16 сентября, 02:33 Эти качели - они меня доканают! Надо прекратить. Я больше не могу. Я кончусь. Уже. Ему от меня ничего не надо. Мы просто друзья. Мы друзья.
Новая заметка: Не только идиот, но и трус. Слабо второй раз в ту же воду, да?***
— Как спина? — Ксюша хмуро помешивала ложечкой свой кофе: очень крепкий, назло ему. Он, правда, ничего не знал о том, что она бухнула в турку 5 ложек помола вместо трех, но ей от этой мелкой тайной мести было вроде легче. — Знаешь, не болит! Спасибо. У тебя легкая рука, меня как-то сразу сморило. «Ну да… сморило… Да»«… еще и врун»
Прохладное сентябрьское утро на веранде. Легкая дымка окутывала яблони, спускалась с холма вниз, к озеру, до которого Юра успел еще раз пройтись перед завтраком, чтобы освежить взорванную ночью голову. Нельзя сказать, что помогло. Где та ниточка, за которую нужно потянуть, чтобы распутать этот чертов клубок из мыслей? Он ее потерял. — Ну раз не болит, садись есть и поехали? Я вспомнила, мне еще финансовый отчет сегодня Льву на стол класть. Двое завтракали в полной тишине, избегая поднимать друг на друга глаза.«Она совершенно точно видит меня насквозь»
«Ему совершенно точно ничего от меня не нужно» — Ксения… Ксюша оторвалась от разглядывания клумбы с георгинами и мятой и перевела на врача равнодушный взгляд. — Можешь соль подать? — ну хоть чем-то нарушить это неуютное молчание… «А, нет, соль нужна…» Девушка молча протянула врачу соль. Хотелось перевернуть солонку прямо над его тарелкой, чтобы всё туда разом и высыпалось. Приятного, как говорится, аппетита. Юра решился повнимательнее взглянуть на управляющую. Что-то в ее движении ему не понравилось. Напряженное какое-то. Словно она хотела этой солонкой в голову ему запустить. Может, и по заслугам… Ксения встретила его взгляд с вызовом. — У тебя все в порядке? — В полном! Спасибо, что привез меня сюда. Здесь у тебя очень душевно. Мне всё… очень понравилось. Надо тоже свой угол завести. — Приезжай. Дорогу ты теперь знаешь. «Спасибо, но – нет» Неопределенный взмах головой. То ли кивок, то ли отказ. Снова клумбу изучает. Она явно с утра не в настроении. И он, кажется, знает причину. — Ксения… — … — Поехали? — Да.***
Музыка скрасила обоим 20 минут пути. Можно было делать вид, что слушаешь. Юра включил что-то глубокое и атмосферное. То ли трип-хоп, то ли эмбиент, то ли всё вместе. Ей, как обычно, нравилось. Он что из своего плейлиста ни выуди, ей всегда нравится. Ксения думала о том, что первое, чем она займется после планерки, – перевернет весь HeadHunter в поисках зама. Это должен быть обязательно мужчина. Наймет красивого и чуткого. Чтобы слушал ее, слышал и понимал. Будет проводить в его компании все время. Если Лев, конечно, еще не передумал. А то у него семь пятниц на неделе. Никакого финансового отчета, разумеется, не было. Она его еще три дня назад сдала.If my heart's sinking Then we'll walk this waste land again …. These colors in my head You
Юра старался на дороге ни о чем вообще не думать, кроме самой дороги. Но мыслями постоянно возвращался в минувшую ночь, разбирая на атомы собственную реакцию. Очевидно, все дело банально в отсутствии в его жизни секса последние полгода. Тут кто хочешь озвереет. Осталось решить вопрос – и эта пытка закончится. Побудет по отношению к кому-нибудь сволочью, это он легко: могу, умею, практикую. К кому-нибудь, только не к ней. Он чувствовал, что прямо сейчас они стоят над пропастью. Делать в нее шаг, сначала затаскивая её в постель, а потом отмораживаясь, значит предать все так старательно оберегаемое между ними. Машина въехала на территорию