***
27 ноября 1978 года Предплечье левой руки все ещё жжет неописуемой болью, позволяя физический почувствовать: «Выбор — сделан. Сторона — выбрана. Предательство — неминуемая смерть». Теперь бледную кожу украшает метка. Клеймо. За которое убьют противники. Уродливая черная змея извивается во рту такого же черного черепа. Края смертоносной тату воспалены и зудят, пытаясь заставить обладателя расчесать пострадавшую кожу до кровавого месива. Очаровательно. Весь этот букет боли затмил разум, и Северус Снейп уже позабыл, что находится в комнате не один. Ошибка. Об этом… человеке не стоило забывать никогда. Поэтому разжав, чуть ли не до хруста сомкнутые зубы, дабы не позволить себе кричать после роковых слов: «Мортмордре», произношу, покорно опустив голову: — Для меня это честь, Мой Лорд. — Я возлагаю на тебя больше надежды, Северус, — трудно описать этот голос: он и пробирает до костей, и заставляет стыть кровь в жилах, и пускает сердце в многокилометровый забег. Каждый опишет его по-разному, но вот чувство липкого страха посетит каждого, кто услышит этот баритон. — Я готов к любому Вашему приказу, Повелитель, — новоявленный Пожиратель поднимает смелый взгляд и смотрит прямо в темные глаза человека перед ним. Дорогая мантия накинута сверху на классический костюм. На ногах туфли из кожи дракона последней модели. Всё в иссиня-черных тонах. Волосы так же темны как ночь, но признаки старости не обошли стороной даже этого могущественного волшебника — виски покрыты сединой, на лбу и меж бровей залегли глубокие морщины. А глаза… способные разглядеть самые потаённые уголки души, иногда искрят красным — отголосок тёмной магии, так часто практикуемой этим колдуном. Он весь был Тёмным. Сказанные слова нового слуги вызывают одобрение, промелькнувшее лишь на секунду в глазах Волдеморта, но всё быстро испарилось, и лицо стало бесстрастным. Никогда не было понятно, что испытывает этот человек. С этим лицом он мог хвалить за удачно проведенную операцию, и с точно таким же выражением пытать «Круциатусом» пленников. — Отлично, мальчик мой… — загадочно произнес тот и, подойдя ближе, положил ладони на плечи юноши. Первое задание. Самое ответственное задание. Покажет каковы силы и способности. Определит цену. Скажет: кто же я? Пушечное мясо или ценный игрок? И затем он назвал его имя. — Альбус Дамблдор, — не спеша произнес Тёмный Лор, — Я хочу знать о нём… — опустив взгляд на левое плечо Северуса, стряхнул невидимую пыль, — абсолютно всё, — и снова посмотрел в глаза новобранцу, — Справишься? — спросил, приподняв одну бровь. — Конечно, Господин, — из всех сил скрывая изумление, произносит, минуту как Пожиратель Смерти. За словами последовало ободрительное похлопывание по многострадальному левому плечу. — Прекрасно, — приподняв уголки губ, сказал статный маг и отпустил Снейпа, — Можешь приступать. Ещё раз поклонившись, Северус Снейп поспешил удалиться. Действительно. Прекрасней и быть не может.***
8 января 1980 года «У них больше нет надежды» — слова из моего последнего доклада Тёмному Лорду. Погодка в посленовогодней Шотландии уже на протяжении нескольких дней была на редкость мерзкая. За окнами завывали сильнейшие снежные бури. Но именно сегодня — в этот замечательный день — когда градусник показывает температуру на несколько делений ниже, чем обычно в это время года, объект моего наблюдения, решил прогуляться. И мне пришлось прогуляться за ним. Шагая по заснеженным тропинкам, незаметно преследуя Альбуса Дамблдора, вспоминаю обстоятельства, благодаря которым оказался здесь и сейчас. Шаг №1: Обнаружить цель — был легко выполним. Директор Школы Чародейства и Волшебства не покидал своего поста, оберегая подрастающее будущее Магического Мира от зла, с каждым днём набирающего силы. Шаг №2: Начать наблюдение… было более сложно. Для этого нужно пробраться в Хогвартс. Здесь помогла простая удача. Ну, может быть… Жидкая Удача. Феликс Фелицис сваренный мной на последнем экзамене и бережно хранимый для особого случая, пригодился очень кстати. Глоток. Просьба об убежище в эти нелёгкие времена. Предложение взамен помочь во всём, на что хватит сил. И доброжелательная улыбка Профессора Дамблдора. — Добро пожаловать в Хогвартс, Северус. Снова, — произносит он, сверкая очками-полумесяцами, не