Огонь тебе к лицу

Погода радовала островок Сфинкс ясным солнцем и прохладным ветерком, не дающим почувствовать жары. Занавески мягко развивались пропуская воздух в хижину, награждая своей прохладой деревенского лекаря, мерно заматывающего только что высохшие, теперь уже, свежие бинты. Марко обосновался здесь не так давно, но этот остров уже казался ему родным. Это место дарило ему утешение. Хоть и небольшое, но лучше чем ничего. Здесь вырос человек ставший ему отцом, давший ему семью, цель... Эйса. Большим, что он мог сделать - это защитить то, что больше не может защищать его отец. Отложив свёрнутый бинт в корзину, Марко принялся за следующий. Он не мог не признать, что в этом спокойствии было своё очарование, но иногда, винил себя за него, словно за бездействие или трусость. Управившись с бинтами, Марко понял, что переделал все дела, обещавшие ему затянуться на пару дней, и следуя своей маленькой традиции, отправился к берегу. Сентиментально, наверное, но пройтись по берегу, ощутить ногами волны, стало для него неким ритуалом. Его всегда манило к океану. Там был его дом, его жизнь, его семья и свобода. Рубашка трепетала на ветру, а слух ласкали звуки деревенской суеты. Детишки перебрасывали мяч, растягивая свою игру на половину недлинной улицы, выкрикивая имена приятелей. Старики, проходящие мимо, показательно ворчали на ребят, что мешали их неспешному шагу, но не находя реакции, просто шли дальше, причитая уже себе под нос. В небольшом баре, дверями которому служили две маленькие множество раз чиненные створки, раздавались ещё не в дрызг пьяные, но прилично нетрезвые голоса рабочих, судя по всем, начавших пить всего пару часов назад, бурно обсуждающие что-то, чему Марко и не думал уделять внимания. Мимо проходили компании юных, звонко хохочущех девиц и, негромко смеющихся, дам. Да, именно эти люди: ворчащие старики, шумные дети и неспешно бодрые родители, в шутку переругивающиеся друг с другом были его утешением. Они давали ему смысл. Они не давали ему думать. Марко вышел на берег и небрежно скинул сандали на каменистый берег. Ноги медленно погрузились в воду ощущая несильную боль от попадающихся острых булыжников. "Отец, что это за дурак?", раздались в его голове собственные, тогда ещё чуть задиристого юнца, слова. Огненный паренёк с новым боевым кличем набросился на шичибукая уже в который раз за последние несколько дней. "Ты ждёшь развязки их драки?", не умолкали голоса, "Я жду этого мальчишку", услышал он ответ отца, "Он станет мне сыном, станет тебе товарищем." Лёгкая улыбка появилась на лице при воспоминании о собственном недовольстве словами Белоуса. Ноги продолжали рассекать отмель. - Интересно, - еле слышно спросил он самого себя, - Было бы мне легче, останься хоть один из вас со мной? Ответ на этот вопрос был очевиден. Но задать его хотелось. То ли самому себе, то ли морю, то ли судьбе, если таковая всё же есть. Мысли снова вернулись к тем моментам, которым уже не суждено повториться. Для этого он приходил сюда, как раз из-за воспоминай, что настигали его здесь, между родиной отца и океаном, ставшим домом и Белоусу и его семье. Воспоминания, которым он не давал свободы находясь в деревне. "Почему вы все зовёте его отцом?" Как чётко теперь Марко помнил того загнанного в угол парня, устремившего свой взгляд к доскам палубы. -Потому что он зовёт нас сыновьями, - сорвались с губ те самые слова, что он однажды сказал Эйсу. "Нас ненавидит весь мир... Знаю, это лишь слова, но мы действительно счастливы". В ноге снова отдало болью от очередного камня попавшего под мозолистую стопу. Рука потянулась к причине дискомфорта. Тот был размером с ладонь Марко и красовался бордовыми переливами, демонстрируя гладкие стороны многоугольной фигуры, что так старательно годами вытачивала вода. Хотелось бы весь вечер провести тут думая о прошлом, но из размышлений его всё же вырвали. На горизонте появилось небольшое судно. Успокаивало одно: судно не принадлежало Морскому Дозору. Камень был быстро закинут в карман, пока лекарь спешно входил на берег. Глупо фруктовику встречать врага стоя в воде. Наспех вытирая ноги о песок, он выхватил-таки взглядом флаг. Красное знамя развивалось над парусами, а на нём чёрным были выведены буквы "R", "А" и, можно даже сказать, забавный даркон между ними. - Революционная армия, - сказал он себе уставшим голосом. Мышцы напряглись, отголоски волнения взыграли в голове. Конечно, нападать он не спешил, ведь в том, что революционной армии может быть интересен остров или же он сам, Марко очень сомневался, но осторожность ещё никому не вредила, и он встал в позу боевой готовности, дожидаясь когда корабль причалит. Небольших размеров корабль приблизился к острову, остановился и бросил якорь. На его борту чётко было видно блондина в синем плаще и чёрном цилиндре с натянутыми поверх очками, кажется, дававшего инструкции хрупкой рыжеволосой девушке в розовой блузке, неприлично короткой бордовой юбке и похожей на кекс, под цвет юбки, кепке с похожими очками сверху. В шлюпке спустился только тот самый блондин и небыстро начал грести в сторону берега. Не успев и выйти из лодки, он наткнулся на настороженый взгляд, но ничуть ему не смутившись, всё же, спустился на берег и начал с вопроса: - Вы Феникс Марко? Вопрос этот немного напряг мужчину. - Да. Вы командующий штаба Революционной армии Сабо? - Да, - чуть помедлив ответил вторженец, - но я пришёл к вам не как представитель Революционной армии... Я брат Эйса и Луффи. Марко немного опешил, человек этот действительно внушал ему доверие. Конечно, это может быть ложью, но смысла в ней не было. Да даже если и так, уж с одним человеком он справиться сумеет.