отеля. — Хороший альбом. Что за группа? — Hælos. Я тебе пришлю, всё равно не запомнишь. Ксюша кивнула. — Смотри, пасут, — еще один кивок головы, уже в сторону главного входа. Там, делая вид, что заняты уборкой веранды, притормозили три горничных. — Да плевать. Побереги свои расшатанные нервы, Ксения. Юра остановил машину прямо напротив стайки уборщиц, вышел с тем же надменным выражением лица, что демонстрировал зрительницам накануне, обошел авто, открыл управляющей дверь, подал руку. Теплая. Она ему улыбнулась. Первая улыбка за все утро. Интересно, это ему или им? Взяла свою сумку и легким шагом направилась к домикам для персонала, чтобы уже через час приводить стафф в трепет своим строгим голосом и раздавать не терпящие возражений указания направо и налево. Мало кто знал, какая она на самом деле. Он знал. Ко всему прочему, оказывается, еще и актриса.***
Лев Глебович действительно заглянул на планерку, с удовлетворением отметил, что все присутствуют, и, не ходя вокруг да около, объявил собравшимся, что скоро в отеле появится новый сотрудник, который будет помогать Ксении Борисовне в ее нелегком бою. Проще говоря, заместитель управляющей. — Симпапулька, в твоих интересах не затягивать. Жду кандидатов к вечеру. Займись. — Да, Лев Глебович, — она займется. Она займется этим прямо сейчас. Ох уж эти вопросительные взгляды менеджеров. Глаза отца. На планерке сотрудники не столько слушали ее, сколько пытались понять, что происходит между управляющей и врачом. Разумеется, весь отель гудел как пчелиный рой. А может и шипел, как серпентарий. Кто-то точно шипел. В здании не осталось ни одного человека, который бы не слышал о том, что Ксения Борисовна и Юрий Сергеевич провели вместе сутки. А что происходит? Да ничего! Ничего не происходит! Она злилась под этими взорами, на нее накатывало волнами. К концу планерки голос управляющей стал ледяным. Юра сидел в своей обычной позе, со сложенными на груди руками, спокойно встречая каждый направленный на него взгляд. — Если вопросов больше нет, то всем спасибо, планерка окончена. — Вопросы есть. Разве по уставу у нас здесь разрешены отношения между сотрудниками? — Регина язвительно улыбнулась, не сводя взгляда с управляющей. Ей нестерпимо хотелось уколоть девушку, и она не придумала ничего умнее, чем ляпнуть глупость во всеуслышание. — О ком речь, Регина Марковна? — Ксения знала, о ком речь, но ей надо было убедиться. — Ну как… о Вас с Юрием Сергеевичем… — Моя личная жизнь Вас не касается! Как и личная жизнь нашего врача, — управляющая в ярости хлопнула ладонью по столу. — Штраф, треть зарплаты! — Это еще за что? — За распространение сплетен. Я Вас предупреждала несколько месяцев назад! Не делайте вид, что забыли! Женщина поджала губы. Если она все верно помнит, то следующим этапом будет увольнение. Ксюша смогла выдохнуть, лишь оставшись наедине с собой. Что бы Юра ни говорил, выносить это тяжело. Да пошли они все лесом! Руки потянулись к планшету, пальцы набили HeadHunter, набили LinkedIn. Девушка погрузилась в резюме, принципиально не открывая анкеты женщин. Вот такая дискриминация по половому признаку, да. Спустя несколько часов, за которые она удивительным образом никому не понадобилась, Завгородняя вышла в полуфинал. Точнее, кандидаты, конечно, не она. Спустя еще десять минут в дальний ящик стола были убраны анкеты тех, кто так или иначе напоминал управляющей врача – цветом глаз или волос, скулами. Остались шатен и брюнет. У одного глаза зеленые, у другого – карие. Оба довольно привлекательны. Не женаты. Детей нет. Резюме очень убедительные. Клин клином вышибают. Сделала скриншоты и отправила Юре: 12:12 От кого: Ксения: Кого выбрать? 