Проклятый Девятью

Первое, что Гайдар почувствовал, когда очнулся, — головная боль. Ох, давненько у него такого не случалось… Это ж сколько он выпил? Три пол-литровые кружки с Фендалом. Потом еще полбочонка с тем типом, как его там… А еще редгады подливали… И кажется, не пиво. Говорят же, что смешивать не стоит. Смешно то, что в туалет ему не хочется. Капсула выводит все отходы быстро и незаметно, так что в играх люди писают и какают только в том случае, если включат подобную опцию. Гайдар не был извращенцем (обычно эту возможность подключали разве что любители «золотого дождя» и кой-чего похуже). Но вот все остальные признаки вчерашней попойки — на лицо: сухость во рту, а привкус такой, вроде в него стая собак справила нужду. Башка раскалывается. Странно, что капсула с этим ничего не делает… Или, возможно, тут нужно некое зелье выпить, чтобы она додумалась его полечить? Все тело ватное и слушаться не хочет. Гайдар открыл один глаз, чтобы тут же его закрыть. Потолок комнаты был незнакомый и к тому же вращался так, будто он в центрифуге находится. Ясно одно: это не гостиница. Где же Фендал, мать его растак? Они же в поход собирались… — Фендал, братишка, ты тут? Принеси воды, а то я, кажется, сдохну щас… В ответ тишина… Он что, в лес медитировать подался, сволочь? — Фендал, будь человеком… тьфу, будь хорошим босмером, принеси воды или чем-то опохмелиться. И вдруг неподалеку раздалось шуршание шелковых одежд. Кто-то подошел к кровати и замер над ним, очевидно, рассматривая. — Милчеловек, пресвятой Мары ради, помоги раскумариться… — вообще-то Гайдар хотел помянуть Деву Марию со Христом вместе, но автомодерация снова (очень избирательно) подсекла чужеродную фразу в зародыше. — Пф-ф… Ты бы лучше не поминал здесь Мару, наглец. Она уж тебя точно теперь не благословит! Голос был высоким, женским. А еще была в нем некая пленительная сила, будто говорившая всю свою пока еще не длинную жизнь работает или на радио, или стюардессой, или даже предоставляет услуги секса по телефону. — О-ох, уважаемая, я… простите, короче. Просто я не понимаю, где я, и мне нужна помощь. — Ты ожидаешь помощи после того, что здесь учинил? Пьяное богохульное чудовище! Гайдар почему-то насторожился при слове «богохульное». Так его еще никто никогда не называл. — Пардон. Вы не могли бы говорить потише, а то уши вянут и башка трещит… — А мои уши не вяли от твоих мерзостей? Ты тут в пьяном угаре разбрасываешь вещи, оскверняешь сосуды богини своим вонючим пивом, даже помочиться в углу хотел, пока тебя не остановили! У-у-у, да все запущено дальше некуда. Как теперь выбираться из этой ситуации? — Я еще раз прошу прощения, был не в адеквате. А можете все же сказать, где я… и кто Вы такая? — Да уж, теперь тебе в пору просить прощения до скончания веков! Ты своим существованием оскверняешь землю, по которой ходишь! — дамочка все не унималась и опять повысила голос. — Ну, простите за мебель и эти ваши сосуды, как найду свои вещи, я вам заплачу за ущерб… — Да не в деньгах дело, рожа ты оскумевшая! Кто очистит теперь храм от груд мусора, которые ты сюда наволочил вместе с твоим дружком? Да если бы только это! Ты собирался тут проводить венчание с… козой! Ты в своем уме вообще, сиродилец?! После такой мерзости здесь до сих пор витают эманации похоти, разврата и кое-чего еще более гадкого… Тут Гайдар даже глаза открыл, наплевав на боль и вращение потолка. Он повернул голову и уставился на женщину в одеянии жрицы. Ее фигура секунд пять двоилась и троилась, но в конце концов собралась в миловидную такую монашку, даже костюмчик немного похож был на католическое одеяние. — То есть как с козой? Я помню, что со мной была красивая девушка… Что за ерунду вы несете? Собеседница просто задыхалась от ярости, стоя перед ним, сжав кулачки. Кажется, она потеряла дар речи. — И погодите, в каком смысле венчание? Я еще не решился, кто станет моей спутницей… — Да уж теперь никто не станет, кроме той козы, если честной народ узнает про твой срам! — язвительно выпалила эта ангел. Лицо у нее было такое невинное… Эмилия Кларк, увидав такую красу, удавилась бы от зависти. Не говоря уж про современных актрис, далеких от образа трогательной невинности. — Тьфу, да что вы со своей козой. Не помню я никакой козы! — Ой, да что вы его слушаете, владычица Сенна! Вызвали бы стражу, да чтобы кинули эту свинью в острог на недельку-другую. Там ему самое место! — новый голос принадлежал другой совсем юной девушке, которую он сначала не заметил. Она стояла возле некой колонны и пыталась бороться с тряпкой, что никак не хотела правильно ложиться на швабру. О как! Значит, эту барыню-сударыню звать Сенной. А владычица — это, наверное, религиозный титул такой. А находится он, судя по всему, в храме то ли Мары, то ли Дибеллы. За венчанием в Скайриме идут к Маре… Та-а-ак. Его бухие выходки настроили против него жречество одной из самых значимых богинь в пантеоне? Вот уж действительно свинство! — Умоляю, дайте воды… — Гайдар, кряхтя, попытался встать. — Честно слово, я не хотел оскорбить вас, почтенные, и этот храм. — Алия, принеси попить этому животному. Дибелла учит нас прощать и миловать, даже если люди того не заслуживают, — сказала монашка, усилием воли подавив гнев. Погодите… все же Дибелла? Гайдар знал, что богиня эта, по воле разработчиков римейка, двулика. Ее светлый лик покровительствует дружбе, искусству и возвышенной любви, помогает женщинам сберечь красоту и в почтенном возрасте, а молодым — хранить себя до брака. Светлая богиня считается воплощением красоты и женственности, в следствие чего жрицами Дибеллы могут стать только женщины… А вот «темный» лик напоминал Инанну или Иштар из Вавилона: она покровительствовала представительницам самой древней профессии, давала любовникам неутомимость, зажигала страсть в сердцах, которые уже охладели к плотской любви, также к ней ходили за излечением от вагинизма, венерических и прочих женских хворей. Шлюха и святая — два в одном… Вот только храмы ее были, как правило, посвящены одному из ликов, и Гайдар в угаре примудрился осквернить именно обитель «светлой» Дибеллы. Ой, дура-а-ак… — Сию минуту, госпожа, — юнка была, очевидно, рада, что хоть немного отсрочила свою обязанность помыть полы. Упорхнула куда-то со скоростью серны, спасающейся от гиен. — Так все же вы можете мне помочь вспомнить, как я тут оказался? Сенна глядела на него с презрением и жалостью. В конечном итоге светлые эмоции взяли в ней верх, и она (все ещё недовольным язвительным тоном) ответила: — Понятия не имею. Твоя речь была похожа на бред. Единственное, что я услышала связно, так это то, что после «свадьбы» тебе надо будет вернуться в Рорикстед. — Ох-х, блин, я даже понятия не имею, где это… И кстати, где же мой спутник? Вы эльфа видали? — Тот мерзопакостный клоун, с которым ты тут буянил, как я припоминаю, не был мером, — красавица сложила руки на груди, выставила ногу, а вид ее все еще был грозен. — И не думай даже просто так улизнуть! Ты наведёшь тут порядок, иначе, клянусь всем святым, я действительно позову стражу! Попей и приступай к работе. Как «не был»? Где, мать его, Фендал? Пока Гайдар со скрипом пытался развить эту мысль, пришла та другая милашка, принесла воды. Гайдар с жадностью присосался к кубку, осушив его за четыре большущих глотка. Сразу чуток полегчало. Мыслительный процесс пошел скорее. «Кто я?», «Где я?» — эти традиционные вопросы любого попаданца он вроде бы прояснил. Теперь понять бы «где мои вещи?»… — Уважаемые, а где мой рюкзак? Сенна, сохраняя холодный тон, ответила: — С собой у тебя ничего не было, кроме оружия. Твои смертоубийственные железяки мы положили подальше от святынь — у входа в сундучке. Гайдар ощупал себя: разгрузка с метательными «кунаями» на месте, аптекарская сумка со всякой мелочевкой и кошелем лежала рядом на кровати, а вот меч и кинжал пропали. Он себя как будто голым почувствовал. А тут еще эти сердитые милашки. Гайдар до этого момента не обращал внимания, но оказывается, у него все это время был стояк. Абсолютно против его воли он стал усиливаться, реагируя на красоток. «Nocturnal penile tumescence» (ночное набухание пениса), мать его так! Как не вовремя! Но это же храм Дибеллы! Уж кто-кто, а эти двое должны знать, как ему помочь. Если Гайдар ничего не путает… — Красавицы, вы же Дибелле служите… М-м-м, может, вы знаете, как мне помочь с одной проблемой? — Нет уж, даже не заикайся тут про помощь — сначала уберись! — Сенна даже ногой притопнула, сохраняя строгий образ «владычицы». — Кхгм… Но проблемка как раз в том, что я не смогу этого сделать, не смущая вас. У меня тут кой-какие физиологические проблемы… — Гайдар сел на кровати, подавив позыв ко рвоте. Чертовы редгарды, что они ему там наливали…. Точно не пиво… Пока что дизайн легких доспехов хоть частично, но справлялся с функцией маскировки его эрекции. Спустя пять секунд комната вроде бы прекратила вращаться, значит, можно попробовать встать. — В каком это смысле? Что за проблема такая? — лицо Сенны выражало на этот раз не только недовольство, но и мимолетную обеспокоенность состоянием здоровья хулигана. Очень мило с ее стороны. — Ну, я слыхал, в храмах Дибеллы знают, как с этим обращаться, — сказал Гайдар и встал, наконец, с постели. Его немалых размеров член стоял на одиннадцать часов, угрожая порвать ширинку. Ощущая, как он упирается в ткань, Гайдар даже непроизвольно издал тихонький горловой звук «ухг-г-гм». Это же кара небесная — думать не только про еду и питье, защиту от холода, а еще и сексуальные потребности. Уже сколько странных ситуаций из-за этого пережил, а в будущем будет только хуже — это Гайдар нутром чуял. Раз уж попал в храм Дибеллы, надо пользоваться шансом и как-то решить этот вопрос. Жреческой магией или зельями, да хоть карманным суккубом для половой ебли, главное, когда никто не подглядывает, и нет риска вляпаться из-за этого в неприятности. Младшая из монашек Дибеллы, которая как раз наклонилась, чтобы смочить тряпку в ведре, так и застыла. Ее взгляд тотчас прикипел к промежности Гайдара. Она будто бы и хотела отвести глаза, но они сами тотчас возвращались к непотребному зрелищу. Миловидное лицо девушки в первый миг выражало недоумение, потом страх и стыд, а потом… некую новую гремучую смесь всего вышеперечисленного, плюс типичная «защитная» девичья улыбка, которую можно увидеть на лицах дам, когда они замечают мужчину в подобной ситуации. «Ой, мужчина, а у вас ширинка расстегнута, ха-ха-ха-ха». Сенна же поперву не сообразила, о чем же речет Гайдар, и ожидала продолжения фразы, но потом ее взгляд скользнул ниже зоны лица и торса, и глаза ее тотчас увеличилась, а брови поползли вверх. — Ах ты, срамник проклятущий! Да как ты смеешь! — женщина подняла руки в некоем защитном жесте. Неужто подумала, что он их изнасиловать хочет? Скайрим — магический мир, и это не было пустым позерством. Гайдар физически ощутил, как от служительницы культа повеяло некоей силой, электризующей кончики волос, мягко, как большой резиновый шар в фитнесс-зале, толкающей в грудь. Гайдар, все еще некрепко стоящий на ногах, плюхнулся обратно на кровать. Раньше он думал, что «ширинка лопается» — это фигура речи. Но вот сейчас он стал свидетелем подобного. Его мужское достоинство от сотрясения порвало ткань и вывалилось наружу, упруго покачиваясь и пуская тоненькую струйку предсеменной жидкости. «Что за хуйня со мной происходит?!!» — Гайдар был потрясен не меньше, чем шокированные жрицы. Контролировать свою эрекцию и желание он не мог даже в малейшей степени. — А-а-а! — тоненько завопила младшая, скорее от неожиданности, чем от страха. — Алия, дитя, не смотри! — Сенна отступила на шаг, отводя руку в сторону, будто пытаясь защитить прислужницу. — Паскуда! Мерзавец! Не смей приближаться! — жрица сделала еще дополнительный жест, который добавил некое свечение вокруг ее кисти, а давление усилилось. «Что, эти цыпочки никогда мужского стояка не видели? У светлой Дибеллы целибат положен?» — подумал приключенец. Чтобы преодолеть магическую защиту, нужно было наклониться вперед, как при сильном ветре. Но Гайдар не стал этого делать, вместо того подняв руки в примирительном жесте. Гадство, член при этом заколыхался, роняя капельки на пол. Вот же стыдоба! — Воу, полегче, дамы, я никому не хочу причинить зла. Простите за эту аварию с ширинкой, я не думал, что… — Заткни свою пасть, развратник! Сейчас же убирайся отсюда, а не то прокляну, слышишь! — Ой, да что вы в самом деле, я же не специально. Я думал, что жрица Дибеллы сможет мой стояк утихомирить… У вас же есть для этого средства, — и Гайдар зачем-то поиграл бровями. Совершенно неуместный в этой ситуации прием. Еще бы воздушный чмок им послал, дебил! — Ты смеешь оскорблять достоинство светлой богини и в трезвом виде?! Ах ты… скампов выблядок! — Сенна раскраснелась, а перед ругательством она вздохнула, будто смелости набираясь, чтобы его произнести. Такой