Лаванда

17:02 Любимый: Лу, будь готов к шести. Я за тобой зайду. Лука целый день пытался собрать свой рюкзак, но всё валилось из рук. Он постоянно смотрел в потолок, пытаясь выкинуть лишние мысли из головы. Теперь ему стоило бы поторопиться. На сборы осталось меньше часа. Решение о поездке появилось спонтанно для Элиотта и совсем неожиданно для Луки. Но если его парень захотел куда-то выбраться на пару дней, то он совсем не возражает. Лишь бы этот любимый жирафик был рядом. Лука совсем не знает, что пришло в голову его парню. Это могло быть всё, что угодно. Поэтому какое-то волнение зарождалось в груди. Кажется, соседи Луки принимали больше участия в сборах, чем сам Лука. Мика и Лиза складывали вещи в рюкзак. Манон носилась по кухне, как угорелая. Всё-таки ему повезло с соседями. На часах 17:55. Лука стоит в прихожей. В его рюкзаке собран весь его скромный гардероб. Даже шарф и тёплые толстовки, хотя за окном август. Манон втиснула ему в руки огромную корзину с шоколадными кексами. Соседи крепко обняли его. И вот он, совсем ничего не понимающий, с тяжеленным рюкзаком, тремя пакетами и большой корзиной стоит у подъезда. Волнение не покидало ни на минуту. И вдруг вдалеке он видит знакомый силуэт. Силуэт, который он, наверно, узнает из тысячи. Ничего не изменилось в нём, даже если они и встречаются меньше полугода. Всегда такой лохматый. «Причёска – отдохни моя расчёска»,- как в шутку говорила Эмма. Всегда одетый во что-то мешковатое, но всегда выглядящий как чёртов Аполлон. Лука не понимал, как ему это удаётся. И ещё не понимал, как этот красавчик стал его парнем. Лука выиграл в самой проигрышной лотерее. Никогда ему ещё так не везло. В принципе, он ещё и не понял до конца, что всё реально. Что их объятия и поцелуи реальны, что вот эта длинноногая модель, которая идёт прямо к нему, а не к кому-то другому, реальна. Лука засмотрелся. В тысячный раз засмотрелся на этого человека и даже не заметил, как тот подошёл и обнял со спины. Он всегда так делал. Будто Лука – плюшевый медведь, с которым он спит. Всё почти так, но Лука не медведь. - Пойдём скорее, а то опоздаем, - лёгкий шёпот у уха, от которого подогнулись коленки. Элиотт забирает пакеты у Луки из рук, и они идут. Лу крепко-крепко хватается за запястье своего парня, будто боится, что тот растворится. Теперь они сидят в электричке. Лука до сих пор не знает, куда они едут. Но Элиотт рядом, и это главное. Их пальцы переплелись так крепко, как нити в ткани. За окнами быстро-быстро проносятся бескрайние поля. Небо бледно-розовое. Тонкая полосочка заката виднеется у горизонта. И где-то в вышине тоненькой ниточкой серебрится месяц. Скоро будет смеркаться. Но здесь, в эту секунду, так хорошо. Хорошо, когда чувствуешь тёплое дыхание у своего плеча. Хорошо, когда закрываешь глаза и ощущаешь себя в безопасности в этих сильных руках. Так хорошо, что невольно глаза закрываются, и ты начинаешь блуждать по одному из своих сновидений. - Просыпайся, ёжик, - опять этот сладкий шёпот,- мы приехали. - Где это мы?- Трёт глаза Лука и пытается привыкнуть к отсутствию тёплого тела рядом. - Скоро всё узнаешь, - единственное, что сказал Элиотт. И они пошли рядышком, с пакетами в руках. Дышалось легко. Другой воздух что ли? Совсем не городской. На холме показалась небольшая деревенька. Элиотт уверенно шёл к одному из домиков. Лука всё так же ничего не понимал, поэтому просто доверял и следовал за парнем. И вот, спустя десять минут они добрели до маленького аккуратного домика. Деревянные ставни с узорами, белёные окошечки, резной забор и много-много клумб с цветами. Будто дом из сказки. Будто прямо сейчас в дверях покажется добрая волшебница. Так думал Лука. Элиотт легонько дотронулся до серебряного колокольчика, и в дверях показалась она. Маленького роста женщина в синем ситцевом сарафанчике с большим