Марко ощутимо расслабился, а чувства наоборот смешались и запутались создавая новое напряжение. - Тогда, не хотите пройти в мою скромную обитель? - Не откажусь. Больше никто из них ничего не сказал. В этом молчании они шли по деревне, но на этот раз звуки кипящей здесь жизни не успокаивали Марко, а лишь давили на собравшийся в нём клубок запутанных эмоций. Он чувствовал волнение, надежду, удивление... страх, хоть и не понятно, чего он боялся. "Любишь собирать камни?" отозвался собственный голос в воспоминании, откликаясь на движение руки крепко сдавившей предмет в кармане. "Не то, что бы люблю, но те, что переливаются, завораживают" ответил ему любимый голос. "Ты как дурачок, радуешься всему что блестит?", "Ты сюда язвить пришёл? Лучше посмотри на этот," ответил ему Эйс и положил в руку Марко небольшой камешек, "Те что бордовые, как по мне, самые красивые. Мне нравится этот цвет", бесцеремонно продолжил парень, не обращая внимания на пристальный взгляд собеседника. "Камень, как камень", "Не нравится, я не заставляю" беззлобно ответил Эйс и ловко отнял камень назад. Марко достал тот что был в его кармане и пристально посмотрел на свою находку, не обращая внимания на идущего рядом Сабо. Ему вдруг показалось, что этот камень очень похож на тот, что он когда-то уже держал в руках, разве что этот побольше. Подойдя к хижине, он отворил дверь и уставшим взглядом пригласил гостя войти. Керасиновая лампа, не отличающаяся изысками, со старой ржавой ручкой была поставлена на стол, а пляжная находка мягко легла на полку рядом с парой новых книг. - Сакэ, чай? - Предпочту чай. Это немного необычно для гостей Марко. Залив кипятком наспех скинутые в чайник травы, что ближе лежали на полке, Марко сел напротив Сабо за маленький круглый деревянный стол. Чай дымился в кружках, а тишина немного затянулась. - Я хотел лично поблаголарить вас. - Вам меня точно благодарить не за что. - Вы были ближе всех ему, - продолжил блондин, словно, не замечая слов Марко. - Я не сделал ничего такого, чего не сделал для Эйса каждый из нас. - Нет же. Вы не первый из бывших товарищей Эйса, с кем я уже встречался. Забавно даже, но все как один они рассказывают мне, что никто из них так не заботился о моем брате так, как вы. - Они преувеличивают. Снова настала неловкая тишина. Сабо молчал, явно не зная, что ещё он может сказать Марко. А Марко не спешил его выгонять. Человек что сидел перед ним был будто последней ниточкой, надеждой. Стоит сейчас ему уйти и... Марко не не знал что тогда будет, но он точно потеряет что-то важное. Поэтому и он молчал. - Знаешь, - видимо неосознанно перешёл он на "ты", - я просто хотел сказать тебе спасибо, всем вам. Вы стали его семьёй и были рядом с ним, когда не мог этого я. Познакомившись со столькими из вас, я уверен, он был счастлив. - Почему тебя там не было? - спросил Марко пытаясь прогнать гнев из голоса. Сабо поднял на него взгляд, в котором явно читалась вина. - Я... я не оправдываюсь, нет. Я понимаю, что я должен был там быть. Возможно, помоги я ему тогда, он бы остался жив. Но я большую часть жизни не помнил кто я есть. И, только известие о его... его смерти, оно заставило меня вспомнить кем этот человек мне был. Что он был мне братом, другом... Они с Луффи были моей единственной настоящей семьёй. Это они дали мне дом, из которого я когда-то сбежал... Ох, прости, - чуть вскрикнул он начиная прибивать рукавом край стола, который случайно поджёг от волнения. - Я только недавно съел фрукт и иногда забываю о контроле. Лекарь подскочил на ноги, уронив табуретку, на которой только что он так спокойно сидел. С дрожащих губ его сорвались неувенный тихий шёпот: - Мэра-мэра? Слова эти звучали так осторожно, так нежно, словно стоит произнести их вслух и всё исчезнет, рассыпится в пыль, бесследно растворится. - Да, я... - Прошу... прошу тебя, дай мне ещё один раз... всего один раз, прошу, дай мне снова увидеть его огонь, - рвано срывались дрожащие неуклюжие слова. Голос его был тихим, но в то же время настойчивым. Глаза требовательно впивались в собеседника. - Я умоляю тебя... Сабо поднял немного подрагивающую руку, словно дрожь Марко передалась и ему, и на ладони заплясало невысокое пламя. Лекарь неотрывно следил за ним и впитывал каждый миг его горения. Это пламя, как светло от него становится в комнате. "Марко, поцелуй меня," сказал ему голос Эйса, тихо лежавшего на его плече в тот самый день. Глаза наполнила солёная влага размывая границы пламени, а горячие слёзы быстро потекли из его глаз, падая на напряжённые ладони. От слёз Марко не мог разглядень ничего, кроме света родного пламени, что было центром его внимаания. Оно было как Эйс. Эйс был тем самым огнём, которое всегда было на виду в любой тьме. Он был его, Марко, солнцем, освещающим путь в неизвестность, на эту войну, что потухло прямо на его глазах и даже не в его руках. - Огонь тебе к лицу, - прошептал Марко больше самому себе, ловя непонимающий взгляд Сабо, но обращаясь, явно, к Эйсу. Он всегда хотел сказать ему именно это, но так не разу и не решился.