Запах черничной мяты

      Сегодня был такой же день, как и многие другие. Оливия по-прежнему лежала в больнице святого Мунго. Как говорила Эмили, ее состояние было стабильно тяжелым и никто не мог как-то разбудить ее. От этого становилось только хуже остальным, кто знал магозоолога.       Фред приходил к своей возлюбленной каждый день и караулил возле ее кровати по нескольку часов, рассказывая новости за день. Практически весь персонал лечебницы уже знал парня и провожал до палаты, где лежала обездвиженная Скамандер.       Вот и сейчас Уизли пришел навестить девушку, прекрасно понимая, что та не ответит ему ни на одно слово, которое он скажет. Он сел рядом с кроватью и обхватил своими ладонями маленький кулачок волшебницы и поглаживал выпирающие костяшки. Теперь они стали видны намного отчетливее, потому как ведьма стала сильнее худеть. Казалось, что все силы постепенно уходят из нее. Практически не оставалось надежды на ее пробуждение. — Привет, солнышко… Я снова пришел…       Парень долго смотрел на ее, практически, безжизненное лицо, которое становилось бледнее с каждым днем. От щек почти ничего не осталось. Вместо них были большие впадины. Под глазами стали образовываться небольшие мешочки и круги. Но рыжик этого даже не замечал. Все, что он видел, это ее длинные ресницы, которые иногда подрагивали, когда его малышка чуть хмурилась и стонала во сне, ее тонкий носик и красные губы. — Ты как всегда прекрасна…       Говорить было очень тяжело, из-за подступающего кома в горле. Но Уизли держался как мог, чтобы не расплакаться. Он не хотел показывать эмоций перед ней. Даже зная, что любимая без сознания. — Сегодня разговаривал с Джорджем. Он и Эмс были недовольны, что я так долго сидел с тобой вчера. Я понимаю их, они переживают. Но я ведь не могу бросить тебя тут одну… Надеюсь, что тебя тут никто не обижает.       Фред попытался пошутить и сам слегка посмеялся со сказанного. Это заставляло его немного отвлечься от всей мрачности ситуации. Но, через несколько минут, эмоции взяли верх. И смех превратился в истерический смешок, а затем и тихие всхлипывания. Мужская рука, тут же убрала несколько слез, которые скатывались по его щекам. — Вчера писала твоя мама. Просила передать ей, когда ты будешь в сознании. Она ведь приходила к тебе. Надеюсь, что ты слышала… Все за тебя очень переживают, любовь моя.       На секунду Фреду показалось, что Оливия слегка улыбнулась, от упоминания родительницы. Но это лишь то, что он хотел бы увидеть. Сама Скамандер бездвижно лежала и спокойно дышала, а лицо не выражало никаких эмоций. — Без тебя дома все так пусто и, кажется, что потеряло жизнь… Постоянно думаю о тебе, мое солнце… Хочется, чтобы ты поскорее проснулась… Не могу без тебя, понимаешь. Сильно ты засела в моей душе, Скамандер…       Гриффиндорец опустил глаза, а затем и наклонил голову вниз, чуть улыбнувшись. О немного сильнее сжимал ладонь девушки, чуть поглаживая нежную кожу, которая стала еще бледнее, чем до попадания в больницу.       В палату тут же вошла Томсон, которая была одета в белоснежный халат. В ее руках красовалось несколько медицинских карточек, которые она уложила на тумбочку, оставляя только одну. Именно с ней целительница подошла к кровати, где лежала ее лучшая подруга. — Не удивлена, что ты тут. Вильда сказала, что ты пришел… — Уже весь персонал следит за нами… Не так ли?       Светловолосая мягко улыбнулась и аккуратно положила ладонь на плечо своему другу, чтобы хоть как-то его утешить. Помогало это слабо, но любому важна будет поддержка, в любом ее проявлении. — Сегодня ты дежуришь? — Ага. Так что, не переживай. Пригляжу за твоей ненаглядной. Останется в целости и сохранности. — Какие прогнозы? — Врачи, осматривая ее карточки не говорят ничего утешительного, — волшебница открыла тонкую папку, которая находилась в ее руках. — Случай очень тяжелый. Кто-то говорит, что даже если она проснется, то будет совсем туго. Ты готов, к тому, что придется за ней ухаживать и, возможно, даже заново ставить на ноги?       