12:13 От кого: Юра: А тебе какой больше нравится? «ТЫ мне нравишься, дурак!» 12:20 От кого: Ксения: Оба хороши. 12:21 От кого: Юра: Ну, Александр этот вроде ничего, судя по резюме. Или ты там не зама себе выбираешь? «Мистер Проницательность!» 12:25 От кого: Ксения: Как пойдёт) Спасибо за зама! Спустя 2 часа управляющая положила резюме Льву на стол. Тот лишь мельком взглянул: — Зови. Хоть пристроим тебя. И контрольный в спину: — Слышишь, Симпапулька, а что у тебя с Юрцом? Ксения медленно развернулась: — Ничего, Лев Глебович. У нас хорошие, дружеские отношения. — То-то я смотрю, среди кандидатов женщин нет, — Федотов уставился на нее своим сканирующим взглядом. — Совпадение? Не думаю. — У них самые внушительные… резюме. — А. Ну иди. Собеседуй. Она и отсобеседовала. По телефону. Про себя отмела того, у кого тембр голоса был похож на Юрин. Остался зеленоглазый шатен. Роман Евгеньевич Чижов. Немного куцая, конечно, фамилия, по сравнению с ее собственной, но ей за него замуж не идти и детей ему не рожать. 30 лет. Роману была назначена личная встреча завтра на 10 утра, сразу после планерки. Судя по всему, он был готов и этим вечером приехать. 18:15: (Медиафайл) От кого: Ксения: Финалист. Завтра собеседование 18:35 От кого: Юра: Удачи 18:40 От кого: Юра: У него взгляд женоненавистника «Нормальный у него взгляд!» 18:42 От кого: Юра: Предыдущий был поинтереснее. Постарше, опыта побольше. Этот какой-то «зеленый»«Уймись!»
18:43 От кого: Юра: А почему не женщина? 18:50 От кого: Ксения: Вроде бы ты хотел, чтобы я наладила свою личную жизнь?***
Ровно в 21:00 Комиссарова стояла на пороге Ксюшиной комнаты с бутылкой вина. Она чувствовала, что подруге есть, что рассказать. Ксюша, в свою очередь, отменила традиционную вечернюю встречу с врачом, ссылаясь на то, что Юлька уже ревнует, и на свои муки совести по этому поводу. Написала простое сообщение, мол, «Извини, Юр, сегодня у меня свидание с Юлькой. Я ее последнее время вечно прокатываю. Хорошего вечера)». Прочитано. Ответа не последовало. Знает он, о чем они там будут говорить. Они ему все кости перемоют. Чем больше врач думал о поведении управляющей, тем больше убеждался во внезапной своей догадке, что её симпатия носит не такой уж и дружеский характер. До минувшей ночи и сегодняшнего хмурого утра у него не было ни одного повода ее в этом подозревать. Слишком скованная, слишком тихо тогда было в комнате, слишком резкая перемена настроения с утра; солонкой этой чуть его не пришибла, среди стремительно подобранных кандидатов в замы – сплошь мужики, встречу отменила именно сегодня. Если он прав, а он, скорее всего, прав, то здесь, наверное, верным решением будет дать ей воздуха. Пусть найдет себе человека, который готов строить нормальные, полноценные, гармоничные отношения. Это – не он. В который уже раз за эти месяцы врач подумал о том, что он Ксении их дать не сможет. По меньшей мере нечестно, обнимая одну, думать о другой. Она все еще там – в его голове – неплохо себя чувствовала. Интересно, нашла себе кого-нибудь уже? Или все еще с Саней мутит? Две недели назад Алёнин портрет Юра нарисовать так и не смог. Рука сама потянулась к карандашу, когда его в очередной раз накрыло, но пальцы не слушались, что-то в нем протестовало, каждая нанесенная на бумагу черта лезвием зеркалила на сердце, и всё, что ему в результате удалось – глаза. Глаза он прорисовывал тщательно, с особым мазохизмом. Карандаш сломал, а рисунок так и остался валяться на столике: уничтожить рука не поднялась. К тому столику он больше не подходил.«Только и инстинкты свои собственнические уйми тогда уж»