заметив ничего подозрительного. И вторая задача исполнена. Шаг №3: Сбор информации. Будни провожу за варкой зелий, иногда сменяя Профессора Слизнорта и по мелкой помогая другим преподавателям — это версия для директора. Каждый день слежу за Альбусом, записывая всё, начиная от повседневных дел и заканчивая прогулками и встречами, в еженедельный отчёт для Воландеморта — это официальная версия. Трудно? Охренеть как. Но желание жить и выслужиться перед Лордом заставляет идти на разные ухищрения. А в этом мне помог сам Салазар, когда-то причисливший меня на змеиный факультет. И так два года. Два сраных года. И именно пресловутая слежка за каждым шагом этого человека заставила сегодня выйти из древнего замка. К сожалению, мои надежды, что наш путь начнётся и закончится в пределах школы, были разбиты. Престарелый волшебник упрямо продолжал идти по направлению к Хогсмиду. Это становится проблематичным, но я просто не могу винить директора за желание пропустить по стаканчику в одном из кабаков деревеньки. Еще немного и мы выйдем на открытую местность, прятаться будет негде. Чёртова буря! Зайдя за деревья, нащупываю в кармане небольшой флакон, выпиваю. Вкус ожидаемо отвратный, но план «Б» работает. Оборотное зелье ни раз спасало в экстренных ситуациях. И мы идём дальше. Два дряхлых старика. Пункт назначения, немного отличался от предполагаемого мной. Волшебнику, борющемуся на стороне «светлых», больше подошло бы такое заведение, как «Три метлы». Поэтому, когда мой путник пошёл дорогой, которая ведёт лишь в одно место, я был немного обескуражен. Трактир «Кабанья голова» больше подходил тем, кто мало чего добился в своей жизни или же у кого нашлось лишь пара кнатов в кармане. Ну, и преступникам. Здесь, конечно, было не очень и сервис тут откровенно хромал. Зато никто не задавал вопросов. Надо всё-таки немного отдалиться. Останавливаюсь у большой развилки, и через несколько минут издалека вижу, как массивная дверь открывается, закрывается, а волшебник исчезает из моей зоны видимости, заходя в кабак. Я следую за ним. Подходя ближе к «Голове», слышится скрип вывески, сейчас особенно противный из-за разгулявшейся погоды, приближаюсь к двери и наконец-то попадаю внутрь. Как и всегда, мрачно, будь то день или ночь; слой грязи на окнах не пропускает никакой свет из вне, и в общем-то служит своеобразными шторами; в помещении смердит куревом и гнилью. Но к такой обстановке быстро привыкаешь, когда другого выхода нет. Однако в кабаке кипит жизнь, и из разных уголков слышатся разговоры шёпотом, кто-то сидит в одиночестве, а хозяин раздаёт посетителям заказы. Почти идиллия. А Дамблдор сидит за одним из столиков в глубине заведения, на столе два стакана со сливочным пивом — ждёт кого-то. Эта неожиданная вылазка становится всё более странной. В такой день, в такое место, ещё и встреча. Такое становление дел заставляет напрячься. Может они начали действовать? Может у них есть лазейка, тайное оружие? А всё это спокойствие и беззаботность лишь для отвода глаз? Мысли роем проносятся у меня в голове. Это плохо. Но… Раздаётся хлопок. Трансгрессия. И ещё звуки. Все замолчали, кажется, некий новоявленный приземлился чуть ли не на стол. — Прошу, простите… — суетливым голосом говорит женщина в никуда, придерживая руками почти свалившийся стол. Ведьма оглядывает весь кабак, в поисках кого-то. — Мисс Сивилла Трелони? — произносит профессор Дамблдор, привстав с лавочки, — Прошу сюда, — указывает на соседнее место директор. — Ох, Профессор Дамблдор, а я вас и не за… — колдунье не дает договорить очередное столкновение с мебелью, на этот раз со стулом. Смущенно извиняясь перед мужчиной и бедной мебелью за свою неуклюжесть, мисс наконец-то села за стол с противным скрипом. Все присутствующие облегченно выдохнули. Нужна хорошая позиция. Оглядываюсь. И нахожу идеальное место. Стойка у окна с одиночными сидениями расположенная спиной к злополучной парочки. Очень, мать вашу, подозрительной парочки. — Хозяин! Мне Огденского, как всегда… — говорю, скрепя старческим пропитым голосом: — И блюдо дня! — мужчина за стойкой едва заметно кивнул, протирая бокал, и лишь закончив со своим делом, неторопливо принялся собирать заказ. Я же, прихрамывая и отряхиваясь от снега, подхожу к