контраст — матюки из уст такого ангелочка… Гайдар уж пожалел о своей затее. Лучше бы как-то перебился, корчась в три погибели при уборке (а трезво оценив обстановку, убираться в храме нужно было капитально: везде пустые бутылки, черепки от битой глиняной посуды, блёвань какая-то на полу, венки с увядшими цветами, непонятного назначения тряпки и бумажки). Рано или поздно стояк сам бы прошел. Тем временем взбеленившаяся священнослужительница продолжала: — О, Светлоликая! Молю тебя, ниспошли свой суд и кару на голову этого… мерзкого человека! Сделай так, чтобы… — Эй-эй-эй, вы чего удумали! Не надо меня тут и в самом деле проклинать! Я же ничего не сделал! — обеспокоенно закричал Гайдар, все-таки поднимаясь с кровати. Парень попытался преодолеть невидимую защиту, сделать шаг к скандалистке, чтобы ее как-то унять. Одну руку он вытянул вперед, будто супермен в полете, чтобы как-то разорвать невидимую оболочку, что окутывала жрицу, второй же он прикрывал пах — хватит с монашек шокирующих зрелищ. Хотя закрыть восемнадцатисантиметровый елдак, что аж гудит от циркуляции крови, одной лишь ладонью — задача посильная разве что Гудини. Но тут и вторая, Алия, вступила в дело, повторив магический жест владычицы. Давление стало таким сильным, что Гайдара картинно отбросило, да так, что он впечатался в стену, ударился затылком о камень. Дикость ситуации заключалась в том, что теперь это было не просто физиологическое возбуждение. Гайдара заводили эти девушки, их ореол «святости» (ха! И это в мире Скайрима!), их праведный гнев, направленный против богохульного мерзкого хулигана… против него! А выражение лица младшенькой — вообще бесценно. Вон как губёнку закусила от напряжения. Возможно, это всего лишь его, Гайдара, больная фантазия, но ему казалось, что девица не хочет его удерживать, наоборот, она провоцирует его, чтобы он как-то разрушил чары, подбежал к ней и заключил в крепких объятиях… чтобы его член уперся сквозь тонкую ткань в ее лобок, а потом… — А-а-а! — Гайдар закричал в голос, борясь с наваждением. Хотелось самого себя по морде отхлестать, чтобы протрезвиться наконец. Но уже через секунду у него появился и другой повод кричать. Проклёны и неведомая магия жриц начали действовать: до этого у парня была просто «голова квадратная» от вчерашней выпивки. Теперь же будто некий невидимый обруч сжимался у него на висках, угрожая взорвать его тыкву, как у того чувака, в которого молния угодила на поле боя с драконами. Жуткое воспоминание только усилило панические эмоции. Боль была такая сильная и жгучая, что тело Гайдара выгнулось дугой на кровати, будто его электрическим током пытают. Само собой, он бросил всякие попытки прикрыться, обеими руками схватился за голову. А болт, будто гордое знамя, реял туда-сюда во всей красе. — Мерзкая тварь, будь проклят! Именем Дибеллы, будь проклят! — в унисон рефреном повторяли девицы. Каким-то странным образом похотливые мысли будто бы помогали уменьшить эту боль, поэтому Гайдар без особых раздумий сконцентрировался на них. Чем сильнее невидимый обруч сдавливал его голову, тем сильнее пульсировал его член, давая не только приятное, но даже и болезненное ощущение — вот-вот сосуды начнут лопаться. Гайдар сполз на пол, скользя по кровати. Приняв согбенное положение, он попытался заправить достоинство в штаны. Но не тут-то было, на каждое прикосновение елдак отвечал такими коликами, будто его тыкают чем-то острым, а возбуждение стало просто нестерпимым. В конце концов, Гайдар решил, что лучший способ победить в этом противостоянии — просто ретироваться с поля боя. Встав на четвереньки, как собака, Гайдар стал быстро-быстро перебирать конечностями прочь от бешенных фемок, пока они ему башку не прожарили своей магией. — Убирайся, гадина, чтобы духу твоего тут не было! — кричала ему в спину Сенна. Однако главного Гайдар достиг — давление на виски стало уменьшаться с каждым преодоленным метром. «Черт, сумку забыл!» — мелькнула в голове неуместная в этой ситуации мысль. Он оглянулся на кровать и увидел, что младшенькая-то, не будь дура, заготовила и кое-что получше жреческой магии Дибеллы, на случай если смутьян вздумает сунуться к ним еще раз: у нее между ладоней плясали электрические разряды, прям как у Рэйдена из «Мортал комбат». Гайдару нравился этот персонаж. То, что хулиган обернулся, а не унижено ползет по-пластунски прочь, Сенна расценила как акт агрессии. — Давай, Алия, вмажь этому святотатцу! И послушница не замедлила исполнить приказ. Чего, блин, еще ожидать в условиях средневековья, где каждый мужик — это потенциальный бандит, убийца и насильник. Уж лучше первым нанести удар. Высоковольтная молния шваркнула Гайдара (все еще в позе на карачках, булки кверху) прямо в задницу! Теперь пытка электричеством была настоящей! — А-а-а! Сука-а-а! — не своим голосом заорал приключенец. К счастью, ток не был переменным, как в электрошокерах, поэтому его не дергало и опасности прикусить язык не было. Но за первой молнией почти сразу последовала вторая и третья. А там и четвертая — и согласно законам физики, все по самой высокой в этот момент точке — по жопе! Богохульника и святотатца буквально «пороли» молниями. Содрогаясь в судорогах, Гайдар внезапно понял, что непроизвольно кончает. Через секунду-другую воздействия электрошоком его перевернуло на спину, ноги сучили по полу от жгучей боли между булок, зубы стиснуло, как у эпилептика во время припадка, а член — в прямом и переносном смысле виновник всех этих бед — извергал сперму струя за струёй. Вот тут уж Сенна закричала в настоящем бешенстве. — А-а-а! Негодяй! Скотина! Ты снова оскверняешь храм! Нет тебе прощения, чудовище! Так провались же ты пропадом! И снова Гайдару было, чему удивляться. Фигура речи возымела буквальное магическое действие: он ощутил, как проваливается сквозь плотный камень, который превратился в этот миг в глиняную кашу, в вязкое болото. Парень выставил руку вверх, ища, за что бы зацепиться, но опоры не нашел. Дикий ужас обуял его, как и каждого человека, если бы его хотели похоронить заживо в сырой земле. Большой земляной «рот» проглотил несостоявшегося героя с концами, все скрылось в темноте. «Чертовы ведьмы… Они действительно в состоянии аффекта не знают, что могут натворить», — подумал неудачливый тестер. Несколько мощных чародейств наслоились одно на другое: сакральное проклятие жрицы, обычная магия и ведьмино колдовство… Вполне вероятно, Сенна и сама не знала, что она ведьма, но всплыл сей факт в очень не подходящий для Гайдара момент. Эффект оказался непредсказуемым. Невезучий искатель приключений перестал дышать, тело его тоже будто превратилось в каменную глыбу. Тяжелую такую, поросшую мхом и лишайником. Неподвижную, монолитную, которой ни дождь, ни солнце, ни ветер столетиями не могут причинить никакого заметного вреда. «Быть камнем даже приятно», — такая мысль сформулировалась у него спустя какое-то время. Возможно, вечность. Нет больше ни боли в заднице, ни боли в голове, не хочется блевать, нет никаких потребностей или желаний. Лежи себе в покое. Весь мир, все его прошлое перестали существовать… Но вот что-то нарушило этот покой… кто-то зовет его по имени. «Гайдар!» Мерещится, наверное. Разве камни могут слышать? У них же нет ушей! И снова: «Гайдар! Услышь меня!» Камень без глаз, без рук и ног заворочался. Ему стало неуютно. Несформулированная в слова мысль-ощущение прошила, как крохотная молния, некое астральное пространство, в котором теперь обитала душа Гайдара: «Лежать мешают, крикуны, чтоб их…» Стойте-погодите… Слов в это пространстве нет… но есть некие вибрации, некие эманации. Они исходят от центра Земли, точнее Нирна. Откуда-то, где по легендам данмеров навеки вечные спрятано от лица любопытных людей, меров и зверорас мифическое «сердце Лорхана». Сердце божества, которое и создало Нирн. Само же божество пало в процессе, слилось с материей созданной вселенной. После победы Нереварина в третьей части Древних Свитков сердце навсегда исчезло с лика Тамриеля, точнее даже с лика планеты, на которой находится этот материк. Поговаривают даже, что оно утратило физическую форму. Но эта непревзойденная сила, что шепчет из недр… что еще это может быть, если не сердце Лорхана? Подождите… Что же она шепчет? Чертов голос, зовущий его, мешает расслышать! «Гайдар, ты слышишь?! Возвращайся, иди на мой голос!» Кто этот наглец? Что за мерзкую магию он использует, чтобы мешать ему быть камнем и слушать пение сердца Лорхана?! О, да! Сердце поет! Эта песнь не меняется с момента сотворения Нирна. Песнь любви и скорби. Любви к своему творению и боли от невозможности явиться ему, окончательно слиться с ним или же дать ему некую трансформацию, которую Лорхан и задумывал с самого начала…. Ох, какие чудеса раскрываются в этой песне, нужно непременно расслышать каждый ее аккорд. Слов не нужно. Ведь слушая эту песню, Гайдар сам начинает понимать все так, как это не может понять ни один мыслящий человек или мер. Они все отделяют «я» от «не-я». Они противоставляют себя миру, и в этом их главная ошибка… ведь мир — это… «Гайдар, мать твою! Ты нужен здесь! Явись мне! Довакин!» Что за бред? Кто такой этот довакин? Кто такой вообще Гайдар? Идиот! Ты мешаешь мне слушать! Ну-ка, умолкни! Земные недра, в которых покоился серый монолит, в котором теперь по воле судьбы или богов, или той отбитой на голову истерички ведьмы, точнее жрицы, все еще трепыхался огонек человеческой души, заворочались. Что-то затрещало, что-то загудело на инфразвуковых частотах. Трах! Бах! Массивный камень откололся от вершины небольшой скалы и устремился вниз, прямо на голову этому надоедливому меру… чертов ублюдок ведь тоже сын Лорхана, как и все, что ж он не может понять, как важно наконец обрести покой. Как важно перестать кричать «я», «мне», «хочу», «нужно»? Нет этого всего! Нет ни «я», ни «ты», ни пространства, ни времени, нет никаких нужд! Есть только Песнь! Камень падает на землю. Мимо. Босмер успел отскочить. Надо же, какой проворный! Его бесовская магия заставила камень вновь как будто бы обрести некоторые чувства, некоторые понятия об окружающем трехмерном мире. Это были болезненные изменения. Вновь хотелось стать просто ничем, раствориться в Нирне, в Лорхане… Но нет, это недоразумение из смертных костей и мяса продолжает свою волшбу. Что же он делает? Даэдра его забери! Что это за магия такая! Он хочет поднять его, как зомби?! Нет, не смей! Это хуже смерти во сто крат! Нет… О, слава пропавшему богу, нет… Хотя… Он высасывает его душу в… камень душ! Очень странный камень. Не фиолетовый, как все они, а желто-зеленый, сияющий янтарными отблесками. Но это точно камень душ. Сволочь! Мерзкий некромант! Или друид? Где между вами грань? Как смеете вы так играться с законами жизни и смерти?! «Не-е-ет!» Если бы камни могли возопить, то крик этот слышен был бы даже на небесах. Гайдар, так и не ставший до конца камнем, очутился в месте, где нет течения времени, нет верха или низа, где нет вообще ничего.

***

…И вот, слепящий свет! Ну нет, только не это! Мама, роди меня обратно! Я не хочу туда! Там плохо! Гайдар открыл глаза. Вокруг была вода или некая жидкость. Намного более вязкая, чем вода. Слизь? Кровь? Нет. Сок! Сладкий сок. Его что, сожрала огромная венерина мухоловка? Ему чудовищно хотелось вдохнуть, хотелось наружу. Но он был в некоей капсуле с жесткими стенками. Они не такие и прочные. Надо впиться в них когтями, крутить, скрести, рвать, и они поддадутся. Такое осознание пришло к нему внезапно. Он и забыл об этих «эфирных» подсказках… Ну что ж, будем следовать совету. Ага, вот и дырочка! Припасть к ней губами, всосать воздух! Боже, какое блаженство — снова дышать! Вдох-выдох, вдох-выдох… Черт, давление в этой слизистой сумке, где он очутился, похожей на материнскую утробу, мешает, непонятная слизь подпирает. Большой вдох — и расширяем дыру! И тут кто-то стал помогать ему снаружи. Дело пошло споро. Потом этот некто схватил его за руку. Она выскользнула. Неизвестный стал еще яростней рвать оболочку. А потом Гайдар на своей шкуре смог почувствовать то же, что и актер Джим Кэрри, когда он вылезал из резиновой утробы носорога, будто новорождённое дитя из матки. Хлюп-хлюп — шпоньк! И двадцатилетний на вид «младенец» падает в лужу зеленой слизи, смешанной с грязью. Он не осознает, где он и что происходит, но ему хорошо, ведь можно дышать. Только выкашлять остатки слизи, вот так… С другой стороны, становится холодно и хочется прижаться к теплой материнской груди… вместо мягкой тити, он чувствует, что его обнимает мужчина. Ну и черт с ним, главное, что становится теплее. Кто бы ни был его «батя», он очень кстати, а руки у него очень нежные. Спасибо тебе. Теперь, когда «родился» заново, нужно восстановиться от стресса. А лучше всего это сделать во сне…. Да, сон — это здорово, ведь там есть цветные картинки… вместо огромной вечной пустоты… Угхм-м, поспать — неплохая идея.

