переплел наши пальцы, прижимаясь плечом к моему плечу в поддерживающем жесте. Шепнул одними губами: - Я с тобой. Тихо выдохнув, я едва заметно кивнула, расправляя плечи. Почему меня вообще так трясёт с самого утра? Я же уверена в своём выборе… И я знаю, что он тоже. Я вздрогнула, услышав, как священник обратился к нам чуть громче, привлекая наше внимание. Александр повернулся ко мне лицом, крепко беря мои ладони в свои и согревая их одним касанием. - Обменяйтесь клятвами,- монотонно произнёс святой отец. Мои губы изогнулись в нервной улыбке, в ушах зазвенел белый шум. Я глубоко вдохнула, пытаясь вспомнить, что же я написала в своей подготовленной речи. Ну же, Агата. Ты же знаешь ее на зубок… Какого черта ты не можешь вспомнить ни одного связного предложения? Почему ты вообще думаешь сейчас о чёрте перед священником? Мой взгляд все же зацепился об уверенное лицо моего без десяти минут мужа. Внешне он казался абсолютно спокойным, однако я чувствовала каждой клеточкой своего тела его молчаливую поддержку и безбрежную любовь. Я тонула в его почти прозрачных глазах, не находя в себе ни сил, ни желания сопротивляться этому. Я чувствовала, как нежно он гладит мои немного дрожащие ладони своими, перед тем, как сжать их чуть крепче и вкрадчиво произнести: - Я начну… Мой мир на какое-то время поблек, отсекая посторонние шумы и разговоры наших гостей. Все мое внимание сфокусировалось на Александре, который в эту секунду заслуживал его больше, чем кто угодно другой. В глазах мужчины, который, несмотря на все невзгоды, что нам пришлось пройти, рискнул связать со мной свою дальнейшую жизнь, светились знакомые смешинки. Однако я чувствовала, что он относится к происходящему серьезнее, чем ко многим другим вещам из своей жизни. - Агата пока ещё Харрис… Моя дорогая лилла каттен… Встреча с тобой навсегда отпечаталась в моей памяти. Хотя… не только там, буду честен, думаю, недельку после того дня я все же походил и с памятными синяками на боку. Я сердито сощурилась, призадумавшись о том, какой именно подушкой я задушу этого голубоглазого прохвоста сегодня ночью. Мужчина едва заметно усмехнулся, сжав мои ладони чуть сильнее: - С того небольшого эксцесса мы многое вместе прошли, и я бы не поменял ни шагу на этом пути. Все, что с нами случалось, было необходимо для того, чтобы мы стали такими, какие мы есть сейчас. Все произошедшее было нам нужно, чтобы узнать друг друга настолько, что решиться на следующий шаг стало естественно. Ты именно та, кого мне бы хотелось видеть рядом каждый день, неважно: в горе или в радости, в богатстве или в бедности, в Японии или Швеции, хотя лучше все же в Швеции или вообще на другом конце планеты где-нибудь на островах. Я выдохнула, только сейчас обнаружив, насколько сильно я вцепилась в его ладони, оставляя на его коже небольшие следы-полумесяцы своими ногтями, нервно усмехаясь его расслабленному тону и отмечая про себя добродушное хихиканье среди гостей. Александр даже не поморщился, смотря только в мои глаза и продолжая говорить. Ему было плевать, что подумают о нас гости, верно ли поймут некоторые его слова. Я и любила в нем его непосредственность и уверенность, которой частенько не хватало мне же самой. Александр продолжал говорить, не обращая внимания на окружающих и смотря исключительно в мои глаза: - Узнавая тебя с каждым днём все лучше, я с каждым днём лишь сильнее убеждался, что ты именно тот человек, которого я не могу потерять. Ты хрупкая девушка, которую хочется оберегать, не позволяя ничему плохому тебя затронуть. Одновременно с этим ты бойкая и стойкая леди, которой хочется восхищаться. Некоторым непросвещённым так вообще стоило бы тебя опасаться. Внезапно я поняла, что по моей щеке бежит одинокая слезинка. Взгляд Алекса потеплел, я почувствовала привычную молчаливую поддержку от него. Он проговорил вкрадчивым шепотом, обращаясь только ко мне: - Я люблю тебя, Агата. То, как ты мило