запримеченному месту, попутно рассматривая незнакомку. Хаос из запутавшихся локонов на голове, сдерживаемый пестрой повязкой. Огромное не по размерам пальто — судя по модели перешедшее обладательнице от её бабки в седьмом поколении. Потертая, бывшая белая, теперь уже желтая, блуза. Безвкусная, не понятного цвета, длинная в заплатках юбка, но не «в пол», а волочащаяся по нему. Резко контрастирующие розовые носочки обуви, выглядывающие из-под лохмотьев, которые она, по всей видимости, считала одеждой. И вишенка на торте. Мерлин, упокой мою душу. Очки. Сделанные специально для того, чтобы волшебница, как можно чаще билась об окружающие её предметы. Этот аксессуар делал глаза женщины огромными — смотрящими прямо в душу. Я почувствовал это — хоть на меня и не был обращен её взор. Жуть. Согнувшись в смиренной, неуверенной позе, Мисс, если я не ослышался, Трелони с противным звуком сербала напиток, одну руку сложив на своих коленях, а второй придерживая высокий бокал. Уморительно. Ужасно. Ущербно. Если кратко о её образе. В целом не представляет никакой видимой угрозы. Бесполезна. Но вот её имя… Где-то я уже его слышал… Где? Более изучать неожиданного спутника моего объекта наблюдения не представляется возможным. Я приближаюсь и сажусь за стойку, лицом к оконной раме. Стекло, хоть и грязное, позволяет разглядеть в отражении две фигуры, сидящие неподалёку от меня. И-де-аль-но. Произношу про себя «Аудитус» и начинаю слушать, сосредоточив свой усиленный слух на любопытных для меня в данный момент людях. —… не представляете, как я рада, что Вы оказали мне честь и пригласили меня… Потому что, признаться, я уже отчаялась и думала, что никто не… — заикаясь и при этом, каким-то образом, тараторя, объяснялась колдунья, бегая своим внушающим взглядом по столешнице и нервно теребя в пальцах край блузы, пока не была остановлена уверенным и спокойным голосом старика, сидящего перед ней. Женщина, вздрогнув, замерла уставившись на Дамблдора и прекратив манипуляции своими пальцами, обратила всё все свое внимание на говорящего. — Мисс Трелони, я так же бесконечно рад нашей встрече, — начал директор с добродушной отцовой улыбкой, — Но так как погода сегодня нас очень радует, я бы хотел побыстрее начать и также в скором времени закончить наше собеседование и насладиться приятным деньком. Так что, если Вы не против, перейдем к сути, — не спрашивал, а утверждал. Но все с той же улыбкой. Молодая и неуклюжая волшебница безапелляционно и тихо пробормотала свое почтительное: «Конечно, Профессор Дамблдор». На что, старец еще чуть выше приподнял уголки своих сухих губ. Одной Моргане было известно, как этот человек мог сочетать в себе уютность и безопасность родного дома прохладным летним вечером и при этом быть властным манипулятором, способным аккуратно и тактично заткнуть человека и застать делать всё так, как этот могущественный волшебник того хочет. Ещё один, человек с которым никогда нельзя расслабляться. И самый главный вопрос, касаемый этой персоны, который мучал Снейпа: какова была истинная натура Альбуса Дамблдора? Добрый сказочный волшебник, который спасет всех от великого Зла, благодаря своей мудрости? Или же «Темная лошадка», которая прячется за ласковой улыбкой и гармоничным голосом, дабы заставить всех вокруг плясать под свою дудку? Северус был, откровенно говоря, совершенно не уверен. Но ответ на один из сегодняшних вопросов шпион все же получил. Собеседование. Это всего лишь собеседование. Осознание этого факта позволило наконец вздохнуть полной грудью. Никаких опасений. Никаких внештатных событий. Будни директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Война внезапно не разверзнется. Не в мою смену. —… кажите, что Вы можете сказать о своей компетенции? Какими практиками занимаетесь и… — дослушать стандартные вопросы от работодателя потенциальному работнику не удалось. Неожиданно появилась громоздкая темная фигура по левую сторону и поставила на стойку бокал с янтарной жидкостью. И блюдо дня. Что-то, что напоминало сопли тролля. Всё это действие заставило молодого волшебника под личиной престарелого мага с чувствительным ко всем звукам слухом подпрыгнуть на высоком стуле, и остановить себя от падения удалось лишь благодаря молниеносной реакции и сильной хватке