Осколок Карна

*** Когда Бриз садился в машину, думал — это всего на пару часов, но Ким все не останавливался и не останавливался. Старые здания вокруг сменились высокими и будто сделанными из стекла — Бриз любил летать меж таких в грозу, но снизу казалось, они нависают и грозят раздавить. Потом за ними шли дома попроще и победнее, какие-то промышленные здания, пропахшие чем-то едким и неприятным, а потом город кончился, и осталась только дорога вперед. Адам и Ким сидели на передних сиденьях, негромко переговаривались, а Бриз устроился рядом с Лэ. Неловко прижал его к себе, и попытался устроить на сиденье поудобнее. Тот смотрел в окно, притих, и казалось — именно в тот момент что-то менялось для них обоих. Бриз впитывал тепло крохотного тела рядом, и ловил себя на том, как же сильно хочет защитить. И думал: а Лир, когда прижимал самого Бриза к себе, чувствовал что-то подобное? — Эй, пацан, — окликнул его Адам через какое-то время. — Вам там не скучно? Дать тебе телефон? Бриз безразлично пожал плечами. Он не чувствовал скуки, только усталость, она накрывала словно тяжелым одеялом. — Лучше дай книгу, — высокомерно отозвался Лэ. — Прости, малыш, тут нет сказок, — Адам фыркнул в ответ. Лэ и правда выглядел немного нелепо — весь такой крохотный и требовательный. — Я старше твоего рода, человек, — холодно напомнил Лэ. — И я не просил сказок. — Они хорошие, — тихо вмешался Бриз. — Сказки. В мире каждый день появляются новые истории, но большинство из них однодневки. А сказки старые, есть в них что-то особенное, что они воплощаются раз за разом. Лэ нахмурился, потом снисходительно кивнул: — Хорошо. Расскажи. Я наверняка их уже знаю, но послушаю. — Эй, мелкий, — вмешался Адам. — Ты забыл сказать «пожалуйста». Лэ недовольно оскалился, клацнул зубами — Лир так делал, когда его что-то раздражало, но на человеческом лице выглядело непривычно. И зубы были совсем не острые. Адам совсем не испугался. Добавил даже: — Пацан, следи за ним. А то вырастет тем еще мудаком. Он хотел как лучше, но Бриз плотнее прижал Лэ к себе и ответил, как мог твердо: — Не говорите так, — а потом добавил то, что когда-то хотел услышать про себя. — Лэ очень хороший. — Ты не знаешь, — тихо отозвался Лэ. — Хороший я или нет. Никто не знает, я только появился. Но скорее всего, нет. Я же Король Ужаса. Он не смотрел на Бриза в тот момент, теребил край футболки, и даже немного покраснел. — Конечно, знаю, — сказал ему Бриз. — Я просто вижу. Ты очень хороший. Лэ неловко поежился, посмотрел в окно, и только потом сказал: — Расскажи сказку. Пожалуйста. Так они и ехали. День. Ночь. Привыкать к человеческому телу было тяжело — ему чаще нужно было спать, его чаще нужно было кормить, ему нужно было в туалет, у человеческого тела затекали ноги, и оно было просто тяжелым. Бриз не жаловался, но иногда это выматывало, и он старался утешать себя тем, что Адаму приходилось еще тяжелее — он ведь еще и курил, постоянно просил Кима остановить. И тот каждый раз останавливался. — Со стороны кажется таким бессмысленным, — сказал Бриз как-то во время очередной остановки. — Я про курение. И пахнет не очень приятно. — Привычка, — безразлично ответил Ким. — Вредные привычки есть у всех. — Даже у вас? — Бризу действительно было любопытно. — Да. Помогать ему, — потом он помолчал и неожиданно добавил. — Привычка похожа на любовь, только она не проходит со временем. Бризу вдруг стало неловко, он поежился и спросил: — А какая у меня? — У тебя две, — равнодушно сказал ему Ким. — Заботиться о других и лезть не в свое дело. Обе опаснее, чем курение. Бриз не рискнул расспрашивать его дальше. *** В какой-то момент Бризу и Лэ пришлось лечь в багажник — там у Кима оказался тайный отсек с оружием, и металлические детали больно впивались в бок. В отсеке было жарко, очень душно, у Бриза кружилась голова, и он исподволь приманивал внутрь ветерок, чтобы Лэ было хоть немного легче. Тот