краснеешь, улыбаешься, смешно морщишь носик и боишься темноты. Люблю тебя одновременно за все и просто так. Сердце заколотилось где-то в горле после этих слов. Я кажется, даже на какой-то момент забыла, что мне нужно дышать. - Я клянусь принимать тебя такой, какая ты есть. Клянусь заботиться и оберегать тебя столько, сколько это будет в моих силах, и немного дольше. Клянусь быть с тобой честным и преданным тебе одной. Клянусь, что сделаю все, чтобы ты была счастлива, лилла каттен. Я сжала его ладони чуть крепче, пытаясь вспомнить, что же сейчас стоило сказать мне и чувствуя, что я сейчас расплачусь от тепла в его голосе. Его простые, но в то же время такие важные для меня слова приятно растекались теплом по всему моему телу. Я улыбнулась Александру, замечая, как у меня перед глазами плывет его лицо из-за внезапной для меня же самой пелены слез. Священник едва заметно усмехнулся в свою бороду и произнёс: - Теперь вы, Агата. Я прикусила губу, быстро моргая, чтобы убрать с глаз непрошеные слёзы. Глубоко вдохнула, готовясь говорить от сердца, ведь написанный заранее текст стерся из моей памяти начисто. Подняв глаза, я произнесла уверенно: - Александр… Ты за такое короткое время стал неотъемлемой частью моей жизни, и я никогда об этом не жалела. Ты был первым, кто протянул мне руку помощи, хоть и совершенно не был обязан это делать. Первым, кто несмотря на то, что все говорило против меня, всё-таки не поставил на мне крест. Я почувствовала, как его ладони осторожно погладили мои предплечья, пуская за собой мириады вездесущих мурашек. В глубине посиневших глаз плескалась серьезность. Я видела, что мужчина меня внимательно слушает, ожидая, когда и как же я продолжу: - Ты прав, мы пережили многое. Я даже благодарна произошедшему со мной за то, что обрела тебя. Ты стал моим лучшим другом, партнером, самой главной занозой в… Я покосилась на нахмурившегося священника, потом на несдержавшего свой смешок Александра, и, наконец, расслабленно улыбнулась. Напряжение ненадолго покинуло мои плечи и я продолжила: - Ты был рядом в те моменты, когда я могла окончательно сломаться, и помогал мне их пережить. Благодаря тебе я научилась улыбаться тогда, когда хотелось выть от боли, я благодарна тебе за это. Очень. Ты дорог мне, как никто другой. Благодаря тебе я уверена в каждом следующем дне, ведь точно знаю, что могу на тебя положиться, даже если весь мир восстанет против меня. Ты стал моей семьей, которой у меня, видимо, никогда не было. Я остановилась перевести дыхание и к своему удивлению поняла, что из зала не доносилось ни звука. - Я люблю тебя, Алекс. Люблю со всем твоим сарказмом, миллионом прозвищ на шведском, страстью к ананасам и порой невыносимыми в своей самоуверенности подкатами к одному нашему общему знакомому. Я услышала, как в зале кто-то обреченно застонал и как Алекс поперхнулся, скрывая за этим звуком смешок над последней частью фразы. Я сжала в ладонях его предплечья и внимательно посмотрела в родные глаза: - Я клянусь быть с тобой и сердцем, и разумом. Клянусь быть искренней с тобой, что бы с нами не случилось дальше. Клянусь поддерживать тебя каждый последующий день и заботиться о тебе. Клянусь оставаться с тобой настоящей. Я остановилась, смущенно прикусив губу и утопая в глазах цвета неба, что были сейчас напротив меня. Волнение, что окутывало меня все это время, достигло своего апогея и испарилось также внезапно, как появилось. Я не слышала бубнеж святого отца на фоне, который казался мне посторонним шумом. Единственное, что имело сейчас для меня значение, стояло сейчас передо мной, уверенно держа меня за руки и нежно улыбаясь. Александр шагнул ближе, обнимая меня одной рукой за талию и второй зарываясь в мои волосы. Я не успела ни понять, пришло ли уже время, дали ли нам отмашку, осталась ли среди зрителей хоть одна душа. Настолько мне было все равно в этот миг на окружающих, ровно настолько же я была