за дряхлую деревянную конструкцию. — Кушать подано… — пробасил хозяин заведения, — Гречневый суп со свежим кроликом, — прокомментировал он, заметив у своего посетителя непонимающий взгляд с толикой отвращения, — Наслаждайтесь, — и не дожидаясь какой-либо реакции, удалился обратно за барную стойку. Уже предвкушаю наслаждение от этого свежайшего кролика. Так я и поверил, старый чурбан. Поковырявшись вдоволь в кушанье класса люкс, отпиваю Огневиски. Горячительный напиток приятно обжигает горло, заставляя чуть ли не извергнуть пламя из глотки, подобно дракону. Но заядлому ценителю — это не по чём. Лишь табун мурашек проносится по телу с самых кончиков седых волос до пальцев ног. Эйфория. Отвлекаться более нельзя, поэтому усердно изображая, что содержимое тарелки с парой осколов меня интересует, обращаю одно из шести чувств к продолжающемуся разговору неподалеку. —….логия, астрология, арифмомантия… ботаномантия, гелоскопия, гемомантия, гидромантия… дендромантия… капномантия, кристалломантия… — было ещё множество совершенно не понятных нормальному и даже ненормальному человеку слов. Поэтому на букве «К», дабы снизить нагрузку на извилины, пришлось отключить мозг от тщательного анализа всего, что произносила эта женщина, которая по всей видимости знала много полнейшей чуши и сейчас наглядно это демонстрировала. У нее ушло, по меньшей мере, 15 минут, чтобы дойти только до буквы «П». Но ответ на еще один вопрос был всё же получен. Сея дама пыталась пробиться на место Профессора Прорицаний. И если все перечисленные ею удивительные практики действительно были в её арсенале, то можно только посочувствовать будущим студентам. Их ждал Ад в исполнении этой несуразной женщины. —…хиромантия и это, пожалуй, всё… — глубоко вздохнув, окончила ведьма, продолжая нервно покусывать кончик большого пальца правой руки. — Что ж, Мисс Трелони, могу с уверенностью сказать, что такой объёмными список умений я впервые слышу за всё время, что я занимаю свой пост в Хогвартсе и я бы хотел, чтобы Вы поясни… — начал говорить директор, но был прерван громким выкликом своей собеседницы. — Точно! Я совершенно забыла про ауспицию и иеромантию или же, по-другому, гаруспицию! — вспомнив, сказала она, подняв вверх указательный палец правой руки, — Так и знала, что что-то упустила! Прошу простить меня за это, — гордо промолвила женщина, вспомнив еще три неизвестных кому-либо из присутствующих слова. Она победоносно усмехнулась несколько раз подряд, тряся указательным пальцем у своего виска. — Я несомненно рад, — ответил ей старец с, казалось бы, радушным выражением лица, но слегка подёргивающийся правый уголок его губ выдал Снейпуу с усилием сдерживаемое разрежение. Однако Мисс приняла всё за чистую монету. — Благодарю! — громко воскликнула она, гордо выпрямив спину и слегка задрав голову. Сложив на стол свои, покрытые морщинами, руки, сложенные в замок, Дамблдор продолжил: — И всё же. Мой вопрос. Поясните, если Вас не затруднит, значение пары, — на этом слове директор сделал особый акцент, — Лишь пары Ваших компетенций. Скажем, как раз-таки, позабытые Вами, иеромантия и… Как Вы сказали? — затруднился со вторым словом маг, и с просьбой о подсказке взглянул на Трелони. — Ауспеция? — Ауспеция, — с легким кивком вторил ей волшебник. Скукота. А ведь я мог бы наслаждаться одиночеством или же варкой зелий, но нет. Я здесь, и я слушаю этот бред. — Что ж… Ауспеция — это, вид гадания, при котором судьба предсказывается по полёту или поведению птиц… Например, летят ли ближайшие к вопрошающему свою судьбу птицы косяком или же караваном, низко или высоко — это символ уровня его успеха в скором будущем… Всё также зависит от вида птиц и… — Замечательно. А иеромантия? — закончил Альбус её поток лепетания себе под нос. Почему-то колдунья выглядела не такой уверенной при своём ответе. Она снова начала тараторить и заикаться, периодически неуверенно поглядывая на директора волшебной школы. — Что? Да! Иеровантия или же гаруспиция, — начала она вновь, вначале даже не расслышав вопрос — так она была подружена в свои мысли, — Один из моих излюбленных способов! — молвила, чуть приободрившись. — Тогда прошу… — и свою просьбу усилил еще и физически — чуть поведя правой рукой вперёд, как бы приглашая, а на