потел, морщился, но молчал — Ким предупредил, что нельзя разговаривать. Терпеть пришлось долго, ветерок все норовил улететь — ему не нравилось в багажнике — но Бриз держал крепко. Не для себя, для Лэ. А потом они поехали дальше, и вскоре Ким открыл багажник. Бриз неловко вылез, едва не свалился — хорошо, что Адам поддержал — и помог выбраться Лэ. И замер. Было так тихо, как бывает только там, где не живут люди. Ветер — свободный, стремительный ветер, который никогда даже не видел города — мчался в облаках, и Бриз вдохнул его полной грудью. Уловил его шепот. До боли захотелось, чтобы Лир был рядом, чтобы рассказать ему: знаешь, он шепчет о пустоте. И о том, что скоро ночь. Лэ взял Бриза за руку, отвел взгляд: — Если хочешь плакать, то плачь. И Бризу стало стыдно. Он сжал пальцы Лэ в своей руке и отозвался: — Не хочу. Просто ветер. Знаешь, он говорит о пустоте. И что скоро ночь. Раньше, когда было одиноко, я любил это слышать. Что есть что-то большее. Что можно грустить или радоваться, и даже вовсе перестать быть. Но все равно наступит ночь. Раз за разом, когда от нас не останется даже имен. Адам положил ему руку на плечо, крепко сжал. И Бриз был ему благодарен. Ему, Лэ и Киму. Калему и Пушку, даже Малике. Самой жизни — за то, что в ней было что-то кроме Лира. — Иногда, пацан, — сказал ему вдруг Адам, — ты говоришь невероятную срань. Ну, правда, абсолютно безумную. А иногда, как сейчас. Просто словами навылет. Раньше Бриз бы обиделся, а теперь значение имело только то, что Адам оставался рядом. И поддерживал. — А ведь я до тебя духов не любил, — признал тот. — Я думал… да всякую ерунду думал. Что каждый из вас монстр, а кто не монстр просто мудак. И отчасти он ведь был прав. Не все духи, но многие действительно были монстрами. Лир, Ламмар и Карн. Малика и Армел. И, наверное, сам Бриз — совсем чуть-чуть — тоже мог быть монстром. Чтобы защитить Пушка или Лэ. Лэ на мгновение сжал его руку, и Бриз повел головой по сторонам, заметил Кима поодаль. Тот отошел, вызвал чернильную птицу и о чем-то тихо ей говорил. А смотрел только на Адама, так внимательно, что Бриз спросил: — Что произошло? Между вами. Адам фыркнул, взъерошил волосы и тут же потянулся за сигаретой. Часто так делал, когда нервничал: — Чего только не произошло. Много всякой ерунды. Очень глупой. Бриз подозревал, что Ким их слышал, но тот не подходил и никак не вмешивался. И Адам продолжил: — Мы работали вместе. Я был в Организации — еще до того, как все покатилось к черту. А Ким их просто интересовал. Вот только на нас ему было наплевать, он же очень старый. — Он не очень старый, — холодно заметил Лэ, и Бриз тихо на него шикнул, попросил Адама: — Не обижайтесь на него, он просто… — так он и не придумал, что именно Лэ «просто». Добавил только. — Лучше продолжайте. Адам усмехнулся: — В общем, Ким был всем нужен и интересен. Но почему-то… я так и не понял, согласился он именно на меня. Только на меня. Ким повернул к ним голову, произнес бесстрастно и достаточно громко, что было слышно совершенно отчетливо: — Я видел твой потенциал. — Ты всегда был такой высокомерный, — криво улыбнулся Адам. — Я всегда знал себе цену, — Ким мог бы и подойти, раз он все равно вмешивался в разговор. Но почему-то держал дистанцию. — Ну да, так оно и называется. Ким отошел еще дальше, отвернулся и вызвал еще несколько птиц. Они сорвались с его рук, взмыли в воздух, и Бриз проследил за полетом. — Мы с ним вечно цапались, — сказал Адам. — И он все время меня спасал. Поначалу, по крайней мере. А потом я как-то к нему привык. Ты не знаешь, наверное, как это бывает. Но вообще — мелочь за мелочью. — Я знаю, — отозвался Бриз. Сжал руку Лэ. — Я знаю точно, как это бывает. Адам склонил голову на бок, посмотрел оценивающе: — Верю. Теперь верю, — потом он словно встряхнулся и добавил. — Знаешь, я даже не заметил, как начал жить у него. Просто как-то остался. А потом еще и еще. Трепались