***

Гайдару снился вулкан. Огромный. Чудовищно сильный. Красная гора пела, эту песнь слушал весь Нирн… Но никто не понимал ни слов, ни аккордов. Для смертных она всего лишь несла смерть и разрушения. А потом песнь оборвалась, будто кто-то злою рукой перерезал глотку певцу. Какая чудовищная жестокость! Он не понимал, что творил! Глупец!.. Куда же деваться сердцу этой горы, сердцу, которое породило этот мир, что ныне отвергает его? Это похоже на роды. Плод стает чужим, слишком большим, чтобы вместиться в материнской утробе, и та извергает его вовне, чтобы избавиться от бремени. Роды — это мука, это нестерпимая боль. Но так должно быть. Во имя продолжения жизни. Вот только сейчас дитя «рождает» отца. Какое извращение природы! Куда же деваться родителю, ставшему ненужным и опасным для своих детей? Где та бездна, достаточно большая, чтобы принять Его, одного из Творцов? Неужто могут пласты земли, разверзнувшись, как раскрытый лотос, как слои луковицы или головка капусты, покрыть Его, скрыть Его от лица своих детей? Или, быть может, Великие Сферы, которые содрогаются ныне, понемногу сходя с орбит, сближаясь и пересекаясь, чего Он не задумывал, — они скроют Его? А может, путь Его отныне — вовне?.. Ответа нет, тьма поглощает все. Но даже тьма продолжает резонировать с Его Песнью… — Эй! Ты проснулся? Как-то чрезмерно часто его будят, расталкивают, пинают и терзают в этом мире, при чем именно по утрам… Нужно с этим что-то делать. Он же не принцесса на горошине, чтобы чуть что — сознание терять? Ну, или просто нужно подальше держаться от неприятностей. Ха! Смешно даже. Будто в этом мире это возможно. Мундус и есть самая главная неприятность, которая с ним приключалась за всю его жизнь… Погоди, а кто он? Гайдар. А Гайдар кто? Человек. Не мер, вроде бы, и не каджит… Тьфу! Что за напасть! К черту Скайрим, к дьяволу весь Мундус! Он — это он. Гайдар, человек с Земли, программист, филолог, сын, брат и друг, а некогда — возлюбленный… Есть у него своя жизнь (хоть и так мало от нее на самом деле осталось к этому моменту), а это — всего лишь глупая игра. Компьютерный код. Так ведь? Вроде бы так… А что он тут делает? Да играет же в нее! Хм, странно. Впечатление на самом деле, что это им играют, что это он — игрушка. Для местных богов, для некоего кулхацкера-маньяка он — блоха, которую все стремятся раздавить, а самый первый — Алдуин, гребанный «Пожиратель миров»… Ага. Ладно, с фактажом разобрались. Но что происходит сейчас? Как он тут оказался? — М-м-м… — Ага, очнулся… Ну, слава Кинарет! А то из меня шаман все-таки паршивый. Думал уж, что душу достану, а разум где-то заблудится… Ты так крепко спал, что не мог добудится. — Фендал, ты? — Я, друг. А ты ждал кого-то еще? Вместо телячьих нежностей и выражений признательности Гайдар буркнул: — Фендал, ты козлина, я с тобой больше пить не буду. Эльф не обиделся, даже поддержал шутливым тоном: — Нет, это ты лучше с нордами больше не пей, они слишком стойкие… Хотя и ты парень не промах. Гайдар открыл глаза и секунд двадцать наводил фокус. Пещера какая-то. Фендал сидит у костра. Но свет главным образом исходит не от пламени, а от светящихся грибниц на потолке. Бело-синее люминесцентное сияние равномерно наполняет небольшое пространство — в половину футбольного поля. А еще с условного потолка свисают толстые змееобразные непонятные отростки… Отростки чего-то там. Некоторые — как три Гайдара в обхвате будут. — Что за чудасия? Где мы? — Под Вайтраном. — А что за тентакли с потолка свисают? Эльф посмотрел на потолок, лицо его помрачнело. — Это корни Златолиста. Я себя чувствую жутким преступником, святотатцем. Но мне пришлось… — Ась? Чего пришлось? — Гайдар недоумевал. Он такой локации в Скайриме не помнил. Хотя, возможно, где-то в Черном Пределе есть место, соответствующее Вайтрану на поверхности… — Мне пришлось воспользоваться заемной силой, чтобы тебя воскресить. Златолист умирал. Медленно, но верно. Я отнял у него последнее. Если бы это было дерево нашей священной Рощи, я бы моментально умер. Зеленый Пакт не прощает такого святотатства… — Тпр-ру! Фендал, погоди частить! Ты сказал «воскресил»? Я что, умер? — Гайдар не на шутку перепугался. Все рано или поздно умирают в игре, но для него это сопряжено с некими потенциально действительно смертельными последствиями… — Ну, технически — нет. Но ты превратился во что-то другое… Тебе нужно было новое тело, чтобы вернуть тебя в нормальное состояние. — Погоди-ка, что за ересь? Нужно тело? А мое тело где? — Окаменело, как у старого тролля. Точнее, оно и стало камнем. Я такое вижу впервые и о подобной магии, честно признаться, даже слыхом не слыхивал. — Бля-а-а… — Гайдар вспомнил. Вспомнил, что его прокляла жрица «светлой» Дибеллы. Даже дважды. Даже две жрицы прокляли скопом, в порыве праведного гнева. Сначала просто так — лишили благодати божества. Потом еще эта Сенна сверху накинула, чтоб он провалился сквозь землю. Но завихрения магии сделали что-то настолько странное, что не вписывается ни в какие игровые механики. Он был и жив, и мертв одновременно. В понятиях всякого живого и дышащего — точно мертв. С точки зрения божеств, даэдра и духов — все же больше жив, чем наоборот. Вот интересно, разрабы закладывали подобную возможность в игру, или это, опять же, новый баг? Как так можно быть и живым, и мертвым одновременно? Хренотень какая! Чем дольше Гайдар играет, тем больше с ним происходит подобной ерунды, что рушит все правила и каноны. Пока что все в его пользу, но что если случится очередной баг, и его сознание, к примеру, разорвет на кусочки, он окончательно спятит? Будет слюни пускать, как имбецил, и слушать некую «Песню Лорхана»? Превратится в долбанный овощ? Может, это и есть та хрень «похуже смерти», о которой вскользь упоминал тот безымянный бандит, другой игрок из реала? Да как же это возможно? Это игра поломана или его капсула вместе со встроенным ИИ? Или и то, и другое одновременно? Эльф тем временем подкинул хвороста, чтобы стало теплее, а то по пещере гулял сильный сквозняк. — Так и что же ты конкретно со мной сделал? — спросил Гайдар, заворачиваясь поплотнее в плед, которым его накрыли. Он был уже одет в грубую домотканую ночнушку, без трусов и носков (нормальные носки в Скайриме, по ходу, носили только высокие эльфы, остальные довольствовались ножными обмотками — портянками). В ответ эльф кивнул на непонятное покорёженное нечто в пяти метрах от костра. Оно по форме напоминало огромную раскрытую семечку от тыквы, но по консистенции скорее как сгнившее киви, с ворсистой кожицей и зелено-розоватой внутренностью, волокнистой, как у персика. Она, кажется, едва заметно пульсировала. Еще одна аналогия — яйцо «Чужих». Жуть! — Бр-р! Что за мерзость такая? — Это — священное Семя Жизни. Чтобы получить такое, один босмер должен добровольно принести себя в жертву в священной Роще. Тогда другой, в ком течет кровь меров, сможет возродиться к жизни, забрав его тело, а ты ведь на ничтожно малый процент, но все-таки манмер. В деактивированном виде оно работает, как обычный камень душ. Напитавшись силой, Семя становится утробой для плененной души мертвеца, оно имеет власть вновь родить павшего в этот мир. Это очень сложное колдовство. Хотя нет, это не колдовство, а нечто пострашнее. Это магия жизни и смерти — друидическая магия, отбирающая и дающая. Но отбирает она всегда больше, чем дает! Прозвучало достаточно пафосно, чтобы тестер проникся уважением. — Ну Фендал, ну силен! — Гайдар был в шоке. НПС из первой же деревни, куда приходит Довакин, оказывается по мощи сравним… Ну хрен его знает, с целым Манимарко! — Это не я… — тут в голосе босмера послышались хлюпающие нотки. Он плакал? Гайдар внимательно уставился на лесного эльфа. — Эй, ты чего? — Ради свершения этого друидического обряда я влез в долги по самые уши. И кому! — тут эльф вообще поник, его даже стало трясти. — Кому же? — Самым мерзким ведьмам во всем Скайриме! — видя, что Гайдар все еще не понимает, босмер пояснил почти шепотом: — Ворожеям… Гайдара тоже передернуло от упоминания этих тварей. Ворожеи или по-английски Hagraven (карга-ворона)— бывшие женщины людских рас, которые обменяли жизнь человека на колдовское могущество. Считаются одними из самых ужасных и кровожадных монстров в этой провинции. Цена заемной силы — потеря человеческой внешности, превращение в полуптиц. С первого взгляда они похожи на старух (часто они ходят с голым торсом, отсвечивая своими мерзкими обвисшими грудями), но на пальцах у них огромные когти, которыми они полосуют свою жертву в ближнем бою, а тело их местами покрыто перьями. Ворожеи сохраняют лишь часть своей личности до трансформации. А хагрейвен во втором поколении, буде уродины смогут изнасиловать мужчину и зачать, — это вообще сущий ужас, воплощение самых худших кошмаров Вермины, самых жутких оборотнических качеств Хирсиновой свиты. Дальше гибриды человека и ворожей, к счастью, размножаться не могут, а то уж поистребляли бы все живое, что не вписывается в их дикую картину мира, наверное. Изгои их почитают, как матриархов своих племён. Предположительно изгои живут с ворожеями в симбиозе, пользуясь их покровительством и защитой, взамен отдавая часть добычи и принося различные жертвы. А уж колдовская силища этих монстров — что-то легендарное. Особенно в школе Разрушения и собственно Колдовства. Все это он запомнил из официальных гайдов и роликов Финнигана, истинного задрота старых игр, который и помог ему зажечься идеей взять эту «халтурку» в качестве тестера. Да уж, халтурка обернулась смертельным приключением… — И как же тебя угораздило? Фендал мялся, подбирая слова. Видно было, что тема для него максимально неприятная. — Для обряда воскрешения нужна кровь вампира. Но не любого, а из клана Йекеф, что обитает лишь в Валенвуде. Они славятся тем, что не просто пьют кровь, а целиком проглатывают своих жертв, как крокодилы или огромные змеи. Их утроба — бездонная пропасть смерти — должна, согласно ритуалу, стать прообразом утробы, дающей жизнь тому, кто не жив, но и не погасить его Искры при этом — благодаря другим ингредиентам. Я около недели колесил по всем городам Скайрима, по всем алхимическим лавкам, предлагал любые деньги, но нужное мне оказалось только в одном месте. У ворожеи Исмеральды… Что-то очень знакомое было в этом имени… — На эту мерзкую для созданий Великого Леса тварь меня вывела некая ведьма Анис… Ее хижина находится около Ривервуда. Представь себе, я объездил пол-Скайрима, а ответ был у меня под носом, там, где я уж десять лет как жил… — Та-ак, время офигительных историй, Фендал. Что было дальше? — Гайдара не на шутку заинтриговало всё это приключение. Оно прошло для него «в оффлайне». Он был фактически мертв. А возможность играть за напарника в Скайриме не предусмотрена. — Тебе смешно? — Фендал лишь головой покачал. — Мне было совсем не смешно. Недостаточно собрать ингредиенты. Нужна огромная сила. Будь я настоящим друидом, то и сам бы потянул. Но мать лишь начала меня обучать своему искусству, когда произошло то, что произошло, ты знаешь… Короче, мне была нужна помощница. Анис согласилась, но лишь при том условии, что я заключу договор с Ворожеями. — И что по условиям договора? — спросил Гайдар. — О, ничего — сущий пустяк, — в голосе эльфа появилась истерическая нотка. — Моя бессмертная душа! Или кровь ста невинных дев. И то, и другое означает для меня гибель. Духи предков откажутся от меня, святая Роща не примет мой прах. Быть мне вечно терзаемым Дикой Охотой призраком. Я обречен… — тут босмер, уже не скрываясь, заплакал. Гайдар, мягко говоря, подохуел от такой драмы. Фендал вот так просто пошел на это ради него? Крепко же он верит в это свое «саэльвэ» и чужое предназначение… Как же так вышло, что он настолько к нему привязался? Хотя, погоди-ка, еще много чего остается непроясненным. — Ладно тебе убиваться. Замочим Алдуина, так и за этих мерзких фурий возьмемся. Знаешь простой способ не платить долги? Фендал поднял заплаканные светлые очи. Тьфу, аж неловко за него — как баба, ей-богу. — Поубивать нахуй всех кредиторов! — Гайдар радостно осклабился, будто сказал офигеть какую смешную и остроумную шутку. Тут лесной эльф от души рассмеялся. Смеялся он даже тогда, когда сам Гайдар перестал и начал доставать из лежащей рядом сумки снаряжение. Легкий кожаный доспех («эх, накрылась моя ламеллярная броня!» — подумал), разгрузочка на шесть слотов, стальной меч (похуже имперского, но не намного), кинжал, пять метательных ножей (никак те самые, что оставались в его рюкзаке отдельно?), остальные части комплекта легкой брони, ремень и все необходимое для облачения. — Хирсина тоже убьем? — насмешливо сказал босмер, наблюдая за тем, как Гайдар одевается. — Он же их темный даэдрический повелитель и покровитель, формально. — Да хоть кого! После Алдуина нам и не такое под силу будет. Что нам какой-то задрипанный волчишка? Фендал молча вытер сырость под носом, подышал, собирая свое мужество в кучу. Он не стыдился своих слез, не чувствовал неловкости. Другая культура у босмеров… Но все же он предпочел оставить минуту слабости позади. Рядом друг, ради которого он и пошел на этот шаг. А значит, чего ныть? Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Примерно такие эмоции прочёл Гайдар на его лице. Приключенец как раз закончил облачаться, когда Фендал окончательно успокоился. — Эй, брат. Иди сюда. Я тебе благодарен, — Гайдар распахнул объятия. — Если бы мог, ты знаешь, я бы для тебя сделал то же самое. Эльф подошел и обнял Гайдара. Уткнувшись ему в плечо, он произнес: — Но это ведь ты тут довакин. Лишь тебе нельзя помирать на полпути к цели, забыл? Без тебя тут полный драконий беспредел. С древними тварями никто не может совладать, даже немногие маги Коллегии, согласившиеся помочь. Отряд Айрилет во второй раз разбили, а она сама чуть не умерла. Во второй раз. Видать, сильно ее Меридия бережет… — тут голос эльфа стих, он просто замер и наслаждался моментом. Постояли, держа друг друга в объятиях. В этот раз Гайдар был не против, даже если эти обнимашки затягивались, переходя условную «голубую» черту в его голове. Этот парень сделал ради него то, на что не были способны его немногие друзья на Земле, да даже и родной брат (со скидкой на реалии двадцать второго века, а не магию и фэнтези) вряд ли стал бы заморачиваться. У них вообще странные семейные отношения. А за Фендала он теперь реально любое щечло на салат покрошит. Парень — просто сокровище! Удивительно, как люди сближаются за короткий срок, пройдя испытания вместе… Кстати, о птичках! — Фендал, а сколько времени прошло?! — В смысле? — Сколько я был «мертв»? — А-а… Дай подумать. Не найдя тебя на утро после попойки, я обошел всех знакомых и полузнакомых людей. Был у Айрилет, у Йорга, облазил весь Вайтран. Ты как сквозь землю провалился. Съездил в Ривервуд. Целый день, в общем, потратил на поиски. Потом приставал к незнакомцам. Некая Изольда на рынке сказала мне, что ты с каким-то нордом, бухие в зюзю, хотели оправиться куда-то в рощу Ведьмин Туман, якобы венчаться с кем-то, она дала тебе кольцо в кредит, потому что ее растрогала услышанная от тебя романтическая история любви… — Вот как? Нихрена не помню. И? — То был глухой след. Прошло три дня. В Виндхельме в одной таверне я подслушал сплетню, что некий буян с неизвестным товарищем устроил пьяный погром в храме Дибеллы, приведя туда козу, якобы чтобы на ней пожениться. Такая нелепица в голове не укладывается. Но знаешь, чем более дурацкая весть, тем она быстрее распространяется. А ты был настолько пьян в тот вечер, что тебе сам Шеогорат не брат. Безумное и безудержное веселье — это, оказывается, вполне в твоем духе. Тут Гайдар подумал, что больше пить он в Скайриме не станет. Это плохо заканчивается. А эльф продолжил: — Я решил проверить слух. Когда я зашел в храм, тамошняя главная жрица как раз собиралась отправиться оттуда, передав дела своим подчиненным. Якобы епитимья у нее за невольное убийство — паломничество к храму темного лика Дибеллы, что возле форта Висельная Скала. Я расспросил все детально, и выходило, что это тебя она… ну, вроде как отправила на тот свет. — Та-а-ак, — Гайдар даже не знал, как реагировать. Вроде он не виноват вовсе был. Ну чего не натворишь под хмельными парами? Ну и жрица-то, если так подумать, в своем праве: что за ересь он там отчебучил, да еще монашек своим хером наголо прельщал… Он был зол, но не настолько, чтобы хотеть убить стерву в отместку или что-то вроде того… Первая его смерть, которая и не смерть вовсе, вышла очень глупой. В принципе, как и все его корявое прохождение. Будь на его месте Финниган, уже бы вовсю мочил бы драконов… А что за «епитимья» такая? Ну, это не важно, в принципе. Он эту Сенну больше никогда не увидит, скорей всего. — В общем, тогда я стал пытаться в трансе вызнать, где твой дух, можно ли тебя вызвать обратно. Ты ведь никогда даже не заикался, кому из богов ты поклоняешься… Много перепробовал, пока что-то нащупал. Все Девятеро молчали о тебе, даже Талос… И тогда я вспомнил о «потерянном боге». — А сколько раз ты пробовал? — уточнил Гайдар с нехорошим предчувствием. Сейчас может оказаться, что он мертв полгода или вроде того. — Три. А на третий мне удалось тебя призвать. — Ага… Так и сколько же времени это заняло? — Две недели — вместе с поисками по Скайриму. — Та-а-ак, — снова протянул Гайдар. Вроде бы немного. Он все еще может успеть вырваться в реал к сроку операции его матери. — Потом еще две я собирал ингредиенты для ритуала, после того как заключил твою душу в Семя Жизни… — Ага… А откуда у тебя такая штука? Опять секретный схрон своей мамаши распотрошил? — Можно и так сказать. — Да, как я и говорил, Фендал, ты — просто кладезь полезных находок. — Не буду отрицать, — эльф даже попытался вымученно улыбнуться. — Ну и, в результате-то, сколько? В смысле, сколько времени меня не было в мире живых? Босмер задумался, почесал в затылке, потеребил свой хост (свои длинные патлы он никогда не распускал, держал в хвостике). Казалось, сейчас даже пальцы загибать начнет, чтобы подсчитать точнее. Но в конце концов выдал: — Четыре недели и два дня. — Пиздец… Целый месяц… — стало ясно, что им нужно ускоряться, выполнить квесты, необходимые для получения Древнего Свитка, как можно быстрее. А ведь драконы в мире, где время не стоит, привязанное к ГГ, за этот период могли вытворить все что угодно… Нужно уточнить: — А что драконы? — О, их стало очень много. Не десяток или два, а просто очень много. Они пока копят силы, города вроде бы не жгут, но многие поселения поменьше пострадали. А еще ходят слухи о пробудившихся драконьих жрецах. Возле Айварстеда мертвецы устроили настоящую резню, туда вымолили прибыть нескольких весьма сильных магов из Коллегии, они там зачищают все уже неделю, по слухам. Хускарл Айрилет с ожогами лежит в храме Кинарет. Магия их не лечит, только зелья. Бедняга мучится ужасно. Я подумал, может, тебе интересно, захочешь проведать… — тут босмер отвел глаза, будто сказал чего лишнего. Ну, он же мыслей не читает. Откуда ему знать, что с Айрилет все… Но визит вежливости можно и нанести… — Так ты говоришь, мы в Вайтране? — Да, под ним. — А почему именно здесь? — Ах да! Я не вполне закончил свой рассказ… — Фендал снова потупил очи. — Ворожея Исмеральда дала ингредиент, ведьма Анис сошла сюда со мной, указала мне путь, как извлечь из Златолиста так называемый «Сок Жизни» — только в нем содержится достаточно мощи для обряда воскрешения. Этот Сок напитал Семя, дал сформироваться твоему новому телу. Ритуал длился почти сутки. Семя росло слишком медленно, эта ведьма брала все больше энергетических потоков на себя, потому что я из-за неопытности слабел слишком быстро. На финальном этапе Анис сказала, что дереву придется умереть, иначе дело закончится ничем. И я убил Златолист… А ведь это не просто дерево. За почти тысячелетие своей жизни он впитал так много мистической силы, стал проводником для сакральной энергии самой Кинарет! — Ну, ты говорил, что он и так бы умер. — Да, незадолго до появления драконов, будто дурное знамение предстоящих бед, в него ударила очень мощная молния. Дерево стало засыхать, а его мистический потенциал — неуклонно уменьшаться. Вот оно что… Дурное знамение, а не просто случайная молния. Как же разрабы тут все увязали одно с другим. Златолист вообще-то является священным деревом культа Кин. «Кин» — так норды называли Кинарет, богиню неба, которая из милосердия к роду человеческому надоумила в незапамятные времена дракона Партурнакса восстать против деспотии Алдуина, даровать людям Языки — научить умению использовать ту’ум. Только благодаря такой помощи древние норды выиграли «Войну Драконов», изгнали Алдуина… Так вот, молния, пробуждение драугров, а параллельно и гражданская война — все это звенья одной цепи, часть утерянного пророчества, тестер более чем уверен в этом. Вот только полный текст предсказания утерян. — Так, а где сейчас эта Анис? — Ушла, когда выполнила свою часть договора, то есть когда ты родился заново и стал ровно дышать… — Ага, то есть какая-то ведьма была у меня «повитухой»? Ты еще скажи, что меня, голенького и мокрого вместе вытирали от слизи и одевали? — тут босмер явно устыдился, пряча глаза. — Да у тебя, Фендал, какой-то нездоровый фетиш подставлять меня перед бабами… Эльф лишь невесело рассмеялся, а уши его, кажется, слегка покраснели. — Что ж, давай выбираться наружу. — Ты достаточно отдохнул? — Я в земле почти месяц валяюсь, как долбанный овощ. Как ты думаешь? — Ах-ха-ха-ха! Тогда пошли. Бери факел — и за мной. Двинулись. Переходы под землей, удаленные от корней могучего Златолиста, были темные, как пресловутая задница негра. Обновленное тело Гайдара, насколько он мог судить, было легче и жилистей, чем прежнее. Интересно, а лицо тоже изменилось? Он ведь, судя по рассказу Фендала, взял оболочку какого-то босмера. Это ж кто вообще додумался до такой магии? — Фендал, а я выгляжу теперь по-другому, как босмер, да? — спросил Гайдар. — Да. Черты лица уже к тебе по чуть-чуть возвращаются, но пока что тебя можно принять за моего собрата. За какой-то день-два твоя прежняя внешность «наползет» на эту временную маску. Ну, или ты сбросишь эту личину, как змея — старую кожу. В механизме возрождения я не сильно разобрался… Так или иначе, ты станешь прежним. — Шеогорат! До чего полезная магия! С ее помощью можно и маскироваться… — Да. Но, как я и говорил, это великая жертва. За всю историю Валенвуда нашлось лишь с десяток-другой таких случаев. К тому же использовать Семя в обряде может только один конкретный человек или его прямой потомок. Я не так много знаю о своей родословной, чтобы понять, откуда оно у моей матери… — Ха! Да ты, наверное, королевских кровей, а притворяешься охотником на волков да оленей! — Гайдар в открытую подначивал остроухого. — Даже если так, нынешний Валенвуд совсем не тот, что был ранее. Такого, как я, на троне просто сожрут с потрохами… Ха, шуточки про каннибализм! Да босмер повеселел! «Ничего, может, наследники «Беседки» скоро седьмые Свитки запилят, и действие будет в Валенвуде. Тогда уж про друидизм и прочие приколы босмеров станет больше известно. Ну, если римейк «Скайрима» будет достаточно популярен…» — само собой, такого Гайдар не мог сказать вслух. Лишь подумать. Путь наверх занял минут восемь. От поверхности их отделяло немного — метров двадцать грунта. Однако путь их лежал через систему пещер, по которой можно и в подземелья Зала Мертвых попасть, и в канализацию, и в казармы да тюрьмы Драконьего Предела, если знать, как открываются потайные двери. Ну, это если Гайдар правильно припоминал прохождения Финнигана за асассина. И вот они на поверхности. Вылезли за городом, в каких-то кущах. Пошли вдоль восточной стены — к воротам на северо-востоке. Наконец Гайдар мог рассмотреть их при свете луны. — А который час? — спросил Гайдар у Фендала. — Около четырех утра. Твое новое «рождение», согласно ритуалу, должно было припасть на полночь. — О, кстати, а как ты вообще смог провести ритуал? Остались записи от твоей мамаши? — Нет. Я думал, ты не спросишь… — лесной эльф замялся. — Мне нужно было пробудить память предков… А для этого нужно съесть кусочек плоти другого босмера. — Вот же мамонтов помет! Фига себе, у вас все там в Валенвуде жестко. Чуть что — кровь, кишки, каннибализм. — Да, в связи с нашими традициями и ритуалами о босмерах ходит недобрая слава. — И где же ты нашел жертву? — Мой старый друг Анориат согласился отрезать себе мочку уха. Я ведь когда-то на охоте спас ему жизнь. — Это который таверной «Пьяный охотник» заведует? — Нет. То его брат. Сам Анориат стоит на рынке, торгует мясом. — Ага. Ну что ж, клевые у тебя друзья, что сказать. — Анориат и его брат Элриндир — мои единственные друзья в Вайтране, — с грустцой промолвил босмер. — А друзей много и не надо. Главное, какие они и на что готовы ради друга. Разве не так? — Так. Но я очень рад, что нашел еще одного. Тебя, — как-то немного стеснительно сказал лесной эльф. — Ага. А уж я как рад, ты себе даже не представляешь. Оно, конечно, по приколу побыть камнем, но целую вечность так — я не согласен, — Гайдар засмеялся, но внутри похолодел от ужаса. А что если бы он не заимел босмера в други? Как тогда возвращаться из непонятного посмертия? Он, признаться честно, не особо помнил, как тут и обычную смерть разработчики римейка обустроили. Вроде что-то там связано с богами, особенно с Аркеем. А что и как — хрен его мать знает. Фендал подхватил его смех, но тоже быстро перестал. Дошли до ворот. Высокие, окованные железом, на вид очень прочные. Две башни, как положено, мост через ров. Бойницы. Два стражника перед ними, еще около десятка на стенах — обычная стража. В усиленной, наверное, два десятка бойцов набирают. Хватит, чтобы от кавалерийского наскока отбиться. А если соседи с других башен будут достреливать, то и полчище орков нипочем. А вот драконы… против драконов все еще слабовато. Всего две огневые точки со скорпионами. При том казалось, что только собака сутулая не знает про тайный ход. Однако это условность игры. Откуда та же Анис была осведомлена и про корень Златолиста, и про тайный ход, они, скорей всего, никогда не узнают. Стража пропустила ранних пташек без вопросов. Болтая на ходу, Гайдар многое выяснил о потерянных днях. Оказывается, дарованная ярлом бляшка-тамга была в аптекарской сумке, что Гайдар оставил в храме Дибеллы. Жрицы отдали ее босмеру без претензий. А вот претящее им холодное оружие святоши сбагрили страже Маркарта. А у чинуш ты его назад не выпросишь. Что к ним в лапы попало, то пропало. Что, храм, оказывается, в Маркарте? Ну да. А что, Гайдар не в курсе? Теперь в курсе… просто забыл. Да, ты говорил. Просто забыл. Пока шли по пустым улицам, где только стражники с факелами шастали, Гайдар поинтересовался: — А что у нас с деньгами? — Все просто: мы на нуле. Я даже со своих запасов все вычерпал почти. Только небольшой сундучок сокровищ припрятанный в горах остался. — Жесть. Опять нужно будет где-то подзаработать. Гопнуть каких-то разбойников. — Эх, если бы у нас было время, я бы с радостью проверил слухи о работорговцах на северных берегах, возле Данстара и Винтерхолда. — О, ну это у тебя личное. И туда далеко пилять. Как-то в другой раз. При нынешнем раскладе дел в провинции разбойники нас сами найдут, стоит лишь на большак выйти. Босмер не расстроился. — Я замечу их первыми. Тогда и разберемся, кто будет кошельки потрошить, а кто с выпотрошенными кишками валяться в канаве. — Вот это настрой! Так держать, матрос! — Я не был в море… — начал было недоумевающий лесной эльф. — А и не надо. Мы с тобой плывем по бурному течению аельве, или как там. Сам говорил. — «Саэль-вэ», друг мой. — Вот именно, вот именно! — Куда двинем? — на первом же перекрестке после ворот лесной эльф остановился рассмотреть окрестности. — Ну, пока не настал рассвет, давай к твоим друзьям-каннибалам, они ведь круглосуточно открыты, да? Эльф нервно рассмеялся. — Гайдар, не называй их так. По крайней мере в глаза. Босмеры этого не любят. — Окей, не буду. Вот если не напоят до беспамятства, как в той харчевне, как ее там, то и не буду. А вот жрать я хочу так, что и мамонта целиком бы заглотил! На этот раз усмешка босмера была доброй, даже немножко лукавой. — Я угощу тебя валенвудским вином, у ребят есть. Оно чудесно бодрит, восхитительно пьется с мясными блюдами. Если «приговорить» всего одну бутылку, то вовсе не опьянеешь. Ну, судя по твоим навыкам. И поесть у братьев тоже всегда можно, что называется, «от пуза». — Это да, это я могу. Только ты мне больше никогда не позволяй напиваться, ну его к такой-то матери. Кстати, только сейчас Гайдара будто опять молнией прошибло. А ведь он начал квест «незабываемая ночка»! Тот самый, о котором говорил тот псевдо-бандит в самом начале его приключения. Насколько Гайдар помнил, в ваниле его можно было стартовать только после четырнадцатого уровня. Теперь же, когда уровни, как таковые, упразднили, даже полный новичок мог соревноваться с Сэмом Гевеном в умении не падать под стол от выбуханных бочек пойла… а это ведь точно был он, сучара даэдрическая! Все сходится! Это с ним Гайдар дальше шатался по Скайриму, не с Фендалом. А вот кто была женщина рядом? Ну, это выяснится в процессе решения мини-задач квеста. Эта долбанная ночка действительно для него будет незабываемой, раз началась с его безвременной «кончины». На всякий случай Гайдар решил уточнить последнюю непонятку: — Фендал, а ты где был, когда меня с этим… э-э-э, подлым нордом гулять понесло? — Я был настолько пьяный, что отрубился после второй или третьей песни в твоем исполнении… Ага, ну что ж, вот всё и встало на свои места. Зашли в «Пьяный охотник». Оказалось, именно там лесной эльф оставил лук и другое снаряжение — у братьев из Валенвуда скидка на все услуги «для своих». Надо было с самого начала к ним заселяться, не подумали. Ну, теперь хоть палатки им не покупать заново. И алхимия целая осталась — в зал Гайдар спускался без рюкзака с основными припасами. В кошельке неудачливого приключенца, который