самом деле подталкивая быстрее ответить. — Гадание — Вы не поверите, Профессор! — по внутренностям животных! — громко и возбужденно проговорила Трелони, преисполненная чувством радости. Данное изречение заставило молодого Пожирателя Смерти, решившего всё же — Только! Я повторюсь. Только лишь для отвода глаз! — отведать похлебку сегодняшнего дня, поперхнуться омерзительной жижей, которая вместе с резким потоком вдыхаемого воздуха попала «не в то горло». Изрядно отбив себе грудь, в попытке очистить дыхательные пути, Северус наконец-то откашлялся. Пиздец. Мягко говоря. И этот человек собеседуется на должность преподавателя? Серьезно? Она же представляет опасность психическому здоровью детей. Достаточно громкое изречение молодой волшебницы, которое услышали все в кабаке и которое повергло в ужас даже граждан Магического сообщества, позволило Пожирателю Смерти остаться незамеченным не за чем подозрительным, поскольку он являлся не единственным, кого слова Мисс, заставили отреагировать подобным образом. Подавляющая часть посетителей с отвращением, ужасом или страхом зыкнула на сию особу, но её собственное очарование предметом своего рассказа не позволило заметить взгляды, направленные на неё. А изумленное полученной информацией лицо Дамблдора с поднятыми пушистыми, длинными бровями, округленными глазами и слегка приоткрытый рот, Трелони, видимо, интерпретировала, как полное восхищение. Поэтому самозабвенно продолжала: — Одна из моих любимых практик, хочу Вам сказать! Самым часто используемым животным является змея, так как она символизирует собой линию, что в свою очередь является проекцией жизни человека, как Вы наверняка знаете! Так вот, всё зависит от многих факторов — возраст, вид, место обитания и так далее. Желательно, чтобы животное было рождено под теми же звездами, что и спрашивающий судьбу. Естественно, всё требует точного подсчета! А дальше самое интересное! В зависимости от разреза… — Мисс Трелони! — привстав, грозно проговорил директор, а затем, глубоко вздохнув и, тем самым, успокоившись, уже более спокойно продолжил, — Вынужден попросить Вас остановить свой рассказ. Боюсь, что подобные изречения в месте, где люди употребляют пищу, несколько неуместны, — и переведя взгляд и одного человеку к другому, с извиняющейся улыбкой произнес, — Прошу прошения, — и аккурат приземлился на своем место. Осознавшая произошедшее и смущенная сложившейся ситуацией, Трелони покраснела и не переставая лепетала извинения. Дамблдор остановил её взмахом руки, пресекая речи колдуньи на корню. — Пожалуй, оставим эту тему. Я слышал достаточно, чтобы сделать выводы, касаемо данного вопроса. Что ж… — директор откашлялся и продолжил, — В ваших познаниях я не сомневаюсь, но преподаватель — это не только кладезь знаний в человеческой форме. Это ещё и способность эти знания преподать ученикам… Детям… Курс Прорицания начинается на третьем курсе Хогвартса. Как Вы думаете, Вы справитесь с этим? — приподняв левую бровь и смотря в стрекозиные глаза ведьмы, спросил директор. — Конечно, — без капли сомнения, даже с каплей возмущения произнесла Трелони, — Я абсолютно уверена в своих силах. Дети — цветы жизни! Они наше будущее, а именно с будущем я и работаю. Мне кажется, в моих силах наладить с ними контакт. Я могу дозваться до мертвых, так что с живыми проблем не должно возникнуть, и я спокойно смогу передать ученикам свои всё, что знаю! — уверенная в своих словах закончила женщина. Удивительно, но эта её речь звучала не плохо, особенно в сравнении со всем сказанным предсказательницей ранее сегодня. Так могло показаться любому, кто сам никогда не работал с детьми. Но Альбус Дамблдор был научен опытом — он умел из множества слов вычленять главное. — Вы сказали, что абсолютно уверены… Может, Вы ранее работали в образовательной сфере? — спросил Альбус, слегка ухмыльнувшись. — Нет. Если Вы окажете мне честь и возьмете меня на эту должность, это будет мой первый опыт, в качестве преподавателя. Но все мы, когда-то начинали, — все с той же уверенностью, что и раньше ответила ведьма. — Верно, верно… Тогда, возможно, Вы когда-нибудь, работали с детьми? — Нет. — Тогда быть может Вы хорошо ладите с ними в повседневной жизни? Участвовали в воспитании сестер? Братьев? Воспитывали собственного