Моя жена

- Не прикасайся ко мне! - - Они уже достаточно далеко от замка, когда Ванцзи говорит. - Не будь капризным. - - Раздраженно просит Усянь, - это твое неумение ездить верхом вынудило нас делить одного коня. На самом деле он мог бы дать немного пространства, но не делает этого. Ты не будешь вести себя со мной так, будто ты выше меня, думает он со злобой. Что за парень будет соглашаться стать женой другому без тайного умысла, думает он. Я выведу тебя из себя, думает он. Сочетание скачущего галопом коня, неровной грязной дороги, их отвлекающих споров и огромной собаки выскочившей им привело к тому, что конь испуганно шарахнулся в сторону и встал на дыбы, а оба всадника оказались выброшены из седла. Ванцзи приземлился прямо в грязную лужу, с головы до пят оказавшись покрыт холодной мутной водой. Не Усяню повезло больше, он широко раскинув свои длинные конечности лежал недалеко на сухой земле. - Идиот! - ругался в душе на Усяня Ванцзи, он решил не произносить этого вслух, чтобы не дразнить снова язвительный язык младшего Не. Хоть он и заслужил это. Вместо этого он спросил, - Ты не поранился? - Какого черта тебя это вообще волнует? - - Игнорируя Ванцзи прошипел Усянь и стал оглядываться в поисках коня, которого уже и след простыл. Он выругался. - Очень хорошо! Невестка, тебе стоит не отставать от меня, если не хочешь чтобы тебя тут загрызли дикие звери. - Безразлично сказал он, даже не обернувшись чтобы помочь Ванцзи встать из лужи или узнать не пострадал ли он при падении. Одежда была настолько испорчена и обвисла на нем жалким тряпьем из-за неприятного «купания». а налипшие на ткань слои грязи сделали ее цвет совершенно неузнаваемым. Ванцзи вздохнул, посмотрел туда, где недавно скрылся Усянь и направился вслед. Он не знаком ни с местностью, ни с животными, что могут тут обитать, разумно держать возле того, кто знает. Даже, если этот человек тебе неприятен. Не сделает тот ведь ничего глупого? Когда они, наконец, остановились, Ванцзи ощущал себя так, словно его кожу терли крапивой. Все чесалось. Полузасохшая грязь была отвратительна, заставляя его мечтать о купании. - Ночуем здесь. Скоро в замке увидят, что нас нет и пойдут искать. - Перед ними стояла маленькая хижина: одна кровать, стол, очаг и пыль. Это все, чем она могла порадовать своих временных жильцов. Усянь вышел не сказав ни слова и вернулся через несколько минут с сухими ветками. - Разожги огонь, - скинул ветки у очага. - Или принцесса не умеет этого? Ванцзи молча подошел и опустившись у очага на колени стал разводить огонь. Он умел. Вэнь Сюй забирал его с собой в короткие поездки недалеко от дома, когда Ванцзи был подростком. Знания полученные в тех поездках, оказались полезны сейчас. Ванцзи не заметил, когда Усянь вновь ушел и вернулся уже с рыбой. - Я приготовлю сам. - Кривя рот презрительно сказал он. - За домом есть река, можешь помыться там. Ванцзи будто прогоняли из хижины. Он встал и вышел наружу. Пройдя в указанном направлении сразу же увидел узкую и спокойную речку, вокруг не было густой растительности, которая могла бы дать ощущение уединения, но вокруг не было и других людей или домов. Голые поля и пролесок. Становилось прохладно, приближался вечер, поэтому он не стал тянуть и быстро раздевшись сначала постирал свои одежды, а после вымыл и себя. В последний раз он ныряет под воду с головой, желая смыть грязь с волос. Вынырнув, Ванцзи сразу направился к берегу стирая воду с лица ладонью. Он так торопится быстрее закончить все, что совсем не замечает застывшего на берегу неподалеку Усяня, наблюдающего за ним. Ванцзи выжимает свои длинные волосы. На берегу, не скрытое водой его стройное тело полностью открыто. Все линии и очертания прямо.. подойди и трогай. Не скрытый одеждой живот плоский, бока плавные, руки мускулистые, но не слишком. Капли воды стекающие по влажной коже вниз до пояса брюк, которые он так и не решился снять с себя, сверкают в лучах заходящего солнца, переливаясь в причудливых цветах. Узкие сырые синие штаны из мягкой ткани липнут к коже нескромно обрисовывая его бедра. - Тебе не знакомы приличия! - Холодом звучит его голос, стоит ему обнаружить наблюдателя. Ванцзи тянется к своим влажным и холодным одеждам