Это было сложнее. Всё, черт возьми, тут было сложно! Врач ощущал зарождение некоего неясного чувства где-то в самых потаённых уголках души. И это его пугало. Нет. Сами собой одна за другой в памяти всплыли строчки песни, которую он когда-то любил:You know I'm not one to break promises I don't want to hurt you, but I need to breathe. At the end of it all, you're still my best friend, But there's something inside that I need to release. .... And it feels like I am just too close to love you. There's nothing I can really say. I can't lie no more, I can't hide no more, got to be true to myself. And it feels like I am just too close to love you, So I'll be on my way. You've given me more than I can return, Yet there's oh so much that you deserve. There's nothing to say, nothing to do. I've nothing to give, I must live without you. You know we're heading separate ways
***
Юля устроилась на своем обычном месте на диванчике. Она была вся внимание, даже шутки шутить расхотелось. По Ксюшиному лицу было ясно, что ничем хорошим эта поездка не кончилась, иначе бы она светилась, как новогодняя иллюминация, а не встречала ее хмурая. — Ничего не было. — А я разве спрашивала? — Комиссарова удивленно приподняла брови. — Да я тебе дверь открыла, ты стоишь, а в глазах только один вопрос. Вот, отвечаю. — Я не пойму, Ксюх, разве был повод на что-то рассчитывать? Вы же, типа, дружбаны такие… Ксюша от слова «дружбаны» поморщилась: оно было ей неприятно. — Был. — Ты так и будешь ходить вокруг да около? Мне, между прочим, завтра вставать в 7 утра. Если из тебя все равно клещами не вытянешь ничего, я лучше спать пойду, — Юлька не на шутку завелась. — Могло бы быть, Юль, только он не сделал ничего. Он себе спину повредил, я как дура поперлась в ночи к нему в комнату делать этот чертов массаж… Представляешь? Я тебе клянусь, я там чуть не умерла за эти 10 минут! Или сколько там, я не знаю... Я дышать разучилась, меня словно в цемент закатало… И он, главное… Ты делала когда-нибудь массаж человеку? Обычно же люди расслабляются. А он лежит в таком же оцепенении, как и я. Вообще не дышит, не шевелится, ничего. Напряженный такой. А меня током шарашит. И знаешь, что он придумал? Сделал вид, что заснул! Как тебе нравится, а? Юля смотрела на Завгороднюю не мигая, переваривая услышанное. — А пониже не дотумкала-то массаж начать делать? — Юль, ты меня слышишь? У меня мозг парализовало и остальное вместе с ним! — А утром? — Да как ни в чем ни бывало. Сказал, что у меня рука легкая, сморило его. — Вот козлина! Ой, извини… — Комиссарова вроде извинилась, но в то же время по глазам ее было видно, что о сказанном не жалеет ни капли. — В общем, я решила – с меня хватит. Достали эти качели! Туда-сюда, туда-сюда! Буду устраивать личную жизнь. — Давно пора. А то, чую, я скорее «Оскар» получу, чем ты мужика нормального найдешь. А с Юрой что? — Не знаю я ничего. Друг он и правда очень хороший. Мечта, а не друг. Глупо, наверное, в моем возрасте разбрасываться людьми. — Ах, ты ж старушка моя, посмотрите на неё! По-моему, глупо – это таким вот мазохизмом заниматься. Но – дело твоё. Девушки говорили еще долго: Комиссарова отправилась спать лишь во втором часу ночи. Очередная пустая бутылка отправилась в мусорное ведро. Такими темпами и до алкоголизма недалеко. Последние встречи без вина у них не проходят. А главное – легче от него не становится.17 сентября, 01:40 «Давай мы с тобой сыграем в прятки И я тебя искать не буду Я найду себе намного лучше» Я найду себе совсем другого