The Blood Sweet

      Думаете, я такой же?       Думаете, все люди думают только о вас?       Думаете, весь мир крутится вокруг вас?       Думаете, что вы имеете какое-то значение в этой мерзкой жизни?       Думаете, окружающим плевать на вас? Хотя так и есть, им абсолютно плевать на вас и ваши чувства, вашу боль, которая сжигала изнутри, которая ломилась в сердце потоками крови, разъедая изнутри главный орган. Боль, что оставалась навсегда рядом с вами, оставляла последствия, с которыми вы должны справиться, должны преодолеть.       Так и мне говорили.       Говорили, что я должен преодолеть её, должен победить, должен в бою уложить на лопатки, но она проникла слишком глубоко, слишком глубоко засела в сердце, слишком овладела тем, что ей не принадлежало. Боль тоже умела думать, как мы. Она как язва, что уже всосала в себя всё хорошее, она маленькая пиявка, что становилась больше за счёт наших страхов. Она питалась нами, а мы и не догадывались об этом. Не догадывались, что она так близко.       День сменялся ночью, ночь сменялась днём, а значит, и боль могла сменить яд на антидот, но происходило ли так всегда? Возможно, точнее, нет. Этого так и не произошло со мной, спустя долгое время это не произошло, даже когда я очень просил об этом врачей, но люди бессильны перед невидимой проблемой, они не могли найти её и удалить, вырезать, убить, предотвратить её действия.       Боль — змея, что жила во мне уже долгое время. Врачи ничего не могли сделать с этой болезнью, да и лекарств от неё ещё не нашли. Знаете, почему? Всё потому, что люди примитивны и слабы, они боялись самих себя, боялись, что не оправдают надежд других и утонут в позоре, который сами создали. Они никогда не хотели делать то, что могло быть опасным и непроверенным, они очень боялись дьяволов внутри, которые и правили в этом чудовищном мире.       У меня рак. Рак лёгких. Вторая стадия. Вам покажется это страшным, но, на самом деле, это ещё одна пиявка, что засела глубоко в моей груди и даже не думала покидать своё место обитания. Она не думала, что появится здесь, но я сам её сделал, сам сотворил ничтожное существо, которое теперь поглощало меня изнутри.       Моё прошлое погубило меня. Я и не думал, что прощаться с ним будет так больно, так долго. Я никогда не думал, что однажды пожалею о своих словах, сказанных матери в последний день, в день перед её смертью. Я был так молод и глуп, но теперь без какого-либо желания жил на Земле, ожидая своей участи, когда же наконец смерть с косой придёт за мной и заберёт всё то, чего так желал. А от меня останется лишь тень, тень, которая со временем исчезнет навсегда.       Я был эгоистом, любил только гонки, наркотики, секс и деньги. Всем этим я жил в юности, всё это и до сих пор влекло к себе, это нестерпимое желание вкусить ещё разок сладкий адреналин в крови, почувствовать, как страх окутывал тело при очередном повороте на моём любимом чёрном коне. Я вечно думал о нём и какой же большой потребностью он сейчас являлся для меня.       Примерно ещё два года назад я жил обычной жизнью, жизнью весёлой, наполненной красками и любовью, но чёрная полоса, что коснулась моей жизни, рвала душу на две огромные части, создавая там дыру и ковыряясь в моём прошлом.       Помню, как каждое утро выкуривал пачку сигарет, ведь после пьянки они помогали мне обдумать прошлую ночь, вспомнить косяки на гонке, снова подумать, как прожить этот день, куда сходить? Что купить? Но в итоге день повторялся, нескончаемо ворочался на одном месте, каждую минуту одно и то же, без изменений, это стало надоедать, а когда стало надоедать и я решил жить правильно, стать обычным, бросить всё… Друзья, родные отвернулись от меня, я стал бездарным парнишкой, что занимал у них денег и создавал проблемы, ведь больше ничего толком и не умел.       