ребенка? По просьбе приглядывали за детьми друзей? — каждый вопрос сопровождался отрицательным кивком лохматой головы, а уверенность постепенно сползала с её лица, — Хм… — отреагировал на её жесты волшебник, откинувшись на стенку и поглаживая свою длинную седую бороду. Сивилла Трелони сидела, не зная, чего ей ждать: следующего вопроса или же отказа? Слушая её ответы, делаю вывод — она определенно фанатик своей работы, погружена в неё с головой. Это и хорошо, и плохо, учитывая её маниакальный блеск в глазах при рассказе о расчленении неповинных животных. А также её совершенная неопытность с детьми. Сложив эти качества, мы получаем несостоявшегося учителя, который, во-первых, возможно, не сможет никого ничему научить, во-вторых, если и научит, то это будет какая-то ересь, а помимо сомнительных знаний, не до конца сформировавшаяся детская психика заметно расшатается. Школа получит неуравновешенных учеников, магическое сообщество — психов, не понятно на что способных. Кому это надо? Никому. Проведя эту логическую цепочку, Северус убедился — она в пролете. Да и Дамблдор подозрительно долго молчал. Однако еще с минуту посидев в молчании, директор поинтересовался: — Скажите, Мисс Трелони, Вы каким-то образом связаны с небезызвестной Кассандрой Трелони? — Эм… А! Да. Да! — сначала с неуверенность, а зачем с гордостью ответила ведьма, — Она приходится мне прабабушкой! Первый звоночек. Вот почему её имя мне показалось знакомым. Это плохо. Очень плохо. Потомок великой провидицы. Рядом с Дамблдором. Предположительно будет работать на Дамблдора. Былое спокойствие Снейпа улетучилось. Отголоски паники начали преследовать Пожирателя. Взгляд на часы. Прошел почти час, как я старик. Достаю флягу из внутреннего кармана потрепанной мантии. Три глотка со вкусом протухших яиц. Сверху пять глотков Огневиски. Обращаю взор на отражение в окне, и наблюдаю довольную улыбку Альбуса и… надежду в глазах. Плохо. — Приятная новость. Однако я слышал, что ни в одном потомке Кассандры её дара не было обнаружено… — Все верно. Так и было. До меня. Очень плохо. Улыбка на старческих губах становится шире. — Тогда… может продемонстрируете? — снова он подталкивает её жестом одной руки, а затем продолжает поглаживать бороду, с предвкушением во взгляде. Если. Если! У неё есть дар — дело дрянь. — Кхм… Мне нужно собраться… — пододвинув к себе свечу, что освещала их уединенное место, глубоко вздохнув и прикрыв глаза, Трелони поставила локти на стол, а сложенными вместе указательными и средними пальцами обоих рук сжала свои виски, — Смотрите в огонь, не отрываясь, — после она обратила свой пристальны взгляд на пламя, а Альбус последовал за ней. Провидица начала тяжело дышать, и издавать странные звуки: начала кряхтеть и шипеть. Затем она начала произносить: — Оооооом… Оооооом… — на протяжении пяти минут не очень складно пела она. Затем резко замолкла, посмотрев на Дамблдора. Директор почувствовал это и точно также заглянул в ее огромные глаза, а волшебница загробным шепотом промолвила: — Смерть следует за Вами по пятам… От этих слов по коже пробежали мурашки. — Она ближе с каждым днём, но самое страшное… Она уже дышит в спину Вашим близким… Особенно… Ей… Вашей любимой женщине… Она в беде и Вам нужно… — Любимой женщине? Как она выглядит? — уточнил Альбус. — Что? Ааа… Да! Я вижу её образ… У неё… У неё длинные… Нет! Нет, короткие рыжие волосы… и карие глаза… смотрящие глубоко в душу… И… И тут её прервали. Старательно сдерживаемый смех её собеседника вырвался наружу. Это был не открытый смех, а тихий смех родителя, который поймал детей за шалостью, но все же способный пристыдить за проделки. За все время, что Северус знал этого человека, он не смеялся. Улыбался, ухмылялся –да. Смех — никогда. Ни за время учебы в Хогвартсе, ни за всю его миссию. Трелони удивленно смотрела на великого волшебника, приоткрыв рот. — Вы меня повеселили, Мисс Трелони, — качая головой, сказал маг, — Во-первых, первую часть Вашего предсказания можно сказать любому смертному, и они окажутся правдой. Все мы когда-то встретим Мерлина. В моём-то возрасте вероятность действительно высока, — с отцовской улыбкой, изредка всё ещё посмеиваясь, проговорил он, — А во-вторых, боюсь, с леди Вы промахнулись. Я любил лишь однажды, и