про ритуалы, про Организацию, про работу. Смотрели фильмы. Заказывали доставку, ну, или я иногда готовил. Представляешь, мы даже не трахались никогда. Безумно звучит, да? — Нет, — сказал ему Бриз. — Звучит хорошо, — он побоялся, что неправильно выразился и добавил. — Словно вы были счастливы. Адам помрачнел: — Нет, не были. Из-за меня не были, — он вздохнул, посмотрел Киму в спину и помрачнел. — Я все думал о какой-то херне. Думал: два мужика — это же ненормально. И ладно бы геи. Нет, просто… вместе. А в моей жизни, знаешь, и без того хватало всякого ненормального. Духи, другие Зрячие, проклятые предметы — мы часто их тогда искали. И я придумал себе идеальную семью. Обычную, понятную. Ким сразу сказал, что ничего у меня не выйдет. Бриз слушал, не перебивая, и видел, что Лэ хочет что-то сказать, видел, как тот хмурится. Но, видимо, тому тоже хотелось дослушать до конца. — И вот как-то раз мы оба облажались, — сказал Адам. — Он подвел меня, я подвел его. И разругались. Я женился, попытался создать эту свою нормальную жизнь. Бриз и так знал, что было дальше. Сказал тихо: — Вы не смогли, да? — Ким вообще говорил, что так и будет. Но я все трепыхался, цеплялся за жену, даже когда разлюбил. И знаешь, больше цеплялся не потому, что хотел. А чтобы ему доказать, что он ошибся. Вот только он не ошибся. Не сложилось у меня с обычной жизнью. Я видел духов, я столько всего мог… того, во что она не верила. И я ее не слушал, думал: что она знает вообще о мире? О том, что на самом деле творится. — У вас такая короткая жизнь, — холодно вмешался Лэ. — И даже ее вы умудряетесь разрушить. Адам все-таки достал сигарету, сунул одну в рот, но зажигать не стал: — В этом я профессионал, — он встряхнулся, пожал плечами. — Дальше ты примерно представляешь. В Организации все покатилось в ад. В мире, в общем, тоже. Киму это было нормально, а мне нет. Я сбежал и принялся искать способ избавиться от Говарда и от Старших. Ким продолжил работать на них. Ким, наконец, вернулся, подошел к ним и спокойно сказал Адаму: — Все наши проблемы от тебя. — Какой же ты все-таки мудак. А Бризу вопреки всему захотелось, чтобы у них все стало хорошо. — Вы оба отвратительны, — высокомерно заметил Лэ. *** Потом им еще пришлось плыть на лодке, лететь на маленьком самолете. Дорога все не кончалась и не кончалась, и Бриз только тогда осознал, как тяжело приходилось людям. — Да. Если у них нет документов, — ответил ему Ким, когда Бриз об этом сказал, и вскоре снова пришлось лезть в багажник. Правда, уже другой машины, и эта была намного теснее. Бриз понемногу привыкал к тому, что все время нужно куда-то ехать, что дорога все не кончается. Он пересказывал сказки для Лэ, или смотрел с ним фильмы на телефоне Адама. А потом дорога кончилась как-то совсем внезапно. Просто очередная машина, которую взял Ким, вырулила на пустую площадку какого-то старого комплекса, и Бриз сразу почувствовал — магию и кровь в воздухе. И тошнотворную пелену страха, которая заставила Лэ встряхнуться, повести носом в воздухе. — Ты серьезно? — угрюмо спросил Адам у Кима. — Мы все это время ехали сюда? — Да, — безразлично отозвался тот. — У тебя старческий маразм? Ты притащил нас на базу Организации. — Я притащил нас туда, где нас не будут искать. Бриз посмотрел на здание рядом, почувствовал пелену силы вокруг — сотканную из крови и смерти, и ужаса. И понял, что это ему напоминает. — Это… как там. Как в том месте, где создали монстра. — Верно, — спокойно кивнул Ким. — Здесь они пытались его воссоздать. Бриз вздрогнул. И даже Адам показался вдруг неестественно бледным: — Да кто бы сомневался. Старым идиотам нравилось создавать чудовищ. — Вы поэтому нас сюда привезли? — тихо спросил Бриз у Кима. — Да. Никто не станет искать нас в логове монстра. ------------------------------------------ На следующей недели главы не будет, потому что я буду в поездке, 28-29.08 планирую возобновить выкладку.