Бросил универ ради своих увлечений, о чём пожалел, ведь увлечения оказались не такими уж и интересными, как мне казалось сначала. У меня были ужасные отметки в школе, ведь всё время просиживал там штаны, чтобы быстрее пойти с друзьями в клуб или поучаствовать в ещё одной гонке между «Большие братья» — так называлась элита Инчхона. Богатенькие сынки, которые клянчили без меры бабки у своих родителей и тратили на гонки и наркотики, а когда случалась авария, ничто не спасало, как деньги, которые вытаскивали их из тюрьмы.       Знаю, что не вписывался в их компанию, знаю, что был изгоем, но в то же время королём, королём драйва, королём адреналина, топ-звездой. Да, кажется, всё так идеально, на первый взгляд, но это и убило меня. Я слишком долго наслаждался, пока другие чувствовали горький вкус жизни и пытались выжить, чтобы стать лучше, выше, круче.       Я же в свои тридцать бродил по одинокой улице, наблюдал за людьми, за тем, как они старались выжить, сделать что-нибудь для своей семьи, как они терпели все унижения в их сторону. Видел их боль, которая съедала изнутри, которая выедала сознание каждый день, но их внутреннее «я» терпело это, а долго ли оно сможет сдерживать себя, чтобы не ударить или унизить начальника, который грубо обращался к своему подчинённому? Сможет ли он совладать с собой при виде того, как кредиторы угрожали его семье только потому, что аренда за квартиру стоила бешеных денег. Сможет ли он выжить в этом мире один?       Семья вскоре распадётся, ведь рано или поздно всё умирало, всё оставляло свою тень, свои последствия, и кредитор, что вымогал деньги у бедных граждан, сдохнет в мучениях где-то на помойке, а его труп сожрут голодные собаки и коты, которым будет чем поживиться.       Бедный человек, который не выплатил кредит, будет страдать до конца своих дней, потому что его семья бросила его, работы теперь у него нет, ведь уже не молодой, а смысла жизни и вовсе, для чего теперь жить, если всё давно отобрали?       У меня отобрали всё. Хотя нет, я сам у себя отобрал всё, сказав столько ужасных вещей единственной женщине, которая носила меня девять месяцев, воспитала, дала образование, но я никогда не слушал её, никогда не помогал ей, никогда не делал ей приятное, не показывал то, как сильно я её любил. Но теперь… теперь поздно думать о том, чего уже давно нет. Она умерла, уже очень давно, оставила меня одного мучиться в жестоком мире, чувствовать горький вкус жизни на своём языке.       Каждое утро, когда она будила меня, терпела мои выходки, мои психи, иногда я даже бил её, но это было неосознанно, я не думал, что делал, не думал, почему это происходило и что я в конце концов творил. Она не отступала, она любила, обнимала, грела своим телом, дарила всю свою доброту, улыбалась мне сквозь слёзы, хотя я знал, как она тяжело работала в офисе, как долго она боролась за место менеджера, чтобы прокормить меня, но в итоге она пожертвовала собой. Начала спать с боссом, делать всё, что он скажет. Нет, она не любила его, просто перешагнула через себя ради меня.       Я был целью её жизни, а теперь не мог забыть её улыбку на потрескавшихся губах, не мог забыть глаза, в которых всё ещё горели те самые огоньки надежды и последняя частичка счастья.       Мама. Я так скучаю по тебе. По твоей улыбке, ласкам, поцелуям на ночь, я скучал по твоим касаниям, когда ты жалела меня, гладила по спине и говорила, что я молодец, говорила, что всё будет хорошо, что ты рядом со мной всегда. Вот тут… в сердце. Ты напоминала мне бездомную кошку, которая оберегала свое дитя, берегла его, но в итоге и я бросил тебя, как папа однажды.       Мам, я жалею, что поступил так с тобой, жалею, что не стал таким сильным, как ты, жалею, что пошёл в отца, никчёмного пьяницу, который пропивал все твои деньги, заработанные трудом. Кровью и потом. Я так скучал по рассказам о звезде, которая нашла своё счастье, скучал по просмотрам фильмов вместе. Помнил, как ты рыдала, а я так злился при виде твоих слёз, но тогда я был так мал, а когда вырос, стал другим. Стал эгоистом.       