Череда кошмаров

Распад союза. Это был словно простой развод между супругами. Мирно собрались, обсудили детали, расписались в документах и разошлись. Всё. Так легко и просто лидеры бывших республики решили судьбы своих народов. «Нам дальше не по пути» — промчалось в мыслях Романовой, когда она провожала взглядом бывших союзников и членов семьи, уходящих из зала. А дальше началась череда бесконечных кошмаров… Россия, как правопреемница СССР, забирает себе большую часть имущества вместе с долгами бывших союзников. Те, кому она доверяла, кого спасала сейчас уходят с гордо поднятой головой. Тяжелые хомуты кредитов опутывают всё тело девушки, затрудняя дыхание. «Дыши! Не смей задыхаться!» — в мыслях кричит она, хватая ртом воздух, в попытке сделать вдох. Люди паникуют. Они напуганы и потеряны. Весь их привычный мир рушится на глазах. Куда бежать? За что хвататься, чтобы выжить? «Снова гудящий рой» — Яна прижимает руки к голове, закрывая уши ладонями,— «Почему? Мне страшно! Помогите» — по щекам девушки катятся слезы и приходит осознание происходящего. Россия сидит в своей московской квартире, забившись в угол, в темноте, обняв свои колени. — Кавказ горит… — с ужасом в глазах произносит Романова, осознавая происходящее и ощущая каждой клеточкой своего тела. Девушка не верящими глазами смотрит на алый закат в окне. Крупная дрожь пробивает её. Всё тело парализовано, а сознание в тумане и только крики людей на Кавказе вспыхивают в сознании. Вот она, маленькая девочка, сидит, забившись где-то в здании и сжавшись в комок, не смея даже двинуться. Точно также сидит и сама Яна, беспомощная и бессильная, совершено одна. «Только вот я тут, а она там. Как цинично» — горько усмехается русская, прикрывая глаза. Заснуть в ту ночь так и не удалось. Утро выдалось ещё более кошмарным. На ватных, негнущихся ногах, Яна добирается до кабинета босса. Открыв дверь в его кабинет Россия застывает на пороге в шоке от увиденного. Злость закипает в ней с каждой минутой всё сильнее. Её босс сейчас находился в легком опьянении и потому ответить вменяемо вряд ли сможет. — Болван! Посмотри, что творится вокруг? — звук звонкой пощечины разлетелся по кабинету, оставляя яркий отпечаток и легкие царапины на лице мужчины. Он так и не смог разобрать, что произошло, но сама Яна уже была далеко от этого места. Прихватив снайперскую винтовку и несколько патронных магазинов с собой из ближайшего оружейного склада, Романова переместилась на Кавказ, в Грозный. Страна легко может перемещаться по своей территории, в этом нет ничего странного. Оказавшись в одном из разрушенных районов, Яну охватил жуткий, кровавый кашель. Машинально закрывая ладонями рот, она согнулась пополам, приседая на корточки и прислоняясь к стене, в попытке найти хоть какую-то опору и не упасть на пол. «Как можно было забыть о таком?» — мысленно корит себя за опрометчивость Россия. Кровавый кашель, раздирающий от боли всё внутри. Так бывает, когда страна находится в самом эпицентре событий, несущих её людям одни лишь страх, боль и смерть. «Возьми себя в руки! Дыши! Дыши!» — кричало нутро, когда тело трясло от судорог. Чуть приведя дыхание и мысли в порядок, Яна встаёт, пошатываясь и хватаясь за стену рукой, оставляя кровавый отпечаток на опалённых обоях. На улице раздаются вскрики людей. Огонь в глазах разгорается сильнее, пробуждая жажду убийства и мести. Времени на то, чтобы собрать оружие было вполне достаточно, потому, уже через несколько минут на террориста был направлен прицел. Вдох. Щелчок курка на медленном выдохе. Тело внизу падает замертво, начинается переполох. Ещё два выстрела — ещё два трупа. Снова перемещение, но уже к себе в квартиру. Откинув винтовку в сторону, на пол, Яна сваливается в беспамятстве на застеленную кровать, мгновенно теряя сознание. Следующие дни сменяли друг друга. Молодые парни уходят на войну, умирая десятками, сотнями. И каждого их них Россия оплакивала. Ночью слёзы, утром оружие в руках на передовой. Так происходило снова и снова, снова и снова. Словно замкнутый круг из череды паршивых дней. Плевать на государственные дела, плевать на продажных политиков, которые буквально распродают всё и вся, не видя меры. Плевать на босса, который совсем забыл, что он лицо страны. Хотя бы за этих молодых ребят, умерших за родину, она отомстит. Вырвать Россию, из этой череды бесконечных кошмаров, смог звонок от секретаря босса со срочной просьбой прийти в Кремлевский дворец. Романова стискивает зубы от злости, отворачиваясь от трубки телефона к стене, так, будто бы кто-то видит её в этот момент. Явившись в Кремлевский дворец, с винтовкой на перевес, и готовая в любой момент вновь переместится на поле боя, Яна зашагала к кабинету босса. Открыв дверь она обвела присутствующих скептическим взглядом. — И где он? — недовольно произнесла Россия. Её голос эхом отразился от стен в пустом зале. Неаккуратно собранные волосы, тяжелые мешки под глазами, осунувшееся лицо и болезненная бледность, — и это Россия? Страна победившая фашизм? От взгляда воплощения секретарь невольно сжалась, чувствуя, что лучше сейчас не подавать голоса. Когда же она указала на человека, скромно стоящего рядом с ней, то лицо Федерации вытянулось в удивлении.  — Это какая-то шутка? — вместо привычного высокого и коренастого мужчины, скромно стоял другой человек. Мужчина намного ниже самой России, с совершенно флегматичным взглядом, обращенным к стране. Пока Яна отрешённо пыталась справиться с проблемами своими силами, в стране многое поменялось, включая нового босса. Романова хотела бы и дальше плюнуть на всё и вновь погрузиться в свои "будни," потому, фыркнув, развернулась и армейским шагом зашагала прочь из зала дворца. Мужчина успевает перехватить свою страну, заставив её обернуться с недовольным взглядом, начинает говорить с ней. Медленным, местами приглушенным голосом, который словно заворожил Яну, заставляя слушать очень внимательно. Отчего-то он внушает доверие, а его слова успокаивают Россию. И вот, они уже сидят в президентском кабинете. Босс подает Яне документы и чашку с горячим чаем, ласково просит внимательно вчитываться, пока сам объясняет некоторые моменты. Девушка тяжело вздыхает, но уже с облегчением. — Хорошо, я согласна, — с улыбкой произносит Яна, в душе которой ещё теплится надежда на то, что из этого болота можно будет вылезти, — Давайте преступим к работе.