босмер тоже презентовал чуть позже, оставалось, увы, совсем немного. Та попойка с Гевеном сожрала около 20 талеров. На такие деньги действительно дешевым пивом можно убухаться вусмерть. И не одному человеку. Гайдар проявил чудеса выносливости, учитывая, что ему как «барду» подливали, да те редгарды угощали… При входе их встретил названный Элриндир. Он был сонный, но столик накрыл быстро. Когда сели, остроухий напарник вдруг заметил: — Как для человека, ты неплохо поёшь… Тебе ведь не обязательно напиваться, чтобы петь? Гайдар засмеялся: — Ну, это способствует настроению, но вовсе не обязательно. — Тогда споешь что-нибудь сегодня вечером? Я попрошу у Анориата цитру. — Коль будем в городе, то почему нет, но вообще-то я думаю уже сегодня выдвинуться кой-куда. — Куда же? Расскажи мне о твоем плане, о довакин, — босмер позволил себе немножко потроллировать Гайдара. — Цыц! Пока я еще не замочил ни одного дракона, об этом не следует распространяться. В зале было глухо, только они и сидели. Ясен хрен, в самый сонный час перед рассветом. Впрочем, лесной эльф сделал интернациональный жест, типа, уста на замок, а ключ — выкинуть. Надо же! Гайдар не уставал поражаться деталям и проработке этого мира. Подали им овощное рагу, кролика и то самое валенвудское вино. Легкий завтрак, что надо. Утолив первый голод, Гайдар стал излагать: — Я в книге прочитал, что есть южнее Скелетного гребня очень крутая штука, Камень Атронаха называется… — Слыхал я. Всякие про него легенды ходят. Вроде бы для магов он весьма вреден, так как замедляет восстановление магии. — Да, а вот для воинов — это имбовая имба! — Что? — удивился босмер новому слову. — Э-э-э, это мы так называем что-то настолько крутое, что просто всем врагам на погибель, всем союзникам — на зависть. Босмер не стал уточнять, кто такие «мы», хотя на лице было написано, что это ему весьма интересно. Гайдар пояснил за преимущества. Глаза эльфа загорелись. Он понял, к чему клонит Гайдар. — Но ведь туда долго добираться, и на юго-востоке больше всего драконов сейчас. — А кто говорил мне… э-э-э, месяц назад, что любит риск? — Тогда, когда речь не идет о летающих ящерах, дышащих огнем — да, очень даже, — парировал Фендал. — Думаешь, нам нужна подмога? — Не помешала бы, — задумчиво протянул эльф, обгладывая кроличью лапку. — И где ее взять? — Дык, Айрилет же… — Ой, женщину, как ты говоришь, чуть в бишбармарк не превратили, ей не до наших авантюр. Лесной эльф хотел было уточнить, что за бишбармак такой, но Гайдар лишь махнул рукой. Вместо того босмер предположил: — Может быть, Йорг поможет? — Как я понимаю, у него тут полный ахтунг происходит и без нас. Ты ведь слышал разговоры при дворце еще тогда, когда все было более-менее тихо? А сейчас драконов стало больше, они превратились из неизвестной угрозы в настоящую опасность. Думаю, не вариант… — Тогда напрямую к ярлу? — босмер даже бровь задрал, сам понимая, что это точно не сработает. Но вот Гайдар внезапно подумал о брате правителя. Вот уж кто не откажется секирой помахать… Хотя, проще тогда уж нанять кого-то из Соратников. Ага. Нанять без денег… — Давай сначала к Соратникам, а там и к ярлу — чем Шеогорат не шутит… На улице уже вовсю светало, когда они вышли из таверны. Магазины открывались к ближе восьми, а вот на рынке полным ходом развели кипучую деятельность лавочники, готовясь к трудобудням. Тут же Гайдар подметил, что одеваться народ стал куда как теплее, нежели месяц назад. На севере осень наступает раньше, и она куда как холоднее, чем привыкли южане. Скайрим в этом смысле был типичной Швецией или Норвегией. Приключенец начал свой поход в самом конце августа, теперь близится к концу условный сентябрь этого мира. Поддоспешник, который Гайдар нашел среди шмоток, поначалу показался ему излишне теплым, но адреналиновый кураж от «воскрешения» прошел, и теперь он так не думал. Единственное маленькое приключение по дороге к Йоррваскру, знаменитой базе Соратников, — стая бродячих собак. Они вышли на охоту за косточками, что им бросают сердобольные торговки и дети. Один из этих псов живо напомнил тестеру Барбаса — кобеля на службе у даэдрического принца Клавикуса Вайла. От этих недодемонов Скайрима одни неприятности, так что Гайдар суеверно решил обойти стаю стороной, что немножко удлинило их путь. Вряд ли это был Барбас, но чем Шеогорат не шутит… Йоррваскр — не дворец, на входе никаких стражников или гридней-лакеев не наблюдалось, так что двое искателей приключений просто толкнули массивные двери и вошли. Здание большое — чуть меньше футбольного поля (главным образом ỳже). Внутри — обычная обстановка нордского жилища: огромный очаг по центру, столы и скамьи вокруг. Под стенами кой-какая мебель, на стенах — коптящие факелы. Окна маленькие, вместо стекла — едва прозрачные кожаные пузыри животных. Также на стенах висело оружие и охотничьи трофеи — головы оленей, зубров, кабанов и даже медведей. Но никаких волков. Гайдар про себя ухмыльнулся. Да, если знать тайну этого военного братства, то ничего удивительного. Внутри пахло мужским потом, крепкой выпивкой и мясными блюдами. Хорошо, что только что позавтракали, а то и слюнями истечь можно. Соратники жили простой жизнью воинов, которые понимают, что сегодня они со щитом — давай пир городить, а то ведь уже завтра их могут принести на щите… Народу совсем немного: седой, но крепкий дед жарит баранью ногу ближе к южному крылу здания, двое выпивают, сидя спиной к двери, прямо по центру, еще двое трутся возле большой витрины с оружием слева, что-то обсуждают. Пока глаза привыкли к скудному освещению, на них наконец обратили внимание. Подошла некая девица в легком доспехе с большим таким бланжем на пол-лица с левой стороны. — Добро пожаловать в Йоррваскр! Что вас привело к Соратникам? Фраза была максимально обезличенная, подходящее приветствие и для потенциальных наемников, и для клиентов, нуждающихся в услугах этих самых наемников. Фендал хотел было ответить, но Гайдар, припомнив кое-то, решил взять диалог на себя. — Мы ищем работу для тех, кто умеет держать клинок в руках, и не боится неприятностей. Тут женщина-воин сменила позу, окинула двоих спутников новым взглядом. — Хм, да, такие сейчас в цене. Я вижу хорошего лучника издалека, — почтительный и в то же время какой-то небрежный кивок адресовался Фендалу. — А вот ты что можешь? Ни мышц, ни твердой стойки бойца, ни походки лазутчика… Гайдар даже опешил. Обычно в фэнтези играх «избранный» сразу стает предметом обожания женщин, объектом для подражания для всех воинов просто потому, что он, мать его, Избранный! Он двигает сюжет! А тут высокомерная воительница посмотрела на него как на тупой кусок мяса. Возможно, это «одолженное» тело создает имидж слабака? — Я могу постоять за себя, будь спокойна, — стараясь соблюдать вежливость, сказал тестер. — Ну, если бы не мог, то был бы уже трупом, — резонно возразила эта долбанная «Ксена». — А наша работа — защищать других. С этим ты можешь справиться? — в голосе бабенции чувствовался откровенный вызов. — Да. Потому и пришел к Соратникам. — Ха! Ну, это потребуется доказать. Как насчет дружеского спарринга прямо здесь и сейчас? — девка неясного возраста, но вполне солидной комплекции и роста Гайдару по подбородок поставила кружку с пойлом, которое до сего момента держала в руках, на близстоящую тумбочку. — Каким же образом я это докажу? — Гайдар тоже демонстративно скинул рюкзак с плеча. Девка решила петушиться — что ж, давай петушиться! Бой-баба демонстративно хрустнула суставами сначала одной кисти, потом и другой. — Боем на кулаках! Без оружия. Мы же не хотим, чтобы кто-то пострадал, так? — и она улыбнулась так, что опухшее с одной стороны лицо приобрело вид кровожадной гримасы. Вот же блин! Повезло нарваться на бешенную с ПМСом! Гайдар ходил на курсы самообороны, но это отнюдь не то же, что заниматься боксом или тхэквондо, как его старший брат. Чемпион среди юниоров в его родном городе. А Гайдар — вечно на трибунах, болеет за отраду отца и мамину гордость. Пришлось отогнать видения прошлого из реальной жизни. Рефлексировать сейчас — самое последнее дело. Надо показать наглой выскочке, кто тут батя, а иначе в Соратники путь, скорей всего, будет закрыт. Вон те двое, что наминали кабанчика, с интересном развернулись к их компании, ожидая, как же покажет себя гость. — Может, отойдем от двери, а то неловко… — сказал Гайдар, быстро расстегивая ремень ножен и бросая их Фендалу. — Принимай бой там, где тебя атакует противник, лопух, а то лишишься головы! — и бой-баба без лишних слов нанесла удар справа, целя в ухо. «Ну, пиздец теперь!» Гайдар едва успел поставить блок. Фендал быстренько отступил в сторону, давая пространство. Бой один на один против телки, что ему в кадык смотрит. Ну-ну… Та решила, что называется, брать быка за рога: нанесла еще удар снизу — короткий апперкот под дых, а потом схватила якобы тщедушного босмера за барки, чтобы совершить бросок через бедро. Весил Гайдар после воскрешения и правда меньше, к первоначальной атаке готов не был, но за прошедшую секунду смог собраться, правильно перераспределить вес и вместо неуклюжего падения осуществить плавный кувырок. ПМСница решила давить своим бешенным напором: нанесла типичный для гоплитов прямой удар ногой в район низа живота. Гайдар блокировал в стиле муай-тай: подняв ногу и сместившись с траектории пинка. Сам же, пользуясь крошечным моментом, пока противница перестраивалась, нанес болезненный лоу-кик. Позиция была неудобной, сила удара не ахти какая — колено девки не подогнулось, но она отступила. Гайдар продолжил обычным хуком, пользуясь тем, что у него руки длиннее. Увернулась. Да так красиво, что те двое любителей мяса заулюлюкали: — Ньяда, вали его на пол! Гайдар отвлекся на мгновение, но вертлявой нордке этого хватило: пара «заманух» — слабых ударов, что лишь заставляют двигать корпусом, терять равновесие, — и она зашла ему в ноги борцовским приемом. Гайдар упал, не зная, что за спиной. И случайность, конечно же, при первой же возможности подсунула подляну — он стукнулся башкой о край квадратной резной колонны, что подпирали потолок через каждые десять метров. Везет, как покойнику. Из глаз посыпались искры. Ну, сучка, держись! Гайдар откровенно взбесился, но внутри оставался холодным, как айсберг, — помогали тренировки. Когда бой-баба попыталась его оседлать, чтобы поставить эффектную точку в потасовке, Гайдар змеей перекрутился, используя все свои знания об арсенале приемов джиу-джитсу, и захватил левую руку чересчур боевой Соратницы. В зале послышался гул. Такого боевые товарищи этой Ньяды не ожидали. А дальше дело техники: такой захват, уж коли он прошел, невозможно разбить, как ни крутись юлой, как ни старайся выскользнуть. Если противник не намазался маслом, ему пидзец — рука просто вывернется из сустава. Девка попыталась бодаться. Гайдар этого ждал и все блокировал собственными ногами, лишь сильнее выкручивая кисть. Настал момент, когда она закричала от боли. Среди зрителей с начала этой короткой драки прибавилось народу, все они подбадривали нордку: — Ньяда, давай, что разлеглась! Задай мужлану! — Всыпь ему, Ньяда! Тебя ж не даром «Каменная Рука» кличут! Только тот дед, что жарил мясо, мудро молчал да кивал каким-то своим мыслям. Он единственный понял, что бой уже окончен. ПМСница заорала и предприняла новую попытку высвободиться. Гайдар счел нужным предупредить: — Лучше сдавайся, а то руку поломаю. — Никогда! Ты сволочь! Нечестно дерешься! — Как умею, так и дерусь. Решив, что допускать потной возни не стоит, вдруг, брыкаясь, стерва уронит на него светильник или предпримет что-то еще более неожиданное, Гайдар безжалостно надавил. Сустав противно заскрипел, а чувиха заорала благим матом. — А-а-а, скампов ты помет! А-а-ай! Отпусти-и! — Сдаешься? — Гайдар своего не упустит. Сама нарвалась, сама унижайся. Ишь, «дружественный спарринг». — Ы-ы-ы… — мотает головой. Ну, и дура. Хрусь! — все, теперь у бой-бабы травма. — А-А-А!!! Ну, теперь можно и отпускать, только откатиться подальше, а то от ПМСных телок всего можно ожидать. Но драчливая тетка лишь орала не своим голосом, сжимая руку, висящую плетью. Зрители, собравшиеся на звуки потасовки, были, мягко говоря, удивлены. Очевидно, Ньяада Каменная Рука имела тут определенную репутацию. Теперь ей нанесен урон. Кто-то в зале сказал: — Зовите Корга, пусть полечит бедолагу. Фендал подошел с мечом и рюкзаком. Гайдар, стараясь незаметно восстановить дыхание, нарочито медленно натянул на себя все ремешки и лямки. Типа, «я даже не вспотел» — вот что должен говорить его внешний вид. А между прочим, это первый его бой без оружия в Скайриме. В Хелгене он то был вовсе со связанными руками, то сразу схватил меч, а рукопашку так и не опробовал. Этот бой был до неприятного реалистичным. Примитивный движок оригинальной игры позволял только боксировать, тупо обмениваться ударами и ловить противника на ошибках. Борцовские приемы из реслинга были доступны лишь при добиваниях. А вот новый «Скайрим» предлагал весь спектр возможностей, причем никаких «предзаписанных» в подсознании приемов не было. Это тебе не «Джон Уик» [компьютерная игра по мотивам франшизы из прошлого века, где ГГ — опытный наемный убийца]. Как умеешь, так и дерись. А не умеешь — огребай по полной, собирай зубы по полу. Гайдар еще раз порадовался, что не полный лопух в мордобое. Возможно, опять же, при настройках сложности «Новичок», все выглядело бы совсем иначе, но он-то идет на среднем уровне. Народ рассасывался по своим делам, тупой девке помогли встать. Усадили за стол, дали вина, пока не подойдет лекарь. Тут к ним с Фендалом подошел тот седой бородач, оставивший мясо доходить, сняв его с углей. — Я Скьор. Видел ваш бой. Неплохо. Гайдар молча почтительно кивнул. Как же порой сложно без рукопожатий! Ветеран многих битв, этот Скьор уже лысел, но тем не менее, носил длинные патлы. Внешне он сильно отличался от своего прототипа в старой игре. Тело его покрывали шрамы (норды часто их оставляют, используя зелья, но не магию. Типа, «шрамы украшают воина»), а один глаз, левый, был покрыт белым бельмом. Тяжелый доспех по типу римского панциря сидел на упитанном дядьке, как влитой. На груди была гравировка — волчья оскаленная морда. Странный образ дополняла шотландская юбка — килт, только не клетчатый, а монотонный. — Вы пришли в поисках работы? — Да, — сказал Гайдар. Фендал лишь кивнул. — На раз-два? Или, быть может, мечтаете присоединиться к элитному отряду наемников? — На самом деле я понимаю, что это не делается с наскока, но в будущем рассматриваю и такую возможность, — не увиливая, ответил Гайдар. Скьор почесал небритый подбородок. Гайдар же наконец понял, на кого тот был похож. Если сбрить бороду Крису Кристоферсону, дорисовать лысину на лбу и чуть-чуть омолодить от привычного образа седого мудрого наставника в фильмах прошлого, то вот он, прямо брат близнец этого Скьора. — Ты прав. Мы не берем в Соратники кого попало. Но коли уж хочешь, чтобы на тебя обратили внимание по-настоящему, сделай