Ты рассказывала мне о том, каким великим человеком я стану, о том, какую хорошую семью заведу, какие красивые у меня будут дети, а ты будешь нянчить их в своих тёплых руках, как будешь лелеять их, отдавать всю свою любовь, как отдавала мне.       Мам, я безумно скучал.       Мне тридцать, и я знал, что мне некуда идти, мне некуда податься. Я больше никто. Я просто маленький ядовитый гриб для Вселенной, который всё гнило и гнило. Я потерял ту звёздочку, ради которой жил. У меня никогда не было мечты, я не умел мечтать. Я то и делал, что наслаждался играми с огнём, а в итоге меня погубили сигареты. Теперь это казалось ещё одной маленькой проблемой.       Я знал, что скоро умру. Не знал, когда, возможно, сейчас или потом — не имело значения. Это больше ничего для меня не значило.       Мне больно. Жутко больно.       Будто земляные черви уже сгрызали мою плоть.       Каждый день я резал себе вены. Почему? Вам так интересно? Теперь вы думаете, что я псих, но я просто боялся, что вкус крови перестанет быть таким сладким, как сейчас. Каждое утро я брал лезвие и делал маленький надрез, чтобы снова почувствовать сладость, убедиться, что я всё ещё жив и она всё так же сладка, какой была когда-то.       На самом деле, за сладостью скрывалась горечь, и эта горечь — просто осадок, оставшийся в моём сердце. Она дала понять, каким я был и в какого монстра превратился.       Без цели. Без жизни. Просто топтался на одном месте. Я даже никогда не любил. Никогда не испытывал едкое чувство любви, наверняка оно такое же сладко-горькое, как моя кровь. Я понял, что не жил вдоволь и не знал, как это. Жить в достатке, любви, опеке, о ком-то заботиться. Интересно. Каково это — быть человеком?       Моя жалкая жизнь превращалась в горький осадок. Почему же я всё-таки родился? Почему мне так больно, смотря за окно моего любимого кофе и наблюдая, как парочки целовались, показывали свою любовь и заботу? Почему я стал таким жалким, превратившись из альфа-самца в жалкого омегу? В одиночку, который теперь вовсе никто.       Я сидел в своём любимом кафе, в единственном месте, где снова мог подумать о грехах прошлого, о том, как прожить остатки своих дней.       Заказав ещё одну чашку горького эспрессо, я снова стал смотреть за огромную витрину небольшого кафе. Капли дождя касались прозрачных стёкол, стекая вниз всё быстрее и быстрее, спускаясь к земле, они так же стремительно катились вниз, как я. Их проблема была в том, что их цель уже достигнута, а моя всё ещё нет. Я не достиг того конца, но всё ещё ждал его прихода, когда же я наконец пересеку этот финиш.       Я бы никогда и не подумал, что девушка, которая бежала стремглав под дождём, промокшая до ниточки, сможет спасти мою никчёмную жизнь и вновь придать ей красок, как было когда-то в моём прошлом.       Она быстро влетела в кафе, а я наблюдал. Она, вся замёрзшая, дрожала, как осиновый лист, волосы были такими мокрыми, с одежды текло, как с реки, но она была всё ещё непоколебима в лице. Её эмоции, стойкость тела, всё это как-то влекло меня. Странно, но я смотрел лишь на неё, попивая своей горячий эспрессо, что принесли пару минут назад.       Рыжие волосы, что небрежно располагались на плечах тёмно-зелёной куртки, влекли мой взгляд, я всё ещё не видел её невинного лица, но куртка, что была на ней, напоминала мне об одной важной особе, которая присутствовала на всех наших мероприятиях и гонках, была в объятиях самого главного гостя. Спонсор Бён Бэкхён, который виноват в моей погибели, хотя отчасти я сам проиграл ему, а он лишь забрал остаток моих доходов, отобрал каждую частичку моей души, обокрал меня, забрал даже Холли — мою единственную собаку. Теперь же я жил в маленькой квартире на сбережения матери.       