собираясь вновь надеть их скорее, скрывая свое обнаженное тело от разглядывания, когда Усянь бросает ему что-то, оказавшееся сухой красной рубашкой. - Больше ничего нет. Не стоит надевать мокрую одежду. Не хочу чтобы о клане Не шли слухи, как о тех, кто заставил свою «невестку» мыться в холодной реке простудив насмерть. - - Сопровождает свои действия словами Усянь. Ванцзи, тоже, не хотел бы болеть, потому складывает мокрую одежду у ног и надевает рубашку, оставляя из мокрого на себе лишь нижние штаны. Остальное он развешивает у огня вернувшись в домик. В доме приятно пахнет запеченной рыбой. Когда Усянь приказывает* ему есть, он ест, скорее от удивления. Он вообще полагал, что его оставят голодным. Он ест в одиночестве за столом, совершенно не чувствуя вкуса. Усянь же лежит на деревянной жесткой кровати, используя свою верхнюю одежду как подстилку. Без этого кровать представляла собой кусок плоского голого дерева на четырех пеньках. Ванцзи замечает, что узоры на его одолженной рубашке и узоры на одежде Усяня одинаковы. Только тут до него доходит, что он носит сейчас на себе ЕГО рубашку, которую тот видно снял перед тем, как прийти на берег за ним.. И стремительно краснеет от осознания. Усянь наблюдает за Ванцзи сложив руки за голову и весело сверкая глазами, со своей нестираемой с лица улыбкой. Когда он переворачивается со спины на бок, рубашка его открывается из-за расстегнутых у горла пуговиц, открывая взору Ванцзи упругую смуглую кожу. Неприлично! Ванцзи отворачивается. - Ложись рядом, - тихо говорит Усянь - З-зачем? - Ванцзи не верит своим ушам. - Хочу прощупать и понять, что же подсунули моему брату и стоит ли оно того. Зачем же еще? - То-ли шутит, то-ли серьезно говорит Усянь - Сам видел, что я летел сюда сломя голову. Как ты думаешь,зачем? - Ухмыляется он. - Замолчи, - фыркает Лань Ванцзи. Его желание поднять меч на брата мужа становится все сильнее и сильнее. Только вот в серых глазах блестит озорство и что-то похожее на удовлетворение. - Какая тебе разница за кого из нас выходить? - сказав это Усянь оказывается рядом так быстро, что Лань Чжань не ожидавший подобного не успевает среагировать. Он ожидал что его ударят, но точно не предполагал того, что сейчас происходит. Его ладонь так и не успевает накрыть губы чтобы защитить их от насильственного поцелуя Усяня. Это был его первый поцелуй. ( мне показалось кощунством отбирать право первого поцелуя у канонного Вэй Ина) - Ублюдок. - - Отскакивает Ванцзи с грохотом роняя стул под собой и отходя от Усяня подальше, но лишь оказывается близко к той самой единственной в комнате кровати. Маленькая комната не предполагает пространства для маневров, да и шокированный происходящим Ванцзи не замечает этого, пристально следя за Не Ином. - Нет! - Руки Ванцзи дрожат от нервного напряжения.. - Ты. Прекрати это! - Хрипит он, звуча при этой краткости все же убедительно в своем отказе. - Что значит НЕТ? - Усянь сердится, это разозлило его сильнее чем он ожидал. - Ты думаешь кто ты? Почему нельзя? Не Усянь постукивает указательным пальцем по своему подбородку, словно обдумывая его слова - Я не хочу этого, - Лань Чжань думает, что его слова сработали. Что они достаточны. Усянь сжимает челюсти. Вопреки ожиданиям Ванцзи, Усянь от этих слов лишь дернулся и вперед крепко сжимая его запястье и притянул его к себе. Это было неожиданно, заставив его споткнуться и упасть прямо в руки Не Ина, уверенного в правильности своих предположений на счет «лживой жены». - Ты для моего брата сейчас никто. Разве ты предлагаешь ему себя ни только из-за желания не возвращаться в свой родной клан? - Полное подозрений шипение вливается в ухо извивающегося в руках Усяня парня. Из крепкой хватки не сбежать. - Станешь мужем мне и останешься. Что же ни так? Разрушает твои планы? Планы твоей бессовестной семьи? - Ты, отпусти меня! - Но Лань Чжаня прижимают сильнее за талию. - Что ты хочешь мне сказать еще? - Кусает его за мочку уха Усянь, заставляя Ванцзи нервно вскинуть голову, так что его теплое дыхание ласкает щеку Не Ина. - Я слышал сегодня о любовных похождениях твоих. - Ванцзи, таким образом, говорит, что он непостоянный, не вызывающий доверия в роли мужа. Его слова удивили Усяня и немного