Парень лишь слегка кивнул головой, в знак согласия. Он был готов абсолютно на все, лишь бы его девочка проснулась и была рядом с ним. А с остальным они справятся. Ему так верилось в это, пускай руки уже начинали опускаться, а надежды становилось все меньше и меньше. — Не хочется этого говорить, но тебе нужно будет уйти. Ты слишком долго сидишь с Лив. Не всегда удается тебя прикрывать… — Дай мне еще немного времени, Эмс. Умоляю…       Уизли смотрел жалобным взглядом на свою подругу. Голос его, практически переходил на истерический крик. Казалось, что еще секунда и все эмоции выльются наружу. — Мне жаль, Фред… Я ничего не могу с этим сделать. Такие правила.       Все, что оставалось молодому волшебнику – встать с кровати, на которой все так же обездвижено лежала малышка Ливи. Смотря на нее, в таком состоянии, в груди все ужасно сжималось. Но собрав все свои эмоции в кулак, маг наклонился к любимой и поцеловал ее в лоб, а затем, в кончик носа. — Мне нужно уйти, любовь моя… Злые люди не дают мне побыть рядом с тобой.       От этой фразы целительница закатила глаза, чуть улыбнувшись. Даже в такой, тяжелый для самого себя, момент Фредерик Уизли умудрялся шутить. Это значит, что в скором времени, он сможет трезво оценивать данную ситуацию. — Но не переживай, я скоро вернусь. И мы будем вместе… Я тебе это обещаю, моя дорогая.       Гриффиндорец коснулся ладони магозоолога, после чего, наклонившись к ней, поцеловал тыльную ее сторону, смотря в закрытые глаза молодой чародейки. — Пора, Фредди…       Пуффендуйка мягко коснулась плеча рыжего, заставляя его развернуться в свою сторону, после чего, оба мага направились в сторону выхода из палаты. Но услышали какой-то шорох, а затем и тихое мычание. — Фре… Фредди?..       Это подействовало на двоих, как удар током. Никто, явно не ожидал, что девушка проснется, да еще и сейчас. Поэтому, волшебники тут же подлетели к больничной койке и стали смотреть за Скамандер.       Она же пыталась открыть глаза, жмурясь от яркого света, что ужасно бил по глазам, вызывая раздражение. Сквозь пелену, она смогла разглядеть два силуэта, которые буквально нависали над ней и что-то говорили друг другу. Только что именно, Оливия не могла понять. Но очень хорошо ощущала тепло рук, которые гладили костяшки на ее ладонях, что было очень приятно и заставило улыбаться. Эти руки она узнает из тысячи. — Не верю своим глазам… Фред, что ты такое сделал? Ведь никто даже не думал, что ее пробуждение будет так скоро… — Да ничего. Ты же сама видела все происходящее.       Магозоолог продолжала пытаться открыть глаза, чуть жмурясь, привыкая к яркому свету. Она старалась что-то сказать, но получалось это с трудом. Единственное, что точно сейчас получалось – слегка крутить головой и сжимать руку, в которой находилась ладонь любимого человека. — Я пойду за врачом, чтобы ее осмотрели. — Моя малышка Ливи…       Парень нежно поглаживал ладонь девушки, с восхищением смотря на нее. Глаза светились от счастья, а на лице, впервые за долгое время, появилась широкая улыбка. И казалось, что мир вновь ожил вместе с той, кто сейчас крутится на кровати, пытаясь встать. — Дорогая, тебе нужно отдохнуть. Не вставай, прошу тебя. — Фред…ди…       Единственное, что она могла сейчас выдавить своим хриплым голосом. Но этого было достаточно, чтобы волшебник улыбался шире, с каждой секундой. На его глазах появлялись слезы. Но они были только от счастья. — Да, любовь моя… Я здесь, с тобой. И обещаю, что все будет хорошо…       От этих слов уже слабо стала улыбаться сама пуффендуйка. Пускай она еще почти ничего не видела, но чувствовала себя в безопасности, ведь рядом находится любящий ее человек.

