***
Гарри представляет нового учителя ЗОТИ, мистер Клауд не вселяет уверенность, он был каким-то неуклюжим и, как мне показалось, самовлюбленным. Это был конец первого семестра, была зима. Сегодня Гарри уезжает. На выходе из ворот Хогвартса его ждала та девушка из кафе. Я вызвался проводить его до ворот, мы шли молча. У Гарри не было чемодана, чтоб я мог помочь хоть с чем-нибудь. Мы почти дошли, меня накрыла тоска. Если бы он ушел на полгода позднее, я бы мог поехать с ним, ведь это последний год моей учебы. Я бы мог не держаться за край свое пальто, сжимая зубы, я бы мог не орать на внутреннего Тома, кричащего о том, чтобы бросить Хогвартс, ведь я больше не увижу Гарри. Я опять тянусь к его руке, он выглядит почти печальным, если бы не легкая улыбка на лице, будто он начинает новую жизнь. Может это и так, я прошу об одолжении, он молчит, значит это согласие? Потянувшись к второй руке, я застыл, как статуя, чувствуя обиду. Он обнимает меня, и она тонет в нежности, тоске и в чем-то очень грустном. Это было всего мгновенье, я вжался в его руки своими, будто в кокон из одеяла. Хоть я и был выше, я вновь почувствовал себя 11-летним пристыженным мальчиком.Часть 1
12 августа 2020 г. в 18:14
Сегодня был последний день его работы. Он сказал, что ему нужно отправляться к родственникам, но я-то знаю, что их нет, этим я озаботился еще на третьем курсе. Меня интересовало все, что связано с Гарри Эвансом.
Как рассказывали мне старшекурсники на первом курсе моего обучения, Гарри преподает уже 7 лет. До появления в Хогвартсе ничего не известно, он будто был соткан из воздуха. До этих семи лет он нигде не числился, ни упоминания семьи, ни друзей, ни документов о проживании, рождении. Все будто было стерто или вообще не появлялось. Как и любого другого ученика, меня интересовала личная жизнь моего учителя. Ладно, не всех интересует эта часть биографии.
Говорить не о чем, Гарри ни с кем особо не контактировал за пределами Хогвартса, только с каким-то блондином, похожим на Малфоев и девушкой по имени Гермиона. Они встречались редко в каком-то задрипанном кафе, которым руководил рыжеволосый парень. Кстати, он тоже был «другом» Гарри.
Сейчас я иду на последнюю пару ЗОТИ. Не то чтобы я спешу, но ученики оглядываются на меня, будто увидели горящего гиппогрифа или василиска, скорее всего второе. До начала еще двадцать минут, Гарри должен сидеть в кабинете. Я постучал в дверь.
— Входите… Это Вы, мистер Риддл.
Я много раз предлагал называть меня Томом, но он всегда отказывался.
Сажусь напротив него. Он знает обо мне все: первый крестраж, похождения в Запретный лес, открытие Тайной комнаты. Я видел это в его глазах, в них не было подозрения как в Дамблдоре. Он ясно знал, но ничего не говорил, только раз дал мне книжку в синем переплете, она была тонкой и потертой, в ней говорилось о вреде крестражей: распада личности, потере эмоций и т.д. После чего я ожидал авроров, врывающихся в мою спальню, но никто не пришел.
— Чем вы планируете заняться после Хогвартса?
Я бы хотел быть учителем ЗОТИ как Вы, Гарри. Остаться в этих стенах под вашим началом, я позволил бы Вам руководить мной.
— Я думал стать учителем.
Мне хотелось обнять его, ведь когда еще у меня будет такая возможность, ведь завтра его не будет ни в Хогвартсе, ни в моей жизни, ведь кафе того рыжеволосого закрылось в прошлый вторник.
— Вы уезжаете?
— Да, я делал объявление в прошлый вторник, что увольняюсь.
Похоже, ему было без разницы. Я встал, обошел стол, остановившись у его кресла:
— Можно ли мне..?
Я притронулся к его руке.
Помню, как на первом курсе я подвернул ногу, тогда еще будучи презираемым однокурсниками, этими чистокровными, заносчивыми… Но не суть. Тогда я впервые дотронулся до руки Гарри, он помог мне подняться. Его руки были холодные, немного шершавые. Тогда я пообещал себе, что не ударю в грязь перед этим человеком.
Как и тогда, его рука немного шершавая и леденяще холодная. Иногда мне кажется, что Эванс на самом деле мертв, потому что даже плиты подземелья не такие холодные как его руки.
Он вздыхает, беря меня за руку. Вот так я бы наверное провел не один день, мне всегда нравились его прикосновения, хоть далее держания за руку они не заходили. Возможно, он думал, что я одинок, или у меня какие-то проблемы, но он мне никогда не отказывал в этой маленькой близости. Еще тогда, на том же самом первом курсе, когда я упал с метлы, пристыженный, лежащий на койке, я впервые сам попросил.
Наверное, это была судьба, что в тот же день упала эта маленькая гриффиндорка с фамилией Поттер, которую он принес на руках, как маленькую принцессу. Возможно, мне тоже хотелось быть принцессой на руках Гарри. Видя как он держит ее за руку, я впервые так сильно захотел, чтобы меня подержали за руку, как маленького мальчика.
Звенит звонок на урок, он поднимается, выпуская мою руку. Около двери оборачивается, спрашивая, иду ли я.
Мне очень не хотелось выходить с этого помещения. Этот кабинет — это то место, где я провел множество часов, держась за Гарри, смотря как он работает, я был комнатным растением, нуждающимся в уходе. Сейчас кабинет пуст. Нет полки с книгами о темной магии, которые мне запрещалось читать, нет золотого снитча в стеклянной коробке, нет даже вечного беспорядка в документах. Все, что принадлежало Гарри, нет.