мой любимый человек выглядел совсем иначе. Вздох облегчения. Да, всё верно. Она с самого начала была похожа на шарлатанку. Неудавшаяся пророчица, опустила взгляд на свои руки, теперь уже лежавшие на коленях. — Мне нужно больше времени и… концентрация. Ведения не приходят по моему желанию, они показывают себя лишь, когда настает их время… Нужно использоваться разные способы, настроиться на нужную волну, — начала она оправдываться. — Думаю, Мисс Трелони, у нас с Вами разные пути. Вы талантливая… Ведь знаете столько практик, — остановил её своим ответом Дамблдор, — Вы ещё так молоды и Вам нужно поднабраться опыта, поработать с разными людьми разных профессий и возрастов. Быть может тогда мы снова с Вами встретимся и исход новой встречи будет иной. А сейчас вынужден попрощаться с Вами, — спокойно, с тенью улыбки от прежнего смеха проговорил он, начав кутаться в верхнюю теплую мантию, готовясь покинуть заведение. — Но… но… — со слезами на глазах, пытаясь возразить, сказала колдунья. До конца удивительной вылазки на свежий зимний воздух оставались считанные секунды. Чувство радости и предвкушения переполняло Северуса. Он не мог поверить, что кризисный момент пережит и осталось лишь благополучно вернуться в Хогвартс. Как и говорил, никакой катастрофы в мою смену. — И поскольку инициатором нашей встречи всё же являюсь я, оплата заказа так же на мне, — игнорируя бормотание Трелони, продолжил пожилой волшебник и положил на стол золотой галлеон, — Сдача за Вами. Погодка шепчет, так что воспользуйтесь этими деньгами, если захотите остаться и переждать бурю, — он встал и направился к выходу из «Кабаньей головы», а волшебница поднялась вслед за ним, слишком поспешно встав со стула и опрокинув его навзничь. — Подождите, Профессор Дамблдор… Дайте мне ещё шанс, мне нужна эта работа и… — пыталась вставить хоть несколько слов в речь директора, но безуспешно. Колдун уже застегивал верхние пуговицы своей утепленной мантии. — Однако я настоятельно рекомендую Вам покинуть это место, перебежать пару улиц и переночевать в «Три Метлы». Должен сказать, наимилейшее заведение — очень уютное и симпатичное. Мадам Розмерта окажет Вам достой приём. Если хотите, я провожу Вас туда и организую… — всё это время Альбус уверено шёл к выходу, не слушая провидицу, и уже готов был взяться за дерную ручку, как вдруг Сивилла Трелони с силой схватила его за правую руку и резко развернула к себе. Ведьма дышит, словно задыхаясь. Воздух в помещении сгустился, потяжелел. Свечи потухли вмиг, потеряв весь свой жар, а ветер за окнами усилился, заставляя их натужно скрипеть. Очередной сильный порыв резко отворил дверь, что с хлопком ударилась о стенку, впуская в «Кабанью Голову» снежную бурю. Нет… Одежды и волосы двух фигур заколыхались, обдуваемые ледяным сквозняком. Все в помещении затаили дыхание, не останавливая своего внимания не на ком и не на чём, кроме ведьмы. Ведьмы, что приоткрыла, хрипя, рот. И заговорила. Не своим. Чужим голосом. Только не это… — Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда… рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… — шёпотом кричала она, — И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца… Только не в мою смену… Кабак загудел, как рой пчел. Перешептываясь, переглядываясь посетители, тыкали в парочку пальцами, не зная: то ли смеяться, то ли бояться. А вот глаза Альбуса Дамблдора были полны праведного восхищения. — Мисс Трелони? — положив свою ладонь на руку, до сих пор крепко держащую его, произнёс маг. Вздрогнув, словно очнувшись, Трелони перевела взгляд на сплетение их рук и резко дернулась в сторону. Затем смущенно начала: — Ха-ха… Простите, Профессор Дамблдор! Я… Я что-то не так сказала? — заметив его переменившееся настроение, спросила та. Очевидно нервничая, колдунья начала перебирать свои лезущие во все стороны волосы. — Ну, что Вы, дорогая. Всё просто великолепно, — успокоил Альбус. И вправду. Охерительно просто. Адреналин ударил в голову. Кровь стучит в ушах. Дыханье сперло. Мысли в считанные секунды сменяют друг друга. Что, Моргану Вашу, делать? Пророчество. Это было самое настоящее пророчество. Которое решает судьбу всей войны. План. Нужен план. Убить всех к чёрту? Нет, Трелони нужна живой. «Обливейт»? Тоже не то. Слишком