рыжим котом на руках. Точно волшебница. Секунда – она посмотрела на нежданных гостей. Вторая секунда – кот стремительно падает на землю. Третья секунда – и волшебница бежит, как марафонец, несмотря на почтенный возраст, и обнимает Элиотта. На её щеках серебрятся слезинки, а глаза отливают чем-то небесным. «Морщинки у глаз такие же, как и у Элиотта»- думает Лука, стоявший немного поодаль. - Ох, боже мой, ну что за ребёнок такой? Ты не мог позвонить, что приедешь? Я пожалуюсь матери, Эли! Я бы поставила твой любимый вишнёвый пирог! Ах, как вырос! Совсем исхудал там в с своём Париже! Ну, ничего, я позвоню попозже твоим родителям и распесочу их. Разве можно не смотреть за питанием ребёнка?! Ах, боже мой! - Не волнуйся, ба, всё хорошо, - улыбается Элиотт: Я правда хорошо питаюсь, мой парень самый лучший повар на свете! - Что?- женщина оглянулась и увидела Луку, - Ах ты сорванец! Эли, как ты мог молчать? Ах, какой хорошенький молодой человек! Женщина приблизилась к Луке и стиснула его покрепче прямого узла. «Бабушка» - пронеслась молнией мысль в голове Лу и отдала чем-то тёплым в груди. - Бабуль, знакомься, это мой самый лучший молодой человек – Лука! Элиотт так лучезарно улыбнулся, что Лука не смог сдержать и своей улыбки. - Ах, какой ты хорошенький, Лу! – бабушка потрепала Луку по щеке, - А какой худой! Элиотт, ты почему не следишь за питанием этого малыша? Никакой на вас управы! Давайте кладите вещи, а я пойду быстренько поставлю тесто. Ну, надо же так, а? – уже шутливо начала ругаться бабушка, и вдруг она скрылась в дверях. Лука ничего не мог сказать, он молчал и смотрел на Элиотта, смущённо улыбаясь. - Пойдём погуляем, мой малыш. И они пошли сквозь деревеньку. Лёгкий аромат костра, какой-то еды, цветов дурманил голову. Теперь было вдвойне хорошо. Вдруг Элиотт закрыл Луке глаза и прошептал: - Не бойся, малыш, вдохни поглубже. Что ты чувствуешь? Лука не мог ничего разобрать. Как-то не получалось у него различать запахи. Если, конечно, они не были связаны с Элиоттом. Вдруг его потянуло куда-то вниз. Он ощутил тёплую грудь под собой. По рукам и приоткрывшейся спине прошла волна мурашек. Что-то легко щекотило кожу. Глаза Луки были освобождены. И он увидел тёмно-синее небо над собой. Тысячи звёзд мерцали в вышине. Он повернул голову и, наконец, понял. Знакомый запах ударил в нос. Запах его любимого стирального порошка. Лавандового. Они лежали в центре лавандового поля. Ночное небо наложило отпечаток на тонкие стебельки растения. Верхушки лаванды отливали невероятным фиолетовым цветом. Сотни светлячков маленькими звёздочками порхали над полем. Сверчки будто устроили свой концерт специально для них. Для Элиотта и Луки. - Знаешь, Лука, ты выглядишь ещё красивее сейчас. Я не знаю, как жил без тебя всё это время. Здесь темно, а мне кажется, будто ты светишься и освещаешь всё вокруг. Ты делаешь каждый мой день намного ярче. И я так люблю тебя. В своей жизни я встречал много людей, и со многими мне было интересно. Но ни один не заставлял меня чувствовать и тысячной части из того, что я чувствую рядом с тобой. Сегодня ты положил свою голову ко мне на плечо, когда мы ехали. Ты уснул, а я не мог перестать тобой любоваться. Я бы посвятил тебе все песни, если бы был музыкантом. Все стихи, если бы был поэтом. И я бы всё отдал, лишь бы всегда смотреть на тебя удивлённого и такого прекрасного, каким ты выглядишь сейчас. Элиотт хотел сказать что-то ещё, но Лука не позволил. Лука накинулся на своего парня так, будто в первый раз его увидел. Лёгкий ветер приносил прохладу. Но здесь, сейчас, в центре этого лавандового поля кипела страсть. Двое обнимались. Двое целовались. Горячо целовались. Светлячки кружились, звёзды мерцали, ветер разносил аромат лаванды, сверчки играли уже ни одну симфонию. И всё было так волшебно. Так нереально. Так чудесно.