одно дело. — Какое же? — Ньяда — молодая и глупая еще девченка, — сказал Скьор полушепотом. — Взбалмошная. Но дело знает туго. Однако теперь до завтра вряд ли сможет выполнять задания. А тут как раз оказия по ее профилю: надрать задницу одному приставале, который женщинам проходу не дает, отирается в таверне «Гарцующая кобыла». Ничего серьезного, просто пригрозить, что руки-ноги поломаешь, если не оставит в покое… — тут ветеран глянул на какую-то бумажку, которую незаметно до этого держал в кулаке, — некую Карлу Валенсию. Да и вообще надо бы этому Микаэлю поскромнее с Вайтранскими девицами, у нас тут такого не любят. Сделаешь это вместо Ньяды, и тогда, быть может, я представлю тебя нашему негласному предводителю — Кодлаку по кличке Белая Грива. Идет? Что ж, справедливое требование. — Идет, — ответил Гайдар, прямо глядя воину в глаза. — Вот и отлично! Возвращайся поскорее, а то Кодлак, знаешь ли, тоже не сидит на месте. В последнее время у стражи дела совсем плохи, приходится им помогать. На том и порешили. Уже за дверьми Йоррваскра Фендал спросил: — Что это было? Мы больше не торопимся? Гайдар поискал глазами, где там таверна. В новом Вайтране отсюда до нее километра полтора пилять по городу, что пробуждается ото сна. Повозки торговцев везут крам на рынок. Хозяйки выходят из домов за покупками, где-то слышны первые пробные удары молота по наковальне, из труб (где они есть) идет дым. Народу на улицах с каждой минутой становится больше. — Если хотим не сдохнуть в первой же стычке с драконом, то нам нужна помощь опытных бойцов. Ты справедливо рассудил. А лучше Соратников в этом городе нам никого не найти. Денег у нас совсем не густо. Поэтому мой план состоит в том, чтобы стать одним из Соратников и заполучить в наш отрядик кого-то, чтобы якобы «по пути», выполняя их миссии, завернуть к Камню Атронаха. Да и в любом случае, нам нужны соратники на перспективу, нужно обрастать связями и влиянием. Вдвоем, думается мне, Алдуина нам в любом случае не одолеть. Босмер слушал и кивал. — Отлично, босс! Я рад, что ты это понимаешь. Гайдара немножко покоробило слово «босс», но потом он понял, что Фендал его по-доброму троллирует, так что лишь улыбнулся в ответ. — Сейчас, как будем разбираться с этим озабоченным, ты просто прикрывай спину, чтобы кто с «пером» не зашел, а я погутарю. — Лады. Пока шли, эльф решил поинтересоваться: — А где ты драться выучился? Было весьма неплохо. — Это еще что, вот брат у меня есть, так он бы эту деваху вообще об колено поломал… — ляпнул Гайдар и только потом понял, что сболтнул лишнего. — У тебя есть брат? А ты и не говорил… — Есть. Что странного? У меня тоже есть прошлое. Только я о нем не распространяюсь. Ты, друг, прости, но моих заморочек тебе просто не понять. Я не потому такой молчун, что тебя и твою помощь не ценю, а просто… Просто это все неважно. — Вот как… — только и произнес Фендал. Чувствовалось, что такой ответ его не удовлетворил. — Давай вечером обсудим личные вопросы, окей? — Гайдар старался, чтобы его голос не звучал холодно или надменно, даже положил эльфу руку на плечо, чтобы установить зрительный контакт. Вроде бы помогло. — Хорошо. В любом случае, поступки важнее слов, не правда ли? «А это еще к чему было?» — удивился про себя Гайдар. Может, монашки Дибеллы ему что-то наплели? А, пофиг! Решил не развивать тему. Делу время — потехе час. И сейчас именно время. В «Гарцующей кобыле» ничегошеньки не изменилось. Заказали по маленькой кружечке пива. Спросили, а есть ли Микаэль. Барменша ответила, что бард сегодня аж до вечера выступать не будет — устал со вчерашнего. Вот же блин! Гайдар был сражен. Их наняли, чтобы навалять по мордасам тому самому классному барду, что так понравился ему, когда они пришли сюда впервые. Та вариация «Herr Mannelig» до сих пор приятно согревала душу воспоминаниями. Еще минуту назад он был внутренне на стороне эмансипированных девиц Вайтрана, а теперь они казались ему ханжами, что не умеют флиртовать и веселиться. Микаэль ведь реально шикарен! Ну, может, в жизни он козел, но талантище! Людям искусства можно позволить быть чудаковатыми, бабниками и ловеласами. Блин, и что делать? Хозяйку таверны звали Хульда. Была она довольно миловидной, следила за собой. Хотя Гайдар догадывался, что без магии тут дело не обошлось. Внешность у нее была смешанных кровей с большой долей редгардской, слегка напоминала попсовую певичку из его домашней ретро-фонотеки — Мадонну Луизу Чикконе в ее пятьдесят. То есть при параде и косметике очень даже ничего. Гайдар решил разболтать ее и выяснить незаметно все, что можно про Микаэля. Фендал понял намерения напарника и весьма помог в «раскрутке» этой леди. В приятной беседе выяснилось, что дела у нордки идут не так и хорошо. С каждым годом конкуренты наступают на пятки все сильнее. Женщина хотела на покой, хотела наконец родить ребенка своему мужу, который уж и отчаялся, что это когда-то произойдет, до того «бизнес-леди» увлеклась делом и своим статусом эдакой «матроны». Микаэль же — очень импозантный человек, он вот уже третий месяц очень позитивно работал на хороший имидж таверны, ведь выступления его, прямо скажем, не чета творчеству остальных бардов. Гайдар с должной пылкостью поддержал такое мнение. Проблем с талантливым красавцем отродясь никогда не бывало. «Вот как?» — подумал Гайдар и выразительно поиграл бровями, переглянувшись с Фендалом. А что девицы, вьются вокруг него? А как же! Сами на коленки прыгают! Вот теперь стало непонятно. Возможно, проблемы возникали только у одной личности (может, юмора не понимает, сухая вобла, а может, мужу верность больно щепетильно хранит) — у этой самой Карлы… А слухи о «приставаниях» распространяли ревнивые мужья. Чем дальше в лес, тем больше Гайдар понимал, что тут целая цепочка квестов задействована, а не просто тупое задание «громила по вызову». И угораздил его Шеогорат подписаться на эту простую на первый взгляд авантюру… Но не отказываться же? Гайдар решил приоткрыть карты, сказал, что, мол, и сам на ситаре и цитре играть умеет, хотел бы перекинуться парой слов со знаменитостью. Может, направит его развитие или даже поможет поступить в Коллегию бардов Скайрима? Глаза Хульды загорелись интересом. Ни с того ни с сего, она разоткровенничалась и на ушко шепотом сказала, что есть у Микаэля один грешок — самомнение. Уж больно в себя самого влюблен. Из-за того гонорары запрашивает не совсем адекватные. Бывают ведь дни, что зал полупустой стоит, а ему плати, как будто тут яблоку упасть негде было. Торгуется нещадно и каждый раз при уменьшении «зарплаты» скандал устраивает. Вот бы ему кто показал, что не он один умеет быть эпатажным. Гайдар почувствовал, что клюнуло и надо подсекать. «И как же это сделать?» — спрашивает. Оказывается, буквально вчера и сегодня проходит в Вайтране конкурс бардов. Почти все выступили, но Микаэля, как и в прошлом году, никто переплюнуть не сумел. Пока что. Может, Гайдару следует попытаться? Само собой! Где записываться? Да нигде, просто приходи вечером, после пяти. Все на месте и решится. Приключенец просто ликовал. Похоже, этот квест получится решить филигранно, вовсе без мордобоя. Состязание будет в словесах. А кому как не довакину, прирожденному мастеру «Пути Голоса», «нагибать» на певческих конкурсах? Он песен реально много знает. Надо только адаптировать тексты к скайримским реалиям, чтобы публика тоже подхватила кураж, а уж мелодии их проймут до печенок. Все-таки тут не особо привыкли к изыскам. Когда хозяйка ушла обслуживать других клиентов, Гайдар вдохновленно спросил: — Фендал, ты на ударных играть умеешь? — Э-э-э… — Ну, это проще пареной репы, просто постукивай в ритм, чтобы бит держать. — «Бит»? — эльф сделал большие недоумевающие глазищи. — Короче, идем домой, будем сейчас репетировать. Ты говорил, у этих твоих друзей босмеров есть цитра. А барабаны есть? — Как не быть. Но я не понимаю, что… — Бегом! Пошли, пока я на вдохновении. Мы такую программу тут забацаем, что в Вайтране надолго запомнят! Эминем, Тупак, Майкл Джексон, парочку русских, чтобы душа развернулась, ух! Босмер только ушами шевелил от обилия незнакомых имен и понятий. Но в целом, возбуждение Гайдара передалось и ему. Допили залпом, что оставалось в кружках, и двинулись в «Пьяный охотник». Гайдар на ходу напевал всякое-разное, а как только пришли и озадачили друзей босмера, тестер полушепотом стал пробовать композиции на первом своем слушателе. Во время попойки Фендалу весьма понравился задорный репертуар из советских кинокомедий. Ну, а как насчет более выхолощенных попсовых и рэп-композиций западного мира? Эминем не зашел, как и Тупак. Ну да, «гангста»-тематика в провинции, что откровенно страдает от засилья бандитизма — плохой ход. А может, хреновый из Гайдара рэпер. Второй вариант даже более вероятен. А вот Майкл не зря много лет носил титул короля попсы, понравился безоговорочно, особенно «Билли Джин» (текста «будь осторожен с тем, в кого влюбляешься, не играй с девичьим сердцем» Фендала просто по живому били. Память о Камилле свежа). А как насчет «Битлз» в таком случае? О, да! Про четверку из Ливерпуля на серьезных щах писали в свое время, что ребята продали душу дьяволу, чтобы так петь. Фендал откровенно кайфонул от «Here comes the sun» (про «еллов сабмарин» эльф не понял и пришлось выбросить из чарта), а от «The Long And Winding Road» глаза у него стали на мокром месте. Ха! Да это будет избиением младенцев, а не песенным конкурсом. Ну, а что насчет панка для любителей погоцать после трех кружек пива? Для таких сыграет «The Ramones — Blitzkrieg Bop» и еще что-то из «Сектора Газа». Как только Элриндир притарабанил им инструменты (была еще и флейта, но на ней никто из них не умел играть), двое, заговорщически улыбаясь, удалились в комнату, которую тут снимал босмер. Одна девица в зале таверны очень странно посмотрела им вслед. Точно подумала, что «заднеприводные» будут игрища устраивать. К счастью, бумага и стилос нашлись тоже быстро. Гайдар, сгорая от нетерпения, накидал слова пяти самых хитовых песен. Стали репетировать. Босмер оказался не дурак и на лету схватил, как барабанщик должен держать бит, только вот сольные штуки ему доверять не следовало, а много мест в композициях упростить, закольцевать. За работой напарники не заметили даже как наступило обеденное время. Элриндир на кого-то оставил бар, сам к ним в комнату постучался — эльфа заинтриговали звуки, доносящиеся из комнаты. Принес поесть, да так и остался. Дополнительная пара ушей в качестве теста точно не помешала. В процессе Гайдар понял, что НПС пофигу, на каком языке ты говоришь, тебя поймут в любом случае. Отвечали на русском, потому что это язык по умолчанию. Но все мельчайшие оттенки значения, которые вкладывались в лирику, они схватывали. Не понимали лишь историзмы. Поэтому пришлось «movie scene» у Майкла заменить на «как в песне» и еще много подобной работы проделать. «Петь придется, подглядывая в бумажку, иначе ляпну что-то не то», — сделал для себя вывод Гайдар. Поели, сделали перерыв, еще порепетировали. Друг Фендала сказал, что на это состязание притащит всех знакомых, которых только сможет. Гайдар попросил их подыгрывать в некоторых моментах, чтобы оживить слова песен действием. Например, в песне «Рамонез» вторить «Хей» или «Хой». Подскакивать, когда Гайдар будет петь «а это кто? Я их не знаю». Хозяин таверны проникнулся настроением веселого безумия. Он заявил, что от своих посетителей слышал, что в Вайтране месяц назад выступал некий неизвестный бард, поразивший всех слушателей, но никак не мог подумать, что им окажется пропавший друг Фендала. Ну да, вот так вот, мир тесен, дядя… Ох, это будет то еще шоу! Пока до вечера еще оставалось время, решили развеяться и погулять. Первым делом заглянули в книжный Кумара. Самого дядьки дома не было, только его дочка. Миловидное создание долго не могло понять, что же нужно Гайдару: какие-такие навыки, как «прокачивать».? Но в конце концов дала полистать несколько фолиантов, а ля «Наставление начинающему мечнику», «Воин», «Урок меткой стрельбы», «Этикет булавы». Стоил каждый экземпляр от пятидесяти талеров, то есть дохрена. Таких денег у них с Фендалом в складчину даже не наскребется. В конце концов они упросили неразумное дитя (а дочке по имени Дэгрун было от силы шестнадцать) сделать скидочку 50% на все интересующие их издания за услугу: они прорекламируют магазин, дескать, там есть книги по поэзии, на сегодняшнем музыкальном вечере. Гайдар свято верил, что они еще очень продешевили с этим делом, надо бы процент прибыли требовать, но да хрен с ним. Может, их выступление жестким северянам не так уж и понравится. В любом случае налички хватало только на одну книгу, пришлось выбирать, какую же. «Наставление начинающему мечнику» показалось Гайдару самым простым и базовым, взял его. Девочка предупредила, что отец может и пересмотреть условия их «сделки». Ну, это будет потом, после выступления станет ясно, чего стоит авантюра Гайдара. Дальше решили все-таки навестить Айрилет. Фендал по случаю даже приобрел цветы, похожие на полевые лилии. Зашли в храм Кинарет. Во время гражданской войны тут развернули настоящий госпиталь, поскольку жрецы милостивой богини оказались самыми искусными врачевателями во всем уделе. Заправляла всеми делами там некая Даника Свет Весны. Ее правая рука — Аколит Йенссен, тоже весьма большой мастер в магии Восстановления. Когда они зашли, Гайдар погрузился в атмосферу больницы. Он их с детства ненавидел, поэтому когда повсеместно стали лечиться с помощью вживляемых имплантов и тех же капсул вирт-реальности, приобрел себе самые лучшие из доступных на то время, да и потом не жалел деньги на апгрейды. Больницы, по его мнению, — место, где больные только «наблюдаются» и становятся еще более больными, а отнюдь не лечатся. Жаль, что его мать сейчас находится именно в таком месте… Кроме упомянутых двоих служителей храма, по залам шастало еще немало «волонтеров» не в ризах служителей храма, а в повседневной одежде. Они помогали тем, кто уже выздоравливал, с припарками. Как пояснил мимоходом Фендал, некоторые болезни невозможно вылечить сразу и с наскока, как и наиболее серьезные травмы, поэтому используются «припарки» — это растворы зелий и настойки травников, которые действуют очень медленно, но сильно. Например, если у человека простой перелом ноги, магией его сращивают за двадцать минут, а припарками — за двое суток. Но зато они дешевле обычных зелий алхимиков, их делают травники, без использования лаборатории, перегонных кубов и тому подобных инструментов. К тому же, припарки позволяют избежать многих побочных эффектов — «фантомных болей», зуда, когда очень быстро растут соединительные ткани, всяких недомоганий. В храме Кинарет, очевидно, практиковали смешанное лечение: сначала возлагали руки на больных, убирая кровотечение, болевой синдром, сращивая то, что необходимо залечить прямо сейчас, а вот остальную работу делала алхимия и припарки травников. С инфекциями — отдельная история. Некоторые не брала