В тот миг в моей голове пробудилась одна яркая идея, которая изменила всю мою последующую жизнь. Все мои взгляды кардинально поменяла девушка, что сидела за столом напротив спиной ко мне и даже не подозревала, что я тот самый известный гонщик и охотник «Сладкой крови», так называли вкус, который испытывал каждый из нас в гонках.       Ухмылка появилась на моём лице, и я всё ближе стал подходить к её столику, сердце стучало всё так же, хотя что-то твердило мне: «Ещё шаг, и вот твоё спасение…» Но, увы, мне не хватало столько смелости, чтобы сказать, как я любил её однажды и, возможно, любил до сих пор.       — Привет, Рози, — я сел перед девушкой, что уже коснулась своими губами горячего напитка так же, как я хотел коснуться их своими.       — О, Мин-Мин, — она осмотрела меня с ног до головы, — ты так… Изменился, — еле выдала она, но уже по лицу девушки, я знал, как глупо выглядел перед ней с бледным лицом и жирными серыми волосами на голове, да ещё и бледен, как моль, ведь практически не питался ничем.       — Знаю, что ты скажешь после того, как твой парнишка отделал меня и забрал все драгоценное.       — А, так значит, ты всё ещё хочешь отомстить Бэку? — рыжеволосая голова склонилась набок, девушка игриво подняла уголки губ, в то же время стреляя своим острым взглядом, хоть и весь её макияж потёк от дождя, она всё-таки выглядела великолепно. — Ах, Мин-Мин, ты так и не изменился. Теперь ему нет дела до таких проблем, как ты, даже до меня ему нет никакого дела. Он же у нас сынок богатенького папочки, теперь с криминальным прошлым он завязал, господствует в компании папочки. Ты же знаешь, что он только этого и ждал, как только его позовут. И вот этот день настал, но когда мы пошли на дело, он нас кинул и сдал копам, а там и пошло-поехало.       Её карие глаза опустились в чашку с чёрной жидкостью, где было видно её прекрасное личико. Чеён, моя дорогая Розэ, её бросили, бросил на произвол судьбы этот придурок, да что там, нужно было ещё тогда забрать её с собой, хотя и сам в то время не мог выжить…       — В общем, если ты хочешь отомстить, Мин-Мин, я с тобой. Не буду останавливать, ещё и позовём с собой остальных. Идёт? — улыбка показала её белоснежные зубы, а внутри я вновь растаял, как маленький ребёнок при виде сладкого.       Молчание воцарилось между нами, мы оба пили кофе, думали о разных вещах, но были так близки. Впервые в жизни я не смог сдержаться и признаться девушке, что давно любил. Всё время мне говорило подсознание, что я полный идиот и почему, будучи в рассвете сил, не признался ей тогда? Почему, как ребёнок, убегал от всех своих чувств и думал только о себе любимом? Я ведь так любил, когда она заправляла прядь волос за ухо, звонко смеялась с моих тупых шуток, болела за меня, хоть Бэк был против этого. Я безумно ненавидел взгляды монстра, в чьих руках находилась Розэ, в сторону моей принцессы, похитительницы моего сердца.       Как только весть о её ранении на очередных гонках дошла до моих ушей, мой гнев пылал, как огонь в сердце, тогда-то я пообещал себе отомстить Бен Бэкхёну за всё.       — Рози, я придумал. Я знаю, как отомстить. Только ты должна поверить мне, — я взглянул на девушку исподлобья.       — И что же ты придумал, сахарочек? — игривая улыбка появилась на светлом личике.       — Любимая, давай встречаться? — грубый голос прозвучал из моих уст, а сердце бешено отбивало ритм в ушах.       Я боялся услышать один страшный ответ, отрицательный. Боялся, что такая прекрасная девушка недостойна меня, недостойна такого неудачника, как я, больного раком, который, возможно, скоро умрёт от безысходности и своих же мыслей, которые убьют изнутри.       — Я согласна.       Лишь один ответ из её уст заставил взлететь больную душу до небес и забыть обо всём на свете, взяв хрупкое тело в руки, крепко сжимая в своих и зарываясь в её мокрые волосы своим носом, а грудью чувствовать её быстрое дыхание.       — Спасибо, — лишь прошептал ей на ухо.       — Не за что, любимый, — в ответ я почувствовал маленькие ладошки на спине и нежные тёплые губы на холодной щеке.