счастлива раствориться в его тёплых объятиях и вдохнуть такой успокаивающий аромат мускусного парфюма, что окутал меня мягким облаком. Его губы решительно впились в мои, воруя мое дыхание. Я обхватила его плечи, едва держась на ногах, но чувствуя, как сильные руки не позволяют мне упасть. Никогда не позволят… Напористый поцелуй обжег меня, заставив затрепетать целый рой мотыльков в моем животе. Этот поцелуй казался мне иным, хоть и на первый взгляд был так похож на тысячи предыдущих. Он был для меня началом нового этапа в жизни, в котором останется лишь самое лучшее из предыдущего. Причём началом, умело балансирующим на грани нежности и страсти, текучим и крепким. Растворяясь в его ласке, я окунулась с головой в ощущения, которые хотелось запечатлеть в памяти как можно дольше. Я слышала краем уха нетерпеливое покашливание со стороны священника, но упрямо старалась не обращать на него внимания, ведь передо мной сейчас открывалась дорога в совершенно новый мир. Мир, где мы продолжим идти рука об руку с самым вредным и самым любящим мужчиной, которого я только знала. Оторвавшись от моих губ, Алекс притянул меня к себе, ласково водя ладонью по пояснице. Я лишь улыбнулась, прижимаясь щекой к его груди и слыша, как нетерпеливо колотится его сердце под слоем светло-синего смокинга и белоснежной рубашки. Я чувствовала, что мое сердце тоже вот-вот выскочит из груди, хоть и старалась незаметно перевести дыхание для самых важных на этот момент слов. Священник прокашлялся, напоминая, что всё-таки он ещё здесь и у него осталась толика непроговоренного ещё текста, который почти никто не слушал. - Согласны ли вы, мистер Нильсен, взять Агату Харрис в жены и быть ей верным супругом и в горе, и в радости, и в болезни, и в здравии? Александр явно едва сдержался от насмешки над человеком, который пропустил все его недавние слова мимо ушей и даже не сократил вопрос. - Согласен, святой отец. Но есть два «но». Я удивленно уставилась на мужчину, однако, поняв, что он просто насмехается над служителем лишь устало выдохнула, чувствуя, как алеют мои щёки. - Во-первых, это больше не мисс Харрис. Во-вторых, если мне не изменяет память, сначала обычно спрашивают о согласии молодожён и только после этого интересуются, в чем они друг другу клянутся. Я кашлянула, пытаясь скрыть смешок и видя разъяренный взгляд Оливии из зала, направленный на Александра. Это она в принципе настояла на том, что нам необходима именно церемония, а не скромная быстрая роспись. Чувствую, достанется ему завтра, хотя… Не думаю, что он сильно этому расстроится, вон, как развлекается. Батюшка замялся, на его лбу выступил пот, который он неуклюже попытался промокнуть платком. Он забормотал какие-то невнятные извинения, однако все же уточнив у меня, как ни в чем ни бывало: - А вы, мисс Ха… Александр грозно зыркнул на него, словно напоминая об уже озвученной ошибке. - Прошу прощения, Агата, согласны ли вы взять мистера Нильсена в мужья и быть ему любящей супругой, пока смерть не разлучит вас? В его глазах слишком явно читалось «и, желательно, помочь ей разлучить вас быстрее, никто вас за это не осудит», но он все же сдержался и не произнёс этого вслух. Я беззлобно усмехнулась, с улыбкой отворачиваясь к жениху, к своему удивлению даже не чувствуя в себе желания убить его на месте, хотя в теории могла бы. Всё-таки даже сейчас он умудрился найти, к чему придраться, ещё и у всех на виду: - Да, я согласна. Александр тепло улыбнулся и привлек меня к себе в объятия. Я с комфортом устроилась в его руках, вздрогнув от бархатного шёпота на ушко: - Мне все равно всегда будет тебя мало, котёнок. Спасибо, что ты со мной. Я повернулась, чуть сильнее прижимаясь к нему и чувствуя на виске аккуратный поцелуй: - Я люблю тебя, Алекс. Спасибо, что любишь меня именно так. Над нами колоколом прогрохотал глубокий, хоть и несколько запоздалый голос святого отца: - Объявляю вас мужем и женой.