местная универсальная «панацея», нужен был курс из разных препаратов (особенно на поздних стадиях болезни). И все же вопреки усилиям, тут и там слышались стоны и крики раненных, мольбы, чтобы врачеватели пришли следующими именно к ним… Болящих было много, человек сорок или того больше. Спросив у одного из волонтеров, где Айрилет, они получили ответ — в отдельной палате за алтарем, где живет сама Даника. Перед самыми дверьми их окликнула некая женщина, мол, куда претесь? Красивая такая, в хитоне жрицы. Оказалось, еще одна помощница со странным именем Иданнр. Когда Фендал вежливо преставился, пропустила. Оказывается, о них Айрилет сказала, что если придут босмер и бретонец, с которыми она дралась плечом к плечу во время первой стычки с драконами, пропускать немедля, даже ночью. Славненько. О них помнят. Прошли в комнату, оборудованную под палату, а заодно алхимическую лабораторию. Тут и там склянки, банки, экзотические ингредиенты, реторты, кубы, стеллажи для светолюбивых растений, которые только свежими для зельеварения годятся (есть и такие в новом Скайриме!). Айрилет лежала в постели, похожая на мумию, так много на ней бинтов. По большей части они были чистыми, только кое-где сочились желтым то ли гноем, то ли лечебной мазью, что их пропитывала. Руки и ноги — в подставках непонятного назначения, похожих на допотопную вытяжку, что использовалась в медицине древности при переломах. От лица только глаза видны и прорезь для рта. Очевидно, дракон пытался ее реально в головешку превратить. — Здравствуй, Айрилет, — поприветствовал воительницу Гайдар. Она то ли дремала, то ли под наркозом была. Иданнр сказала, что данмерка совсем недавно вышла из комы. Отозвалась Айрилет не сразу, голос ее был слаб. — И тебе здравствовать, чудило. Где пропадал? Почему под эльфа маскируешься? Странное приветствие. Или это она бодрится так? — В земле. Такой ответ удивил данмерку, которая со своей работой привыкла не удивляться ничему. — То есть? — Одна особа, а точнее, злобная ведьма, умудрилась меня почти что убить, вот как тебя сейчас, только с эффектом окаменения. А Фендал, дружище, выручил и нашел лекарство, да и превратил случайно в мера чуть больше, чем положено бретонцу… — Гайдар самую малость исказил факты. Айрилет дышала с хрипами, смеяться ей было противопоказано, но она все же хохотнула. — Странные приключения тебя не оставляют, да? — Некоторые думают, что меня преследует злой рок, — сказал Гайдар, не оглядываясь на Фендала, но буквально затылком чуя, как он реагирует. — Славного друга ты себе нашел, бретонец, — просипела хускарл с натугой. — Эй, Фендал, а для меня не сыщешь еще чего-то чудодейственного? — Увы, для тебя уже использовал все самое лучшее, — Фендал как будто всерьез воспринял этот вопрос. Вот кто «чудило». Санта симплицита! — Как ты, Айрилет? — нарушил Гайдар затянувшуюся после этого паузу. — Сам видишь, только молитвами и живу, хвала Кинарет! — А я думал, ты только Меридию благодаришь и восхваляешь… — Не мели ерунды, Гайдар! — данмерку рассердил этот невинный подкол. — И говоря такие вещи, будь потише! — Звиняй. Проехали. Скажи лучше, как ты докатилась до жизни такой? — легкомысленный тон бодрящейся Айрилет толкал использовать сленг. — Не корч недоумение. Ты должен был об этом слышать. Весь Скайрим слышал о моем разгроме. Мой отряд, собранный против драконов, потерпел очередное страшное поражение, — речь Айрилет давалась с трудом. — Новую «Войну драконов» мы проиграем без единого шанса. Уж не знаю, каким чудом древние норды выиграли противостояние с этими тварями. Они слишком сильны… — Ты разве не читала хроник, не слышала поэтических баллад? С помощью «Языков». — Ха! Опять мифология! Чертовы норды так любят бахвалиться! В этих книгах нет ни слова правды! — данмерка повысила голос. Очевидно, собственное бессилие бесило ее куда сильнее, чем раны и горечь поражения от одной конкретной проигранной битвы. Ну, или двух битв. Да, говнеца хускарл хлебнула так, что еле выплыла. А психологически до сих пор не отошла. — А как же старцы Хротгара? — спросил Гайдар. — К ним посылали… — Айрилет замялась. — Старики напуганы не меньше нашего и хотят сохранять нейтралитет. Этому, дескать, учит их хваленый «Путь Голоса». Хоркеровы задницы! Сидят сиднем на своей горе тыщу лет, думают, и сейчас их пронесет… Я б им отмычку в глаз так запихнула, чтоб у них весь этерий на осколки разлетелся! Чтобы прозрели наконец, поняли, как обстоят дела. — Почему же не засунула? — провоцировал дальше Гайдар. Хускарл помолчала. То ли искала цензурные слова, то ли просто думала, что стоит говорить, а что — нет. — Ярл запретил. Послал сраных дворян с челобитной. А что они понимают в военном положении? А главным в делегации поставили — никогда не поверишь — этого педика Назима! Неудивительно, что старцы открестились от моего похода… — Странное решение… — больше для себя, чем для кого-то еще, пробормотал Гайдар. Кто такой Назим, он не помнил, но про хорошего человека не скажут, что он педик. — И не говори. Я только надеюсь, что мой… сюзерен знает, что делает. — Сюзерен? Так ты тоже из благородных теперь? — Да… Ярл зачем-то пожаловал мне еще и титул с наделом. Будто мне мало завистников… — хускарл тяжело вздохнула. — Иногда мне кажется, что я не узнаю своего старого друга… что он ведет тройную игру с кем-то еще, кого я не знаю… И от этого мне страшно… Айрилет умолкла, голос ее дрожал, и не только от боли физической. Ох, до чего интересные «игры» тут идут, а Гайдар все плюшками балуется, мечтая о довакинстве… Фендал, чтобы не стоять без дела, поставил цветы в горшочек. Потом озвучил очевиднейший вопрос: — Каковы же планы дальнейших действий? Айрилет печально улыбнулась. — Сидеть ровно на жопе и ждать, кого драконы сожгут следующим. Помешать мы не сможем. Разве что если нападать будут по одному, как джентльмены, и не сильно быстро по небу летать… — А убили хоть одного, хоть где-то? — вот что больше всего волновало Гайдара. — Слухи самые разные ходят… — Айрилет задумалась. — Бают, что один маг в горах смог обрушить скалу на голову крылатой твари, но та даже до конца не сдохла, лежит теперь где-то в восточных горах, восстанавливается медленно, но верно. Ага, намотаем на ус… — А что же Фаренгар? — тоже весьма очевидный вопрос вновь сформулировал босмер. — Ну, карту он расшифровал. Мы пошли по его наводке. Но там был просто ад. Алдуин уже воскресил дракона, да к тому же там витал еще один из его растущей свиты. Снова на мне кровь моих людей, доверивших мне свои жизни. Еще больше крови, чем в первый раз… — Айрилет поникла. Говорить об этом было очень больно. — Осталась лишь выжженная земля. Колодцы наполнились отравой от некромантии. Эти ублюдки не просто жгут, они хотят испортить все, что люди строят веками… Дальше Айрилет стала описывать жуткие разрушения в районе, которого Гайдар не знал по ванильной игре, возможно, добавленном разработчиками игры специально для этой цели — быть разрушенным драконами… описания были такими подробными и красочными, что Гайдар невольно вспомнил текст песни «Вне смерти» Павла Пламенева… жуть. Драконы для средневековья — как ядерная война, такие же разрушительные… А еще был какой-то фантастический фильм, который занялся идеей показать мир, в котором вдруг проснулись бы драконы с такой силой, как им приписывают в легендах, смогла бы им противостоять современная людская цивилизация? Авторы показывали, что нет. Особенно в том случае, если люди будут разобщены и спорить там, где нужно бить на упреждение. Кажется, ретро кинолента называлась «Власть огня». В ней меньше чем за год в том кино твари расплодились так, что просто уничтожили впоследствии все человечество. Вот только у них была слабость — всего одна матка или всего один самец, которого если убить, то все и закончится. А в Скайриме даже если победить Алдуина, другие драконы останутся, и снова придется устраивать мясорубку, раз за разом… Гайдару даже показалось на минутку, что сейчас у него опять будет какое-то видение, как тогда, у Фаренгара, настолько рассказ Айрилет нагонял жути. Потом воительница попросила дать ей воды. Фендал подсуетился с соломинкой, иначе в рот ничего и не залить… А Гайдар думал, на кой ляд разработчики в игре, которая должна развлекать, понаворотили такого страха, да еще вот дали возможность НПС так болеть и страдать? Хрень какая-то… На жалость давят? Еще из новостей было то, что ярл самолично дал приказ тех, кто имеет талант к волшбе, чуть ли ни силком направлять в Коллегию — учиться магии Восстановления. Ну, еще бы ярлу не образумиться, когда такая хрень произошла с его любимицей. Вот это очень умно и реалистично. Гайдару всегда казалось тотальной глупостью, что норды, которые так часто воюют, все еще пренебрежительно относятся к магии, которая может лечить и спасать жизни… тупизм высшей марки! Потом Айрилет устала говорить. Сказала: «твоя очередь, дуракин. Ты все еще гоняешься за своей мечтой?» Довакин-дуракин. Как пятиклассница, ей-богу. Специально подначивает. — Еще как. Вот, затеяли поход с Фендалом, ищем, кто бы помог чем. — Надо же! Поход куда? — Хотим добраться до Камня Атронаха, проверить слух о том, что он может помочь против магических опасностей, даже драконьего огня… — Ха! В такое время люди отчаянно ищут чудес… Вы решили, что вам помогут Камни Судьбы? — Ну да… — А как, по-твоему, почему их не использует каждый норд, ну, или хотя бы каждый сознательный маг? — Айрилет даже прищурилась сквозь свои бинты. — Э-э-э. Не знаю. Просвети, — Гайдару такой вопрос никогда в голову не приходил. Не захотели разработчики НПС-ам перки добавлять лишние, вот и весь сказ. А по лору почему? — Менгиры не зря Камнями Судьбы называются. Их может использовать только человек, которого ведет судьба, избранный богами. Либо же маг такой силы, что может достичь высшего слияния со своим астрологическим знаком. А таким, как правило, не нужны уже те жалкие крохи силы, что дарует Менгир. — Вот оно что… — Гайдар даже головой покачал. — Ну, как ты помнишь, я, «дуракин», верю, что меня ведет моя судьба… — Хэх. Одной веры недостаточно, совсем не достаточно… — глаза Айрилет были печальными. Ну, кончили на том, с чего начали. Хускарл настолько материалистка, что никак не верит, что ничем не выдающийся воин вроде Гайдара может быть довакином. Что довакины вообще могут существовать в их жестокий век. А задача Гайдара — доказать, что чудеса таки бывают… Что произошло с ним возле первого менгира? Уж точно, нечто нестандартное. Особой прибавки к росту навыков он не заметил, хотя по идее взял Знак Воина. А что, если и с Атронахом будет какая-то лажа? Хороший вопрос… Нужно бы с Фаренгаром еще поговорить о Камнях… Дальше потолковали пустяках. Помочь Айрилет не могла никак. Ярл тоже ни монетки не даст без причины, можно даже не соваться. Такие уж времена. Вайтранцы официально запросили помощи у Легиона, ярл ждет ответа. А Легион — от него, готов ли он решительно поддержать Империю в войне против братьев бури… кругом жопа, короче. В конце Гайдар все же нашел в себе правильные чувства, чтобы легонько похлопать данмерку по руке. — Выздоравливай, Айрилет. Еще увидимся! — И тебе желаю не сдохнуть в твоем предприятии, дуракин. Постараемся увидеться… После этого визита остался непонятный осадочек. Айрилет — просто отличная баба. Красавица, спортсменка, комсомолка… Но с башкой бо-бо. Даже слышать не хочет про спасителя из нордских легенд, хотя в безвыходной ситуации должна бы хвататься за соломинку. Вот как Скайрим собирается выживать в реалиях новой, Второй Войны Драконов? Алдуин все еще озабочен собиранием армии, он не хочет повторения старых ошибок, когда он недооценил людскую расу. Но вот когда крылатые Змии нанесут удар, что произойдет?.. Не понятно. Каким таким хреном заняты в Коллегии магов, что не бросают все силы на войну с ними? Почему бездействует Империя, не присылает новых подкреплений? На что рассчитывают Седобородые, отсиживаясь в своем Хротгаре? Все думают, что драконы — это мелкая временная трудность? Сами «рассосутся»? Вопросы без ответов. Смешно и вспомнить свои же мысли, когда увидел, какие силы собрала Айрилет на первую битву, мол, нынешний Скайрим вовсе не нуждается в довакине. Он не знал реальной силы драконов, не понимал, насколько их усилили разработчики, чтобы приблизить к «реализму». Скайрим по сути своей игра про эпик, про противостояние и превозмогание (хотя далеко не только лишь про это). Однако в римейке разработчики захотели все показатели выкрутить на максимум. Теперь главный квест — не просто условность. От него зависит будущее всего Скайрима, даже всего Тамриэля, без дураков. Покорив одну провинцию, амбициозный долбоящер Алдуин на том не остановится. Как там в песне поется? «…жадность чья бы весь мир пожрала!»? Крылатый динозавр из далекого прошлого был разработан по лекалам классических злодеев из 60-х годов ХХ века, он мыслил категориями Меретической эры: если править, так всем миром. Причем править деспотично, сжигая несогласных в адском пламени ту’ума… Когда выходили от Айрилет, столкнулись нос к носу с Даникой. Ну еще бы, ведь жрица расположила самого важного своего пациента прямо в своих личных покоях! Расшаркались, рассказали, кто они такие и зачем пожаловали, служительница Кин только понимающе кивала. — Да, хускарлу сейчас очень непросто. Ее поразила какая-то очень странная магия. В древних папирусах я нашла упоминания о таком — «Некротическое синее пламя». Вот только как лечить ожоги от него, ни в одном источнике не указано. Гайдар намотал на ус, что кто-то из драконов ко всем прочим бедам еще и такую жуть кастовать умеет. — И как вы справляетесь? — уточнил Фендал. — Старыми дедовскими методами. Припарками, мазями. Лишь сила Природы и способна залечить такой урон. Вот только шрамы, скорей всего, никуда не денутся… — То есть не быть хускарлу больше красавицей? — уточнил взволнованный Гайдар. Это было бы очень обидно. Немалая цена для женщины. — Похоже, что так… — голос Даники выражал крайнюю печаль. — А еще так некстати наше священное древо совсем омертвело. Я надеялась, что смогу как-то помочь, но моей магии решительно не хватает, чтобы и больных лечить и за Златолистом ухаживать. А ведь оно — один из символов Вайтрана. Его посадили еще когда норды только-только осваивали эти земли, больше двух тысяч лет назад. — Вот как? — переспросил Фендал совершенно убитым голосом. А ведь он Златолисту давал меньше тысячи лет. — Да, сохранились письменные упоминания о том, как сюда, под его кроны приходил сам Тайбер Септим, чтобы услышать ветер богини в его ветвях!.., а потом последователи Кин возвели здесь этот храм. Он перестраивался трижды, так что архитектура не такая и древняя, но камни фундамента помнят многое. По ходу, этой Данике было очень скучно постоянно заниматься одним и тем же — лечить, варить зелья, а похвалиться древней обителью — первое дело для смотрительницы роскошного храма. Вот и выливала сведения на путников водопадом. — Сейчас, конечно, паломников куда как меньше, чем в прошлые времена. А