много людей слышали слова ведьмы. Вызвать подмогу? На это нет времени! При всех сценариях люди успеют разбежаться! Думай. Думай! Быстро! Что же делать?! Обшарпывая одежды в поисках палочки, пальцы натыкаются на кулон, висящий на шее. Тело замирает, а мозг услужливо подбрасывает воспоминание о дне, когда Снейп заполучил его. "…Просторная зала с большим камином из резного камня, в котором горит пламя. Тяжелые портьеры, обрамляющие высокие окна. Кожаные софы и кресла, ворсистый ковёр, мебель из черного дерева. На стенах прекрасные обои темно-зеленого цвета, на потолке античная фреска, изображающая какой-то величественный магический сюжет. Интерьер украшен разного рода картинами, антиквариатом и артефактами. Всё дорого, роскошно, величественно. Малфой-мэнор. В соседнем кресле восседает хозяин поместья, лениво покручивая бокал с эльфийским вином, и задумчиво смотрит на огонь. А я разделяю с ним трапезу. — Сегодня был удачный рейд, — неожиданно произносит Люциус. — Что на этот раз? — интересуюсь, делая глоток. — Министерство. Отдел Тайн. Мы смогли обыскать несколько комнат и наткнулись на кое-что интересное, — что-то явно не договаривая, говорит блондин — хочет, чтобы его спросили. — Зашли в знаменитую «Комнату Ума»? И Кребб с Гойлом наконец-то обрели мозги? — Очень жаль, конечно, но это не верно, — посмеявшись, отвечает Малфой и лезет в карман дорогой мантии. Затем вытягивает перед собой сжатый кулак и через секунду расслабляет пальцы. — Это?.. — в изумлении от увиденного нахожусь я и просто не могу подобрать слов. — Да. Он самый. Длинная золотая цепочка, сложенная вдвое. И песочные часики, посаженные на ось. Маховик времени. — В Министерстве целая комната посвящена этому гениальному изобретению. Мы подумали, что никто не заметит, если мы позаимствуем парочку, — с заговорческой ухмылкой произнес потомок великого рода. — Парочку? — Ну, ладно. Словил. С десяток… Но там их сотни, если не тысячи. — Это может плохо кончится, — с неодобрением говорю я. — Так и думал, что ты скажешь нечто подобно. Но я решил, что ты будешь более расположен, если я скажу, что не забыл про тебя, друг мой, — на этих словах ко мне в руки приземляется ещё один экземпляр маленькой машины времени. Не веря, перевожу взгляд с Маховика на Люциуса и обратно. — На войне все средства хороши, — философски заключает мой школьный приятель, ухмыляясь и отсалютовав мне, снова отпивает из бокала…" А воспоминание на этом заканчивается. Верно. И выхожу из оцепенения, слыша слова Дамблдора: — Знаете, Мисс Трелони, думаю я поспешил с решением, — говорит он с ложным раскаянием. — Правда? — спрашивает с удивлением ведьма. — Да, конечно. Думаю, стоит собрать педагогический совет. В конце концов, я не так хорошо осведомлён в мистической науке Прорицания. Нужно принять коллективное решение. Что скажите, если мы отправимся в Хогвартс и продолжим наше обсуждение уже там? — галантно придерживая Сивиллу за талию, Дамблдор повел её к столу и помог одеть верхнюю одежду. — Если Вы так говорите… — хмурясь, всё ещё не веря в происходящие, суетливо начала одеваться Трелони. — Конечно, — любезно откликнулся Альбус, а в глазах зародилась надежда, предвкушение, а в голове созрел план. Но было поздно. Потому что Северус Снейп уже начал превращать в жизнь свой план, повернув волшебные часики на три оборота назад. И вот Дамблдор сидит за одним из столиков в глубине заведения, на столе два стакана со сливочным пивом — ждёт кого-то, получасами ранее. Но… Никто так и не аппарирует вдруг в «Кабанью Голову», калеча местную мебель. Помещение не наполняет суета и бессмыслица, не произносятся ужасающие слова, не раздается смех, никому не становится страшно и боязно. Просто никто не приходит. Спустя час директор Школы Чародейства и Волшебства собирается, оплачивает счет и тихо, не кем не останавливаемый, уходит. На столе один из бокалов абсолютно полон, а свечи всё также размеренно расплавляют воск. Пророчество в этот момент слышит другой могущественный маг и его верные соратники. Реакция на слова такая же, что и была в другой - уже не случившейся - реальности. Праведное восхищение, но уже в другом взгляде. А в голубых глазах Альбуса Дамблдора смертельная, неподдельная усталость. И не какой надежды. Все средства хороши.