***

      С каждым днем Лив шла на поправку, что очень удивляло врачей, которые ставили неутешительные прогнозы. Поэтому, к ней было повышенное внимание, со стороны медицинского персонала.       Каждый день, к ней приходили члены Ордена Феникса, родственники и друзья. Все они были рады, что Скамандер проснулась и была абсолютно здорова и полностью цела. Кто-то даже старался спросить девушку о том, что произошло в тот день, когда она и потеряла сознание. Но информации было не так много, из-за небольшой потери памяти.       Фред также продолжал приходить в больницу каждый день, чтобы проведать любимую и провести с ней время. Он ухаживал за ней и ни на шаг не отходил от кровати, пока его не попросят уйти домой. А иногда, парень оставался в палате, даже после положенного ему времени и ночевал возле больничной койки. — Привет, принцесса.       Рыжеволосый вошел в палату с букетом полевых цветов, которые собрал сам, для своей девочки, чтобы ее порадовать. Но чего он не мог ожидать, так это того, что в ее палате уже сидят родители девушки, Сириус, Ремус и Нимфадора. Магозоолог быстро поднялась с кровати и, будто, подлетела к любимому ей человеку, обнимая его за шею. Все это произошло очень неожиданно и быстро, что никто не понял всего происходящего. — Я тоже очень рад тебя видеть, радость моя, — сказал он, нежно целуя Оливию в макушку. — Ливи, тебе нельзя делать таких резких движений, милая моя, — беспокоилась Электра.       Пара обнималась очень долго, прижимаясь друг к другу ближе, с каждой секундой. Они не могли поверить, что именно сейчас все хорошо и ничто не мешает быть вместе. Молодой волшебник прижимал одной рукой девушку за талию, а второй аккуратно поглаживал по голове. Она же крепко держала его за шею. Но позже волшебникам пришлось отстраниться, но они по-прежнему смотрели друг другу в глаза и не могли нарадоваться. — Тебе и правда стоит быть чуть осторожней, любовь моя. Позаботься о своем здоровье. Хотя бы ради меня и всех нас.       Скамандер улыбнулась и отвела свой взгляд в пол. Она прекрасно понимала, что не сможет пообещать парню ничего. Ведь, если на кону будет стоять чья-либо жизнь или безопасность, то, не раздумывая, волшебница побежит рисковать собой. Все безумно ценили это качество в ней, но и прекрасно понимали, что оно ее и погубит, когда-нибудь. — Это, кстати, тебя, — Уизли протянул небольшой букетик пуффендуйке, а затем, не дав ей опомниться, поднял на руки и закружил по всей палате.       Все вокруг смеялись, так же, как и молодая парочка. Но все же, взрослые волшебники стали волноваться за здоровье девчонки, которая сравнительно недавно только проснулась от своего сна. — Фред, пожалуйста, поставь мою дочь, — просила темноволосая волшебница, — а то ей станет плохо. — Мам! — К скажете, Электра.       Парень понес девушку, в сторону ее кровати и посадил на нее, поцеловав в лоб. Он сел рядом, чуть приобнимая молодую волшебницу, которая была одета в мешковатую белую ночнушку. — Как давно она встала? — Сегодня, — подметила Нимфадора, — Мы пришли, а она уже на ногах стоит. — Причем очень уверенно, — дополнил Ремус. — Сразу видно – наша порода, — загордился Блэк, поглядывая на свою сестру, — на нас заживает все, как на собаках. — А на ком-то, в прямом смысле, как на собаке, — засмеялась Оливия.       Мать стала ругать ее за шутку, при этом сама смеялась, вместе со всеми остальными. Сириус тоже улыбнулся и начал кивать головой, в знак одобрения. Отношения у дяди и племянницы были всегда с юморком. Они вечно подкалывали друг друга и никто на это не обижался. — Шутит, значит жить будет.