теперь и вовсе не станут ходить, ведь дерево, по сути, мертво. Даже в самую холодную стужу зимой оно никогда не сбрасывало свою крону полностью, так много было в нем жизни. А теперь осенний ветер вскоре сдует последний листочек. — Надо же… — только и сказал Гайдар. А вот Фендал проявил куда большую заинтересованность. — А нельзя ли как-то помочь? — Я думала об этом. Такие деревья, тем более напитанные сакральной энергией богини, не умирают навсегда. Они могут лишь заснуть, погрузиться в кому, что подобна смерти. Думаю, если бы я смогла добыть хоть несколько капель сока материнского дерева, то смогла бы «разбудить» его дитя. — Материнского древа? — удивился Фендал, который перенял на себя инициативу в разговоре. — Да. К востоку отсюда есть тайная роща, где растет Великое Златодрево. Оно — старейшее живое существо во всем Скайриме, а может быть, во всем Тамриэле. Наш Златолист вырос из его побегов. — Правда? — босмер воспрянул, а глаза его разгорелись фанатичным огнем. — Значит, Златолист можно спасти? — Уверена, что так, — также воодушевленно сказала Даника. — Но я, во-первых, не могу оставить больных, за которых я отвечаю, а во-вторых, чтобы добыть сок Златодрева-прародителя, нужен особый клинок, обычный металл его просто не возьмет. Тут женщину отвлек некий тип, который был среди волонтеров. Спросил что-то про зелья, как помочь новому пациенту с тяжелой формой атоксии. Жрица быстро его сбагрила, но человек не отходил далеко, рассматривая какие-то растения в кадке неподалеку. Подслушивал, что ли? Но Гайдар быстро выбросил его из головы, потому что Фендал начал чудить. — Какое же оружие способно пробить кору Великого древа? — с тем же пылким интересом спросил лесной эльф. — Я слышала, что ворожеи умеют изготавливать клинки, с помощью которых они приносят спригганов в жертву своим демоническим покровителям. Они называют их «Кропивники». Я подумывала лично отправиться к этим ведьмам, но признаться, боюсь их до смерти. А моя магия нацелена не на убийство, а на помощь раненым… — Мы принесем тебе Кропивник, — сказал за них обоих Фендал. Ясен перец, что эльф чувствовал себя виноватым, но чтобы НПС вот так расписывался и за главного героя, такого Гайдар не припоминал в играх. Эти новые продвинутые ИИ чересчур своевольные… Или же это сама личность Фендала так развивается? Очень интересно, к чему это может привести в будущем. — Это же чудесно! Вы так выручите всех нас, не только храм, но и всех этих болящих, которым так здорово помогает настойка из сока древа… Я уверена, что найду, чем отблагодарить вас за такой смелый поступок… — посулила жрица. Восторгам ее не было предела. — Я бы начала поиски с логова возле Одинокой скалы, на юго-западном склоне Глотки Мира. Вы знаете, где это? Гайдар покачал головой, а вот Фендал, кажется знал. — Погодите, если у вас есть карта, я могу отметить это место. К счастью, карту Гайдар тоже оставил в рюкзаке, поэтому она не окаменела и не пропала с остальным снаряжением. Жрица отметила угольком, который носила в кармане, точку на карте. Не так и далеко от Ривервуда. Километров тринадцать–пятнадцать. Но по гористой местности это та еще задача. В общем, со служительницей Кин распрощались в самых теплых тонах. У Гайдара даже от сердца отлегло, а то его столкновения со служителями религиозных культов пока что были весьма неприятными. Сразу как вышли из храма, Фендал горячо обратился к Гайдару: — Мы обязательно должны помочь Златолисту ожить! Ведь это наша вина, что он… — Погодь, дружище, я даже не думал возражать, — Гайдар примирительно поднял руки. — Правда? — глаза босмера выражали удивление. — Но мне показалось, что тебе неприятно и скучно выслушивать все эти истории Даники… — Нет, что ты, я просто думал о своем. Я, как и ты, понимаю, что это наш долг — исправить все, где мы накосячили. Если у нас получится заручиться помощью Соратников, то зайдем и туда, тем более, что по пути — на восток. Тут лицо босмера обрело такое благостное выражение, будто Гайдар ему коня на день рождения подарил или что-то в таком духе. — Спасибо, Гайдар! Ты даже не представляешь, что это для меня значит. Я… Блин, Гайдар ненавидел телячьи нежности, да еще в исполнении мужиков. — Стопэ, стопэ, не надо благодарностей, мы ведь еще ничего не сделали. Уж не знаю, что ты там про меня думаешь, мой дорогой лесной друг, но я вполне здраво отношусь ко всей этой «зеленой» теме и помогу с радостью, не только потому, что эта ситуация напрямую связана с моим воскрешением, но просто так, по доброте душевной, так сказать, — тут искатель приключений задумался на секунду и добавил: — Ты только не подумай, что я сам себя нахваливаю. Просто это действительно так. У меня была девушка эко-активистка, понахватался от нее идеологии, — видя замешательство босмера, тут же пояснил: — Эко-активисты — это те, кому есть дело до природы и того, как люди своими действиями могут причинять ей вред. Они пытаются это исправить. Валенвудец напустил на себя деловой вид и коротко сказал: — Здорово. Значит, мы поладили. Видать, воин леса понял, что именно Гайдара напрягало в ситуации. Молодец. Пока оставалось время до вечернего концерта, двинули в Драконий Предел, к Фаренгару. Маг был очень рад их видеть. Он изложил те же известия, что и Айрилет. Правда, дополнил все тем, что передал Гайдару записку от своей компаньонши; она хотела связаться с «толковым наемником». Значит, Дельфина решила выйти на связь? Чудесно! Хоть что-то. В процессе диалога Гайдар решил спросить: — Как продвигаются исследования драконов? — О! Есть первые плоды. Благодаря Хакону, ученику самой Мирабеллы Эрвин из Коллегии магов, что, по слухам, вскоре станет новым Архимагом, у нас появился биологический материал для изучения! Парнишка — настоящий безумец, но при том отличный, сильный маг в Школе Разрушения. Представляешь, мой Рэн подался в отпуск не к родителям, как я подумал сперва, а отправился в поход с этим юнцом. Вместе они сразились с драконом в горах на юго-востоке. Победить им не удалось, но они добыли немного чешуи и крови наших древних… э-э-э… древних врагов. Ого! Интересненько завернули сюжетец. — Что же удалось выяснить? — Чешуя дракона — самый прочный материал, который мне доводилось видеть. Он в десятки раз лучше защищает, чем стальной панцирь. Неудивительно, что стрелы их не берут. Очевидно, чешуйки так плотно прилегают друг к другу, что у лучника, какой бы он не был умелый, просто нет шанса поразить дракона. Тем более в полете. Фендал лишь хмыкнул на это. Босмеру неприятно чувствовать себя бессильным, как и всем им. — Чем же его пробить? — Мне до сих пор не понятно, может ли скорпион справиться с такой броней. Но, наверное, все же да. По крайней мере, с дистанции не больше двухсот метров, точно. Но гораздо эффективней будет прикрепить к болту нечто, поражающее сильнейшим огнем такой температуры, чтобы даже базальт плавился. Обычные файерболы, как мне рассказал Рэндалфр, просто отскакивают от чешуи, а вот если заряд прикрепить к тяжелому болту, что-то может выйти. «Ага. Сюда бы ракетный комплекс класса «Hellfire», тогда бы драконы у нас заплясали…» — подумал Гайдар. — А молнии их не берут? — спросил приключенец. — Отчего же, берут. Но только силы в них нужно вложить столько, чтобы и камни в щебень разлетались. И концентрация должна быть предельно высокой, ибо обычные молнии, если их не направить поточнее, просто не коснутся дракона. А такая магия даже иному архимагу не под силу, — придворный чародей то ли сокрушённо, то ли восхищённо покачал головой. В этот момент он напомнил Гайдару персонажа одного древнего сериальчика про истребление вампиров и прочей нечисти, где девушка со странным именем «Баффи» косила кровососов. Тамошний библиотекарь Джайлз восхищался разнообразием видов и способностями демонов, ведь их так интересно исследовать, классифицировать, вносить в инкунабулы. Этот интерес к предмету своих исследований порой носил опасный оттенок восхищения врагом. А Фаренгар тем временем продолжил: — За века и тысячелетия, что дети Неба бороздят его безбрежные просторы, у большинства выработался частичный иммунитет к электричеству, ведь грозы — очень частое явление, даже в верхних слоях атмосферы. Мне кажется, ты прозорливо указывал на сей факт во время нашей предыдущей встречи, а теперь я получил подтверждение! — Вот как? — Гайдар разыграл фальшивое удивление. — Да, вот взгляните! Фаренгар подвел их к своему столу. Там под увеличительным стеклом лежала… даже не чешуйка, а ее осколок. Вообще обычная чешуйка дракона имела в диаметре около тридцати сантиметров. А на спине, где у ящеров-хироптеров были костяные наросты, то и вовсе под пятнадцать дюймов. Этот же кусочек — меньше десяти см. Маг отодвинул стекло, прошептал заклинание и шарахнул по чешуйке высоковольтной молнией из пальцев. Едва ли десятая часть микроскопических разрядов попала по ней. В основном по столу. На нем и так были черные опалины — свидетельства предыдущих экспериментов. Как маг еще не сжег собственный кабинет, не позаботившись о диэлектриках? Собственно, чешуя и была диэлектриком, ее удельное сопротивление току было намного большим, чем у древесины или влаги в самом воздухе. Все логично. Да плюс магия, которая физикой объяснена быть не может. Да, к молниям драконы, считай, неуязвимы. Маг дал попробовать, какая чешуйка на ощупь. Холоднее комнатной температуры, словно металл, и почти такая же тяжелая, как металл. Однако, как же они летают с такой броней? Ответ один — имманентная этим существам магия, неотделимая от их сути. Да уж, таких зверей пробьешь только мощным кумулятивным зарядом. Ну, или в глаз. А еще, как Зигрфид из легенд, что вогнал меч-кладенец твари в нёбо, когда та пыталась его сожрать. Или это было в легенде про Беовульфа? Хрен знает. — А что насчет холода? — Холод на них тоже не очень эффективно применять, чешуйка лопнула, когда я ее заморозил особо сильной магией, но по словам наших отважных драконоборцев, Рэна и Хакона, вокруг них постоянно чувствуется некая аура, что нивелирует действие отрицательных температур. Тоже полезный навык, если летать на высоте, где вечная мерзлота. — Угу, — согласился Гайдар. А еще подумал, что из этого Фаренгара мог бы выйти неплохой ученый-естествоиспытатель. И тут голос подал Фендал: — А как же некромантия? — В кругах магов существует негласное правило держаться в стороне от этой темной науки… Лично я в ней не силен, даже и скелета вряд ли подниму, — Тайный Огонь развел руками. — Но вот сами дова — очень большие мастера в этом аспекте Искусства. — Да уж, и не говори… — Гайдар вспомнил тот жуткий кислотный туман, истребивший наемников-хаммеразцев. Поговорили о том, о сем, как живется магу в новых условиях необъявленной войны еще и на драконьем фронте, как ярл поживает. Потом Фендал (умница!) догадался спросить, а где сейчас «герои-драконоборцы»? — О, Рэн совсем зазнался, говорит, что уже взял у меня все, что способен вместить, и теперь будет сам практиковать магию, станет «охотником на драконов», так он это назвал. С этим своим приятелем они недавно вернулись из Рифтена, где искали других магов-единомышленников. Большая потеря для мира магии. Мальчишка-то — талант. Вот только ему исполнилось шестнадцать зим от рождения за время… э-э-э, твоего отсутствия. Теперь я ему не указ, как и родители. А они родом из Рифтена, так что распоряжение нашего ярла на гордеца не распространяется. Такие вот дела. «Любопытный сюжет», — подумал Гайдар. — «Интересно, зачем же вернулись в Вайтран?» Фендал успел спросить раньше. — У парнишки тут любовный интерес. Девица некая… вроде бы Дэгрун зовут… Вот те на! Мир все же тесен! Но новые персонажи, которых не было в ванильной игре, в любом случае радовали переплетениями сюжетных линий. Надо будет еще раз наведаться в книжный. Наконец Гайдар спросил о главном, зачем и приперся к магу: — Фаренгар, а что ты знаешь о том, как работают Камни Судьбы? Они могут давать сбои? — Сбои? О чем ты вообще? Эти менгиры настолько непредсказуемы, что никогда не знаешь, не станет ли хуже, если прикоснуться к ним. А ты про «сбои». — Я тут читал одну книгу… — Небось Марция Карвейна? — маг хитро прищурился. — Ну да. — Ха! Да будет тебе известно, что он — тот еще шарлатан! За золото он мог написать все, что угодно. Парочке ярлов пришла в свое время славная мысль — развивать туризм, чтобы в наши суровые земли приезжало побольше сиродильцев, у которых водятся деньги, готовых тратить их на благоглупости вроде посещения достопримечательностей. Вот и заказали ему эту книгу. Там девяносто процентов — сплошные враки! — Та-а-ак, — Гайдару аж дурно стало от нехорошего предчувствия. — А что оставшиеся 10%? — Ну, это правда. Только работает это лишь для сильных магов или настоящих «Избранников Судьбы». Я, кроме Тайбера Септима и, может быть, чемпиона Сиродила, таких не знаю, так что с полным основанием полагаю, что посещать менгиры — глупая затея. Фух, от сердца отлегло. Все же Камни работают. Довакину они способны помочь… Вопрос только, нужно ли для этого стать настоящим довакином? Или камень Воина все же сработал как надо, это лишь Гайдар такой тупой, что качался неправильно?.. — Кстати, о книгах!.. — промолвил придворный маг. Как бы ни был увлечен своими исследованиями маг, про одолженные книги он вспомнил. Уже месяц прошел. Гайдар отнекался, что все время был в дороге, особо не до чтения. Хотел было попросить новых, но видя, как недоволен этот «старый пердун, хоркерова задница», как его называла Айрилет, решил пока повременить. О своих собственных приключениях ничего не стал рассказывать, разве что, что мотался в Маркарт. Тогда Тайный Огонь попросил передавать привет магу и ученому Колсельмо, который по праву считался местным светочем в вопросах изучения двемеров. Подземные эльфы, гномы, они же двемеры (самоназвание расы) — самая большая мистификация всей серии игр «Древние Свитки». Тайну их исчезновения до конца так и не раскрыли в легендарной среди игроков шестой части ТЕS. Хотя намеков и прямых сюжетных дополнений было много. Но разработчики игры снова увильнули от прямого ответа за счет своей квантовой концепции «Драконьего прорыва»… Руин двемеров хватало по всему Скайриму. Внутри можно было встретить все еще работающие техномагические механизмы древних инженеров, «тональных архитекторов» этой расы. Двемеры также были непосредственно связаны с исчезновением сердца Лорхана, в конце концов именно Кагренак, главный тональный архитектор и верховный жрец двемеров, создал инструменты, что разрушили сердце… В Маркарт вроде бы не нужно по основной линии квестов, но заехать туда все же стоит. Позже. Много позже, когда Гайдар хорошенько прокачается. Уж больно там солидные квесты и награды имеются. Так им Фаренгар ничем конкретным и не помог. Солнце клонилось к закату, и Гайдар решил использовать оставшийся час-полтора, чтобы еще порепетировать. Так что они с Фендалом погнали обратно в «Пьяного охотника». К тому же, надо было встретиться с той «подсадной» публикой, что могла бы им подыграть в предстоящем перформансе.