смутили. Всего лишь на мгновение. - Ну и что? - Усянь глянул вниз и увидел, что не только лицо Лань Чжаня нежное и гладкое, но открывшаяся в широком вороте надетой на него ЕГО рубашки, кожа, также, такая нежная, белая по сравнению с его грубой загорелой и покрытой шрамами. Когда они так близко он может это видеть отчетливо. Он быстро отводит взгляд в сторону словно обжегшись. Раздраженный на себя Усянь вновь заговаривает, стараясь звучать холодно и без выражения. - Ты и твоя семья - ничтожества. И тебе бы стоило радоваться, что я с тобой довольно нежен несмотря на твою фамилию и согласиться добровольно стать женой мне. Я никому не позволю испортить жизнь моего брата. Он заслуживает лучшего, чем кто-то из дешевых собак Вэнь! Ванцзи был уверен на этот раз в глазах Усяня отразились настоящие чувства. Его тошнило от происходящего. От обвинений. Ему хотелось плакать, эти слова были хуже, чем все, что ему говорила мачеха когда-то, потому что были без повода, были несправедливы. Он уже сожалел, что послушал Вэй Цин и решил остаться в этом клане, поверил, что может остаться. Будет, наверно, лучше просто сбежать, странствовать. Идти куда глядят глаза и иметь лишь то, что сумеет сам заработать. В мире должны быть добрые люди, готовые помогать другому в тяжелой ситуации. Не Усяню удалось то, что не удавалось никому раньше, заставить его потерять веру в себя, почувствовать себя незначительным, грязным. Поглощенный своими мрачными мыслями он перестал следить за действиями Усяня. Тот воспользовавшись преимуществом уже толкнул его на их подобие кровати. Он уложен на спину, руки Усяня давят ему на плечи не позволяя подняться, а сам он сидит на него ногах делая невозможным какое-либо значимое сопротивление со стороны Лань Чжаня. - Лань Чжааань, ты наверняка утомился. Стоит отдохнуть. - Его длинные ресницы затрепетали. - Нам двоим мужчина не должно быть тесно на этой кровати... ----- Усянь сам не понял, как его же собственный кинжал прятавшийся раньше в сапоге, теперь оказался прижат к его шее. Одно неверное движение и его горло будет вскрыто, смертельный удар. Взгляд Лань Ванцзи был холоден и тверд, а рука крепко и без дрожи держала рукоять. Он был зол. Злость плескалась в его глазах, но в них не было желания убить. Усянь был уверен, его не убьют. Он имел достаточный опыт в боях, чтобы уметь различать, когда человек хотел отобрать у тебя жизнь, а когда до конца идти не готов. Ванцзи казался обиженным, оскорбленным и грустным. Странное чувство, стыд прошелся по позвоночнику Усяня. Он слегка сгорбил плечи и спрятал за улыбкой проснувшуюся неуверенность и смущение. Кажется, именно в этот момент, что-то в Усяне изменилось. Словно с плеч спал груз. Ванцзи убрал кинжал от шеи и вернул его Усяню. Отодвинулся от него на кровати к стенке, отвернулся и закрыл глаза собираясь крепко заснуть. **Сюрприз** То, что Минцзюэ увидел в домике, стало для него полным сюрпризом. После того, чему он был свидетелем днем у конюшен, возможно, стоило подобное ожидать. Их милое воркование, тесное прижатие одного тела к другому. Совершенно лишнее и постыдное на публике!Зачем они вообще взяли одного на двоих коня? Разрасталась в нем злость. Его брат, мягко и бережно обнимает ЕГО мужа, а его муж доверчиво прижимается в ответ. Практически повторяя их с Лань Чжанем первую совместную ночь в одной кровати. А ведь это все должно быть ему предназначено, всегда!!! Минцзюэ прищурился, оба парня были почти не одеты. Он сжал кулаки. Усянь, мелкий засранец, никогда не упустит возможности прижаться к кому-нибудь. Минцзюэ не удивлен. Он не сомневался в честности брата по отношению к нему, понимал, что его ревность горящая в груди к собственному брату, глупая эмоция. Раздражало до чертиков! Минцзюэ взял себя под контроль. Нужно напомнить ему братику, что Лань Чжань - это его жена! Минцзюэ пихнул Усяня в плечо. Усянь пробормотал что-то сонно, но не проснулся. Он просто сильнее прижался к Ванцзи. Вызвав у Минцзюэ новую порцию гнева. На его лице играли жевалки. Ему хотелось руки кому-то сейчас оторвать. Во второй раз, Минцзюэ не был мягким, он просто стащил своего брата на пол за воротник, действуя при этом аккуратно, чтобы не разбудить второго человека на кровати.